Командир диверсантов попытался сгруппироваться, заслониться руками и ногами, но незримый кулак сшиб его и вбил в землю, словно таран стенобитного орудия.
Второй боевик, безоглядно следовавший за командиром, не дрогнул. Враг поворачивается к нему лицом, щита нет. А значит... все как на учениях!
Заученное до автоматизма действие. Запустить руку в одну из сумок на поясе, выхватить из жесткой коробки шарик тонкого, ломкого пластика. Замахнуться и швырнуть!
Попадание!
Едва успевший поднять взгляд на нового врага, генерал Сабуро получил удар прямиком в маску своего шлема. Шарик лопнул и залил застекленные прорези стального наличника... обыкновенной темно-зеленой краской. Расплескавшейся по стеклу и металлу, прилипшей и закрывшей обзор.
Совершивший бросок, боец-диверсант нырнул в сторону в попытке уклониться от ответного удара, но через миг был размазан по мостовой, как муха, попавшая под скользящий удар ладони.
— Поганая мелочь! Ублюдки! Сучьи выплодки!!! — преодолевая чудовищную боль, лорд Сабуро нанес несколько ударов импульсами Ци в ту сторону, где должна была лежать изуродованная лиса, но надеяться на гибель ненавистной твари нельзя, пока кровавое пятно с ее разбитыми останками не будет перед глазами.
Лорд Сабуро провел ладонью по своей маске, но лишь размазал краску по бронестеклу и металлу. Прочь ее! Ей уже нечего защищать. Потроха разорваны кумулятивной струей, изгажены гарью, брызгами металла и грязью из разорванных кишок. Он уже убит, и никакой врач не выправит такие повреждения! Но он все еще в сознании и перед тем, как канет в вечную тьму, успеет увидеть крах надежд и мечтаний паршивой наглой мелюзги! Жалкой серой биомассы! Трусов! Слабаков! Рабов!
Он еще успеет показать им всем, установленное для них природой, законное и естественное место!!!
Генерал швырнул прочь маску и поднял взгляд, тотчас отыскав свою цель.
Вот она. Черная Лиса. Багровая тень. Высохший труп, лишившийся руки, поднявшийся на переломанных ногах, но бессильный сделать даже один шаг. Все кончено!
Но почему она улыбается?! Почему так широко и торжествующе скалит зубы эта богиня беспомощных ничтожеств, забывших о том, что они...
...даже не люди...
Вспышка, ярче тысячи солнц, разорвала сознание самурая.
Мастер тайдзюцу не потерял зря тех нескольких секунд, что понадобились ослепленному врагу на избавление от маски. Первым рывком, он метнулся к изуродованным останкам командира диверсантов, подхватил воронкообразный предмет, вылетевший из разорвавшейся оружейной сумки, а вторым рывком подскочил к самураю, убирающему от лица маску. Уверенным взмахом руки, воин-шиноби прилепил магнитную кумулятивную мину на затылочной части шлема врага и отскочил, а через долю мгновения стальной великан судорожно дернулся, когда голова грозного генерала обратилась в разлетевшееся брызгами месиво из мозга, крови и костей.
Руки повисли плетьми, колени подломились и громадный воитель рухнул, сначала на колени, а затем на бок, словно исполинский утес, всего мгновение назад казавшийся незыблемым и несокрушимым.
Глава 4.
Жалкие серые тени.
Отгремело эхо взрывов и обрушений. Растаяли последние отсветы вспышек света, над замершим городом воцарился мирный покой ночи.
Надолго ли?
— Приказы, Осаму-сама? — обратился лидер патрульной группы к лейтенанту сил закона.
— Пару разведчиков туда. — твердо ответил ему отставной солдат. — Узнать, жив ли наместник или наш командующий. Оценить обстановку и потери! Доклад со стен есть?
Страж с громоздким ящиком портативной радиостанции за спиной покачал головой.
— Отправленная группа будет у первой дозорной башни через минуту. — ответил он. — Первый доклад через три.
— Принято.
Однако доклад прилетел буквально через несколько секунд, видимо отправленные с проверкой стражи, на адреналине, недурно повысили скорость своего бега:
— Глава двенадцатой группы, всем! — раздалось из наушников радиста. — Девятая северо-западная башня! Дозор мертв! Повторяю, дозорные убиты! Нахожусь на верхней площадке! На окраине леса наблюдаю... — самурай запнулся от нервов и судорожно перевел дух. — ...Перемещение армии врага! Тысяч пять, или больше! Выкатывают четыре большие пушки! Вижу осадные лестницы!
Лейтенант Осаму сгорбился, тяжело дыша. Нет, не чудилось последние недели ему это напряжение, буквально разлитое в воздухе. Враг был рядом, таился в бескрайней чащобе непролазного северного леса и ждал удобного момента. Пять-шесть тысяч? Пока в городе был гарнизон из трех тысяч армейских самураев, бандитский сброд действовать не отваживался, но сколько своих солдат угробил благородный лорд Сабуро в попытке расправиться с Багровой Тенью? Проклятый самовлюбленный дурак!
Мгновение паники минуло. Списанный со службы по состоянию здоровья, ветеран нескольких пограничных войн и множества сражений с бандитами, лейтенант Осаму овладел собой и принялся отдавать приказы:
— Всеобщая боевая тревога! Сотник! Возьми двоих и бегом на радиостанцию! Сообщи о подходе врага и объяви мобилизацию. Пункт сбора — центральная база за второй линией стен! Вооружайтесь и занимайте оборону на втором рубеже, пока мы держим первую линию. Радист! Команду на центральную базу — врубить сирены! Сигнал в храмы, пусть бьют в колокола! Сигнал в замок Симада, пусть высылают нам в поддержку всех, кто может держать оружие! Пацифистов, инвалидов, полотеров! Всех! Исполнять!
— Командир! Доклад от разведчиков с площади! Там... горы трупов! Выживших не видно! Лорд Сабуро и генерал Кацухиро... разведчики не могут их найти!
Одержимый гордостью, ублюдок бросил в бой и положил всех, кто жизненно важен для города сейчас. Уцелела бы хоть тысяча... нет, хотя бы сотня армейских самураев! Теперь у города всего четыре сотни бойцов. Негодных к строевой службе стариков, дефектных, всевозможных полукровок и тех, чьи гены три века как признаны устаревшими.
— До выяснения ситуации, принимаю командование на себя! — лейтенант взмахом руки подозвал к себе молодого самурая с бледным от волнения лицом и, склонившись пониже, сказал ему на ухо: — Беги в казармы! Найди мою жену и передай ей... код восемь-четыре! Она знает, что делать. Потом возвращайся к центральной базе и помогай ополчению. Приказ понятен?
— Понятен, командир! Код восемь-четыре! Будет исполнено!
— Бегом! — Осаму хлопнул солдата по плечу. — Быстрее ветра, парень!
Самурайские жены не хуже мужей чувствуют, когда беда у порога дома. Напряжение от солдат передалось им и многие готовились... к самому худшему.
"Код восемь", — одной из бессонных ночей сказал лейтенант Осаму своей жене. — "Будет означать, что положение безнадежно. Второй цифрой обозначу свободный путь для бегства. Стандартное обозначение направлений, в котором двенадцать — север".
Вот и все. Теперь нужно продержаться как можно дольше, чтобы женщины, прихватив самое ценное, смогли унести детей прочь от обреченного города.
Бандюги из "Народной Освободительной" разграбят все, до чего доберутся, но в страхе перед стихийным бунтом изводить простой народ начнут не сразу. Из метрополии успеют прислать войска и загнать "лесную оппозицию" обратно в тот отстойник, из которого она выползла. А вот семьи солдат и стражей закона будут зверски убиты сразу, как только "борцы за свободу" до них дотянутся.
— Если все наши полегли, значит Черная Лиса — жива. — сказал вдруг храмовник-следователь, что привычно держался поближе к знакомому командиру и поигрывал тяжеленным боевым топором, словно легкой тросточкой. — Думаешь, она останется в стороне, когда город трясти начнут?
Осаму помедлил одно мгновение, борясь с отчаянной и наивной надеждой.
— Не очень-то она спешила помогать, когда погибала Хиваса. — сказал один из рядовых бойцов, стоявших поблизости. — Пришла, когда было нужно ей, и сделала только то, что было выгодно. А на тысячи погибших людей ей так же плевать, как и всем большим фигурам нашего мира!
— Ради сотни пленников, убила три тысячи солдат! — с яростью добавил другой самурай. — Еще и уродов каких-то с собой привела! Не из той же "Освободительной", ли?
— Прекратить болтовню! — взмахнул рукой лейтенант. — Пусть лиса занимается своими делами, а мы займемся своими! Тоширо-доно, — он глянул на следователя. — Вместе с разведчиками, обыщите поле боя. Кто-нибудь может уцелеть. Проверьте подземные ходы. Крепчак, что цепи коней энергией Ци напитывал, и его охрана должны быть там. Сидят, ждут приказов. Вытаскивайте их на вторую линию стен! Остальные, все, за мной! Бегом! Бегом!
Где-то, очень далеко, затрещала череда раскатистых хлопков. Четыре потише, четыре погромче.
Выстрелы и взрывы. Начала работу артиллерия бандитов.
* * *
Все кончено.
В тишине, наступившей после падения стального великана, мастер тайдзюцу неотрывно уставился на высохшее, похожее на мумию существо, что с трудом держалась на ногах в трех десятках метров от него. Девчонка, что восемь лет назад не побоялась четвертования и вытащила из тюремного подвала замордованного мальчишку. Осталось ли в этом ужасе императоров хоть что-то от той маленькой плюшевой идеалистки, готовой неделями тащить на себе совершенно постороннего человека через заснеженные перевалы?
Да, говорили, что Златохвостая убита и Черная Лиса лишь ее генетическая копия, с иной душой и сознанием. Что она чудовище, разбойница, убийца женщин и детей, демон-разрушитель, творец лжи и террора. На каждый ее героический поступок эксперты и аналитики находили тысячу очерняющих факторов, а за попытку спорить или за слова восхищения на любого ставилось клеймо демонопоклоника. Ну что же...
Если для того, чтобы отвергнуть льющуюся с экранов грязь, нужно стать демонопоклонником... если для того, чтобы узнать судьбу той, что до сих пор приходит в самых теплых и прекрасных снах нужно получить клеймо предателя...
И сегодня он получил доказательство того, во что все эти годы так отчаянно верил! Златохвостая...
Жива.
Он убедился в этом, когда толпе озверевшего от власти скота не удалось разорвать горстку беспомощных слабых людей. Когда он, там, на залитой кровью улице, увидел улыбку закованного в черную броню ходячего мертвеца. Эту улыбку он прекрасно знал и помнил. Так улыбалась Кицунэ, когда меняла повязки на перебитых руках и ногах молодого генина из скрытого селения Ветвей. Тогда еще не украшенного татуировками силовых схем и далеко не мастера тайдзюцу. Так она улыбалась, когда кормила его, калеку, нехитрой похлебкой из выпрошенных в горных поселениях продуктов. Эту же улыбку от видел, когда просыпался под утро и бросал взгляд на девочку, спящую с ним под одним одеялом у потухшего и остывшего костра.
Через восемь лет, когда в истерзанном войнами мире установилось относительное затишье, он нашел ее. Это оказалось несложно, ведь спокойствие и мир были повсюду, кроме тех мест, где неизменно, словно призрак погибшей богини, появлялась почерневшая от боли и ужасов, но все такая же несокрушимо добрая мечтательница.
— У... У... Усаги... — с дрожью в голосе прошептал повзрослевший, окрепший и проявивший талант молодой воин. — Что же эти сволочи с тобой сотворили?!
Тощий ходячий мертвец несколько секунд смотрел на поверженного генерала, потом бросил взгляд на кровавое месиво, оставшееся от двух диверсантов и только после этого поднял на взгляд на мастера тайдзюцу.
Из разорванной глотки и развороченной пасти чудовища потоком хлестала черная слизь, что вдруг словно ожила, потянулась вверх и сформировала нижнюю челюсть, губы и язык. Черная лиса попыталась что-то сказать, но что-то срослось не так и вместо слов у нее получилось только клокотание в горле, да невнятный, судорожный хрип. Тогда, йома печально улыбнулся и, приложив руку к груди, поклонился своему союзнику, словно за что-то извиняясь. За что?
То, что началось после этого, повергло бы в шок и оставило бы психическую травму любому неподготовленному человеку.
Йокай, по приказу акума спрятавшийся глубоко под землей, вернулся на поверхность и тысячи обезображенных трупов зашевелились. Мертвые самураи поднимаясь на ноги, сходились в толпу и тела их начинали деформироваться. Сотни безжизненных тел срастались в безобразного монстра. Черная Лиса и татуированный воин стояли в эпицентре, а вокруг творилось нечто, чему не должно быть места в объективной реальности. Настоящий шторм обезумевшей плоти, сочащейся гнилостной слизью и черной протоматерией.
Отряд из полутора десятков самураев Единства, прибежавший на площадь от места крушения дирижабля, замер в потрясении, увидев то, с чем им придется столкнуться, если они вздумают хотя бы попытаться продолжить сражение. Тысячи мертвецов повернули к ним обезображенные лица, тысячи безжизненных глаз с жадной ненавистью уставились на изготовившихся к бою людей. Один из солдат по указующему жесту командира ринулся вперед, ускорился и попытался прорваться к центру площади, как вдруг завяз в незримом подобии паутины. Стальные нити, толщиной не больше волоса, были созданы из нескольких сотен деформированных самурайских доспехов и стали проводниками для потоков ало-фиолетовой Ци йокай. Этой стальной паутиной, способной разрушить боевое дзюцу или остановить атакующего врага, монстр закрыл своего создателя от ненавистных людишек, которых странный акума почему-то запретил атаковать. Даже того, что влетел в паутину и теперь трепыхался в ней, словно попавшая в паучьи сети оса, нельзя было ни разрезать, ни разорвать, ни удавить свившимися в канаты нитями.
— Вы пытались меня убить, — сказал, приблизившись к настороженным самураям, один из ходячих трупов. — Но я не хочу войны между мной и Единством. Сейчас, и у меня, и у вас, есть задача намного важнее, чем решение возможности нашего мирного сосуществования. Это, в знак моей доброй воли, — мертвец сделал короткое движение рукой и стальные нити освободили захваченного самурая, уронив его на землю. — Как и то, что тем лучом я рубанула по баллону вашего корабля, а не по гондоле, в которой обязательно детонировали бы какие-нибудь боеприпасы. Единство было добро к Златохвостой, ваша работа нужна и важна для всего человечества. Поэтому, прошу... не нужно преследовать меня и моих маленьких сестер. От нашей войны не будет никакой пользы, ни нам, ни вам, ни Обитаемому Миру.
— Отступайте. — глядя на монитор, отдал команду Управляющий. — Возвращайтесь на базу.
— Что?! — Киоми едва не подпрыгнула на месте. — Господин Управляющий! Нельзя отпускать лису! Она истощена! Этот йокай... она не сможет таскать его с собой! Нужно только подождать, пока она его куда-нибудь отправит и... и расстрелять ее! Предложите ей переговоры и пригласите сюда! У нас есть самые разные яды, можно отравить еду, воздух, или просто помазать двери лифта! Не понадобится даже сражаться!
— Легко отравить золотого лисенка, но Черную Лису на подобном не поймаешь. — ответил ей командующий базы. — Акума следит за химическим составом воздуха, пищи и предметов, которых касается его носитель. Несколько опытных отравителей уже совершали на Корио покушения. С отрицательным результатом. Но вы правы, Киоми-доно. Мы пригласим лису на переговоры. Отпускать ее без разъяснения отношений нельзя. — Управляющий помедлил две секунды. — Я приказал пробудить следопыта и выдал вам в сопровождение двух самураев. Они будут ждать вас у выхода с базы. После встряски от взрыва, на лифтах нет питания. Самый быстрый путь — по шахте, высокими прыжками. Поднимайтесь на поверхность. Ваша задача — пригласить леди Корио на нашу базу. Верховное командование извещено, большая пятерка желает провести переговоры с Черной Лисой.
