Но больше всего меня мучила проблема неандертальцев, а не трудовые взаимоотношений внутри социума, хотя среди них всё и начиналось. И да именно форма трудовых отношений первопричина всему. И всё же, спустя лет двадцать или тридцать, я нашёл решение, я вспомнил, что к северо-востоку лежат земли, которые я исследовал достаточно плохо и поверхностно, потому что там холодно. И это единственная часть мира, где есть неизведанная до конца для меня суша, помимо ядовитой воды океана. И я подумал, неандертальцы не пользуются одеждой практически совсем, они даже не пользуются накидками, да и накидки из шкуры, наверное, для северных земель мало. Потому что мёрзнут руки и ноги, голова и другие неприкрытые части тела. А значит, неандертальцы не смогут жить там, где холодно никак и никогда. И их экспансия закончится в той части северо-востока, где начинается холодная зима и выпадает снег, и это однозначно. То есть на северо-востоке есть земли, и довольно большие и обширные, что однозначно не попадут под колонизацию неандертальцами ещё очень долго, пока не произойдёт ещё одного качественно сдвига в их социуме, который может и не произойдёт никогда. Если же я переселю туда людей и научу их пользоваться одеждой, достаточно большое количество семей. То люди смогут жить там, охотиться, несмотря на зиму. И люди не утратят навык создания простой одежды, потому что там холодно, а то, что востребовано, люди никогда не забывают. Итак, спустя лет тридцать, наверное, после начала поиска решения. Я его нашёл, хотя для этого пришлось основательно потупить, и пожить, побродить по миру. А самое главное изучить людей, их психологию, и общие законы развития племён. То есть, самое главное для меня, это знание об общих законах развития всех племён людей. Потому что мне надо было внедрять изменения в их быт, так чтобы они закрепились без моего участия в дальнейшем, что было куда сложнее, чем просто накормить и разово научить, как я поступал раньше. Для этого надо глубоко понимать причинно следственную связь взаимоотношений внутри племени, семьи, в долговременной перспективе, на сложных примерах и психологию. Сам быт людей вроде бы прост, но попробуй, поменяй его так, чтобы закрепилось навсегда.
Тем не менее, я подумал, что если переселить людей туда, где холодно, то те в силу своей инертности, вряд ли решатся в массе далеко уйти с насиженных мест. А шить себе одежду люди в принципе умеют, был бы стимул. Шитьё одежды потянет за собой и другие сферы труда, создание игл, инструмента. Если я научу их шить нормальную одежду, и они попадут туда, где регулярно бывает холодно, им придётся сохранить этот навык, и я думаю, они его сохранят. Таким образом, я могу переселить их туда, где холодно, в массе и навсегда, и неандертальцы за нами не пойдут. Правда, есть ещё одна сложность, которую также придётся решить, это дети, они не смогут сшить себе одежду сразу сами, придётся учиться внедрять за племенем ответственность о собственных детях, чтобы хотя бы небольшой процент выживал. Возможно, я постараюсь украсть опыт неандертальцев, понятия "мой сын" и "моя дочь", чего сейчас для детей старше трёх пяти лет почти нет.
Однако, сразу приступать к переселению не стоило. Я понимал, время ещё есть, и неандертальцы ещё не скоро вытеснят всех людей. Поэтому, надо сходить на север, изучить те края, и попытаться пожить там самому лет десять, пережить зиму. Сходить на север летом как можно дальше, посмотреть что там. То есть, надо совершить новое великое путешествие, что займёт несколько лет. И я, не долго думая, подготовил инвентарь и отправился в путь. Путешествовать я теперь умел, и даже любил. Надо сказать, что расстояние до начала холодных земель было весьма большим, и мне пришлось преодолеть больше чем пол мира пешком. Так что, путь туда занял у меня примерно пол года, даже, несмотря на то, что я хожу по меркам простых людей достаточно быстро. Потому что я силён и вынослив и могу идти, не останавливаясь, почти целый день.
И я добрался до северных земель, но мне не повезло, сейчас как раз была осень. В итоге, я нашёл себе пещерку почище, и решил перезимовать, не двигаясь дальше на север. Я развёл костёр, и стал регулярно охотиться. Здесь жили совсем не такие животные, как на моей родине. Мне было очень необычно изучать местный климат. Также я понял, что в здешних краях невозможно, наверное, вырастить злаки, либо придётся успевать растить их за лето, а на зиму собирать, потому что зимой кустики погибнут однозначно.
Ближе к середине зимы даже здесь, выпал сильный снег, и начались морозы, одна неделя была особенно холодной, мне было холодно даже в своей одежде. И только огонь спасал от замерзания. Огонь в холодном климате вообще истинное спасение, честное слово, я не преувеличиваю. Когда снаружи ночь и -20С, костёр в пещере это настоящее спасение. Думаю, без огня здесь простые люди даже в одежде просто не смогли бы выжить. И помня мой прошлый поход, когда я кутался в толстую тёплую шкуру всё время, теперь с огнём было гораздо легче.
Наступила весна, и я двинулся в путь на север. Я шёл быстро, и уже спустя месяц сильно углубился на север, наткнулся на горы, и мне пришлось их обойти по узкой полоске побережья. Здесь рядом с горами, ночью было холодно, и с утра даже была изморозь, а днём тепло. И я заметил, что хотя уже достаточно далеко углубился на север, и прошёл горы, лето на севере на самом деле достаточно тёплое. Летом тут полно зелёных деревьев, цветут цветы, и растёт трава, также как в тех землях, где живут люди. Зато гораздо меньше ядовитых гадов и кусачих насекомых. Но я продолжал идти на север, и вскоре упёрся в море, но климат и зона здесь были райскими. Здесь море было не таким как в других местах. Течение было сильным, как в реке, и самое странное, я залез на высокое дерево, и посмотрел вдаль, и увидел вдали землю. Сейчас я думаю, это был пролив Босфор, который в наши дни имеет ширину около 700 метров, но в те времена он был пошире, думаю, километров пять не меньше, или я был где-то в другом месте быть может, не знаю точно. Но главное, я мог бы потенциально двинуться на север дальше, если бы переплыл пролив с сильным течением, но я не рискнул тогда. Я пошёл вдоль моря, и шёл ещё месяц, постепенно море заставило свернуть меня на юг, и в итоге я снова упёрся в горы. У меня была возможность идти дальше по горам и снова свернуть на север, но я не рискнул, поскольку уже была середина лета, и мне надо было вернуться назад. Я понимал, зима тут суровая и зимовать не хотелось. В связи с чем, я взял курс на юго-запад.
Кстати я подумал о том, что в прошлый раз я преодолел это море и даже не заметил, и думаю, ходил километров на 600 севернее, чем в этот раз летом. Просто в прошлый раз я преодолевал его зимой, тогда было минус двадцать, а то и минус тридцать, и пролив был замёрзшим. Это сейчас лето, и тут вода, а зимой его можно просто перейти по льду и не заметишь даже. Но пора назад, половина лета позади, и мне совсем не хочется тут мёрзнуть, а главное я узнал. Здесь летом вполне можно жить, и самое главное, тут огромная территория, сотни и тысячи километров во все стороны, где вполне можно жить. И здесь нет ни одного племени неандертальцев или простых людей, просто ни одного. А значит, здесь люди смогут создать сотни племён и более и жить счастливо в безопасности от неандертальцев, и пока у тех не появится одежда, а она не появится ещё долго, в этом я уверен, никакой угрозы не будет.
И да я нашёл подходящую территорию для заселения, но есть ещё неисследованные мной участки суши, я понял это, потому что, потенциально был путь на восток, вглубь континента, которым я не ходил. И я вернулся за оставшуюся половину лета, туда, откуда начал свой путь на север, снова перезимовал. И потом следующей весной двинулся на восток, потом свернул южнее, и скоро упёрся в море, и какое-то время шёл сначала на север, потом снова на восток и на юг вдоль моря. Здесь было много климатических зон, которые мне очень понравились, я потратил всё лето, чтобы хотя бы поверхностно изучить их. Территории были огромные, и никем не заселены, и я понял, что здесь зимой гораздо теплее, чем на севере, а значит, сюда когда-нибудь могут придти неандертальцы. Я продолжал идти на юг и на восток. Климат здесь был очень влажным и мокрым, и начались джунгли. Путь сюда был очень дальним и занял у меня более полу года, в этот раз сама дистанция была намного больше. И началась зима, но её начала я даже не заметил, тут всё также было тепло, как и на моей родине, даже зимой. И здесь было много диковинных животных, которых я не видел никогда. Но больше всего меня раздражало огромное количество кровососущих насекомых и ядовитых гадов. Тем не менее, я понял, оказывается, тут находится ещё целый континент, что по размеру не меньше моего родного. И здесь сейчас не ступала нога человека никогда. Здесь было тепло и обитало множество животных, но не было людей, вообще никаких. Зато я встретил тут много обезьян, самых разных и необычных. Я понял, территория манит, и требует исследований, и она огромна, и во мне проснулся дух первооткрывателя, я шёл очень далеко на восток, потом на юго-восток, потом на северо-восток, потом были горы. И я всё шёл вдоль океана на север, поражаясь тому, сколь огромные территории открылись перед моими глазами. И я всё шёл и не мог остановиться, осознавая, сколь огромен мир, пока спустя три года пути не уткнулся на севере в новую ледниковую шапку. После чего я двинул вдоль ледника на запад, здесь зимой было очень холодно, но деревья и дичь имелись. И да, здесь зимой было просто очень холодно, очень, я с трудом выживал, было очень тяжело, но спасала тёплая специально сшитая одежда из меха и огонь, который я время от времени разводил. Хотя развести огонь в ледяном лесу задача не простая. Мне приходилось идти на хитрость и таскать с собой специальные сухие ветки для разведения, а сам огонь разводить на дне снежных ям, прокопанных до самой земли, потому что влажно. Снег таит, превращается в воду и тушит пламя. Иногда мне удавалось найти камни, тогда было проще.
Я шёл очень долго, целый год, прошёл лето и ещё одну осень, здесь были гигантские, бескрайние леса. Я примерно прикидывал, что, наверное, если буду идти на запад, то вернусь в те края, откуда начал свой путь. Поскольку ледник на севере един. Но я заблудился, и продолжал своё путешествие. Однако, я сказочно обогатил свои знания географии, и это было важно. Я понял, что тот континент, по которому я держал путь, не был никем заселён, и здесь ни разу, никогда не ступала нога человека. На юге я видел обезьян, а здесь ближе к северу тайга, и даже обезьян я не встречал, а дальше на юг я идти не мог, мешали огромные горы, которые находились как бы в середине этого супер континента. Горы были невероятно высокими, с ледяными шапками, и пройти по ним я бы не смог никак.
Вскоре я вышел в более тёплые регионы, прошёл по сухим степям и пустынным землям, и продолжил движение на юго-запад. Спустя ещё пару лет пути, я вышел к знакомым местам, закончив свой путь. И важнейшим географическим ориентиром, что вывел меня назад, стали горы и море. Конечно, за долгие шесть или даже десять лет своего путешествия, я не запомнил всю карту мира, но самое общее представление всё же составил. И ещё я понял, что нам есть место, где жить, есть место для заселения. И тут вполне можно жить, если пользоваться одеждой и огнём. И да, наверное, простые люди без огня и одежды не смогли бы повторить мой путь, но с огнём и одеждой они сумеют. А значит, решение найдено, мы убежим от неандертальцев, нам есть куда переселиться.
Прошло ещё пол года, и я вернулся в те края, откуда так давно ушёл. Дела тут шли печально, за эти годы ещё два племени неандертальцев прибыли в мои земли, и убили около четырёх семей людей. Пора было действовать, пора было бежать. И я начал строить четвёртый город, только в этот раз не так как раньше и в другом месте, чтобы перестраховаться от эпидемии, но в тех же краях. Я решил не ждать, пока племя достигнет максимальной численности, мной было принято решение собрать максимум семей в одной точке, подождать лет десять двенадцать, пока не устаканятся отношения с подчинением мне, и двинуться в путь.
Я понимал, переселять в северные земли племена по одному бесполезно, слишком долог путь. И нет уверенности, что одно племя без меня потом выживет, и сможет адаптироваться. А ходить туда сюда по многу раз с одним племенем по отдельности слишком долго и неэффективно. Потребуется слишком много времени, чтобы переселить слишком мало людей. Надо было переселять сразу целую кучу народу, и это должны быть преимущественно взрослые. К счастью, многие ещё помнили сказку о великом белом демоне и могучем городе, где всем было хорошо, пока на город не пало проклятие небес. И я начал собирать семьи в новый большой город. Увы, бывшие поселенцы не поверили, что проклятие это влияние природы, а не высших сил. И многие отказывались возвращаться в место смерти, возрождать новый город. До чего же тупые были люди тех времён, и никто не ставил мои слова в истину, не слушал меня, хотя я был в миллион раз умнее каждого из пещерных людей. Из-за чего, чтобы успокоить народ, мне пришлось пойти на ложь, я построил храм неба, куда люди приносили свои дары небу каждые десять дней, чтобы избежать болезни. А я сам стал главным и единственным жрецом храма неба. Таким образом, став не просто великим вождём, а представителем чего-то необычно сверхъестественного, мира высших сил. Храм неба представлял из себя крупный курятник из деревянных жердей, посреди которого стоял камень алтаря, куда надо ложить дары небу. Вот такое вот тупое язычество родилось тогда, в те тёмные времена. Причём еду, положенную на алтарь я ел сам, и все граждане города про это знали, но так я своими губами принимал дары небесам, потому что теперь я был не просто человек уродец, а полу бог, демон с небес. То есть я наделил себя мифом о том, что я нечто высшее, чем просто человек, хотя конечно, это было совсем не так, и я из такой же плоти и крови. А лекарям я сказал, чтобы они не пускали подозрительных охотников со странными симптомами сразу в город. И я тогда впервые выстроил первый изолятор карантин. Я понимал, что за короткий период времени, город, скорее всего, не заразится повторно, но всё же решил перестраховаться.
В общем, построить четвёртый город оказалось совсем не сложно, я имел богатый опыт постройки такого рода городов на раннем этапе. Вокруг проживало полно людей, которые помнили, что это такое и как в нём жить. Новый город рос, цвёл, и быстро развивался по старой схеме, у меня снова появились гвардия, ремесленники, земледельцы и строители с охотниками и лекарями. Мы опять построили центральную крепость с припасами, город вокруг неё и огромные сельскохозяйственные угодья. Я уделял особое внимание ремесленникам, что шьют одежду, а также охотникам, потому что понимал, что скоро нам предстоит отправиться в путь, где охотники и умение создавать одежду, будут особенно важны. И в этот раз, сплотив людей, я не собирался растить город дальше. На двенадцатый год после основания, я собрал людей на площади и объявил свою волю:
