— Щипцами, — отвечает… отвечаю я. — Мы солдаты, а не убийцы. Эти люди…
— Да, кэп, — ухмыляется скаут. Мы с ним вдвоём заходим в неприметный бар, возле которого припаркованы крутые мотоциклы. Внутри играет какая-то тяжёлая музыка, под потолком висят флаги со свастикой. Куча лысых мужиков в татуировках: кто-то играет в бильярд, кто-то бухает. — Привет, пидоры! — орёт Эрвин, почему-то моим голосом. — Так вот, они может быть и люди, но мы-то теперь точно нет.
— Стой-стой-стой! — кричу я и размахиваю руками, глядя то на Эрвина, то на злобных лысых громил. Из-под стойки появился дробовик, чёрное жерло которого похоже размером на ствол грёбаной гаубицы. — Арийского братства нет в списке! — я указываю на бетонную стену моей берлоги. Там, как в детективном фильме, висят распечатанные фотографии, соединённые между собой ниточками. — Они не приведут меня к нанимателям. Зачем мы пришли сюда?..
— Больной уёбок, — морщится ближайший ко мне жирдяй в кожаном жилете. У него два или три подбородка, кожа на затылке тоже собралась в складки, а… Стоп, почему я вижу его затылок? А, вот почему. Старик держит его за шкирку и макает в сортир. Но зачем, если байкер давно мёртв?..
— Да, они не приведут тебя к тем, кто нанял тебя убить Юнгера. И к Юнгеру тоже не приведут. Я сам не понимаю, зачем вы здесь, кэп. Может, ещё таблетку?
Да. Точно. Спасибо. А лучше пару. Ай!.. Белые кругляшки высыпаются на ладонь. Ладно, не пару, а больше. Запить из стакана. У воды какой-то странный привкус. Как у виски. Странно. Всё очень-очень странно.
В баре темно и страшно. Столы перевёрнуты, под ногами хрустит битое стекло. Стена с моим расследованием исчезла. Сначала я удивился, но затем вспомнил, что она на базе. В подвале. В том самом, где нас держали с Эрвином?
Скаут смеётся за моей спиной:
— Да ты совсем двинутый. Там был бункер, а не подвал. Бункер! — огонь расползается по его лицу, будто ярко-рыжая борода.
— Да, это бункер, — с другой стороны говорит бородатый мужчина в белом халате. Он похож на доктора, которого ограбил Эрвин. Нет, не похож — это он и есть, только теперь работает на Блю Ай Фармасьютикалс. Надо же, какие выверты судьбы.
— Вы не должны были выжить! — говорю я. — Вас же убили.
— Что? — лицо меняется. Борода остаётся, но в остальном — другой человек. Футболка с мультяшками, толстые щёки. — Мужик, вали отсюда, пока я полицию не позвал!
— Вы нас пока не убили, но ещё убьёте, — доктор всё это время был рядом. Буквально за спиной. И с ним огромный мужик в серой форме, здорово смахивающей на нацистскую, — начальник службы безопасности нашего объекта. — Вернёмся к делу. Ваш бывший подчинённый Эрвин Бауэр сбежал и натворил дел. Много убитых и раненых. Он просто сошёл с ума и принялся громить всё направо и налево, резать местных, собирать их головы в кучу… Это какое-то безумие. Он неуправляем. Помогите остановить его.
— Но почему я? Я не смогу! — жалкий вонючий старик. Когда-то ты мог.
— Наши люди окружили его в деревне, — доктор не слушает меня и продолжает. А, погодите, я же ничего не сказал, только подумал. Нужна ещё одна таблетка. Ничего не соображаю. — Несколько попыток штурма провалились, погибли люди. Но вы — другое дело. Вам он доверяет. Только вы сможете подобраться к нему и произнести кодовое слово. Этот кошмар нужно прекратить.
— Да, хорошо, — киваю я. О, уже не «старик». Отлично, таблетки помогают. — Я произнесу.
— Это активирует вторую личность, безопасную.
— Да, я в курсе, — киваю ещё раз. — Вы уже говорили. Но вот что интересно: мне вы делали такую личность?
— Маки, какого хрена? — скаут всё это время стоял за спиной. — Я же всё слышу. Гляди! — он взбирается на кучу голов и садится сверху. По бокам от него тоже чёрные головы на воткнутых в землю пиках. Рты разинуты, внутри мухи и ночная темнота, а на коже огонь, огонь… — Как тебе мой трон? Я король ёбаной Ваканды! Ю-ху! Я на вершине мира!
Ух ты!.. Чуть не падаю в пропасть. Надо мной палящее солнце, подо мной — сотни метров пустоты. Вокруг чёрные фигуры в строительных жилетах, в руках молоты. Странно, почему сотрудники Блю Ай выглядят так необычно? И здание… Я точно помнил, что оно было достроено, а тут какие-то балки, перекрытия, над головой высятся жёлтые строительные краны. Зато вертолёт тут есть. Но тоже другой: тот был чёрный, а этот какой-то грязно-жёлтый.
— Давай! — кричит Эрвин, которому я только что помог сбежать. — Прыгай! Нам ничего не будет! Свобода!..
Странно, я ведь только что произнёс Слово, которое превратило его в овоща. Когда я успел его освободить? Хронология истории какая-то рваная, всё путается, в голове туман.
Таблетки. Точно. Мне нужны таблетки.
Так, что там? Как там было? Ах да.
— Эй! Эй! Ему плохо! — нависшее надо мной женское лицо расплывается. — Врача! У него пена изо рта!
— Обыкновенная предосторожность, — отмахивается добрый доктор из Блю Ай Фармасьютикалс, закатывая мне рукав. — Неизвестно, чего вы могли нахвататься в деревне, поэтому мы сделаем укрепляющий укол и… Эй! Что вы себе позволяете?!
Девушка кричит:
— Пустите! Пустите меня! А-а-а! Псих!
— Держите его! Боже...
Я вскакиваю на ноги и почему-то оказываюсь не в бункере Блю Ай, а в метро. Вокруг толпа людей, смотрят испуганно, пятятся. Человек в белом халате лежит, закрывая ладонями лицо. По пальцам в голубых перчатках стекает кровь.
— Сумасшедший! Сумасшедший! — кричат из толпы, но шум прерывается поездом, который скрежеща въезжает на станцию.
Нет! Нет, это не поезд! Это скрипит дверь в бункере, и моя тесная камера заполняется вооружёнными людьми. Доктор мёртв: старик давно свернул ему шею. А дед отбивается, ломает руки и кричит, кричит как… Как сумасшедший. Именно.
— Я не верю вам! Оставьте меня!..
— Прыгай, Маки! — орёт Эрвин, и я прыгаю вниз с платформы. И с крыши здания Блю Ай. Бегу вперёд в кромешной тьме, спотыкаясь о рельсы и набрасываясь на сотрудников Блю Ай, как дикий кровожадный зверь. Выход. Мне нужен выход из темноты. Прижимаюсь к стене, когда мимо проносятся ржавые изрисованные вагоны и пули охранников, не желающих меня выпускать. Таблетки... Чёрт, их нет. Кончились. А вот это уже плохо. А вот это уже дело дрянь.
Прямо перед глазами вырастает металлическая дверь, на которую я набрасываюсь с кулаками, как на злейшего врага, и сбиваю с петель. Внутри темнота, какие-то банки, швабры, робот-уборщик и Эрвин, сидящий на постели. Его взгляд тоскливый, как у побитой собаки.
— Зачем ты пришёл? — спрашивает он, и я произношу Слово.
— Прыгай! Прыгай, говорю! — пол проваливается, и я почему-то опять на крыше. Стоп, это не крыша. И не метро. Это… Как же трудно думать, как же трудно искать связи. Это та штука… Нет, то место, где туннель заканчивается и метро превращается в монорельс. Но почему так высоко? И откуда краны? И откуда вертолёт? И логотип Блю Ай? И Эрвин, который призывает прыгнуть?..
Мозг сейчас взорвётся, я падаю, скрючившись в позе эмбриона, и рыдаю.
— Эй! Эй! Ему плохо! — нависшее надо мной женское лицо расплывается. — Врача! У него пена изо рта!
Нет, это уже было.
— Ух, кэп! — скалится Эрвин, глядя на меня. На его лице опять огонь: где-то за нашими спинами ярко и красиво горит здание Блю Ай. О том, что творится внизу, в бункере, где сталь и бетон спеклись в чудовищном пироге, не хочется даже думать. Стоп, но ведь я в бункере! А, нет, я в подвале. В метро. Короче, где-то в другом месте, но тоже внизу. — Огромное спасибо. Наконец-то свобода. Наконец-то я отдохну.
Старик хочет спросить, как его бывший подчинённый собирается отдыхать, но тот будто читает мысли:
— Сожгу пару деревень, сделаю ещё одну кучу голов, затем ещё и ещё — пока вся эта черножопая погань не исчезнет с лица земли!
Огонь в глазах, огонь на лице.
Я произношу Слово.
— Что вы сказали? — девушка прислушивается. — Не волнуйтесь, скоро будет врач.
— И охота тебе возиться с бомжом? — кто-то рядом с большим и красным лицом морщится от отвращения.
Таблетки! Мне нужны таблетки!.. Но их нет.
Их опять нет.
И доктора нет, и Эрвина нет, и Юнгера… Нет, Юнгер есть. Мысль. Уцепиться за хвостик и тянуть, тянуть, тянуть до тех пор, пока она не покажется на свет. Юнгер. Кандидат. Мэр. Убить. Наниматели. Точно! Мне надо найти нанимателей. Или найти Юнгера и наконец-то завалить его. Он же жив? Или мёртв? У него отлетела голова, я помню. Или не помню? Как можно остаться в живых после того, как тебе оторвали голову? Хотя, старик же остался. Его спасли Блю Ай. Блю ай Фармасьютикалс. Корпорации. Расследование. Нити на бетонной стене. Да, корпорации.
— Здесь. Я здесь, не нервничай, — Эрвин кладёт прохладную ладонь на мой раскалённый лоб. — Маки-Маки... Сумасшедший ты старый хуй.
Собраться. Собраться. Сконцентрироваться.
— Не надо плакать, капитан, — добрый доктор из Блю Ай с лицом другого врача из другого времени следит за моими первыми шагами в новом теле. — Соберитесь. Все изменения к лучшему даются через боль. Где ваша сила воли?
— «Где твои яйца?», — спросил тот негрила. А потом показал: «А во-от они!»
— Где таблетки?! — мои руки швыряют чёрного человека в мусорный бак с такой силой, что тяжёлая крышка захлопывается и ударяет его по торчащим наружу ногам.
— Где я тебе возьму этот пароль?! — повсюду выстрелы. Окровавленная рожа скаута перед моим лицом. — Попробуй выломать эту дверь, а я прикрою!
— Где ты откопал эту хреновину? — белые зубы на чёрных лицах скалятся в темноте. Я сам с удивлением рассматриваю погнутый револьвер Нгуту. Странно, вроде я брал с собой нормальный ствол. — Она вообще стреляет?
— Где ты подобрал этого вонючку?! Смотри, он же обдолбан!
— Где тут Блю Ай Фармасьютикалс?.. А Анна не знает? — толстый охранник с потным лицом говорит по телефону с начальством и неприязненно косится на меня. — Да? Так и знал. Нет, приятель, тут таких нет, — это он уже мне. — Проваливай. Эй! Ты меня слышишь? Я говорю, пошё… чёрт, у него пистолет!..
— Где ты, Маки? Это же пиздец, ты что вообще творишь? Свяжись со мной и прекрати немедленно всю эту херню!
— Где выход?! — ревёт пожарная сирена, мигают красные фонари, сверху льются потоки воды. — Где грёбаный выход?!
— Здесь. Я здесь, не нервничай, — Эрвин кладёт прохладную ладонь на мой раскалённый лоб. — Маки-Маки... Сумасшедший ты старый хуй.
21.
— У тебя тут вообще есть еда, кроме батончиков? — поинтересовался скаут. — Хотя бы пицца? Пиздец, как ты ещё не сдох от такой кормёжки?
— Сам не знаю, — голова кружилась, перед глазами всё плыло. Я не был уверен, на самом ли деле Эрвин тут или это очередная галлюцинация.
— А вода где? — он ходит как у себя дома, везде заглядывает, всё рассматривает и жутко меня раздражает. — А? Тут? В ведре?.. Фу нахуй! — металлическая крышка с грохотом падает обратно. — Фу! Твою ж мать, Маки!
Мой смех слабый-слабый, будто я сейчас отдам концы. Впрочем, это не такая уж и метафора. Башка как огромный раскалённый шар. Солнце, только пустое внутри.
— А, канистра… Вода в канистре? Или там ещё какая-нибудь вонючая дрянь? Маки, говори, тебе нужно много пить!
— Да, в канистре. Белая. В углу.
— Ага, вижу, — бульканье и журчание. — На! Мне в губы тыкается пластиковая кружка, из которой в глотку выливается отвратительно тёплая и маслянистая вода. Кашляю. — До дна! До дна, я сказал!
Похоже, не галлюцинации. Хотя полной уверенности по-прежнему не было.
— Зараза... — отплёвываюсь. — Утопить меня хочешь?
— Не расслабляйся, — продолжает Эрвин. — Сейчас дам тебе жаропонижающее и…
Таблетки! Точно! Вот почему мне так тяжко. Когда я пил их в последний раз?.. Кажется, давненько. Запускаю руку в карман:
— Давай сюда воду.
— Ага, сейча… Маки, какого?! — сильная ладонь выбила у меня из рук пластиковую баночку, которая упала на бетонный пол и красивым веером выбросила из своего нутра белые таблетки. — С ума сошёл? Я не для того тебя искал, чтобы ты опять закинулся и пошёл крушить всё подряд.
— Как ты вообще меня нашёл?.. И дай мне сюда грёбаную таблетку, а то череп сейчас лопнет! — каждое слово вызывало жуткие спазмы в мозгах. Я потянулся к белым кругляшкам, лежавшим на грязном полу, но застыл, осознав, насколько опустился.
— Никаких таблеток! — первый вопрос был начисто проигнорирован. Эрвин потоптался по стимуляторам, превращая их в грязный порошок. — Кроме тех, которые от температуры. На!
— Иди в жопу, — я отмахнулся от ладони, но Эрвин насильно разжал мне челюсти и запихнул лекарство в пасть. — Фука ты!
— Не за что, — ухмыльнулся Эрвин.
— И всё-таки — как ты меня нашёл? — от воды и впрямь стало легче. Немного, но легче. Правда появилась тошнота.
— Ага, так я тебе и сказал.
— Окей, — пришлось пока примириться с таким вариантом: просто не было сил на препирательства. — В таком случае зачем? На что ты надеешься?
— А ты разве не помнишь? — скаут захлопал глазами. — Мы помирились.
— Пиздишь, — огрызнулся я.
— Ага, — легко согласился Эрвин. — Но теперь-то мы точно будем друзьями. После того, как я заявился тебя спасать.
— Не нужно мне никакое спасение. Тем более от тебя. Пошёл вон.
— Маки, не будь капризной сучкой! — поморщился Эрвин. — Бескорыстную помощь надо принимать с благодарностью.
— Не думай, что я совсем мозги потерял! — любое напряжение голоса давалось с большим трудом, но спорить с бывшим напарником не повышая тона я не мог. — Я помню, о чём мы с тобой говорили. И повторяю, твоя помощь мне не нужна. Проваливай.
— Ладно-ладно, давай так: это не помощь, а задаток. Теперь я тебя прошу о помощи. И готов достойно отплатить. Окей?
Это было интересно, но я слишком хорошо знал Эрвина, чтобы поддаться на очередную уловку.
— Не окей.
— Давай объясню, в чём дело, — скаут ожидаемо пропустил мои слова мимо ушей. — У нас с тобой сейчас одна цель. Ты хочешь найти мудаков, которые на нас охотятся, я тоже хочу это сделать. Моя затея сделать всё красиво и изящно провалилась, потому что…
— Потому что не удалось меня сдать, я помню, — съязвил я.
— ...потому что провалился мой план, частью которого было ПРИТВОРИТЬСЯ, будто я тебя сдал. Почувствуй разницу.
— Нет!
— Маки, мне нужен союзник. И тебе он нужен. Теперь-то ты перестал страдать хернёй, и мы сумеем вдвоём…
— Нет!
— ...как два равноправных партнёра сделать то, чего не можем по отдельности.
— Говорю же, нет! — выкрикнул я так, что в глазах потемнело. В правый висок словно вонзили раскалённую отвёртку. — Я не хочу даже видеть твою рожу. Уходи и больше не появляйся.
Пауза.
— Значит, вот так? — скаут навис надо мной, скрестив руки на груди.
— Да! Так! — запоздало промелькнула мысль, что я валяюсь тут ослабленный и неспособный сопротивляться.
— Хорошо. Договорились, — бывший напарник повернулся (я мысленно выдохнул) и направился в ту часть подвала, где располагались стол, канистра и пакет с батончиками.
