Тем, не менее, столь противоречивый и благодатный, край имеет один печальный и существенный недостаток— множество укромных пещер и ущелий стали идеальными убежищами для монстров и разбойников....'
По иронии судьбы, в этот момент чтение наглым образом пресекла вонзившаяся в книгу стрела, Дзирт поднял глаза и увидел, что их возничий сползает с телеги с двумя лишними деревянными образованиями в теле. Два охранника, ехавших с ними в телеге, так же заваливались на пол, получив несколько стрел в незащищенные доспехом шеи и ноги. Шокированное переменами сознание усилило реакцию Дзирта, в связи с чем, ему показалось, что время замедлилось, однако применить это к своему благополучию он не смог. Вскочив, парень успел только надеть на голову шлем и, затянув подбородочный ремень, уцепиться за щит, дальше его выбросило из телеги мощным сдвоенным толчком в левый бок и грудь. От мгновенной смерти его спасла только двойная кольчуга, которую он, по наставлению учителей, носил под гербовой накидкой, это так же спасло остальных воинов его отряда, поскольку среди нападавших не все были опытными стрелками. Падение безвольной тушки в чавкающую смесь из глины и мелкого щебня успокоило стрелков и они переключили свое внимание на лошадей и других охранников обоза.
Оглушенный попаданием стрел и падением парень, не сразу смог подняться и вступить в бой, ведь одно дело получить удар в тренировочном поединке, или сразится на адреналине с неумехой-бандитом и другое, когда на твоих глазах убивают профессионалов, которые еще вчера могли задать тебе трепку в шуточном поединке, не смотря на все твои навыки и способности. Лишь, осознав глупость лежания в грязи, Дзирт смог сконцентрироваться и настроиться на бой. Убедившись, что стрелы не причинили ему вреда, он обломал древки, затем вскочил и оказался нос к носу с здоровенным чумазым оборванцем— нордом, в чьих грязных лапах было зажато маленькое бревно, заменяющие тому дубину.
Не ожидавший такой прыти от покойника разбойник, неумело махнул своим поленом, однако эльф легко увернулся от удара, что не смогла сделать телега, задний борт которой был разбит в щепки. Отдача сказалась на самом разбойнике, в следствии чего, Дзирт, выхватив свой меч, проткнул незадачливого великана. Оглядевшись, парень заметил, что обоз окружен толпой агрессивных оборванцев, двое обозников, три лошади и несколько охранников лежат, утыканные стрелами, оставшиеся охранники разбились на тройки и, став спина к спине, укрылись щитами, отбиваясь от неумелых атак бандитов. Лучники, на счастье обороняющихся, не стреляли, возможно, опасаясь задеть своих.
Дзирт, пользуясь тем, что на него никто не обратил внимания, полез доставать свой щит, там он увидел мастера, сжавшегося на полу с копьем в обнимку, под утыканным стрелами щитом.
— А, мастер, вы в порядке?— спросил Дзирт
— Бывало и получше! Там как, моя помощь нужна?— пытаясь приподняться, спросил старик.
— А вы умеете?— скептически спросил парень.
— Сам суди!— огрызнулся имперец, резко ткнув за спину парня, отчего ссади раздался клекочущий звук. Обернувшись, Дзирт увидел еще одного разбойника в драной меховой куртке с нашитыми на нее костяными пластинами, сжимавшего рукоять занесенного для удара боевого топора, из его горла толчками выливалась кровь.
— Что ж, верю, но лучше останьтесь у телеги, мне мастер больше нужен, чем боец! А этих, мы возьмем на себя!— ответил парень и, крепче ухватив щит, побежал на выручку к ближайшему отряду.
— Ну, ты меня еще поучи!— буркнул старик, протыкая спину разбойника, пытавшегося отвязать от телеги лошадь.
Тем временем, одна из троек была сбита с ног озверевшими от потерь бандитами. Отчаянная атака одного из них, вырвавшего голыми руками щит у стражника, дала возможность забить самодельными дубинками и ножами воина, а так же разорвать защищающий их треугольник из щитов. От гибели бойцов спала атака Дзирта, врубившегося в ряды противника со спины, острая сталь и отточенные тренировками движения сеяли смерть и ужас в рядах оборванцев. Эта заминка позволила оставшимся бойцам разорвать кольцо и рассеять оставшихся врагов. Объединив свои силы, Дзирт и охранники, напали на следующую группу бандитов, так, они постепенно стали объединятся в ударный кулак. Бандиты, увидев это, усилили натиск, причиной такой стойкости послужило наличие живого командира. Орк в кольчуге, размахивая топором, погнал своих бойцов, как пастух овец, не стесняясь отвешивать тем пинков, а то и рубить ослушников и трусов.
Уцелевший десяток едва мог сдерживать натиск обезумившего стада, в следствии чего, Дзирт решился на авантюру. Вскочив на телегу, у которой его отряд занял оборону, он начал плести вязь заклинания, разученного им незадолго до отправления, к несчастью это заметил и орк.
— Подстрелите эту кривляющуюся девченку!— крикнул орк своим лучникам, указав на Дзтирта топором. Выстрел лучников немного опередил его выстрел магической энергией, отчего огненный шар взорвался не середине строя атакующих, а в задних рядах, создавая в умах бандитов ложную картину боя. Уцелевшие бандиты решили, что их окружили и, бросая оружие, кинулись разбегаться кто куда, не слушая больше матерящегося предводителя. Дзирт же, в очередной раз выползал из под телеги, куда его отбросило стрелами разбойников.
— Сильный, но легкий, скамп! Сколько можно летать, простой лук выбивает из меня пыль как палка из мешка!— воскликнул эльф, поднимаясь и потирая ушибленный зад.
— Зато жив, ваше магичество!— ответил ему один из охранников, сидящий у телеги.
— А что ты такой веселый и где все?— спросил Дзирт, оглядываясь.
— Дак, вы же поджарили этих псов, вот они и разбежались! Наши парни решили им наподдать хорошенько, что бы они не вернулись!— ответил скалящийся имперец.
— А ты что же не 'веселишься'?— удивился парень.
— Да староват я, бегать на одной ноге!— отшутился, поморщившись, старик, показывая на ноги. Увиденное привело парня в шок, у воина не было обеих ног, из разрубленных ниже колен штанов торчали обрубок деревяшки вместо левой ноги и кровоточащая культя правой.
— Ты совсем ненормальный, что ли? Как можно так шутить с такими ранами?— воскликнул парень.
— А, дело, теперь привычное, жаль закономерностью уже не станет— третьей ноги то у меня отродясь не было!— отмахнувшись ответил солдат, перетягивая ногу.
— Погоди, я сейчас!— воскликнул парень, убегая к телеге со своими вещами. Там его ждал, насвистывая веселую мелодию, Аристотус Масонумус. Вокруг телеги лежало пять 'новеньких' тел бандитов.
— Ого, я смотрю Вы не скучали, мастер!— воскликнул эльф.
— Да, так, размялся чутка!— ответил ему старик.
— Где же вы так с копьем наловчились?— спросил Дзирт, собирая из телеги запас зелий и полос чистых тканей для перевязки.
— Помотайся по империи с мое, еще и не такому научишься!— буркнул польщенный мастер-каменщик. Парень не стал расспрашивать старика, а побежал к раненому бойцу, однако тот уж смотрел на мир пустыми глазами мертвеца. Орк был сильным и умелым бойцом, поэтому не только одним ударом срубил имперцу обе конечности, но и успел ударить своим топором тому по гуди, прежде, чем был сбит и заколот, ринувшимися добивать убегающих бандитов, охранниками.
— Спи спокойно, старый воин!— сказал Дзирт, закрывая покойнику глаза...
Вернувшиеся охранники были мрачны и задумчивы, уцелевший в заварухе десятник, взял командование поредевшим отрядом на себя. Так же, отозвав Дзира в сторону, он молча показал ему мешок с рудой.
— Что это?— спросил, не понимающе, эльф.
— Руда, серебро...— буркнул тот.
— Откуда?— удерживая на весу тяжелый мешок, прокряхтел парень.
— Разбойники выгнали из пещерки гоблинов, там пока не сильно разрыто, но место перспективное. Наши будут молчать.— ответил ему, хмурясь, десятник.
— Почему же тогда напали на нас? У них же и так всего полно?— удивился Дзирт.
— Телеги, доспехи, оружие, одежда. Решили продавать в городах маленькими партиями. Никто бы сразу не догадался.— так же рублено пояснил десятник.
— Понял, посторонним ни слова! Придержим знание.— сказал парень.
— Само собой.— ответил тот.
— Какие потери?— спросил эльф.
— Три обозника, четыре лошади, семь наших. Бандитов было, где то сотня, побили шесть десятков, остальные теперь уже в море портки отмывают!— доложил десятник.
— Ого, не слабая толпа! Откуда столько то?— воскликнул Дзирт.
— Из имперского города, те, что прорвались через заслоны легиона и работорговцев. Такого рассказали, что, аж тошно стало! Я не за такую империю воевал!— злобно выпалил тот, сжимая кулаки.
— Потом расскажешь, и странно, что ты еще в нее веришь, после того, что было у тебя после службы!— оборвал его парень.— Грузим павших и раненых в телеги и ходу отсюда, перевязывать будем по дороге!
— Слушаюсь!— воскликнул имперец, стукнув себя кулаком в грудь.
Собравшись и погрузив несколько трофеев отряд вновь двинулся в путь, на горизонте уже виднелись стены Брумы, поэтому в город надо было успеть за светло. Телегу, на которую не хватило лошадей, бросили на дороге. Дзирт же сидел и задумчиво теребил в руках испорченную книгу......
Нуллапринцип (Nullaprincip)— грубое производное от должности главы округа (nullam principes), в империи долгое время была назначаемая должностью nullam principes, однако, в связи с расширением территорий, вхождением в состав различных по культуре и социальной иерархии обществ, где существовали единоличные правители как над одним племенем, так и городом и государством, возникла политическая необходимость систематизировать и узаконить аристократию империи. Так, прежде выборные должности, сначала получили укороченное обозначение, а потом и вовсе стали наследственными. Единственное, что император может сделать с данным титулом— передать другому представителю семейства, в случае совершения грубых нарушений законов империи, либо измены.
Таким образом, в иерархии Империи нуллапринципы занимают то же положение, что и земные графы в период формирования феодального общества. В их подчинении находятся Магистры— главы городов и Президенты— главы сельских общин, чьи должности так же утверждаются Императором, однако, по представлению Нулллапринципа.
Умбон (от древне имперского umbo) — металлическая бляха-накладка полусферической или конической формы, размещённая посередине щита, защищающая кисть руки воина от пробивающих щит ударов. Под умбоном часто находится ручка, за которую воин держит щит. Также выступает в качестве украшения щита. Нередко умбону придается заостренная форма, позволявшая наносить поражающие удары щитом.
Щиты с умбоном широко распространены, как более дорогой и надежный вариант простого деревянного щита.
Глава 28
'Солнечный' город.
В Бруму караван прибыл перед самым закрытием ворот, пришлось долго припираться со стражниками, отстаивая право войти на территорию города в ночь, сложно сказать, что больше повлияло на стражу— документы, подписанные императором, или направленные на них клинки.
Разместились на ночлег в таверне Кружка и ложка Олафа, мест в скромном пункте общепита было мало, поэтому начальство и раненых разместили на втором этаже, а остальные заночевали на конюшне.
Хозяин, рыжий, вислобрюхий норд, по имени Олаф, недавно сам служил легионером, поэтому с пониманием отнесся к проблемам путников. Им были посланы мальчишки ко всем ближайшим эскулапам и да же в храм. Пришедшего с послушниками толстенького священника пришлось посадить за общий стол и отсыпать горсть серебра, что бы тот на должном уровне оказал помощь раненым и достойные проводы погибшим, поскольку по такой дороге везти тела было невозможно, да и религиозные обычаи не позволяли.
Толстый жрец оправдывал простонародную трактовку слова, за вечер эта бочка поглотила мяса и вина столько, что, казалось, будто бы все шесть десятков лет его ничем не кормили и поили через день. Единственное, что мирило всех с его присутствием— обилие веселых и пошлых историй, а так же масса сплетен о городских жителях, чиновниках и торговцах. Еще, не смотря на все недостатки, почтенный отец Априлус Вентумус, за глаза называемый жадный Апер, был самым опытным целителем и магом восстановления в округе, конечно церковные заклинания были громоздкие и, во многом, театральные, но требуемое чудо они выдавали. Так, общеизвестные заклинания восстановления были ограничены силой, списком излечиваемых травм и болезней, а так же их нельзя было применять, если в ране остались острые предметы, поражающие элементы оружия и их части осколки, что требовало соответствующих познаний в медицине и хирургии. Заклинания же храмовников, справлялись с проблемой на раз, наконечники стрел и обломки выскакивали из ран, как косточки из раздавленной вишни, но 'чудо' стоило звонкой монеты или особого праздника, так же в магии было неуловимое отличие, как будто использовалось нечто другое более могущественное, заемное. Хмельной жрец, долго отнекивался, мотивируя отказ обучить основам, секретами Культа*, правилами об обязательном минимальном уровне в храмовой иерархии желающего обучиться, но лесть сделала свое черное дело и на, заляпанном вином и жиром, свитке было записано несколько простых заклинаний.
Коварное вино сразило доблестного служителя и остаток вечера он провел мирно похрапывая под столом, тщедушные послушники не смогли сдвинуть его святые мощи, поэтому ему организовали мягкую и теплую лежанку, разговор же продолжился. Весь вечер гости и хозяин, как ветераны легиона травили друг другу байки из армейской жизни, демонстрировали друг другу шрамы и хвалились.
— Тут я теперь надолго, у меня жена— имперка, не хочет зараза в Рим ехать! Холодно, тьфу!— захмелев, ругался норд.
— Ну, и врезал бы ей, дурре, по мужски!— ответил ему самый стойкий к алкоголю собутыльник.
— Неее, люблю ее, сааабаку, ик..., да и беременна она, ема...!— покачиваясь, ответил хозяин таверны.
— Ооооо, поздравляю!— воскликнул ему собеседник.— А кто будет?— спросил десятник(а это был именно он), хлопнув Олафа по спине, от чего тот пьяно покачнулся.
— Как, кто? Сын! Стал бы я из за двух баб на этих склизких кочках селиться! Ты видел, какие горы у нас в Риме? Ты не видел наших гор! Они самые большие в мире! У, ик, нас... агрррр.... Нордов все большое, даже тут больше, чем у всех, зеленухи* со своими огрызками пусть сидять в свих пещерах и болотах! Слабаки, морозы не держат, а какие тут морозы!? Не веришь? Сейчас покажу!— вскочив, начал развязывать пояс на штанах Олаф.
— Верю, верю!— усадил его на место собутыльник.— А как сына назовете?
— В честь деда, ик, Сигурдом! Сигурд Олафсон Кровавый шит! Звучит!— проорал хмельной хозяин.
— За сына!— крикнул в ответ седой десятник, выпивая дармовое вино, но лишь немногие смогли поддержать.
— А лавку, что, каждый раз переименовывать придется?— спросил гость.
— Почему?— удивился рыжий норд.
— Так в названии 'Кружка и ложка Олафа' тогда имя придется зачеркивать!— пояснил ему десятник.
— Ммммдаааа? Не подумал..... И что предлагаешь?— пробормотал Олаф.
