Ведьмак 23го века. Том одиннадцатый Разница потенциалов

— Добрый день, господа, — играющий роль проводника стрелец устремился к сидящей в кресле парочке, а потому Олег счел, что эти двое тут если и не самые главные, то по крайней мере одни из. И легким усилием воли дернул за рукоятку кнута, выворачивая ту из рук палача. Заодно он отметил, что при приближении к зданию администрации метров на пятнадцать все неприятные запахи разом исчезли, отрезанные не иначе как воздушным барьером. Зато из открытого окна на втором этаже здания раздавался отчетливый аромат крепкого кофе, и синтетическую растворимую дрянь в этом мире делать если и умели, то стоила она куда дороже натурального продукта. — Я прибыл, чтобы забрать из вашего заведения некоторых людей, вот оформленные в мэрии бумаги.

— Вы крайне невежливы, сударь, — поджал губы чародей, не удостоив даже взглядом документы, которые Олег достал из кармана и подвесил в воздухе. А вот священник к ним наклонился, вчитался... И глаза его стали лезть на лоб, одновременно норовя скоситься в сторону каменного столба, на котором тяжело хрипел получивший передышку старик. Сил кричать у него видимо давно уже не осталось. — И явно не дали себя труда хоть раз в своей жизни взять парочку урок хороших манер.

— У меня были более важные дела, — пожал плечами Олег, пробегаясь взглядом по толпе заключенных. И блондинов там насчитывалась почти половина, а еще у двух девочек и одной пожилой женщины тоже наблюдалось некоторое сходство с Анжелой, пусть и не столь явно выраженное. А еще у него почему-то вдруг появилось такое чувство, что он ввязывается в неприятности. Вот только насколько они будут серьезными пока оставалось неясно, видимо это зависело от множества разных факторов. — Интуиция подсказывает мне, что особо никого из перечисленных в бумагах людей или членов их семей искать и не придется... В чем обвиняют висящего на столбе человека, раз его постигло столь суровое наказание? Как мне кажется еще минута — и он бы отдал богу душу, но почему-то у меня есть серьезные сомнения, будто кнутом его забивали по приговору суда.

— В попытке побега, краже оружия у стражников, нападении дворянина, оскорбление лиц духовного сословия и богохульстве, — сложил руки на необъятном пузе священник, как бы невзначай дотрагиваясь до свисающего с шеи маленького золотого креста. В последние пару озвученных им пунктов Олег бы еще мог поверить, а вот во все остальное — нет. Человек, которого он не дал казнить, был старым. Лет семьдесят, скорее всего даже с изрядным хвостиком. И в ауре его не имелось ни единого следа магических энергий. Даже один единственный вдупель пьяный стрелец со связанными руками стал бы для него непростым противником. И до границы трущоб он бы своим ходом ковылял по меньшей мере полчаса, даже если до сих пор может ходить без тросточки. — И господин Коробейников, вы должны понимать, что...

— Вы Олег, верно?! Тот, за которого Анжела замуж вышла?! — Как оказалась, одна из стоящих в толпе вынужденных зрителей женщин прислушивалась к беседе, и даже смогла сделать из них правильные выводы. — Этот трехглазый приказал Люсеньку каким-то немцам продать, что к вечеру заявятся! Девочке же только десять годиков, пожалуйста, спасите её...

Женщину попытался заткнуть один из стрельцов, шагнувший вперед и занесший саблю для удара. Однако вверх он не смотрел, и очень зря, иначе мог бы увидеть, как взвившаяся в высоком прыжке Доброслава падает прямо ему на плечи. Кащенитка-изгнанница даже когтей не использовала, ей хватило одной только массы, чтобы в прямом смысле слова вбить человека в землю с громким хрустом множества сломанных костей. Остальные охранники потянулись было к оружию... Но практически сразу же остановились, поскольку гости дубильных предприятий были быстрей, и на каждого из них уставилось в среднем по два дула, готовых хоть сию секунду плюнуть свинцом.

— Девчонка еще здесь? Вернуть. Иначе сам заберу, — процедил Олег, стараясь говорить максимально угрожающе. Ссориться с одним из богатейших боярских родов России было очень опасно, но отправить надзирать за каторжниками кого-то важного просто не могли. Тем более в таком "благоухающем" месте. Даже в качестве временного наказания. С учетом нравов среди аристократии подобного факта в биографии хватило бы, чтобы целыми веками подвергаться презрению со стороны благородных, которые палец о палец не ударили, признавая достойными их занятиями лишь политику, интриги, магию и войну. — И побыстрее, я тороплюсь.

— Давай так, — улыбнулся обладатель оригинального украшения на лбу, неторопливо поднимаясь на ноги и разминая пальцы рук, словно пианист. — Выдержишь один мой удар, и я верну тебе соплюху.

— Ты не в том положении, чтобы ставить условия, — В этой ситуации сдавать назад Олег был уж точно не намерен. — Попробуешь раскрыть на меня пасть — Долгоруким придется искать на это место нового управляющего и нового священника, готового закрывать глаза на любые преступления и отпускать любые грехи во имя золота.

— Господа-господа, не надо торопиться и делать то, о чем мы все потом будем долго жалеть! — Священник медленно-медленно поднял вверх руки, в одной из которых было крепко сжато распятие. Силы в нем, кстати, Олегом не чувствовалось ни на грош. Мог бы вообще подумать, будто видит всего лишь нацепившего рясу самозванца, если бы за такие фокусы настоящие служители церкви не карали бы фальшивых "коллег" весьма жестоким образом. — Любые проблемы лучше решать миром, чем кровью. Господин Коробейников, вот если вы выплатите, нет, кажется я использовал неправильное слово. Пожертвуете... Да, пожертвуете небольшую сумму, чтобы возместить понесенные нами расходы на содержание этих людей, то вы конечно же получите желаемое. Давайте будем считать все случившееся недоразумением? В конце-концов, никто ведь не скажет, будто питались они тут как в ресторанах, инструменты ломали из сделанной гномами зачарованной стали, а их одежда последний писк столичной моды. Скромных двух сотен золотых хватит...

На несколько секунд Олег оказался почти абсолютно беззащитен. Наглость отирающего при каторге церковника вызвала у него натуральный ступор, очень близкий к тому, чтоб зваться парализацией. С долгами родственников Анжелы перед муниципалитетом боевой маг уже расплатился, но один из начальников дубильных производств, который вдобавок оказался замешан в каких-то махинациях с торговлей людьми, которых продавать по закону не имел права, сейчас требовал с него деньги! Но уже вскоре боевого мага слегка отпустило, а зачарованное лезвие вытягивающего жизненную энергию топора с хрустом разрубило кресло между ногами священника. А также рясу и то, что под ней скрывалось, заодно слегка распоров жировые складки на необъятном животе. Вот только отнюдь не они являлись целью древнего оружия.

— Это было последнее предупреждение. Вели своим холуям привести сюда девчонку, утырок, — На сей раз говорил Олег тихо и совсем неугрожающе, однако отчаянный визг толстого церковника, который теперь уже с чистым сердцем может давать обет безбрачия и вряд ли при всем желании сумеет его нарушить, должен был придать его словам хорошую долю убедительности. — Или чтобы вырастить тебе новые яйца взамен отчекрыженных этим артефактом понадобится аж целый архимаг!

Глава 18. О том, как герой сталкивается с ожидаемыми и неожиданными последствиями своих действий, наслаждается вкусом победы и получает головомойку

— Ну, кажись с тобой все кончено, — соперник Олега разговаривал несколько невнятно, словно перекатывал во рту пару камешков и слегка пошатывался, но в целом выглядел куда лучше чародея. И это неимоверно бесило мага, что был вызван на дуэль! Он, конечно и раньше проигрывал поединки, но как раз сейчас близкое поражение почему-то казалось особенно обидным... — Ты уже спекся!

— Непа... Непроф... Не-прав-да, — речевой аппарат Олег еще сумел заставить работать как надо, пусть и с третьей попытки, но стоило ему собрать остатки сил и сконцентрироваться на этой задаче, как зрение начало плыть. Или это мозг стал страдать галлюцинациями?! Те дрыгающиеся цветные пятна, которые он сейчас видел своими глазами, ну никак не могли быть частью реального мира, даже с учетом всяческих искажений. И вообще, помещение, в котором они начали свою схватку, выглядело совсем иначе, и имело другую цветовую гамму. — Я еще способен... Стоять... На своих ногах... И задать тебе трепку!

— Пустая бравад... Ургкх... — Окончание фразы одного из представителей рода Долгоруких стало на редкость невнятным, сменившись каким-то бульканьем. Усилием воли Олег вернул себе зрение... Ну хотя бы частично, теперь он вполне уверенно различал объекты находящиеся от него метрах в пяти... И в данный момент соперник чародея согнулся буквой "Г" и боролся с тошнотой, пытаясь не выпустить на землю слишком много той жидкости, которая наполнила его рот. Впрочем, борьба с физиологией не заняла у него больше тридцати секунд, и потомок основателя Москвы вышел из неё победителем. — Уф! Кажется, все же не стоило мне есть за обедом те креветки... А потом еще и устраивать эту глупую дуэль. Слушай, парень, скажи, что сдаешься. Сделай нам обоим доброе дело!

— Неть! — Отрезал Олег, взмахнув обеими руками, чтобы сохранить равновесие. Не шлепнуться на пятую точку удалось, однако глаза каким-то образом свелись в кучку и уставились на кончик носа. Решимость боевого мага была на высоте, но тело подводило. Каким-то уголком сознания чародей даже пожалел, что у него нет множества магокибернитических компонентов, которые выполняли бы свои функции вне зависимости от состояния живой плоти, ныне просто отказывающей повиноваться сознанию. — Я ни сдаюс... Прнципиально. А поражение — этаааа савсем другоеее...

— Дык, он же сейчас рухнет! — Раздался откуда-то из-за спины взволнованный шепот Святослава. — И опосля уже, ну, не встанет! На его месте, того-этого, должен быть я!

— Тебя бы еще пять минут назад отсюда секунданты унесли, — безжалостно припечатала бывшего крестьянина Доброслава. — Умение пускать ветры или искрить молниями в такой битве не поможет ни капли... А вот у меня были шансы.

— Леди, за кого вы нас принимаете? Мы профессионалы, — сделал замечание один из секундантов аристократа, с кем вот уже добрый час боролся Олег. — Если бы вы вышли на замену, то в течении пяти минут тут появился бы эликсир, который снизит возможности оборотня до человеческих. Это же азы дуэльной азбуки!

Трясущаяся рука чародея с трудом цапнула стоящий на барной стойке стакан, а после медленно-медленно стала подносить его ко рту, который уже потерял практически всю чувствительность, спаленный крепким алкоголем. Расплескать её, пролив больше пары случайных капель — значило оказаться проигравшим. Впрочем, когда жидкость все-таки попала внутрь Олега, то он сполна смог прочувствовать и запах луговых трав, и привкус каких-то ягод. В этот раз бармен, заодно исполняющий обязанности рефери, решил напоить соперников какой-то наливкой. И стоило признать, что выбор оружия в алкогольном поединке был доверен настоящему профессионалу, по праву гордящемуся своим пивным рестораном. Двум дуэлянтам, выбравшим заведение при помощи случайного броска костей, повезло попасть по нужному адресу. При всей своей нелюбви к алкоголю боевой маг четвертого ранга за последний час ни разу не испытал желания сморщиться в гримасе отвращения и выплюнуть попробованное угощение. Ну, если какого-то особого сорта гномьего темного пива не считать, однако и там причиной подобного поступка послужил бы не вкус, а градус этого подгорного варева, обжегший язык и небо не хуже чем доведенный до кипения чистый спирт.

— Слушай, ну вот чем ты не доволен? — Спросил Евгений Долгорукий, одним махом выпивая свою порцию наливки. Несмотря на то, что в животе аристократа плескалось к настоящему моменту явно больше двух литров всяческого алкоголя, выглядел по мнению Олега до отвращения трезвым. То ли сам чародей совершенно не умел пить, то ли его противник каким-то образом умудрялся жульничать несмотря на бдительно следящих за ходом поединка секундантов, которые были обязаны засечь применение активной магии или мухлеж со стаканами. — Принеси публичные извинения, да и все. Да, не спорю, не самое приятное занятие... Но Олег, ты же умный мужик, ты должен был понимать, что твои действия будут иметь последствия. И род Долгоруких не может закрыть глаза на произошедшее, даже если тот говнюк и его ручной священник были кругом не правы.

— Это я ождааал... А еще рассщитывал на то, что документ выданный ааадним Долгоруким в мэрии все ж важнее хотелок втарога Долгрукого с каторги. Оно ж козе пнятно, где воздух слаще, а денек больше, — Олег снова взмахнул руками, сохраняя равновесие. Стульев поблизости не стояло, хвататься за стойку тоже было нельзя, как и помогать себе вшитыми в тело артефактами. Правила алкогольной дуэли запрещали. В результате поддержание тела в вертикальном состоянии делом оказалось неожиданно сложным. Хорошо хоть зрительные галлюцинации пока не спешили возвращаться, оставив очень-очень нетрезвого чародея в относительно вменяемом состоянии. — Но все равжно думал, шо у вас будет... Ну как её... Братская сослидарность, во! Пааатому и ограничился... Эм... Урезанной программой.

— Правильно сделал, — мотнул головой Евгений, чуть не стукнувшись лбом о барную стойку. — И дело даже не в том, что тот говнюк, который во имя своих яиц решил немного побыть паинькой и больше тебя не злить, имеет маму, с которой лучше не спорить.

— Шо, такая страшная? — Удивился Олег, давя в себе непонятно откуда вылезшее желание узнать её имя и телефончик... Он действительно много выпил, раз его вдруг потянуло знакомиться с незнакомыми женщинами. Тем более такими, у которых есть взрослый сын, которому волшебник совсем недавно угрожал совсем не иллюзорной физической расправой. К счастью проспиртованный мозг чародея хоть и работал с изрядными отклонениями от нормы, но пока умудрялся каким-то чудом поддерживать некое подобие рассудка.

— Красивая, звиздец. Но стерваааа... И бестиолог-химеролог пятого ранга. Хорошо хоть понимает, что разбаловала сыночка, и нюхать всякое дерьмо его отправили за дело. И других детей у неё штук пятнадцать, да полсотни внучат. Нас, Долгоруких, знаешь ли, вообще ой как много... Но я не об этом. — Содержимое нового стакана отправилось в глотку Евгения, и Олегу тоже пришлось сделать свой ход в этой алкогольной дуэли. Кажется, в этот раз им досталась обычная водка. Или не совсем обычная, но волшебник качества уже не оценил. — Тот говнюк — он настоящий говнюк, но он наш говнюк. За него мне пришлось бы вызвать тебя на дуэль... На настоящую, я имею ввиду.

— А церковник этот ваш, которго я урезал чудок? — Придирчиво уточнил Олег, пытаясь беседой максимально оттянуть тот момент, когда придется пить новую порцию алкоголя.

— С чего бы он наш? Свой собственный он, просто спелся с моим дальним родственником и за компанию огреб, но то не рода Долгоруких головная боль, — пожал плечами Евгений, бывший начальником одной из групп быстрого реагирования потомков основателя Москвы и, по совместительству, старшим лейтенантом московской жандармерии. — Тот кастрат приставлен был следить за каторгой, как за местом повышенной опасности и ответственности. Где и отпевать свежепомерших надо регулярно, и смотреть, чтобы души христианские кому попало из под полы не продавали без церковного на то соизволения...