| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Твой дед, Гэлторн, может это расшифровать? Кто-то из селестинов?
Элли пожала плечами, сказав:
— Может. Даже снять — может. Но это опасно. Мало выявить руны — это может узнать почти любой опытный маг-рунник в Академии. Есть большой риск, что тебя разнесет на атомы или убьет в процессе снятия чар. Нужно четко знать — какой из смыслов вкладывал изменявший вас маг в каждую из рун в длинной формуле, что висит на вас. Десять-двенадцать управляющих рун, до сотни вспомогательных, по несколько десятков значений для каждой из них. Все это нужно расшифровать, осознать и снять в той последовательности, что их накладывали. Шансов ноль, если не иметь ключа, оставленный автором заклинания.
— Ты-то откуда это знаешь?! — ядовито спросил я.
Элли тихо-тихо сказала, посмотрев на свои пальцы, крепко сжатые моими:
— Мой отец — рунный маг, он мне рассказывал теорию. Практики не было, как ты понимаешь. Никто в здравом уме не даст в руки маленькой девочки такую власть над миром... Ну и мое состояние сейчас отвратительно еще и тем, что мозг работает так, что мне лень озвучивать все, что я вижу и понимаю, Дарр. Многим Высшим это нравится, как, например, Его Величеству Элеммакилу — он почти все время в подобном виде пребывал. Нравилась ясность ума и отсутствие эмоций и желаний. Голый разум, медленно и верно выжигающий все живое в тебе. Для меня это пытка, причем болезненная. И ты её сейчас продлеваешь, пытаясь скатиться в самобичевание. С каждым часом мне будет труднее выйти из него. Хочешь и дальше разговаривать так? Или отложим до времени?
— Элли, ты уверенна в своих выводах?
— Да, раз я их тебе сказала вслух. Пока была не уверена — молчала. Повторяю: зови остальных и ложись спать, темный эльф Дарриэль. Обдумаешь все по дороге.
Первый шок от её откровений уже схлынул, оставив после себя злую, мрачную решимость все проверить, дорыться до правды и выбраться-таки из той ловушки, куда меня загнала судьба. Я тихим переливчатым свистом позвал остальных и, перекинувшись с Торденом дежурными 'все нормально', устроился спать. Рядом с Элли.
Наши кошмары черными призраками бродили по лесу, иногда возвращаясь к стоянке и проверяли — не собираемся ли мы двинутся дальше, а проверив, уходили охотится стаей в густом подлеске и у водопоя. Шумно делили между собой добычу, стараясь друг друга не покалечить — только лязгая зубами и низко, утробно рыча на противника...
Воины дежурили весь остаток ночи и утро, сменяя друг друга. Я привычно просыпался, когда кто-то из наших бесшумной тенью скользил мимо, и снова проваливался в тревожный сон, до тех пор, как Элли, пробормотав сквозь сон 'да что ж такое-то?!' подползла ко мне под бок и шепнула: 'Если у вас нет паранойи, это не значит, что за вами не наблюдают!'...
Улыбнувшись девушке, я самым позорным образом отрубился. Будто светильник, из которого выдрали питающий кристалл-накопитель.
Глава 15.
Утром — если можно считать утром время за два часа до обеда, я смог проснуться. Элли сидела нахохлившаяся, стучащая зубами о край парящей кружки с тонизирующей настойкой — её запах разнесся далеко над поляной. Еще и парой плащей поверх одеяла укрыта. Рывком сел и на неё уставился. Девушка кисло улыбнулась и, отхлебнув тоника, прошептала 'доброе утро.'
Торден и Шестой были тут, кошмары, судя по звукам, ждали неподалеку.
— Элли, что с тобой? — девушка как раз пыталась отдать Тордену кружку, но он, сурово сдвинув брови, показал три пальца.
— Отходняк у неё, — рыкнул злой наставник, — С ума можно так сойти! Вчера всех до изжоги довела. А сегодня — прихожу в лагерь, а у нас тут больная эльфийка! Хладный недо-труп, бесы дери. Лежит и зубами клацает, кошмарам на зависть!
Шестой, ловко раскладывая поздний завтрак по тарелкам, фыркнул и кивнул, а Элли, стуча зубами, возмутилась, делая еще одну попытку избавится от тоника под шумок:
— А нечего будить было! Я бы еще пару часов так полежала и нормально...
Торден показал уже два пальца. Элли, простонав, залпом выпила остатки тоника в кружке и передернулась от отвращения.
Я быстро встал и подошел к девушке — осмотреть. Не то, чтобы я не доверял Тордену, но тут другое... Осмотрев, спросил:
— Элли, ты хоть понимаешь, на что твое состояние похоже?
— На отравление нервно-паралитическим ядом, конечно! Ёй!... А на затылке тоже есть мышцы?.. — поморщилась та, ощупав голову, — Это практически оно вчера и было. А это — отходняк.
Я только вздохнул тяжко — чертовы маги... Тело воспринимают, как приложение к своей магии. Досадное и ограничивающее их свободу! Вот и эта сидит, дрожит, зрачки расширены и на свет толком не реагируют... Я против воли заулыбался — глазищи девушки были нормального, пронзительно-зеленого цвета. И она морщилась от выпитой гадости и была живая — реагирована на нас, шевелилась!
— Фух... — я шумно выдохнул, — Элли, ну ты вчера...
— Так, не надо, не начинай! — Элли, сверля меня взглядом, скороговоркой выпалила: — Извиняться не перед ке мне буду — сами во всем виноваты, — эта бестия еще и носик задрала, — Доконали бедненькую меня и довели до предела! А я — маг, между прочим! Стихийный, бес вам в тапки! — Торден уже ржал, как сумасшедший, я тоже начал подхихикивать, — И доводить меня опасно для здоровья! Моего в первую очередь!!!
В этот дивный по своей дурости момент на поляну сунулся Младший и, осмотрев нас ржущих, догадался спросить довольно громко, забыв, видимо, что Элли уже прекрасно наш язык выучила:
— Белого чудовища больше нет?...
— Нету! — простонал Торден, сползая на землю, — Его эльфийка... съела!
— Вот спасибо, дорогие мои сородичи! За трезвую оценку моих душевных качеств! Тебе, Младший — особенно! — попыталась обидится Элли.
Но, подумав, все-же прыснула и спросила у меня с теплой улыбкой:
— Отходняк. Коллективный. Что, не по себе всем вчера было?
— Да уж... На всю жизнь запомню и потомков пугать этим будем!
От слов Младшего улыбку на губах Элли будто смело — как солнышко за тучу зашло. У меня — тоже. Болезненная тема для всех нас. Каждому — по-своему. Смех и шутки мгновенно стихли и все подобрались и стали серьезными, вспомнив про нетронутый завтрак. Девушка, перестав дрожать, взяла протянутую Шестым тарелку, но ароматное, тушеное с травами и кореньями мясо, её не вдохновило. Как и меня. Поковырявшись в мясе и даже осилив половину, я поднял глаза на смурную Элли, выковыривающую с серьезным видом что-то из тарелки. И отлегло от души! Она была права вчера, выговаривая мне, что я перестал соображать. Думал, что в угол загнали. Ща-а-ас! Наоборот, я из угла наконец-то вылез!
— О! Вот это — дело! — подметив изменение в моем настроении, подмигнул мне наставник, — Добро пожаловать в мир живых, Дарр!
Элли, тоже бросив на меня взгляд, лукаво заулыбалась и уже с большим аппетитом начала ковыряться в тарелке, даже начала есть. Прожевав кусочек и старательно проглотив, девушка часто задышала, приоткрыв рот. Шестой почему-то смутился и извинился перед леди за промах в готовке. Та величественно кивнула, а мы опять в тарелки уставились.
— Все нормально же? — не понял Торден, как раз дотрескавший добавку и отчищающий тарелку и ложку.
— Аха, — просипела Элли, и зачерпнув прямо из кружкой из котелка чая, сделала огромный глоток. И сдавленно ругнулась, вытирая выступившие слезы.
Я еще раз осмотрел остатки рагу на своей тарелке. Понюхал и тоже ругнулся, с укром глядя на совсем смутившегося Шестого. Судя по запаху, там было столько жгучего перца, что хватило бы весь светло-эльфийский двор накормить 'остреньким'.
Элли, отдышавшись, но еще сидя с круглыми, как у совы, глазами, протянула задумчиво:
— Доброе утро от Шестого! Но зато меня трясти перестало и отходняк прошел полностью. И вылечилась, и согрелась, и наелась, и напилась — и все это меньше, чем за минуту! Ну вы даете... Вот это я понима-а-а-аю, терапия!
— Миледи, я нечаянно... Мы... Для нас это — не острое... — выдавил Шестой.
Порывшись, я достал из сумки вяленное мясо, сухари и яблоко, и протянул принцессе. Пока искал, нашел подарок и письмо от горничной и слуги Петри. И коробочку с подарком. И тоже вручил это эльфийке. Элли, торопливо раскрыв письмо, пробежала по строчкам взглядом. Лаково и чуть с грустью улыбнулась и открыла коробочку, а заглянув в неё, вытерла выступившие на глазах слезы и вытряхнула содержимое коробки на колени. Там были слегка подсохшие сливочные помадки и красивая зеленая лента для волос, сплетенная кем-то из хоббитов. Помадки она раздала, разделила поровну, а ленту, перекинув тяжелую косу, крепко завязала бантом на пушистом конце своей золотой косищи. Глаза, как два драгоценных камня, сияли, полные слез. Но моя леди улыбалась. Воины притихли, столкнувшись за раз с таким количеством эмоций, захлестывающих с головой. Я боялся шевельнуться — не спугнуть!
'Светлые — это эмоции...' — вспомнились мне слова лорда Траэла. Да, это эмоции. Но я знаю теперь, что если меня захлестывает этой волной — это нормально. Я — нормален. Я — маг. Хоть и потенциальный, но маг. Я черпаю силу не в долге и расчете, а вот в этом живом слепящем вихре... Хоть к этому и сложно привыкнуть.
Тайком обвел взглядом остальных. Торден чуть-чуть, хоть и одними глазами из-под прикрытых век, но тепло улыбался, глядя на Элли, сидящую с блуждающей на губах ласковой улыбкой перечитывающую письмо хоббитов, теребя ленту на косе. На Ришаса-Младшего, прикрывшего глаза от удовольствия и смакующего, может быть последний раз в жизни, вкуснейшие сливочные помадки. Арсаэш, 'Шестой', с задумчивым видом изучал конфеты, прежде чем отправить их в рот — будто прикидывал рецепт...
Элли, просто находясь рядом, меняет нас всех. Будто открывает глаза на что-то... На что? На мир вокруг нас? Или на нас самих, на то, что скрыто в каждом? Я читал досье на каждого из них, поражаясь дальновидности наставника: замкнутый и немногословный Арсаэш тайком пишет неверояно красивые, рвущие душу на части мелодии; глуповатый и говорливый младший — талантливый алхимик, вмиг преображающийся в лаборатории из болтуна в ученого с сияющими, полными идей глазами. Покойный ныне Третий, Иривэс, укрощал и дрессировал животных... Каждый из 'Воронов Тордена' был талантлив по-особому, и теперь эти двое, изменившись за время, проведенное рядом со светлой, вернуться в Академию... И новый выпуск будет еще интереснее благодаря тем знаниям, что они и Торден получили от Элли...
Не этого ли я добивался?.. Как раз этого, если честно. Хоть и не надеялся на столь грандиозные изменения в самом наставнике. И в Элли. Я снова посмотрел на свою эльфийку... Не сказать, что она нас всех вокруг пальца обвела, но близко к тому — её знания оказались сильно больше того, что я подозревал. И что она сказала такого Тордену, что наставник так блаженно и довольно улыбается? И ведь не спросишь напрямую — наверняка через клятву о неразглашении общались... Но выяснить надо. Как и то, что еще в голове Элли заложено. Но это уже по пути.
— Ну что? Посидели? И хватит. — скомандовал я расслабленно сидящим компаньонам.
Все будто только этого и ждали — молниеносно собрались и навели 'порядок'. Минута — и все в полной тишине в 'боевом порядке' (принцесса в каре из воинов) идут по тропе, ведя кошмаров в поводу. Еще две минуты и все по седлам. Я первый, за мной Элли, закрытая с боков Младшим и Шестым, замыкающий — Торден.
* * *
Ровно и без происшествий шли девять дней — останавливаясь лишь на день и продолжая путь едва под пологом леса стемнеет. Элли удивлялась по-началу, что у нас все наоборот, но я объяснил, что это у них все наоборот, а у нас нормально. Долго сравнивали, придя к выводам, что у светлых все через спину: мы в серых рассветных сумерках едва видим, нас клонит в сон и снижается внимательность, а у светлых — наоборот — поздние сумерки наиболее комфортное для глаз время суток. Ночью им тоже все хорошо видно, хоть и хуже, чем для дроу, пасмурным днем тоже проблем не возникает ни у них ни у нас... 'А вот в солнечную погоду!..' — одномременно с Элли протянули мы и засмеялись. Как оказалось, ясную солнечную погоду они любят, но сидя в тенечке. Желательно — дома. Младший, которому вечно все нужно знать, тут же задал свое 'почему?!' Я ответил, вызвав уважительный взгяд от Элли, даже не нашедшей — чем дополнить:
— Высшие эльфы родом из умирающего от старости мира. Вечный полу-мрак и холод. И островки жизни, поддерживаемые силой их магии. Солнце того мира светит едва-едва, подымаясь над горизонтом ненадолго, едва ли согревая заледенелую землю. Для них солнечный свет — долгожданная радость и удовольствие, но по-прежнему болезненное для глаз.
— Значит высшие эльфы могут долго терпеть холод, видят ночью и в сумраке, но слепнут на свету. А питаются в основном мясом и зеленью, — резюмировал Шестой.
— Ты прямо как конспект для лекции готовишь! — восхитился я, — Давай добавлю еще данных для размышлений?
— Давайте! — заулыбался юноша.
— У них температура тела ниже на шесть градусов, чем у нас, метаболизм очень медленный, но регенирация почти такая же — лишь чуть-чуть хуже. Они совершенно не потеют, — раздался смешок со стороны Младшего, — Серьезно не потеют! Если Высшего эльфа засунуть в душное, сухое и жаркое помещение, ему хана.
— Что, правда? — Младший опять глаза вытаращил и на принцессу оценивающе уставился.
Элли фыркнула и задрала носик:
— А ты попробуй запри! Особенно мага...
Я улыбнулся девушке и продолжил:
— Вот тут и кроется самое интересное! Они все — маги. До единого, бес их... Хм... Ладно, продолжим...
Принцесса уже не сдерживаясь хихикала, вовсю потешаясь над задумавшимся Младшим. Шестой предположил вариант:
— Так, ловим мага по-слабее, поим спиртным...
— А спиртное на Высших не действует. Вообще! И имунитет к ядам близок к нашему, — невинным голосом напомнил я.
— Не поим спиртным, а лупим по затылку и связываем! Знаю точно — срабатывает, — весомо предложил наставник.
— Это да, получится! Вобщем связываем и заталкиваем в помещение, нагнетаем жара... — продолжил изгаляться Шестой.
— В баню, к людям! — прыснула Элли.
— В баню, — согласился Торден, — И через склько часов, теоритически, получаем труп высшего эльфа?
— Эй! — вполне искренне возмутилась Элли, — Полегче, пожалуйста, господа теоретики! Мы редкий и вымирающий вид!
— Правильно — что вас убивать? Сами справляетесь, без нашей помощи. А мы так, чисто теоритически, — покладисто согласился я с девушкой, — Ну так сколько часов-то?
Шестой, что-то прикинув в уме, выдал предположение 'семь с запасом', Младший 'пять'. Торден предположил, 'около семи, но для верности — девять'. Элли, изумленно вскинув брови протянула, качая головой:
— Ну вы и садисты! Девять часов, в жаре! Надо же... Да нисколько — все вы ошиблись.
— Как так?! — возмутился Шестой.
— Да так! Через час-полтора этот маг в себя придет, хоть и подзадушенный, и выровняет температуру вокруг тела за счет базовых, начальных умений, присущих их расе! — усмехнулся я.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
