— Тяв!
Стрелец жалобно взвыл — и исчез. С ним вместе — Джемис.
Поперек аллеи распахнулась яма, кайр и пес рухнули в нее.
Не думая, Эрвин бросился вперед. Представил кровавые тела, нанизанные на копья. Нет! Нет!!!
Он чуть сам не влетел в ловушку, замер на краю, до боли напряг глаза. Тьма.
— Джемис! Джемис, вы живы?!
Из темноты заскулил Стрелец — не так болезненно, как испуганно. Раздался голос кайра:
— Милорд, берегитесь!
Эрвин поднял глаз.
Из-за дубов выступили двое и зашагали к нему, огибая яму с обеих сторон. Они отнюдь не походили на детей. Один — на полфута выше Эрвина, второй — такой громадный, что первый казался бронзовым гномом. Оба держали круглые щиты и кривые клинки. Оба были одеты в кожу с железными бляхами, на широких поясах — метательные ножи. Длинные черные усы громил свисали ниже подбородков. Шаваны!
Эрвин удивился настолько, что не мог ни сказать, ни подумать. Так и замер с Гласом Зимы в руке. Клинок был до смешного тонким — игла в сравнении с мечами шаванов.
— Гер-рцог Ориджин, — произнес тот, что ниже ростом. Слова пересыпались, как песок. — Она с-сказала: один из нас сможет убить герцога Ориджина. Л-люблю женщин, которые не врут.
— Прыгайте ко мне, милорд! — крикнул из темноты Джемис. — Тут неглубоко!
В ответ на крик стукнули створки. Яма захлопнулась, проглотив кайра.
— Она с-сказала, ты будешь много болтать. Странно, что молчишь. Язык пр-рикусил?
Эрвин осознал: за всю жизнь он впервые оказался наедине с врагом. Во всех схватках на его стороне были воины — притом лучшие в мире. Даже в Запределье, когда Джемис поднял мятеж, кайр Фредерик сохранил верность лорду. Даже когда Эрвин встретил двух убийц из бригады — ему помог Дождь. Сейчас не было никого, лишь полоска стали в руке.
Однако если шаваны думали напугать его, им стоило выбрать другое место. Аллеи с лавочками, деревья с табличками — и шаваны. Нелепица какая-то. Настолько абсурдно, что аж не страшно.
— Ну да, я герцог Ориджин, победитель Адриана. Кто вы такие и зачем решили напасть на меня? И главное — почему здесь?
Громадный шаван издал гортанный рык. Второй, который пониже, просыпал песком:
— Я ганта Гроза, вс-садник Великой Степи, хлыст Морана Степного Огня. Я убил с-семнадцать воинов, среди них трое кайров. Она с-сказала: ты не кайр.
— Прости, хлыст, я запутался. Ты хотел убить кайра, а попался я?.. Езжай в Фаунтерру, там богатый выбор!
Гроза и гигант подступили еще ближе.
— Только один из нас-с убьет Ориджина. Второму останется плюнуть на труп. Это Сормах, сильнейший из моих всадников. Северные волки убили его отца и братьев, и угнали его табун. Прикончить тебя — чес-сть для шавана. Но мои братья здоровы и табуны целы, а Сормах хочет мести. Я ус-ступлю тебя ему.
Гигант двинулся на Эрвина. Он был огромен, как бык. Шея — корабельная мачта, кулаки — кузнечные молоты. Ему даже не нужно рубить, один удар такого кулака расплющит череп.
Лишь теперь Эрвин осознал, что все это — не шутка, и даже в таком нелепом месте можно взаправду умереть. Он непроизвольно отшатнулся. Гроза издал смешок, глаза Сормаха жадно полыхнули. Он поднял меч, и ноги Ориджина сделали еще шаг назад. Стоять! — приказал себе Эрвин.
— Коль ты всерьез решил сразиться со мною, то ответь: знаешь ли, что я держу в руке? Глас Зимы — самый быстрый меч на свете. Он отправил на Звезду великого вождя Хадиная и его сыновей, и трех вождей Орды Орлов, и дюжину гант, и сотню шаванов. Ты думаешь, что чем-то лучше их всех?!
С яростным ревом Сормах атаковал. Эрвин был готов. Он ждал атаки даже раньше, на середине своей речи. Легко отпрыгнул в сторону — враг промахнулся на целый фут. Занес Глас Зимы, чтобы поразить Сормаха сбоку, но тот быстро развернулся. Слишком быстро как для верзилы таких размеров! Меч Эрвина ударил в щит степняка, а Сормах шагнул вперед и двинул Эрвина ободом щита. Удар пришелся в челюсть, в голове зазвенело, перед глазами заплясали звезды. Эрвин отпрыгнул, шатнулся в сторону, чудом уклонился от меча — просвистело у самого уха. Бешено взмахнул Гласом Зимы раз, второй, третий — вслепую, без надежды, только чтобы выиграть время. Услышал звон стали, когда Сормах отразил удар. Снова отпрыгнул, снова дико рубанул. Шаван встретил удар таким жестким блоком, что у Эрвина онемела рука. Он вновь отступал, а степняк рубил воздух перед его грудью. Эрвин был жив лишь потому, что пятился очень быстро.
Раздался хохот ганты Грозы:
— Стиль дворовой собаки: убегать и кусаться. Кончай играть, прикончи его!
Сормах и не играл. Он рычал от злобы и сверкал глазами, и рубил без устали, и размахивал щитом как вторым орудием. Он атаковал постоянно, не давая Эрвину ни шанса опомниться. И он был огромен. Длинные руки шавана держали Эрвина на слишком большой дистанции. Уже дважды или трижды Глас Зимы обходил его защиту, но попросту не доставал до тела шавана. А подойти ближе значило верную смерть.
— Сдохни, крыса! — ревел Сормах, рубя и круша, и снова наступая.
Эрвин давно был вытеснен с аллеи и загнан на цветник. Земля опасно скользила под ногами, сапоги путались в траве. Однако ценой позорного бегства он купил немного времени и успел понять: Сормах слишком горячится. За ним все преимущества, ему бы выждать момента и нанести один меткий удар — а он рубит, как бешеный. Он почти ослеп от ярости!
Эрвин на миг замер, и Сормах сделал то, что ожидалось: рубанул. Не коротко и быстро, но мощно, со всею бычьей силой. Эрвин качнулся, ушел из-под меча. В тот же миг Сормах ударил щитом, но Эрвин ждал и этого. Подставил левое плечо, от удара оно чуть не вылетело из сустава, но Эрвина бросило в нужную сторону — далеко от меча Сормаха, близко к его левой руке. Эрвин ринулся к цели и уколол. Меч пронзил тонкую броню и кожу, и мышцу. Из дыры в плече шавана хлестнула кровь.
Роберт говорил: не злись, а просто делай свое дело. Сормах этого не умел. Получив ранение, он взревел еще громче и ринулся в бой еще злее. Прикрывшись щитом, высоко занес меч, чтобы одним махом разрубить врага. Эрвин поднял Глас Зимы, готовясь парировать. Шаван оскалился: его силища пробьет любой блок. Ориджин не увернулся — значит, конец Ориджину! Сормах рубанул.
Эрвин метнулся вперед и ударил снизу вверх, навстречу руке шавана, что уже опускалась. Что-то упало наземь, что-то звякнуло. Эрвин отскочил, а Сормах ринулся в новую атаку... и тогда рев превратился в вой. Шаван уставился туда, где вдохом раньше была кисть его руки — а теперь багровел, брызгал кровью обрубок. Эрвин зашел справа и нацелил Глас Зимы в шею врага.
Один удар — и гигант рухнет. Гласом Зимы легко снести голову. Потом пнуть ее подальше в кусты, пусть лазурные идиоты отнесут Минерве. Вот будет хорошая шалость!
Эрвин сделал шаг назад, принял защитную стойку.
— Брось щит и займись раной.
Враг выл от боли, но все же услышал и раскрыл глаза от удивления.
— Не я заколол твоих братьев. Когда был жив тиран, мы с тобой сражались на одной стороне. Я не убил еще ни одного шавана, и ты не станешь первым.
Шаван осел наземь, сжимая обрубок. Эрвин вышел на аллею. Ганта Гроза больше не смеялся.
— Не думай, что победил, Ориджин. Сормаха подвела ярость, но во мне ее нет. Я убью тебя только ради славы.
Гроза был мельче Сормаха, и руки у него короче, и он сомневался. Эрвин — нет. Агата помогла внуку выстоять против одного шавана — явно не затем, чтобы пасть от руки второго. Эрвин пошел навстречу Грозе.
— Желаешь рискнуть? Вот и хорошо! Я освоил новый прием и еще не испытал в бою. Хочешь, на тебе опробую?
Глас Зимы начал вращаться, обратился в призрачный диск, мерцающий отблеском луны.
— Хочешь убить северянина, да?
Гроза попятился, убрал меч и взял метательные кинжалы. К этому Эрвин не был готов. Когда-то Рихард учил его отбивать броски ножей, но...
Хлоп. Хлоп. Хлоп.
Противники оглянулись на звук хлопков. Из тени деревьев выступила невысокая девушка. Эрвин не рассмотрел лица, но сразу узнал голос:
— Ганта, я сказала, что один из вас получит шанс убить Ориджина, не двое.
— Владычица, позвольте мне...
— Мое слово сказано. Окажите первую помощь раненому, я пришлю лекаря.
Ганта нехотя спрятал ножи и склонился над шаваном.
— Ваше величество, — сказал Эрвин.
— Милорд, — императрица кивнула ему, — будьте добры, проводите меня во дворец.
— Не ранее, чем вы освободите Джемиса.
Она дернула одну из цепей, ограждавших дубы. Яма со скрипом раскрылась.
— Мои приветствия, кайр Джемис, — сказала Мими в темноту. — На стене в углу есть скобы, их можно использовать как ступеньки. Я пришлю людей, чтобы помогли вам поднять волка.
— Вы живы, милорд?
— Вполне. Жду вас во дворце.
Он спрятал в ножны Глас Зимы и подал руку Минерве. Опершись на его локоть, владычица двинулась по аллее. Странно: теперь Эрвин не чувствовал ни гнева, ни раздражения. Дурная шалость Мими забылась в пылу схватки. Да и все прежние чувства пропали, смытые азартом боя и радостью победы. С высоты торжества любая злость казалась глупой и мелочной.
Сотню шагов они сделали молча, а когда стоны Сормаха утихли позади, Мими пожаловалась:
— Я так устала и продрогла.
Эрвин потрогал разбитую челюсть. По губам текла кровь, два зуба шатались.
— Я так сочувствую вашему величеству!
— Не лукавьте. Вы сражались каких-то три минуты, а я трудилась весь день. Инструктировала гвардейцев, поила шаванов, перегораживала аллеи, искала исправную ловушку. Знаете, как мало их сохранилось? Оказывается, почти сто лет никто не следит за полосой препятствий.
— Изо всех покушений на меня ваше вышло самым глупым.
— Это вовсе не являлось покушением. Сормах вдвое тяжелее вас, пьян от вина и слеп от жажды мести. Я знала, что вы справитесь.
— Тогда зачем?..
— Хотела взглянуть, как поведете себя в смертельной опасности. Отец говорил: только тогда и проявляются люди.
— И каковы впечатления?
Мими сделала паузу.
— Верните моих людей. Распустите особую роту. Отзовите Итана из Альмеры. Дайте мне самой назначить представителей Короны в Палате.
Это было скверное время для торга. После унизительного ожидания и подлого нападения Эрвин мог не соглашаться ни на что. Пожалуй, не стоило даже идти во дворец. Разумно было бы сесть в поезд и вернуться в Фаунтерру, и найти зацепку в законах, чтобы собрать Палату без императрицы. Но как-то очень спокойно и благостно было на душе, и никакого настроения для интриг.
— Я сделаю что-то из перечисленного. Возможно, все. Но лишь после того, как начну доверять вам.
— Что нужно для вашего доверия, милорд?
— Сперва — кофе.
Во дворце Эрвина ждал не только кофе, но и отменные угощения, и мягкое кресло у камина. Минерва послала гвардейцев и лекаря на помощь шаванам, а затем разделила трапезу с гостем. Больше за столом не было никого, охрана осталась за дверьми, прислуживал лишь один лакей. Комната напоминала небольшой уютный грот. Горело несколько свечей, разливая вокруг мягкое тепло.
— Я приехала вчера, но успела полюбить этот кабинет. Здесь нет искровых ламп. В Фаунтерре я и не понимала, как соскучилась по свечам.
Эрвин помолчал, наслаждаясь крепким кофе. Минерва сказала:
— Я многое успела за вчерашний день. Увиделась с послами трех степных графств, епископами двух ветвей Церкви, кое с кем еще. Милорд, я нашла много союзников, их всех объединяла одна черта: желание навредить вам. Потратив ночь на размышления, я пришла к выводу: не хочу быть их серпушкой в игре против вас. Быть вашей серпушкой меня тоже не прельщает, но в вас, по крайней мере, есть благородство.
Эрвину стоило бы ответить с сарказмом, но острый ответ не пришел на язык.
— Благодарю, ваше величество.
— Миледи, — сказала Минерва. — Ваша сестра зовет меня так.
— Хорошо, миледи.
— О вашем доверии, милорд... Я признательна за то, что вы оставили на свободе леди Лейлу и капитана Шаттэрхенда. Я предположила: неслучайно именно эти двое моих соратников заслужили вашу снисходительность. Они оба посвящены в тайну Серебряного Лиса, и вы не попытались их допросить. Очевидно, вы хотели, чтобы я лично раскрыла вам интригующий секрет. Возможно также, что этим способом вы оставили мне возможность сделать шаг вам навстречу.
Эрвин приподнял бровь:
— И вы сделаете этот шаг?
Она выдержала долгую интригующую паузу.
— Генерал Алексис Смайл служит королеве Дарквотера — Леди-во-Тьме. Он вступил с нею в сговор после смерти Телуриана и стал ее глазами, ушами и рукою в Фаунтерре.
— Старуха метила на императорский престол? Вот так новость!
— Не совсем так. Леди-во-Тьме — чистокровная янмэянка, правнучка Юлианы Великой, кузина владычицы Ингрид. Ее главная забота — не собственный интерес, а величие всей Блистательной Династии. С помощью Серебряного Лиса королева присматривала за Адрианом, чтобы тот не натворил ошибок.
— А теперь присматривает за вами, верно?
— Да, милорд. Генерал помог мне взойти на трон. Он вызвал меня принять присягу у войска и тем напомнил об ответственности. Он отдал в мои руки свои три полка и тем придал мне веры в свои силы. Он же подсказал мне, как справиться со Степным Огнем и Дрейфусом Борном. По приказу Леди-во-Тьме Серебряный Лис сделал все, чтобы я стала подлинной владычицей.
Эрвин усмехнулся:
— Добрый волшебник прилетел из сказки, чтобы помочь юной девушке. Еще и наслал на себя магию невидимости — пускай девушка думает, что справилась сама. Весьма трогательно.
— Милорд, я с трех лет не верю в добрых волшебников. Генералу приказано следующее: любой ценой не допустить на трон Агату. Что бы ни случилось, Империей должна править Янмэй.
— Звучит грозно, но я еще не понял, в чем подвох.
— Леди-во-Тьме и Серебряный Лис помогают мне, пока я защищаю интересы Янмэй и Династии. Если решу обручиться с вами или сдамся и уступлю вам престол, или просто устану бороться — они избавятся от меня. Для них очень удачно, что Леди-во-Тьме — следующая за мною наследница престола.
Эрвин потер челюсть, ушибленную в поединке, и попытался сосредоточиться. Выходило скверно, мешало самодовольство: нынешний подвиг уже совершен — пора и расслабиться.
— Миледи, помогите мне постичь ситуацию... Вы узнали, что единственный преданный вам генерал на самом деле служит не вам, а болотной старухе.
— Верно.
— Леди-во-Тьме пока что помогает вам, но стоит вам оступиться — и она заменит вас кем-то, более угодным янмэйскому дворянству. Например, собою.
— Вы уловили самую суть.
— Завтра упомянутая Леди-во-Тьме прибудет сюда, в Маренго.
— В обществе шиммерийского короля — вероятно, ее друга.
— И тут наступает часть, которой я не понимаю. Зачем вы натравили на меня шаванов? Я — ваш единственный союзник, кого не пугает ни Леди-во-Тьме, ни все янмэйцы вместе взятые. И вы решили убить меня накануне конфликта с болотницей? Вы долго обдумывали этот план? Возможно, обращались за советом?
Минерва скромно улыбнулась:
— В свое время я слышала такой совет: хочешь покорить мужчину — дай ему победить. Советник не уточнил, кого именно.
