— Приложу максимум усилий.
Кайлеан накренился в мою сторону и, гипнотизируя пристальным взором, вкрадчиво спросил:
— Данимира Андреевна, вы человек?
По-моему, у меня в буквальном смысле отвалилась челюсть.
Я поморгала.
— В смысле? — спросила я, когда обрела дар речи.
— Можете ли вы поклясться, что родились человеком?
Некоторое время мне понадобилось, чтобы понять, что он имеет в виду.
...Наконец я сообразила.
— О, господи... Вы что же, решили, что я, как ваша Мелисса, родилась животным? И что только потом стала разумной, а теперь разыгрываю перед вами гомо сапиенса?
Он вновь откинулся на спинку стула. Едва приметная тень досады скользнула по его лицу. Кайлеан дураком не был — ему уже стало ясно, что он ошибся.
Тем не менее, он упрямо приказал:
— Клянитесь.
Возможно, клятвы обычных людей не обладают значительной силой, но клятвы магов всегда имеют реальные последствия: большие ли, маленькие — это уж как сложатся обстоятельства, но нарушение магической клятвы даром не проходит никогда. Так что кайлеановское требование формальным отнюдь не являлось. Однако тут мне скрывать было нечего.
Я села, вытянувшись столбиком, и прижала лапы к груди.
— Клянусь всем святым, всем самым дорогим, что родилась человеком и пребывала человеком до того самого дня, когда попала в тело фамильяра.
Он продолжал сверлить меня взглядом, тогда я добавила:
— Чтоб мне остаться здесь навеки, если я вру.
Последняя фраза убедила Кайлеана. Он расслабился и даже как-то обмяк.
Я тоже опустилась на все четыре лапы и ухватила кусочек с блюдца. Уж так и быть, съем ещё чуть-чуть.
— А с чего вдруг возникла такая версия? — спросила я, жуя. — Неужели я произвожу впечатление неведомой зверюшки? Ужель вас не впечатлил мой недюжинный интеллект?
— С интеллектом у вас всё в порядке, как, впрочем, и у Мелиссы. Это не показатель. А вот касаемо неведомой зверюшки... — он выдержал паузу, — что-то неведомое в вас точно есть... Я спросил, потому что был уверен — что-то с вами не так. Между прочим, уверен и сейчас. Но никак не могу определить, в чём именно состоит враньё.
— А и хорошо... — я уклончиво прищурила глаза: кошачья шкурка надёжно хранила мою тайну. — Должна быть в женщине какая-то загадка. Теперь ваша очередь отвечать. Вы вообще как — собираетесь взять меня с собой, когда найдёте выход, или...?
Он наградил меня тяжёлым взглядом, но я не дрогнула.
Да, я такая, никому не верю, даже помазанникам божьим.
— Собираюсь взять с собой, — тон Кайлеана был суше обычного.
Их Высочество изволили гневаться, что я сомневаюсь в чистоте их демонских помыслов.
— Поклянитесь.
— Ну, клянусь.
Я фыркнула. "Ну, клянусь"!
— Вот как? Я, значит, поклялась сначала самым дорогим, а потом ещё и самым страшным, а вы хотите отделаться каким-то "ну, клянусь"? Так нечестно. Если хотите знать, любая клятва с этим вашим "ну" вообще не клятва. Не могу отделаться от мысли, что как только портал откроется, вы рванёте к своему королевству, радостно сверкая пятками. А бедная, бедная старушка останется здесь одна-одинёшенька, позабыта-позаброшена, и никто даже не похоронит её иссохший трупик, скрючившийся в кресле-качалке. Эта красочная картинка не выходит у меня из головы и лишает аппетита.
Кайлеан заметил:
— Здесь нет кресла-качалки. Но что же я должен сделать, Данимира Андреевна, чтобы вы перестали попрекать меня вашим... э-э-э... иссохшим трупиком?
— Самым страшным я вас клясться не заставлю — не знаю, чего вы боитесь больше всего на свете. Но зато про самое дорогое уже догадываюсь. Клянитесь как принц крови, своим будущим королевством. Нарушите клятву — провидение вас накажет, не бывать вам королём... и без "ну", пожалуйста.
— Вам недостаточно простого слова от Карагиллейна? Вы требуете королевского слова?
Он так удивился, будто я потребовала немедленно и прямо сейчас пять литров его голубой крови. Похоже, по мнению этого демона, мир стоял не на слонах, а на пресловутых Карагиллейнах. И словосочетание "королевское слово" он произнёс таким голосом, будто бы речь шла о величайшей драгоценности во Вселенной.
Ни о каком "королевском слове" я понятия не имела, но было видно, что Кайлеан придаёт ему мистическое значение. Надо было этим воспользоваться, раз уж ненароком произошло попадание в какую-то важную точку.
— Да, я прошу королевского слова. Только оно успокоит мою истерзанную смутными сомнениями душу.
Кайлеан поднялся со стула, я тоже встала, но он повелительным жестом не дал мне спрыгнуть со стола.
— Данимира Андреевна, не суетитесь. Оставайтесь на месте и ожидайте моего решения здесь, — произнёс он и покинул кухню.
Когда выйду отсюда, мрачно подумала я, никогда в жизни больше не подойду ни к одному принцу. Пусть командуют кем-нибудь другим. Своими белыми конями пусть командуют. Интересно, с той несчастной, на которой он женится ради короны, Кайлеан будет общаться в том же стиле?
Спустя долгие томительные минуты Кайлеан вернулся. Его скулы порозовели, в тёмных волосах сверкали тающие снежинки.
— Снег идёт? — спросила я очевидное, покосившись на окно.
За окном густо мелькали снежные хлопья.
— Да. Давно уже. Не советую сегодня гулять — провалитесь по самые уши. — Он помолчал и объявил: — Вы получите королевское слово. Однако оно будет истрачено понапрасну — никто и не собирался оставлять вас здесь. Карагиллейны не бросают своих людей. Но раз уж вами овладела навязчивая идея, что я монстр, то будь по вашему, сделаю так, как вам хочется.
Я не отступила.
— "Карагиллейны не бросают своих людей". Звучит неплохо. Но не совсем уверена в том, что я — "человек Карагиллейна". Прекрасно понимаю, что пожилая иностранка в кошачьем тельце не представляет для вас особой ценности. Поэтому мне кажется, что королевское слово прозвучит ещё лучше. Давайте его сюда и покончим со взаимным недоверием.
Он ещё раз смерил меня взглядом, потом спросил:
— "Данимира Андреевна" — это настоящее и полное родовое имя?
— Обязательно говорить полное имя?
— Можете не говорить. И я начинаю мастерить кресло-качалку.
— Данимира Андреевна Шергина.
— Шер... Гина... — Кайлеан прикрыл глаза и произнёс именно так, как бы пытаясь подстроить мою фамилию под фонетические законы другого мира. — Я будто уже слышал подобное имя. Похоже на горское. Вы не из горцев, Данимира Андреевна?
Я с ностальгией вспомнила окрестности Оленегорска.
— Из горцев, но определённо не из ваших. Может, произошло банальное совпадение звуков. Бывает.
— Оставим это на потом. — Он быстро убрал остатки обеда и мягко, но решительно, подтолкнул меня на середину стола. — Стойте здесь.
Место мне не очень понравилось. Стол был круглым. Любой круг — это основа для пентаграммы, а я уже имела счастье в ней побывать.
Героическим усилием воли я принудила себя остаться.
— Приступим, — сказал Кайлеан.
Демон расставил ноги пошире, запрокинул лицо к потолку и вскинул руки.
В комнате потемнело. На кончиках пальцев Кайлеана заплясали зелёные огоньки — как огни Святого Эльма на мачтах корабля.
Ой, подумала я.
— Я, Кайлеан Карагиллейн Третий, чаша крови Карагиллейнов, ковчег костей Карагиллейнов... — начал изрекать он голосом на два тона ниже обычного, и моя спина самопроизвольно выгнулась в оборонительную дугу, потому что это звучало как рычание.
А зачем мне вообще сдалось это королевское слово, панически мелькнуло в голове, надо было брать простое.
Зелёные огоньки трансформировались в зелёные молнии; молнии ударили в потолок, заметались по кухне и, расколов попутно пару тарелок на полке, со зловещим треском устремились ко мне. Тело будто оплели ледяной сетью. Я застыла ни жива ни мертва, наэлектризованная шерсть поднялась дыбом.
Кайлеан продолжал стоять, раскинув руки, только теперь он опустил голову и смотрел прямо на меня. В его зрачках тлели красные угли.
— ...Даю королевское слово Данимире Андреевне из рода Шер Гина, стоящей передо мной и требующей этого слова, что уйду отсюда вместе с ней...
— Живой! — хрипло мявкнула я, запоздало вспомнив все анекдоты о заключении договоров со всякими там джиннами и золотыми рыбками. — Живой, целой и невредимой!
— ...уйду вместе с ней — живой, целой и невредимой, — продолжил Кайлеан, — куда бы ни открылся портал, и да настигнет меня справедливая кара, если слово будет нарушено... Клянусь своим будущим королевством.
Где-то над домом раскатился гром, по комнате пронёсся порыв студёного зимнего ветра, и всё стихло.
Наступила мёртвая тишина, и в эту тишину упало:
— Да будет так.
Молнии затрещали, рассыпались на искры и исчезли.
Кайлеан опустил руки, угли в его зрачках неспешно угасали.
— Довольны, Данимира Андреевна? — спросил он. Тембр его голоса уже напоминал прежний, но сейчас приобрёл насмешливые интонации. Наверное, я представляла из себя забавное зрелище — растопыренная в боевой стойке, с распушённой шерстью и вытаращенными глазами.
Я поморгала и осела.
— Кайлеан Георгиевич! — сипло возопила я. — Почему вы не предупредили, что будут спецэффекты?! Треск, молнии... глаза у вас, простите, просто бешеные стали... Я-то думала, вы торжественно пожмёте мне лапу, и дело с концом. А если бы со мной разрыв сердца приключился?
Демон посмотрел на меня, и подобие мстительной улыбки скользнуло по его губам.
— Это первое королевское слово в вашей жизни? И вы ничего не знали ни о... м-м-м... спецэффектах, ни об обоюдной ответственности?
— Представьте себе не первое, — спохватилась я. — Император Пётр Первый как-то клятвенно обещался мне картошку по всей России насажать. Чтоб народ не голодал. Но всё было чинно-благородно... я императора на обед пригласила. Куриное филе маленькими кусочками нарезала, в хрустящей обсыпке пожарила, соусов на выбор наготовила, кваску императору налила — на травках бодрящих настоянного, да со льдом... и к этому картофель соломкой подала, в кипящем масле жаренный. Большую порцию. На закуску пирожки с вишней были. Император сразу проникся и повелел: картошке на Руси быти! Но никаких молний, никакого битья посуды!
— Значит, это было не настоящее королевское слово, — пренебрежительно сказал Кайлеан. — Думаю, ваш Пётр Первый не был магом. У вас в Тихой вообще слабовато по части колдовства.
— А зато... а зато у нас всё хорошо по части прав человека!
— А как насчёт прав магов?
Но на данный момент мне казалось, что остальные маги находятся в лучшем положении, чем я, поэтому впутываться в дискуссию я не стала, а вместо этого небрежно осведомилась:
— К слову, насчёт прав и прочих обязанностей... а напомните-ка бабушке, что там в этой вашей клятве подразумевается под "обоюдной ответственностью"?
— Ну как же. Мы теперь в одной упряжке. Не только я не могу нарушить слово, но и вы больше не имеете права выказывать мне недоверие по данному вопросу. Ни единого недоверчивого звука, Данимира Андреевна! Молчание и ангельское согласие — таков ваш девиз на то время, пока не будет исполнено королевское слово. В противном случае для вас всё кончится скверно... — И тут всегда ровный холодноватый тон Кайлеана изменился. Он не просто усмехнулся — он счастливо оскалился во все тридцать два зуба: — Лесопилка закрылась, Данимира Андреевна!
Я на какое-то время замерла, уставившись на эту зубастую пасть, а потом обиделась за своё второе "я". Да если б он только знал, сколько раз моя бабуся наступала на горло своей песне!..
— Ах, лесопилка?!
Кайлеан скрестил руки на груди.
— Да, лесопилка.
Я набрала побольше воздуху... и выдохнула.
— Закрылась так закрылась, Кайлеан Георгиевич. Как скажете.
Очередной приступ кротости спровоцировала некая фраза в королевской клятве.
"Куда бы ни открылся портал". И куда же он откроется?
— А кстати, Ваше Высочество, куда откроется портал? — спросила я спустя неделю после получения королевского слова. — Фигурально выражаясь, куда подкоп роем?
Мы, как обычно, находились в библиотеке. Наступило время дозволенных речей — Кайлеан бросил карандаш, всласть потянулся и объявил перерыв на кофе.
— Разумеется, я пролагаю путь в Эрмитанию, куда же ещё? — Он повращал кистью руки и взялся за чашку. — В идеале, мы должны переместиться прямиком в замок Карагиллейнов. В моей башне есть специальное место, я регулярно использую его в качестве...м-м... посадочной площадки. Но это в идеале. Прежде я никогда не действовал, не имея представления о координатах отправной точки. Так что на практике может получиться по-другому. Главное, не угодить в леса.
Тут я вспомнила, что и Чудовище считал, что в лес без охраны лучше не попадать.
— А что не так с вашими лесами? — спросила я.
Кайлеан вздохнул.
— Вы совсем ничего не знаете о Конфедерации. Как вы умудрились прожить столько лет в таком невежестве?
— Я патриотка своего измерения. Да что там измерения... За последние сто лет я даже из России никуда не выезжала. Признаться, иногда даже путаю: то ли Париж — столица Лондона, то ли наоборот.
— Париж — столица Франции, — снисходительно сообщил мне демон.
— Уверены? Вам-то откуда знать?
— В отличие от некоторых я любознателен, и память у меня хорошая.
— Когда вам будет столько же, сколько мне, ваша любознательность несколько поутихнет, поверьте. Про память вообще не будем — трагическая тема. Так что там с вашими лесами?
А с лесами было вот что.
— Изначально — сразу же после начала колонизации — Адское измерение было единым пространством без деления на отдельные государства. Но очень скоро среди любителей свободы начались раздрай и междоусобицы; как опята после дождя повырастали королевства и княжества, которые с упоением и с переменным успехом принялись завоёвывать друг друга. Как-то раз одному из правителей пришла в голову мысль обезопасить владения, окружив королевство магической чащей — зарослями с повышенной неприветливостью к чужакам и повышенной способностью к регенерации.
— А, знаю, это как в "Спящей красавице", — вставила я.
Кайлеан нетерпеливо дёрнул подбородком (я уже начинала понимать язык его тела: ни о каких спящих красавицах он не слыхал, и не то чтобы они его сильно интересовали) и продолжил экскурс в историю Ада.
— Чтобы усилить защитный эффект, сообразительный правитель быстренько настряпал мантикор, химер, василисков и прочих чудищ, причём, в том виде, в каком он их себе представлял, и, ничтоже сумняшеся, выпустил их на волю. Твари радостно упрыгали в леса и принялись там жить-поживать, да добра наживать. А заодно кушать всех, кто имел неосторожность зайти на их территорию.
— Что, и своих тоже?
— Свои в тот лес не совались.
— Понятно, с грибочками да ягодками было покончено. Бедное население. Так что же, королевство самоизолировалось? А как же импорт-экспорт, обмен культурными ценностями и всё такое прочее, вроде отправления деток на лето к бабушке в соседнее королевство?
— Для всего такого были проложены магические просеки, защищённые от проникновения растений и зверей. Волшебная чаща в них сплетается над дорогой, образуя тоннель. У каждого входа и выхода на дорогу располагается сторожевой пост, проникнуть в королевство без ведома стражи после этого стало практически невозможно. Нововведение показалось удачным и другим правителям, началось повальное возведение заколдованных лесов. Теперь у нас все королевства имеют лесную защиту, сквозь которую ведут магические тоннели. Только звери у всех различаются — они же создания воображения, а оно у всех разное.
