Вот и выходит то, что выходит. Возможностей для реализации тьма, а направить их некуда. А там от вседозволенности и обесценивания жизни начитает крышу рвать. Гормональный баланс плывёт, генетика перестраивается, а там и сексуальные отклонения начинаются.
Сколько уже насмотрелся за эти годы.
Один день растянутый на десятилетие. Довольно напряжный опыт. Когда всех знаешь, знаешь большинство их проблем, а тебя никто не знает.
Но теперь точно знаю, где есть белая жемчужина, знаю как к ней добраться, знаю систему охраны, а щит поможет вырезать дверцу. Не знаю, как потом с этим быть. Буча поднимется знатная.
Нужно искать альтернативный вариант.
Пять месяцев тренировок с шестом, щитом и вычисления лучшего времени для переезда. Уж слишком долго добираться до этого страшного юга.
Пять месяцев прям под носом у Охотников убиваю элиту, мне нужнее.
Пять месяцев разведки пути и сегодняшних препятствий. Через три части будет толпа зомби, пока можно не отрываться от книги.
Поднажать на газ. Не выгодно с ними драться, а так пробегутся да отстанут, и рубер сожрёт кого-то из них.
Через пятнадцать вёрст заражённые потерялись из виду.
Скоро город. Заехал на треугольный старый стаб, накрыл друга плёнкой и маскировкой. Перешёл дорогу, вышел на тропинку. Заливая за собой следы спиртом.
Спирт поджечь, уйти с дороги в зелёнку, тут тропинка. Шест вселял уверенность, но на тропинке не лучшее оружие.
Защита появлялась у заражённых начиная с момента изменения кожи до землистого цвета, когда челюсти уже до ушей, а голова похожа на круглый булыжник. Тогда начинаются проблемы с протыканием мешка, что тоже та ещё задачка бывает.
На каких выкрученных асимметрично уродов он за эти десять лет в странном прошлом только не насмотрелся. И люди еще ничего, среди нас и так уродов хватает, а вот как перекручивало мутировавших животных, это жуть.
Из кустов вывалились пятеро, заурчали, зазывая дружков к столу. Переход в стойку и отработанный проход, где шестом и крюком, где ножом вкручиваясь в их порядки вскрывал мальчика их споровые наросты.
Даже останавливаться на подбор трофеев не стал, завтра опять их убивать если дальше не повезёт, зачем. А займёт точку, то такой мелочи будет валом.
В мегаполисах хватало элиты, руберы были повсеместно, минимально для выживания нужно было стать кусачом. Это отличительная черта везунчиков. Остальные еда.
Коррозия! Я добрался до этих проклятых высоток!
И где же мне тут залечь? А почему бы не запереться в какой-нибудь квартире на пару суток, а там снаряд сработает и отбросит меня в завтра? Да, так и сделаем.
— Ой, тут мальчишка. — раздался женский голос из кустов. Ух ты человеки.
— Тише ты дура, он может быть из этих. — зашикал на неё кавалер.
— Если вы будете так громко болтать, то точно станете едой одного из этих. Но они разговаривать нормально не могут, так что спасибо вам за еду не скажут.
— Чёрт. — ругнулся тот же голос.
— Вы сколько уже тут?
— Тебе какое дело?
— Да ни какого, я вообще по своим делам иду. Покеда.
— Постой! — вскрикнула женщина. — Не оставляй нас. Ты же знаешь, что тут твориться?
— Оххх, вы тратите моё время. Ладно тремор, безсвязность речи, провалы в памяти есть?
— Н-нет. — на шиканье и требование заткнуться женщина внимание решительно не обращала.
— Сколько вы уже тут, жажда мучает?
— Д-да. Три дня.
— Ловите, — кинул им бутылку с живчиком из рюкзака. — Пить по одному глотку в пару часов, не надо больше. Это что-то типа лекарства, помогает выживать.
Вы провалились со всем городом в чистилище, кому особо не повезло сохранили разум, теперь выживают таких много на севере.
Тварей, что изменились или помутились рассудком валить надо в затылок, там мешочек, стоит его вскрыть им каюк. Там в мешочке бывают зелёные виноградины. Разводите на полтора литра воды, добавляете чуть спирта, дать отстояться, процедить хлопья, они ядовиты. Можно пить, это то лекарство, что я вам дал, без него смерть.
Если вас поцарапают, укусят или ещё что, то просто перевяжите ранку, опасно это только запахом крови, который твари чувствуют как акулы в море.
Всё, удачи вам.
— Стой, выведи нас! — опять крикнула она же.
— Не в этот раз.
Южные городские застройки городов миллионников производили удручающее впечатление. Больше людей, больше безумия которое они творят перед превращением.
Газ в благоустроенных квартирах превращается в объёмную взрывчатку. В центре города могут чадить сгоревшие цистерны с топливом. И кости. Кости кругом. С мясом и обглоданные, расточающие вонь тухлятины, пристанище опарышей.
На первый раз мне нужна квартира, но потом нужно будет подобрать базу получше.
— Мряяв. — очумелый кошак вылетел на меня очень неожиданной молнией. За ним ясно кто-то гнался.
— Ох блин. — по традиции встретил неожиданность щитом и кошак потерял сознание, в лучшем случае.
Преследовали его пара бегунов, которые тут же и остались.
Редкий выход из пристанища не заканчивался бы моей смертью. Никогда ещё нужда так не толкала меня вновь осваивать управление полями. Но дело шло туго. На что там мне понадобились несколько лет, тут отводилось в один день, очень очень долгий день. Но рефлексы наработались правильные.
— Пойдёшь со мной шерстяной мешок. — подобрал кота за шкирку. Хм, а что будет, если ему жемчужину скормить? Не попробуешь не узнаешь. И что странно, она провалилась в глотку и уже в районе трахеи рассосалась. Вот так, не знаю ещё, что это значит, но любопытно.
Кот пришёл в себя через час. Рвался на волю, но он ещё не отработал за жемчужину.
Самая целая высотка, где либо газа не было, либо как только кутерьма началась его перекрыли в подвале, а потом его стравило через разрывы в трубах, мне понравилась прекрасным видом с холма на большую часть города.
Кот уже перестал царапаться и смирился с образом кулька в руке.
— Мяяяу!!! — возмутился он на лестнице грубому обращению с его хвостом.
— Есть кто дома? Выходи обед пришёл. Эге-ге-гэй.
— Мяяяу!!!
Где-то выше заскребли в двери, кто-то нёсся через ступени.
— Всё серый, отработал. Свободен. — освободил себе руки. И скрылся за стеной отгораживающей двери квартир от лестниц.
Изменённый вылетел с пролёта, увидел кота, который никуда не мог деться из закрытой парадной и заурчал очень радостно. Удар в затылок он прозевал, так и умер счастливым, но чуть расстроенным.
Кто-то ещё нёсся сверху. Даже внимания не обратил на валяющегося предшественника от которого не разило кровью. Тоже умер.
Вроде тихо. Только выше в двери шкрябутся.
— Ты со мной или тут трусить будешь? — спросил кота. Он уже распробовал, что такое живец и мог честно выбирать.
— Мяу.
— Ну решай. — махнул рукой и тихо заскользил вверх по лестнице.
Отмычки отпёрли замки железной двери на предпоследнем этаже. Неплохая трёхкомнатная квартира. Совмещённый санузел, даже вода в бачке ещё есть. Как и в электрическом титане. Открыл окно и выкинул в него холодильник не открывая. Дышать сразу стало легче.
Крупы на полках, плюс свои рыбные консервы обеспечили мне трапезу. С лестничной площадки мяукнул кот.
— Заходи. — впустил животину.
Разобрал двуспальную кровать и создал из них труднодоступные верхние пути.
— Это тебе кот, возможно сразу и не съем, а потом время откатиться и ты вновь живой будешь.
На что кот ничего не ответил.
Перед срывом разделся и заперся в ванной.
"Еда. Чувствую вкусную еду. Надо поймать вкусную еду."
Вспышка на жилете, единственной одежде прервала увлекательную гонку дёрганного существа бывшего человеком и кота скрывающегося от него всеми доступными способами.
Тьма.
Жилет на мне, календарь на часах сообщает, что уже завтра. Кот живой, погрома нет. Я ещё в ванной.
Вот и хорошо. Теперь ещё сутки сохранения и можно начинать осматриваться.
Покормил живность. Поел сам. Занялся чтением. Ещё сутки в квартире и вновь первый раунд борьбы кота за целостность шкуры.
Вспышка ознаменовала его победу.
Тьма.
Всё, теперь у меня есть запас устойчивости в этом месте. Пора на разведку.
Окружающая реальность была страшной своей непредсказуемостью. На тебя с любой вероятностью мог выскочить человек иммунный, или элитка. Все выживали, как могли, а кто-то сходил с ума и просто насиловал всё подряд в своём закрытом мирке пока на крики и стоны не подходил кто-то с большими и сильными когтями достаточными для вскрытия железной двери.
Подростку тринадцати лет тут самое место, ага. Но сколько их тут сидит под плинтусом таких подростков? А сколько пытаются достать еду своим младшим братьям, сёстрам. До определённой массы, от пятнадцати килограмм, набранной существом вирус почему-то не активируется.
И все они умрут. Как и я.
Город навивал тяжёлые, дурные мысли. Но жизнь вообще жёсткая штука, мне же нужно сделать её чуть менее угнетающей.
Под базу нужно было найти помещение которое переживёт минирование и подрывы мин. Там, где генератор спокойно будет работать и не привлекать толпы упырей. Куда можно будет свозить станки и исследовательское медицинское оборудование.
При этом на стабильном, или долго загружаемом секторе.
Задачка.
Смену секторов можно определить по трещине, полосе перепада между их границами. Формы у сот бывают самыми замысловатыми, но очень часто встречаются треугольники с очень высокой травой.
Ещё бы научиться определять, когда у сектора будет перезагрузка и будет ли вообще.
За десять лет даже с астралом разобраться не получилось. А ведь у тварей доступ к некоей базе есть, не могут они знать, что с кластера перед перезагрузкой сваливать надо, а ни одного не найдёшь.
За прошедших десять лет щит вновь стал как родной. Но его не было достаточно для этого города! Град и Гром, разрядом молнии им через затылок!
Редкий выход обходился бы без моей смерти.
Но помещение я нашёл.
Бомбоубежище времён холодной войны. Пусть временное, но надёжное укрытие, куда даже элите понадобиться несколько часов для проникновения.
Оно кстати было прям под тем холмом, где стояла высотка в которой у меня точка сохранения. Нет, конечно оно не одно, их под городом хватало. Но совокупность условий делало его лучшим вариантом, пусть оно и было сильно разграблено.
Вот теперь можно и выживших поискать.
3
Не говори мне ни о чём.
Она боялась, ужасно боялась. Сколько она уже в этой венкамере торгового центра? Не меньше недели?
Исхудавшая, вся в пыли.
— Эй, тсс. — раздался голос из-за двери.
— Кто тут? Здесь места больше нет, ищите себе другое укрытие. — прошипела она.
— Ух, ты! Я то нашёл, а долго ты ещё тут просидишь?
— Постой, что снаружи, спасатели пришли? — прошептала она в темноту.
— Конец света снаружи, нет больше спасателей, всё сами теперь делаем. И кушать готовим и себя из беды вытаскиваем. Но сегодня я за службу спасения. Спасаться будешь или я пойду других спасать. Мало вас, героев по закоулкам, да закоулков много.
— А попить нет? Вода вообще жажду не утоляет.
— Держи, не больше трёх глотков, больше выпьешь умрёшь. — и жадная хватка на бутылке чуть ослабла. Но потом девушка решилась и сделала два больших глотка.
— Вкусно, алкоголь есть. Что это?
— Наша жизнь теперь. — непонятно ответил голос. — Ладно, бери что точно необходимо и давай руку.
У девушки фактически ничего не было. В торговом центре она работала давно и хорошо его знала, в венкамере она встречалась со своим парнем и они тут неплохо отжигали. Потому тут был запас воды, салфеток и разных конфет. Но они почти кончились. Как она их не растягивала.
Когда началось твориться жуткое, монстры бегать по улицам и жрать людей заживо, она сразу поняла, что до дома не добежит. Была одна надежда на армию и спасателей. Но и её этот молодой голос только что убил.
Сразу на улицу он её не повёл, сперва они нашли тёмные очки. Три дня она уже совсем без света, с тех пор как сели батарейки в фонарике.
— Так, теперь внимательно слушай и запоминай. Как только тварь падает у неё открывается затылок, там нарост, коли в него. — протянул он ей тонкий нож на древке швабры.
— Яс-ясно.
И тварей на них набегало до ужаса много. Но она даже почти не растерялась в первый раз, а во второй вовсе сама справилась и в третий.
Мальчишка же, а спас её подросток, и вовсе шёл как ни в чём не бывало, бросался в гущу набегавших ковыляющих людей и орудовал ножами и посохом, как мастер шаулинец какой.
— А ты ничего, может и не пропадёшь. — похвалил он её.
В какой-то момент парнишка начал заливать за ними следы спиртом и время от времени поджигать эту дорожку.
— Смывает запах. — пояснил он.
— Понятно.
Они зашли в магазинчик и не сильно нагрузились продуктами, чтобы не сковывало движений, пояснил он.
Через полтора часа они добрались до железной двери в подземелье и ещё одной стальной на верньерах.
— Располагайся, ты сегодня первая. — непонятно пошутил мальчик. — Приготовь еды... на человек восемь.
— Хорошо. — подавленно осмотрела она убранство. Десяток бутылей с водой. Газовая плитка и баллон. Пакеты, мешки с крупой и макаронами, ящики с консервами.
Через ещё два часа мальчик привёл двух мужчин. Старого и лет двадцати.
Ещё через три пятерых людей. Трёх женщин и двух подростков.
— Всё на сегодня. Что там с едой? — еда была и даже в достатке.
— А как же другие выжившие? — спросил пожилой.
— А что я могу поделать? Я один, вас взрослых хватает, и никто ничего не умеет. Пока вентиляцию не запустим, любой человек сверх самоубийство. Потому кушаем и начинаем приводить хозяйство в порядок. Я знаю где генератор взять, где топливо, но вот сил их доставить не имею.
Мужики решили пока не бунтовать, видимо ожидая пока шкет им быт наладит, сами они не знали что в такой ситуации делать.
На ночь мальчишка разбил их на дежурные смены и дежурные продолжили работу по восстановлению функций убежища. Сам он не спал.
Утром заперся в отдельном помещении, генераторной, с стальной мощной дверью и через час был уже бодр с собран и начисто вымыт.
— Итак, мы маленький мирок выживших, первое ядро, так сказать. Меня звать Ярило. Место тут странное и поросшее суеверий, потому оставьте свои прежние имена где хотите, а попросите товарища придумать вам прозвище. Возможно дольше проживёте.
— А где мы, и что вообще происходит? — спросила нескладная ровесница спасшего их мальчишки.
— Ой, да всё нормально. Вы в убежище, вас спасают. — улыбнулся подросток. — Кого-то сейчас жрут вместо вас.
Если вы об вообще, — покрутил он рукой. — то место странное. Сюда переносит куски или даже целые города со всеми жителями и они перерождаются в тварей, которые любят мясо, особенно живое.
Происходит наше выживание и мы друг от друга зависим.
Вы от меня больше, я от вас меньше. Нужно нам сейчас добыть энергию и запустить вентиляцию, вентиляторы для которой тоже предстоит добить. Нет, ну что за народ, всё тащут. — возмутился он на расхитителей убежища.
