Зверь лютый Книга 27. Чума

Глава 537

Про врагов я подумал. А про своих? — Дополнительное движение ("проворот", "пронос") увеличивает время пребывания моего бойца в зоне поражения противником.

Удлинение нахождения в опасной зоне требует усиления защиты.

"В 1811 году была предпринята попытка ввести единый для всех полков образец каски, однако, требование унифицирования трансформировалось в попытку удешевления. Новая модель оказалась крайне нелюбимой солдатами прежде всего из-за ее отвратительного качества: плохой стали, меди и конского волоса...".

Вот такую каску, вместе с головой кирасира в ней, "чисто, как тыкву" разрубил британец при Ватерлоо.

Так — не надо.

Мы сохранили характерную "колокольную" форму русского шлема. Топором, саблей и каролингом всё равно рубят преимущественно сверху. "Колокольчик", гребень на кирасирских наполеоновских или штырь на германских рейхсхееровских касках, весьма полезен.

А вот дальше...

Забавная страна. Или нас так забавно учили? За что не возьмись — "этого не может быть!".

Вы будете смеяться, но на "Святой Руси" нет шапки-ушанки. Нет символа России! Весь мир в 21 в. знает, что русский — нажравшийся водки пьяный мужик с балалайкой в валенках и ушанке. А здесь ничего нет! Из наших исконно-посконных символов. Ушанка, валенки, балалайка, водка... Ничего! Одни мужики.

"Святая Русь" — очень "нерусское" место?

Для ушанки даже прототипов нет. Малахай и треух — ещё не вышли из Средней Азии. Не родился ещё Нансен, шапка которого стала образцом для шапки другого, тоже ещё не родившегося деятеля — Колчака. "Колчаковка" — в основе советско-русско-коммунистического символа.

Здешние мужчины носят на голове "клобуки". Слово тюркское, означает "колпак". Несколькими столетиями позже станет основным названием. Пока русские свои шапки так не называют. Скороговорки:

"Сшит колпак, вязан колпак,

Да не по-колпаковски.

Надо колпак переколпаковать,

Да перевыколпаковать".

ещё нет. Не про чего скороговаривать.

"Камилавка". Бывает войлочная, похожая на полусферические шапки сванов. Распространена еврейская ермолка ("мурмолка"). Есть "пирожок" — для модников. Варианты, похожие на папахи, с суженным донцем, типа Брежневского "гоголя". Высоченных "горластых" боярских шапок нет. Есть круглые меховые и суконные, с меховым околышем, шапки с плоским, полукруглым или вытянутым назад верхом...

Основной мужской головной убор — войлочная шляпа. "Котелок". "У него котелок варит" — отсюда?

Как классно смотрелось обритая наголо Софья в таком "гречушнике"! Я про это уже...

Нет шапок с козырьками. Вот почему у Васнецова Илья Муромец из-под руки ворогов выглядывают. Фуражки на российском рынке появляются массово только во второй половине 19 в., о чём страдают купцы-шляпкоделы у Мельникова-Печерского.

Бескозырок нет. Поскольку нет ещё и "козырок".

Кепок, блин, нету! Нашу пролетарско-воровскую бабайку — днём с огнём...

Нет и "ушей". А зачем? — Все ж в бородах — щёки не мёрзнут. А на уши натягивай шапку поглубже — и они целыми будут.

Удивительно: большая часть Западной Европы носит шапки с наушниками и назатыльниками. У всякого бюргера в Высоком Средневековье уши плотно закрыты. Чтобы "лапшу не вешали"? Сходно и у женщин. Во время соревнования по квиддичу Минерва Макгонагалл носит чепчик с наушниками и завязками. Парадный форменный раритет? Хотя остроконечная шляпа ей куда более к лицу.

А у нас, где, казалось бы, холода сильнее — отсутствует. Почему? Поморозили мозги, нечем было додуматься?

Археологи фиксируют в черепах словен в древнем Новгороде "маркер неспецифического стресса". При переохлаждении черепа происходит расширение кровеносных сосудов, которое, будучи регулярно повторяемым, оставляет на изнанке костей характерную струйную неровность ("синдром апельсиновой корки"). Предки мёрзли мозгами. Причём, только мужчины. Женщины носили платки, закрывавшее лицо по глаза, и "апельсиновой коркой" не страдали. По крайней мере, на изнанке лобовой кости. Насчёт целлюлита... археологи помалкивают.

Мысль о том, что высмеиваемые европейцами ушанки есть только у них — раздражает. Целый континент, а "врёт как сивый мерин".

Итого: ушей, наушников, козырьков, назатыльников и налобников на "Святой Руси" нет.

Исключение: в воинских шлемах есть внутренний налобник — "барсучья прилбица", но это про другое.

Понятно, что я со своими периодически прорывающимися кепками, бейсболками, сомбрерами, банданами, башлыками и треуголками... для местных выгляжу аналогом Кэрроловского Безумного Шляпника.

* * *

"Алису в стране чудес" в этой стране пока не читали. Поскольку в той стране ещё не написали. Да и внешность у меня чуть другая.

Чисто для знатоков: характер и внешность Безумного Шляпника — визуальное воплощение болезни "меркуриализм". Результат отравления ртутными парами. Фиксировалось в 19 в. у работников, производящих шляпы. Нитрат ртути применялся для размягчения шерсти при изготовлении фетра. Галлюцинации, чрезмерная эмоциональность, проблемы со зрением и слухом. Отсюда поговорка "as mad as a hatter" — "безумен, как шляпник".

Некоторые высказывания Шляпника, явно безумные по понятиям туземцев, я воспроизвожу. Типа:

— Чем меньше знаешь, тем легче тобою управлять.

Возражают:

— Во многих знаниях — многие печали.

— Э, ребята, вы логику-то не путайте. "Быть управляемым" и "быть в печали" — две большие разницы. Вспомните: "блаженны безмозглые"... виноват — "нищие духом...".

Моя манера периодически вставлять неизвестные здесь слова, временами приближается к сентенциям Шляпника. Типа:

— Ты думал лишь о собственной утробе, труснявый гадлый сверхноблохнущий брюхослизлый злыдный обжорст подлымурк пахлорыбный?

Подойдёшь так спокойно к аборигену, спросишь эдакое вежливо... И всё. Больше говорить уже не надо. Чел всё понял и побежал. Дело делать. Иногда я даже не знаю какое. Но — полезное. В "подлымурки пахлорыбные" — никто не хочет.

* * *

В Пердуновке все мужики были в шапках. Мы их стирали-промывали, выбивали-выколачивали, но шапки у народа оставались. Я рвался это дело улучшить. Спрогресснуть и на головах. Не только ж "в"! Даже какие-то тестовые образцы сделал. Но народ восторга не проявил, а мне не до того стало.

На Стрелке — сходно. Покойников хоронят без головных уборов. Остающиеся шапки постирали, подштопали, выдали следующему. Вместе с прочим обмундированием.

Потребность росла, в какой-то момент мы даже начали закупать шапки у мастеров в Рязанских городах. Потом мне это надоело. Дорого, долго, мало, качество слабенькое. Тут я кожевенников нагнул. Одновременно пришлось разбираться с меховщиками.

Как меховые шкуры снимают и выделывают — я про это, хоть и чуть-чуть, а уже...

Мех идёт, преимущественно, на шапки и воротники. Бывают, конечно, шубы меховые, "тулупчик заячий", но у нас — редко.

Такого "тотального сноса" как кожемякам, я скорнякам не устраивал, но самые упёртые отправились дерева валять. "Из-за утраты доверия на поприще обшляпливания населения". Остальные стали производительнее и отзывчивее.

Вот на фоне временного всеобщего заглядывания в рот начальству, я и выкатил мастерам прототип ушанки. Очень скромненький, сов.армейский.

Вопли эмоциональных:

— Не! Не бывало такого! Не гоже! Не надь! Хрень! Воевода сбрендил!

Быстро затихли под шёпот предусмотрительных:

— За кожемяками следом хочешь?

Профессиональное сообщество покорно выслушивало начальственный бред. А я распелся соловьём. Вариации мех-кожа, подкладки, суконный вариант, типовые размеры... Завязывать сверху, снизу, сзади, спереди... Что непонятно? Никогда в детстве завязки ушанки не жевали?

— Короче. Мне нужна мастерская. Которая будет делать по десять тысяч вот таких шапок в год. Кто возьмётся?

— А кто "не"?

— Поедет в селения. Лес валять, пни корчевать, землю пахать. Ну и, в свободное время, коли захочет, шапки на заказ людям строить.

— А ежели возьмётся и... ну... "не"?

— Шапка для головы. Ежели шапка худа, то и голова такова. А худой голове... сам понимаешь.

После беседы каждый остался на своей "кочке зрения". Но моя кочка... ближе к солнцу.

Пример кожемяк показал, что нагнуть меня "солидарным мастерством" не удастся. Вместо прямого конфликта с властями в моём лице, "шляпники" взялись играть в старинную русскую народную игру "Я — не я. И корова — не моя".

Типа: мы всё делали как шеф велел, а получается опять хрень. А с чего, почему — даже и не догадываемся. Извините.

"И говорят в глаза: никто не против, все за!".

Факеншит! Дети малые! Хоть и с бородами. Я сам такой! У меня опыта, и такого тоже, на восемь веков больше! С кем вы спориться собралися?

Стандартизировал продукцию, пошаговая разбивка тех.процесса, входная отбраковка сырья, контроль оснастки и реактивов, ОТК... Добавил учеников — объясни ему. Чтобы он мог вместо тебя по тобой продиктованному делать. И поставил начальником Хоца.

Я про этого персонажа уже..

Хоц что в шапках, что в шкурках... никак. Он — менеджер. Эксперт в специфическом ремесле: как убедить мастеров придумать и реализовать хороший тех.процесс. А продукт, при пристойной технологии, плохим быть не может. Собственно говоря, технология не про то, как сделать "хорошо", а про то, как не сделать "плохо". А так-то... "допуски и посадки", "допустимый разброс параметров", "в широком коридоре приемлемых условий"...

У него тупо:

— Вот эталон. У тебя не так. Получи в морду и переделай.

— Да я...!

— Свободен. Арыки в лесу ждут своих арыко-копов.

Половина мастеров сама разбежалась, треть мы... погулять отправили. Из тридцати мастеров остались те, кто оказался способен воспринять. И поточное производство, и изменение технологий, и новые фасоны.

Схема стандартная: специализация, оснастка, организация... скачок производительности в сорок раз. Два десятка работников дают шестнадцать тысяч мужских головных уборов. В летнем и зимнем вариантах.

Всё старьё заменяем, все новосёлы в фирмОвом гол.убе.

Чуть психологии: мужские шапки здесь такой же элемент самоидентификации, как, к примеру, височные кольца у славянок или узор вышивки по подолу у эрзя. Сменил шапку — всё, ты уже не муромский или голядский, ты — всеволжский, "стрелочник". Такая же реакция у соседей.

— Не, ты не наш, у тя шапка... быдто хан заморский...

"Заморских ханов" на "Святой Руси" не бывает, но смысл понятен.

Ещё: оттенок из-за моего около-коммунизменного общественного устройства.

Я — даю. Например: шапки. Если всем одинаковые, то они и ощущают себя равными. Если шапки разные, то они как-то различают, иногда непонятным мне способом, какая лучше, какая хуже. Речь не о сути — об их оценке:

— Не воевода, енту ты сам носи, а мне дай вона ту.

— Так она ж дырявая!

— И шо? У ей куньи лапки на опушке. А дыра... Подверну, заштопаю... не беда.

Мне такое понимание ценности... Шапка — целая, удобная, тёплая... Или — дырявая, для носки негожая. А что там где-то чьи-то лапки... первый раз вижу.

Для меня важно обеспечить стартовое равенство множества казённых людей: в приютах, училищах, казармах. Чтобы всякое наглядное отличие одного от других имело очевидное обоснование.

Как в некоторые европейских странах. Право одеть синюю фуражку имеет только окончивший высшее учебное заведение, белую — только после универа.

Вокруг шапок закручиваются страсти, складываются ритуалы. Народ общается, живёт эмоционально насыщенной жизнью. Одновременно становясь здоровее и чище. Потому как в форменной шапке и в драных онучах... не гармонирует.

Теперь возникла другая задача: меняя технику клинкового удара, я должен усилить защиту своих бойцов. Какая связь? — Да прямая же!

Основной удар — рубящий сверху. Часто — в голову. На голове — шапка. Нужна эффективная шапка для защиты головы в бою. Что тут не понять?

Тонкость: между танковой бронёй и бронями гридня — принципиальная разница. У воина брони — одежда. Проз.одежда для поля битвы. Со всеми, свойственными продуктам "от кутюр", вывертами. Вовсе не голый функционал танковой брони. Приходится учитывать. В разумных пределах, конечно.

* * *

— Моня, не шкварчи! Гардероб для женщины — это лекарство! А на здоровье не экономят!

Для воина — аналогично.

* * *

Головной убор. Мужской. Для боя холодным оружием. Какой?

Прочный. Обеспечивается канелюрами и колокольной формой: удары сверху соскальзывают. Канелюры — рёбра, можно сделать легче.

Лёгкость — особенность шлемов русского средневековья, отличает их от ряда одновременных громоздких западноевропейских образцов (например, горшковидных шлемов).

Падающий сверху удар, особенно — естественно соскальзывающий с изгиба "колокольчика", бьёт по плечам, щекам, шее.

Посмотрите на Васнецовских богатырей. У Добрыни на шлеме круговой козырёк. У Алёши на висках — кольчужное полотно мелкого плетения, на плечи вперёд выпущено. А вот Илье Муромцу очень даже могут уши отрубить.

Задний козырёк был на римских пехотных шлемах. По его положению можно определить боевую стойку легионера в разные эпохи. Чем ниже опущен назатыльник римского шлема, тем более высокую стойку его обладатель должен занимать в бою

У средневековой пехоты козырёк стал полями: широкий и по кругу. Шлемы похожи на шляпу, так и назовут: "айзенхут" ("железная шляпа"), "шапель", "капеллино".

Этого пока нет — лет через пятьдесят начнётся, начало следующего столетия.

Типичного, в понимании человека 21 в., рыцарского шлема — топфхельма — тоже нет. Вот прямо сейчас создают первые образцы "топфхельма раннего типа". Берут нормальный сфероконический Nasal helm (шлем с наносником) и увеличивают наносник до безобразия. Превращая в полумаску, закрывающую нижнюю половину лица.

"Безобразие" — не фигура речи, а выражение эстетической оценки. Для усиления "отвратительности" предпринимают иногда специальные меры.

Причина разрастания наносника на щёки очевидна: возросшая роль таранного копейного удара, необходимость снизить опасность от соскальзывания копья (ударившего в щит), в лицо обороняющегося.

У ярла Биргера в Невской битве такой защиты не было. Вот новгородский дружинник и "наложил ему копьём печать на лицо". Ранение лицевых костей черепа отмечено в 21 в. при вскрытии захоронения ярла.

Для увеличения объёма, что позволяет использовать дополнительную внутреннюю железную каску, меняют форму шлема — из конической в цилиндрическую. Изготовление верхней полумаски упрощают: в железном листе пробивают отверстия для глаз. Появилась защита нижней части лица — железный лист с мелкими отверстиями для притока воздуха.

С добавлением назатыльника получим ранний топфхельм. Лет через тридцать.

У нас "здесь и сейчас" — "тип IV по Кирпичникову". Я про это уже...

Крутобокая сфероконическая тулья с наносником, совмещённым с полумаской. Наносник клювовидно изогнут сверху вниз, а также по ширине в виде ребра жёсткости. К шлему крепится круговая кольчужная бармица, полностью закрывающая голову. Толщина металла 1,5 мм. Тулья из трёх сегментов — переднего и двух задних, соединены клёпкой впотай или пайкой. Бывает рифлёной или гладкой. Полумаска монолитна.