— Алексей Петрович, — сдержанно кивнул мне седовласый визитер и прошел к столу, усаживаясь в одно из кресел. Демонстративно не во главе стола, кстати.
— Александр Александрович, — приветствовал я тайного советника Собственной Его Императорского Величества канцелярии.
Не сказать, что при виде неожиданного визитера я сохранил полное спокойствие. Граф Безбородко один из высоких государственных чинов, и решает, как будет жить вся Конфедерация. Поэтому сейчас я могу выхватить все что угодно — от эпических бонусов, до эпических... впрочем, не будет о грустном. Хотя, учитывая мои недавние концерты, вероятность последнего значительно больше. Тем более, что подспудно я и ожидал чего-то более серьезного, чем просто беседа с Мустафой. Но все равно волнительно.
Присев напротив графа, я натянул на лицо смиренно-выжидательное выражение.
— Алексей Петрович... — произнес граф, глядя на меня. И вздохнул.
Да, все понятно без слов — в его тяжелом вздохе я многое как о себе услышал, так и понял все об отношении Безбородко к происходящему. Внимательно глядя мне в глаза, граф кивнул — удовлетворившись эффектом. Понял, что я понял.
— Алексей Петрович, прошу вас в ближайшее время прекратить визиты в Волынский протекторат, — после небольшой паузы произнес граф.
Интересно, он в курсе событий с самого начала, или появился только сегодня, после того как Фридман поднял тревогу утром? Ведь почти наверняка это...
— Вы не правы, Алексей Петрович, — покачал головой Безбородко. — Нет, это не Моисей Яковлевич передал мне информацию о ваших замыслах. И нет, я не ментат — и не читаю мысли. Более того, я даже не одаренный, просто у вас на лице все сейчас было написано. Старайтесь быть посдержаннее, в другой раз это может дорогого стоить.
— Андре? — поинтересовался я.
— Конечно, — кивнул Безбородко. — Вся информация о ваших намерениях у меня была практически сразу же, как только вы утвердили смету и план операции по устранению Мюллера. Или вы думаете, что за персоной вашего уровня не будет постоянного контролирующего пригляда с нашей стороны?
— Не думаю, но хотел надеяться.
— Мы не вмешиваемся в ваши дела без лишней необходимости, Алексей Петрович. Но если вы будете действовать с подобной молодецкой удалью впредь, нам придется принимать меры. Убедительно прошу вас — успокойтесь. Вы уже привлекли к себе внимание Императора, и никто не знает, к каким последствиям это приведет в самом ближайшем будущем.
— Анна Николаевна? — задал я важный вопрос.
Безбородко отвел взгляд и помолчал, потерев подбородок. Видно, было, что он напряженно думает. И принимает решение.
— К сожалению, это не моя прерогатива, так что насчет княгини Юсуповой-Штейнберг я не смогу вам сейчас дать никакой информации, — поднял взгляд граф после недолгой паузы.
Если тайный советник говорит, что это не его прерогатива, то кто вообще тогда принимает решение по княгине?
— Кто была моя мать? — воспользовавшись моментом, поинтересовался я, понимая, что надо ковать железо пока горячо.
— Вашу мать звали Надежда Иванова, и она являлась одной из самый сильных одержимых в мире... — начал было Безбородко, но наткнувшись на мой внимательный взгляд замолчал.
— Это Надежде Ивановой принадлежит перстень с гербом Ольденбургского Дома, который прислал мне Император?
Судя по промелькнувшей по лицу графа тени, он не знал, что в переданной мне памятной посылке с бананом и деньгами был в том числе перстень одаренных. Тогда, надев его, я увидел активировавшийся щит с горизонтальными оранжевыми и красными полосами. И после того, как разузнал, что именно значит проявившийся герб признавшего меня перстня, понял яркие эмоции Анастасии в нашей беседе. Ольденбургский дом — династия, к которой принадлежат как Романовы, так и правящие в этом мире Великобританией Виндзоры. А также — на сдачу, короли Дании, Норвегии и Греции.
— Я не знал о том, что Император распорядился отправить вам фамильный перстень, — сдержанно произнес граф Александр Александрович. — Но на вопрос ответить не могу. Сейчас не могу, — оговорился Безбородко. — Ходят устойчивые слухи, что вы прибудете в Петербург на бал дебютанток, — добавил он без акцентированного вопроса.
Отвечать я не стал, только пожал плечами словно бы говоря: "Сам удивляюсь".
— Увидимся в следующем году в Петербурге, и думаю я смогу ответить на этот вопрос... — спокойно произнес Безбородко.
Лишь усилием воли я сдержался, чтобы не исполнить выражение лица Джина Уайлдера из мема "Ну давай, расскажи мне..." Хорошая позиция — расскажу как-нибудь потом. Как говорится, никогда не откладывай на завтра то, что можно отложить на послезавтра — замелькали у меня мысли, но следующие слова Безбородко выбили их словно пробку из бутылки шампанского.
— ...если доживете, — закончил граф свою фразу.
— Даже так, — немного обескураженно протянул я.
— Даже так, — кивнул Безбородко. Который столько кратким, но емким замечанием просто вернул контроль над нитью беседы.
— Я могу считать это предупреждением?
— Жест доброй воли, — едва кивнул граф. — Будьте осторожны, но... не до фанатизма. В некоторых моментах ваша судьба не принадлежит вам — считайте это банальным дамокловым мечом.
— Упадет не упадет, — хмыкнул я.
— Почему бы и не так? — легко согласился Безбородко. — Как говорит знаменитый профессор Галковский, вот живет человек, ему зубы лечить надо, а он все о России думает, переживает что Кенигсбергская губерния анклав. Многое от вас уже не зависит, решайте насущные проблемы.
— Если отложить в сторону судьбоносный меч... при всей моей значимости как персоны, почему меня столь легко отправили на смертельные побегушки в протекторат совсем недавно?
Граф после моего вопроса снова взял небольшую паузу, размышляя.
— Боюсь, ответа снова не будет? — усмехнулся я.
Беседа складывалась занятная — вроде и со столь значимым чиновником говорю, а информации как не было, так и нет. Но Безбородко вновь удивил.
— Вы знаете, будет. Более того, отвечу прямо: смысла именно в вашем, — особо выделил граф последнее слово, — визите в протекторат не было совсем.
Внимательно за мной наблюдая, граф следил за реакцией. Увидев, что я весь внимание, он продолжил.
— В Восточной Европе по время проведения в Волынском протекторате закрытого ивент-турнира должно было состояться одно важное мероприятие. Учитывая значимость вашей персоны, меры сопровождения и поддержки именно вас как ведомого объекта были беспрецедентны, плюс привлекалась как ФСБ, так и Канцелярия. Именно это позволило отвлечь ненужное внимание от другого события. Только и всего.
— То есть столь простая легенда взять и отправить меня пострелять...
— Конечно не просто взять и отправить, Алексей Петрович, — покачал головой граф, недовольно поморщившись. — Формально стояла озвученная задача свести и познакомить вас с Самантой Дуглас.
— Формально, — усмехнулся я.
— Формально, — также позволил себе намек на улыбку граф Александр Александрович. — Никто даже не предполагал, что между вами произойдет то, что произошло.
— И кто же такая Саманта Дуглас?
— Леди Элизабет Саманта Мари-София, герцогиня Родезийская. Черная принцесса, как ее называют последнее время, и наравне с вами — потенциально одна из сильнейших одержимых в мире.
Родезия-Родезия... Зимбабве — вспомнил я название африканской страны, которая в моем мире вырвалась из-под колониального ига навстречу независимости. Здесь, получается, получить свободу зимбабвийцам не получилось, так и стонут под пятой британских эксплуататоров. Мда, сказанная недавно в шутку фраза о миллионе долларов и английской принцессе переставала казаться такой уж и шуткой.
— Если отставить в сторону все реальные мотивы и вернуться к формальной легенде моего посещения протектората для участия в турнире... результат ведь достигнут, с Самантой Дуглас контакт налажен. Не будет ли...
— Не будет, — прервал меня Безбородко, сходу ухватив суть. — Ничего не будет зря, а с леди Самантой вы встретитесь уже в скором времени.
— Если доживу, — вставил я комментарий.
Граф в ответ только понимающе улыбнулся и продемонстрировал легкий поклон, отдавая должное моей выдержке.
— Более подробно по грядущей встрече вам сможет рассказать сеньор Андре, — поменял тон Безбородко, начав говорить более по-деловому. — Алексей Петрович, надеюсь мы с вами договорились о купировании вашей активности в протекторате?
— У меня есть здесь еще некоторые дела, но готов обещать, что постараюсь вести себя прилично, — после некоторого раздумья решил я не идти на попятный.
— Ваш предполагаемый бизнес по сбыту слезы не лучшая идея, — жестко произнес граф.
Во время повисшей паузы я лихорадочно размышлял об услышанном. Если граф знает о том, что я планировал делать гешефт на поставках слезы, значит...
— Мустафа? — удивленно протянул я. — То есть...
— Алексей Петрович. Это место полностью защищено от чужих ушей, но есть одно простое правило. Некоторые вещи невозможно подслушать, потому что о них не говорят вслух...
Ну-да, ну-да — молча покивал я. Конечно, озвучивать что весьма важный агент ФСБ Мустафа работает еще и на императорскую канцелярию совсем не стоит.
— ...тем более если эти вещи не соответствуют действительности, — добавил между тем Безбородко.
Да уж, прямо так и не соответствуют — понимающе кивнул я под цепким взглядом. Но сразу сдаваться не собирался — так удачно сейчас замкнул большой круг, отправив в отдельное плавание Мустафу и Аверьянова, что терять деньги совершенно не хотелось. Конечно, когда тебя просит прекратить баловаться действительный тайный советник, права особо не покачаешь. Но рискнуть можно...
— Александр Александрович. Я не собираюсь и не собирался участвовать ни в каких предосудительных схемах и делах, — на голубом глазу соврал я, глядя графу в глаза. — Но поймите и меня, я ведь молод и мне нужны деньги. Иногда ведь и девушку на танцы не пригласить...
— Сколько, Алексей Петрович?
Мысль заработала еще быстрее. Сколько-сколько-сколько... как там, миллион долларов и английская принцесса? Миллион долларов, это примерно тридцать три тысячи золотых рублей. Не слишком нагло за неучастие в серых схемах? В которых я и так не стал бы участвовать после столь жирного намека?
— Тридцать тысяч золотых рублей на первое время мне вполне бы хватило на оперативные расходы.
— На первое время, — уважительно поджал губы граф.
— На первое время, — согласно кивнул я, пытаясь понять, не перегнул ли палку.
— И на оперативные расходы... Что ж, Алексей Петрович, — в очередной раз принял решение Безбородко. — Обещайте мне, что не станете ввязываться в сомнительные махинации с психоактивными веществами в целях личного обогащения, я же в свою очередь обещаю, что у вас сегодня к вечеру будет тридцать тысяч золотых рублей.
— Договорились, — кивнул я, подтверждая слова графа.
— Прошу простить, меня ждут дела. Как и вас — Моисей Яковлевич уже прибыл в посольство и готов отчитываться перед вами. Если что, в шкафу найдется более подобающий времени и месту наряд. Всего наилучшего, Алексей Петрович, — поднялся граф.
У самой двери он приостановился. Вовремя — как раз мигнул сигнал аварийного оповещения, и в комнату зашла Нелидова. Девушка чуть запыхалась и была чудо как хороша: немного растрепана, на щеках румянец — бежала, видимо. Нелидова протянула графу тонкий планшет. Вскользь глянув на который, быстро ознакомившись с текстом, Безбородко кивнул и обернулся ко мне.
— Ваш поверенный юрист двадцать минут назад потерял сигнал вашего АйДи и уже сумел связаться не только с Максимилианом Ивановичем, но с моим секретарем, отправив сообщение с сигналом бедствия и просьбой о помощи, — сообщил мне граф. — Вы умеете находить и приближать к себе удивительных людей, Алексей Петрович, — констатировал он, и еще раз кивнув мне на прощанье, вышел.
Нелидова осталась в кабинете. На нее внимания я пока не обращал — когда Безбородко вышел, я немного посидел в смешанных чувствах. Вроде ни о чем разговор — и столь насыщен оказался. Подумав еще немного, направился к шкафу. Распахнув створки увидел стандартный военизированный мундир конфедератов без знаков различия. И только коснулся куртки, как с трудом удержался от всплеска эмоций.
Граф сказал, что Фридман в посольстве и готов доложить мне о выполнении операции по устранению Мюллера. И кстати выполнение этой задачи — вот ответ на неожиданный уход Мустафы. В роли двойного агента — как ФСБ, так и канцелярии, он привез меня сюда, но тут из ФСБ ему срочно сообщили об устранении Мюллера, и сириец просто отправился делить оставшееся без хозяина имущество. Да, как все ровно теперь складывается в паззл.
И возвращаясь к обещанному миллиону долларов. Одной из задач наемников было достать содержимое сейфа. В котором, кроме документов, наверняка у Мюллера в наличии была финансовая подушка на черный день. И о наличии в сейфе денег, и немалых, вполне мог Безбородко знать.
"... в свою очередь обещаю, что сегодня вечером у вас будет тридцать тысяч золотых рублей" — прозвучал как вживую голос графа.
Я даже готов допустить, что Мюллер работал на ФСБ или даже на императорскую охранку — а сейчас его просто решили слить, передав дела Мустафе. Причем слить моими руками — как раз и повод есть. Интересно, такой вариант развития событий присутствовал тогда, месяц назад, когда я выходил на арену с аравийцем в явно подстроенном поединке?
— Вот же ж... — позволил я себе негромкое восклицание, но меня оторвал от переживаний вибрация карты айди, находящейся в специальном кармане рукава. Ну да, граф ушел, защитное поле пропало, а у Фридмана появилась информация что я жив-здоров. Теперь он наверняка желает как можно скорее со мной связаться и предупредить, что поднял на ноги всех, кого мог. Достав пластиковый прямоугольник, я подвесил перед собой окно софткома и принял вызов.
— Агтуг Сег-геевич, — появилось передо мной на экране лицо хорошо сдерживающего волнение Фридмана.
— Добрый вечер, Моисей Яковлевич. Со мной все в порядке, — поспешил я упокоить юриста.
— Агтуг Сег-геевич, я вынужден был...
— Я знаю, Моисей Яковлевич. Вы сейчас где?
— На тег-гитории посольства Госсийской Конфедегации, и я готов...
— Конкретно где. Зал, этаж, как вас найти? — перебил я юриста.
— Малый совещательный зал на втогом этаже, — немного обескуражено ответил Фридман. В этот момент он бросил взгляд за мое плечо и по всей видимости увидел там нечто невероятно удивительное. Настолько, что лицо Фридмана вытянулось, а сам он в первый раз на моей памяти не совладал с эмоциями.
— Я сейчас подойду, никуда не уходите, — кивнул я юристу, и оборвал сеанс связи. Коротко обернувшись, осмотрелся. Не открылся демонический портал, не появился в кабинете Император, и не произошло ничего такого, что на мой взгляд могло удивить юриста так, что он потерял над собой контроль. Смотрел он, кстати, на Нелидову, которая в ожидании стояла у двери.
