Дем Михайлов Низший 6

— Охренеть — просипел орк и тоже потянулся за флягой — Гребаный ты фанатик!

— Пусть так — ответил азиат и с хрустом разжевал таблетку — Пусть так.

— Пусть в этот раз тебе повезет увидеть его лицо — пожелал я упертому азиату и резко хлопнул в ладоши — Ладно, бойцы! Хван так же у дверей, но встань чуть ближе к стене с волшебными дверками. Я к пронумерованной двери. Остальные — посреди комнаты. Попрыгайте чуток, расслабьтесь. Помните — относиться к ним как к бродячему мясу. Мы охотники, а они плотоядные олени. Рэк, сместись чуть левее. Джоранн, убери долбаный щит! Он не помог Кошке, не поможет и тебе — это целая наука прикрываться щитом.

— Поняла.

— Все готовы?

Дождавшись кивков, я повернулся ко второй двери и взялся за выступающую холодную ручку.

Ну посмотрим, что нам подготовила сука жизнь и падла система. Подляна будет точно. Вопрос в том насколько серьезная...

— Командир! — остановил меня Хван.

Невольно вздрогнув, я зло рыкнув:

— Нашел время!

— Да просто в голову пришло...

— В какую именно?

— Это...

— Ну?

— Почему ты решил, что здесь нас ждет подстава? Я как не крути ничего не вижу.

— Как можно не увидеть заблеванные засохшей слизью оконца в двери, залитый бурой кровью один из столов и при этом кристальную чистоту во всем остальном? Тут с пола жрать можно. Стекла в двери в блевоте — а на самой двери ни пятнышка грязи. Дверцы камер начищены до такого блеска, что я каждый прыщ на твоей жопе вижу в отражении.

— Я же в штанцах!

— Дебил! — буркнул Рэк.

— А! — доперло до Хвана — Все. Жук понял и умолкает. Декорации, декорации, сука сраные декорации с искусственной блевотой... и ведь все так натурально...

— Ты просто нервничаешь, милый — угодила в точку Джоранн — Расслабься и приготовься к теплым брызгам в лицо. Хорошо? Кровушкой умоешься — и полегчает.

— Хорошо...

Коротко выдохнув, я от души выругался и рванул ручку второй дверцы. Клацнуло. Дверца распахнулась, открыв освещенное зеленым пространство глубокой камеры и стоящий там внушительный стальной контейнер. На обращенной ко мне стороне контейнера имелась удобная с виду ручка, что так и предлагала взяться за нее и хорошенько дернуть себя, выволакивая стоящий на крутящихся катках ящик. Увидев это приглашение, я повел себя как порядочный гоблин — поднял ногу и хорошенько пнул по ящику, вбивая его глубже в камеру. Ведь он катках — докатится до задней стенки и...

Ящик подался назад всего-то сантиметров на пять, после чего почти беззвучно наткнулся на некое скрывающееся за ним препятствие и покатился обратно. Уркнуло едва-едва слышно. На этот раз я пнул ящик сильнее. Удар. Урканье. Над ящиком вскидывается лохматая башка, в зеленом свете злобно щерится харя зомби и уложив игстрел на ящик, я с этой идеальной подставки всаживаю по игле в каждый выпученный глаз. И только после этого дергаю ящик на себя, успев его выволочить до той секунду, когда подавшийся вперед внезапно протяжно завывший гнилой мужик не залил его глазной слизью.

— Оди!

— Я сам! Приглядывайте!

Ящик с лязгом ударился о пол. Выпустив ручку, я отпустил и игстрел, позволив ему на ремне улететь к бедру. Схватившись за топор, пихнул его поглубже в камеру, зацепил воющего упырка за плечо — эхо в той камере охрененное — и дернул на себя, одновременно отступая в сторону. Замахнувшись, опустил топор в тот миг, когда из камеры показалась голова тащащая за собой шею — по ней лезвие и ударило. Вой прервался, сменившись булькающим сипением — и снова я успел пинком убрать ящик из-под фонтана крови из обезглавленного бьющегося тела. Рывком захлопнул дверку, голову пинком послал к выходу из морга, где она чудом разминулась с хлебалом влетевшего мускулистого зомбака со странно перекошенной левой половиной лица. Отмерший Хван ударил правым лезвием по ближайшей к нему руке, присев, резанул под обоими коленями и со стуком перекатился. Зомбак рухнул на пол, словил в башку иглу и на время затих, что позволило подскочившей Джоранн раза четыре ударить тесаком. Два раза по шее, отрубая голову, раз в сердце. И последний раз по левой щеке режущим движением, срезая солидный кусок плоти и обнажая клацающие зубы.

— Камеры! — крикнул я.

На второй стене с лязгом распахнулись две верхние камеры. Из первой червем выскользнула сексапильная стройняшка с выпотрошенным животом. А из второй... я аж невольно замер на полсекунды — во второй случилась тотальная заминка. Оттуда высунулись две жирнючие мужские ляжки, показались наполовину огромные волосатые ягодицы... и на это дело встряло. Вернее — жирный зомби встрял в слишком маленькой для него камере. Его туда до этого бригада трамбовала что ли? Пока Рэк и Каппа расправлялись с не ожидавшей своего прощального соло-выступления потрошеной стройняшкой, поднявшийся Хван принялся строгать жирные ноги, при каждом ударе срезая сантиметра по три-четыре и явно пытаясь нарезать потоньше.

— В жопу сашими, гнида! — рявкнул я, прерывая невинную забаву — Воткни лезвие в жопу и проверни!

— Дайте мне лимона и я нарублю севиче! — провопил вошедший в раж призм, резким ударом отрубая левую ногу под корень, а следом вбивая лезвие гораздо ниже жопы, подрезая розовые свиные бубенцы и резко дергая руку назад, шипами вырывая все остальное под корень.

Жирный зомби с ревом выпустил газы. И не только. По чистенькому металлу побежала жижа с трупным запахом. Рубанув еще раз — обрубив до конца и правую ляжку — призм поспешно захлопнул дверцу и отступил. К его ботинкам рухнула изрубленная стройняйка с треснутым черепом — ударом ботинка Хван сплющил красоту в лепешку и покрутился на хрустящем месиве.

— Джоранн?

— В коридоре чисто.

— И все так же нет гребаной кавалерии — пробухтел я, глянув коротко на полусферу — Ладно. Веревку и... а дерьмо!

Снова распахнулась дверка камеры — причем та, откуда совсем недавно вывалилась стройная потрошенная девка с огромными ореолами и невинным выражением веснушчатого лица. На этот раз оттуда рухнул безногий старпер с разорванным ртом и бешеным взглядом изголодавшегося монстра.

— Откройте все эти гребаные двери! — не успел я отдать команду, как выпустившая дохляка дверка камеры с лязгом захлопнулась сама собой.

Ладно... не зря я отказался от мысли проверить каждую камеру перед тем, как открывать дверку номер 2 — мы бы увидели только пустоту. Система подавала тварей с другой стороны, заряжая из подобно живым патронам в каморы встроенного в стену морга револьвера. Заряжая и стреляя. Сука...

Этот мир безумен... динамита мне, динамита!

— Валим тварь и выходим! — отдал я другой приказ, подчиняясь навязанным правилам игры — система выгоняла нас из морга, буквально выдавливая в коридор.

Привязав веревку к ручке ящика, петлю побольше перекинул через плечо. Дернул. Ящик легко пошел по чистенькому кафелю.

— Выходим! — бросил я на ходу, отшвыривая ногой деформированную голову упокоившегося наконец-то старика.

Вывалившись в коридор, я велел Рэку и Хвану вытащить следом безголовые трупы, затем закрыть двери с гребанными блевотными оконцами и заблокировать их баррикадой из тухлой плоти. Сработало хреново — от сильнейшего удара изнутри вся баррикада сдвинулась на пару сантиметров. Все же скользкое мясо не лучший материал. Помог Каппа. Порывшись в кармане, он достал рукоять с остатками обломанного лезвия и воткнул эту хрень под одну из створок. Поняв его задумку, орк выхватил у Джоранн тесак, сломал лезвие и ногой вбил рукоять под створки. Сверху навалили еще трупов. С содрогающуюся дверь заколотили изо всех сил. Наконец-то случилось подсознательно давно мной ожидаемое — со звоном вылетели заляпанные стекла, в дырах показались оскаленные хари недовольных преградой зомби. Тратить на них иглы я не стал. Махнул рукой и мы бросились бежать по коридору. Впереди бессменный орк прихвативший с собой Каппу, следом я и помогающая мне тащить веревку Джоранн, замыкает построение то и дело оборачивающийся Хван с его жутковатыми окровавленными лезвиями.

Когда добрались до памятного места, обнаружили три живых обрубка пожирающих Сексору, но почему-то проигнорировавших куда более мясистого Тарлоса. Этих жалких и явно подыхающих зомбо-червей с гноящимися язвами вместо глаз и с тремя конечностями на троих, бойцы попросту отшвырнули в сторону, а когда миновали, Хван по разу полоснул им по глоткам. Те даже не сопротивлялись. И когда я обернулся через десяток шагов, хлюпая, хрипя, по залитому жижей кафелю, они снова упорно поползли к изгрызенной тушке Сексоры.

В безликом бесконечном коридоре трудно ориентироваться. Но темное пятно разбитого кафеля и груда мусора послужили отличными ориентирами. Круто свернув, мы оказались у лестницы и погнали вверх. Злым рыком я отогнал сунувшихся помочь орка и Каппу, отправив их снова вперед. Контейнер подпер сзади призм и при его помощи этот гребаный гроб со страусятиной уже не показался мне настолько тяжелым. С грохотом и лязгом протащив его до первой лестничной площадки, мы, не делая пауз, подняли контейнер еще на пролет, где уперлись в задницы поджидающих бойцов. Внизу послышалось злорадное эхо, что многократно повторило звук то ли частично, то ли полностью выбитой двери морга, рухнувшей на пол. Хотя мне показалось, что дверь не на пол рухнула, а, вылетев от невероятного по силе удара, впечаталась в противоположную стену.

— Что там?

— Пока тихо — отозвался Рэк и, стряхнув пот с грязной рожи, прохрипел — А что там сука внизу грохотало?!

— Вперед.

Покинув темный закуток у лестницы, мы вывалились в коридор, пробежали пару метров до входа в холл и здесь сразу увидели то, чего тут не было прежде. Две медицинские кровати на колесиках, с торчащими из изголовий пучками оборванных проводов, с разорванными ремнями, мокрыми от слизи и дерьма простынями и, само сука собой, с парочкой привольно разлегшихся жирнющих разлагающихся трупов, уставившихся почернелыми лицами в высокий потолок украшенный пыльной хрустальной люстрой. Это не зомби. Это однозначные трупы с уже почти разжижившейся плотью. А эти огромные невероятно раздутые животы...

— Вот ведь... — процедил я, прицеливаясь.

— Они же дохлые, командир. Может что-то типа рюкзака колесного с жратвой для этих упырков? — предположил Хван.

— Может быть — согласился я, глядя, как со свесившейся руки медленно стекает тягучая слизь, утаскивая с собой солидный шмат кожи — Двигаем дальше.

— Оди... стой.

— Что? — глянул я на Джоранн.

— Их животы раздуты. Там скопились не имеющие выхода газы. Еще чуть раздует — и рванет. Мясная завораживающая бомба.

— Предлагаешь дождаться взрыва с брызгами?

— Нет. Но с животами что-то не так.

— В смысле?

— Не знаю. Но с животами что-то не так. Объяснить не могу.

Пожав плечами, я вскинул "пиги" и всадил короткую очередь в живот ближайшего трупа. Обрадованная, что про нее наконец-то вспомнили, свинка радостно простучала и выжидательно затихла. Промахнуться по столь большой мишени я не мог, все три иглы ушли в пузо, исчезнув в этой "бомбе". Секунда... и с пронзительным шипением из раздутого живота рванул сначала воздух, а следом, с отвратительным хрипением и хлюпаньем, ударили струи жижи. Вонь поднялась такая, что живо вспомнился Дренажтаун. Но мы забыли о нем, когда под чуть опавшей кожей вдруг забурлило, вскинулось и, разрывая гнилую плоть, из трупного живота с хриплым ревом вылез обляпанный кровавыми ошметками щуплый зомби со странной бугристой харей. На меня уставились белесые зенки, в оскале показались заостренные клыки. Я вскинул игстрел... и ошалело моргнул, когда ствол уставился в кровавый оседающий туман, а перед взором мелькнули и пропали пятки. С хрустом сложился в середке покинутый жильцом труп, на пол хлынули потоки хрен пойми чего, а под потолком парил подпрыгнувший метров пять тощий зомбак. Раскинув длинные — слишком длинные руки — он парил... и получал в башку от меня иглу за иглой. Зря он полез в воздух — там маневрировать куда труднее. Пять игл в башку, отщелкнуть картридж, вставить новый, не обращая внимания на рухнувшего на пол и забившегося зомбака, наградить тремя пятью иглами следующее пузо.

Я опоздал на секунду.

С хлопком праздничного шампанского тварь выскочила из живота сбоку — с противоположной от нас стороны. Скрежетнула когтями по залитому дерьмом полу, сбила кресло и спряталась за трухлявым диваном, что от перепугу выдал облако пыли. Каппа остервенело рубил на куски первого уродца, Джоран и Хван помогали. И получалось у них хреново — даже с иглами в мозгу, приходящий в себя уродец довольно умело отбивался всеми конечностями сразу от топоров и ножей. Терял пальцы, терял куски плоти, но продолжал отбиваться — и бить в ответ! Отшатнулась Джоранн, схватившись за бедро и захромав, злобно крикнул Хван получивший удар по колену. Рэк по дуге оббегал диван. И, едва оббежав, подхватил спинку тяжелого на вид стула и швырнул его в притаившегося ублюдка. Прыжок... подобно безумному кровавому кузнечику щуплый и какой-то бесполый зомбак пронесся невысоко над полом, скрывшись за следующим укрытием и получив от меня иглу в ногу. Комариный укол... а сзади вот-вот появятся твари.

— Рэк!

— Ща!

На этот раз полетело кресло, а за ним еще один стул. Первый снаряд ударил в укрытие, а второй пронесся чуть выше и влетел точно в загривок снова прыгнувшего "младенца", любящего гнездиться в гнилых утробах заполненных трупной жидкостью. Как он вообще туда залез? Я не видел швов на животах. Есть предположение, но оно такое сука извращенное...

Щелк. Щелк. В голову. В шею. Падение на пол. Подлетевший орк заносит топор, а я, не дожидаясь итога, налегая на веревку и пру к выходу. Шаг, другой... и двери с лязгом закрываются, запирая нас в гребаной лечебнице.

— Вот сука предсказуемо и позорно ожидаемо! — ору я в потолок, где над пыльной люстрой притаилась полусффера — Сука ожидаемо!

Ответа не последовало, да я его и не ждал — развернувшись, я попер с ящиком обратно в коридор. На окнах первого этажа решетки. Нам как минимум на второй этаж.

— Кончайте с уродами и за мной! Лечиться на ходу!

— Командир! Джоранн охромела!

— Да в жопу ее хромоту! Вперед!

— Вот она забота! — оскалилась в ответ рыжая — Я в норме, Хван. Двигай жопой за боссом.

— К лестнице! — велел я, протаскиваясь мимо спуска в подвал.

Не удалось.

Из темноты бесшумно бросились две стремительные тени. Схватившись за оба игстрела, я пресек их желание пообниматься и добавил по паре игл в тупые головы у своих ног, после чего размолотил их ударами ботинка.

— Вот! — подскочивший орк с гордостью показал мне висящую на его бедре голову — Вцепился намертво, сученыш. А выглядит круто, да?

— Сруби эту опухоль и давай вперед!

— Понял! Эх... почти как в Клоаке. Еще бы рек из дерьма добавить и едкий туман...

— Вперед!

— Да-да...

Со стуком упала отбитая от оркской плоти голова, успев лязгнуть острыми клыками и тут же размолотая в кашу ботинком.

Протащив контейнер десяток метров, мы с орком помчались по лестнице, остальные бойцы старались не отстать, прыгая через три ступеньки. За ними бежал безрукий незнакомец с обширной лысиной и шикарным густым ковром на груди, который портили только яркие и какие-то грустные розовые соски. Он почти догнал Хвана, сунулся вперед и удивленно замер, осознав, что призм вбил ему в ковер лезвие прямо напротив сердца, а вторым ударом перепахал глотку и заставил лысую голову откинуться назад. Пинок в грудь и зомбак полетел вниз по ступенькам, стукаясь почти отрезанной башкой о стены и провожая нас злым взглядом.