"Нед. Лабиринты забытых дорог"

— Да чего ты помнишь-то?! — усмехнулась Устра — не слушай ее. Когда наши ходили в поход на Замар, ей лет-то было...всего ничего. У нее еще женской крови не было — а туда же — мы, мы! Она шрам-то получила в драке из-за мужчины, ты думаешь на поле боя? Кстати — сестра моя младшая. Всю жизнь ее луплю — делаю из нее настоящую воительницу!

— Скажи, Устра, а почему у вас мало мужчин? Почему такой перекос в сторону женщин? — поинтересовалась Амела, ложась на спину по сигналу массажистки — где ваши мужчины?

— А кто их знает — где — посерьезнела Устра, и легонько вздохнула — наверное — на дне морском. Или на берегу, в виде обглоданных косточек. Где еще быть? Как только входят в силу, так и отправляются в набег, или же начинают выяснять, у кого член длиннее — ну и...мало у нас мужчин. Сколько мы не пытались переломить ситуацию — никак не получается. Мужчины, как подрастут, рвутся на войну, а женщины стерегут дом. Впрочем — последние годы все больше женщин уходит в набеги — там хотя бы мужчину себе добудут. Да от скуки спасутся.

— А дети? Как же дети? Если женщина погибнет в бою? Кто их воспитает?

— Как кто?! — удивилась Устра — все мы. Я, она, и она — это ведь все наши дети, мои дети, их дети! Мальчиков воспитает отец, девочек — матери. Они все наши, разве можно их разделять на тех, кого ты родила, а кого родила твоя соратница? Я старшая жена — кто-то же должен быть главным? Разбираться в проблемах семьи? Выдавать дочерей замуж, следить за порядком в доме. Я может тоже бы в поход ушла, так надоело сидеть здесь, на одном месте, да не могу — дом на мне. Раз согласилась быть старшей женой — так теперь мне и быть ей на долгие годы. Пока не почувствую, что больше так жить не могу. Да ладно — что мы все о нас, да о нас? Ты о себе так и не рассказала — кого ты там убила?

— Разбойников. Грабителей. А потом — охрану чернокожего. Васаба его звать. Мы случайно оказались на южном материке, и он взял нас в окружение, с большим войском. А когда Васаба подошел к нам ближе, взяв с собой всего тридцать человек — мы всех их убили, а его взяли в плен. Теперь он с нами путешествует. Стал нашим товарищем.

— А я думала — это ваш раб — усмехнулась Устра — значит, пленный? Товарищ? А может все-таки раб? Тогда можно было бы приказать ему обслужить наших женщин. Они просто горят желание попробовать этого черного самца! Я слышала о черных, но никогда в глаза их не видала. Мне рассказывали, что у них мужское хозяйство больше, чем у белых, это правда? Ты уже попробовала его? Как он в постели? Умелый?

— Хммм — слегка покраснела Амела — я не пробовала его...но насчет причиндалов — очень достойно, я вам скажу. У моего мужчины лучше, конечно, но...Васаба еще тот жеребец!

— Ой, я его хочу! — пискнула Кора — ну зачем ты, Устра, сейчас начала говорить! Я как представлю это черного зверя, ммм...

— А вы не боитесь, что будут черные дети? — усмехнулась Амела — что-то я не видела среди ардов чернокожих бойцов...

— А как ты сможешь увидеть, когда у нас чернокожих-то никогда и не бывало! — рассмеялась Устра — тем более, что мы, женщины, знаем средства, как обезопаситься от нежелательной беременности. Да что я тебе-то рассказываю, ты и сама знаешь. Кстати, скажи, а что ты применяешь, чтобы удалять волосы с тела? Я как побреюсь — у меня раздражение! Приходится втирать мазь, а она едкая, щиплет!

— Я тебе потом подарю пузырек — не знаю, как это сделано, но помажешь разок и волосы исчезают, а потом не растут несколько недель. И никакого раздражения. Что-то с магией связано.

— Здорово! — восхитилась Устра — ты знаешь, а неплохо было бы наладить торговлю с Замаром — только из-за этого средства для удаления волос с тела, и то — стоит прекратить войну, правда, девочки?

— Правда! Правда! — загомонили прислушивающиеся к разговору жены-подруги и их дочери — а еще благовоний бы неплохо получить!

— Точно. И благовоний — довольно кивнула Устра — наши иногда привозят благовония с ваших кораблей — стоят они сумасшедших денег! Можно было бы торговать этими штуками — брали бы все поселения, все рода ардов! У нас в домах воняет рыбным жиров, да протухшим мясом! Правда же, воняет? И от нас воняет!

— Хмм...честно сказать — я не заметила, чтобы в домах плохо пахло — улыбнулась Амела — и от тебя хорошо пахнет. Теперь понимаю — почему. Моетесь постоянно, после такой парилки никакой грязи не будет, это точно! Все с потом уйдет.

— Точно — удовлетворенно кивнула Устра — девки, ну-ка, вымойте ее как следует! С тем мылом, с душистым. Знаешь — мы сами мыло варим, с травами — очень хорошо получается. К нам из других селений за ним приезжают. Я научилась варить. Мыльте, мыльте как следует, чтобы ее мужчина не говорил, что после нашей парилки от подруги рыбой воняет! Так, так... Слушай, Ама, а что насчет других мужчин? Тут меня девки заспрашивались — они твои, или нет? Вызывать на поединок тебя боятся, еще покалечишь, не дай боги. Ты их пробовала — как они в постели, твои парни?

— Не пробовала — покраснела Амела и вообще — один из них мой брат, Харалд — высокий такой, как ард, а второй — это принц Замара, сын короля, Бордонар. Оба совершенно свободны, можете делать с ними что хотите!

— Ох, спасибо! Вот это радость! Девочки — только постарайтесь без драки, хорошо? Если покалечите друг друга — я вам это самое место зашью сетевыми нитками, чтобы неповадно было калечиться! Взяли пример с мужиков — до смерти драться!

— А разве женщины не до смерти дерутся? — Амела отплевалась от мыльной пены и с наслаждением вылила на себя ковш холодной воды — ты же хотела меня убить!

— Мало ли что хотела — ухмыльнулась Устра — это больше болтовня, прав был Геор. Женщины убивают друг друга только в набеге, или на войне. На поединке очень редко. Это какая должна быть ненависть, чтобы убить свою соплеменницу? Мы же не мужчины! Ну как себя чувствуешь, хорошо? Сполосните ее, и пошли пить горячий отвар. А может еще бражки? Ковшик-другой?

— Нет уж — усмехнулась Амела — я не так давно нажралась до визга, и хотела своего мужчину изнасиловать! Но ограничилась тем, что заблевала ему весь сортир. После этого опасаюсь много пить — организм не принимает.

— Ох -хо-хо! — закатилась Устра — ты наша подруга! Изнасиловать мужика! Надо, надо! А то эти мерзавцы еще и кобенятся, раздумывают, когда надо просто брать нашу сестру за шкирку и в постель! Женщины любят решительных, а не болтунов! Болтунов нам и среди баб хватает! Ну — пошли, пошли, а то сомлеешь в пару. Долго уже паришься, с непривычки трудно. Кстати — можно было и мужчин пригласить, но я не знаю ваших нравов, может — застесняетесь. Мы-то вместе с мужчинами паримся...когда захотим.

— Потом, как-нибудь — устало улыбнулась Амела, выходя из парной и слегка пошатываясь на ходу. В ушах у нее звенело, мир качался, будто она снова напилась крепкого тысячелетнего вина. Тело горело и кровь, бурлящая в жилах, просто-таки кипела, обновленная, горячая, как никогда.

Амела вдруг вспомнила Неда и ей захотелось прижаться к нему всем телом...почувствовать на себе его сладкую тяжесть...

С трудом отбросив эти развратные мысли, девушка уселась на чистую скамью, застеленную белой простыней. На столе парил медный чайник, вмещающий ведра три воды, а то и больше. Стояли какие-то засахаренные штучки, рыба — копченая и соленая, лепешки, и ну и мясо — подозрительно волокнистое, не похожее на то, что обычно ела девушка.

— Присаживайся — кивнула Устра, и не одеваясь, уселась напротив за столом — сейчас я прикажу зажечь светильники, только они воняют — жир-то рыбный. Окошки маленькие — чтобы не выдувало. Хорошо после парилки, правда? Налейте ей горячего отвара! Ешь! Ты никогда не пробовала — вот ягоды в меду, а это — точно не пробовала — рыбка угра в меду. Попробуй, мне нравится!

— Амела с опаской взяла одну из сладких рыбок, попробовала — вкус оказался таким же гадким, как и вид глазастой рыбешки. Она с трудом прожевала этот 'деликатес', чтобы не обижать хозяйку и с облегчением переключилась на копченое мясо.

Есть захотелось просто неимоверно. А еще — пить. Воды выпарилось немеряно. Амела и не подозревала, что в ее теле есть столько воды — та стекала с нее в парилке ручьями.

— Китовое мясо — улыбнулась Устра, следя за действиями девушки внимательным взглядом — мы запасаем его с осени, храним в ямах, свежее. Ну и коптим — впрок. Правда, вкусное? В этом году мясо китов нежнее и сочнее — было много рачков, которыми те питаются, так что киты двигались гораздо меньше, чем обычно, и мясо у них мягче.

— Ага! Мягче! — выдавила из себя Амела, героически сражаясь с жестким, как подошва куском. И кусок побеждал, несмотря на белоснежные острые зубы своей противницы.

— Ты кинжалом режь — улыбнулась Устра — на что кинжал-то на шее? Ту куда его дела? Надо — как вышла из парилки, так сразу кинжал и нацепила. Это в парилке все равны, а тут другое дело. Ты же не хочешь, чтобы тебя приняли за рабыню? То-то же... ну что же, наши бабские дела обсудили, теперь к делам хозяйственным. Расскажи, зачем вы сюда прибыли, и как прибыли. Только, пожалуйста, не ври, не разочаровывай меня. Если не можешь сказать — так и скажи — не могу. Я пойму.

Амела отложила измочаленный кусок мяса, так и не сдавшийся агрессору, сделала несколько глотков подстывшего ароматного отвара, и начала свой рассказ...

Закончила рассказывать она через полчаса. Пришлось слепить правдоподобную версию, опустив некоторые интимные и не очень подробности их странного путешествия.

Устра помолчала минуты две, потом подняла взгляд на девушку и с сожалением сказала:

— Мда...задачу вы себе поставили! Да, есть, говорят, пара драконов — на острове Хессерн. Но живы ли они? Их не видели уже очень много лет. Впрочем — по слухам, драконы могут впадать в спячку на годы. Но я в этом не уверена. Может и сказки. А ни про какую кальдрану тут и не слыхивали...какое там противоядие? Нет такого у нас. И лекари у нас против ваших просто дети — так, полечить слегка, а чтобы серьезное что-то — это уже нет. Колдуны у нас есть, да — проклятие наслать, напакостить — это всегда пожалуйста, а вот полечить... И еще...ты в курсе, что твой мужчина, как две капли воды похож на Свея Зарана? Я, как только увидела его — поняла — тут что-то нечисто. Неспроста боги прислали этого человека в наше селение. Я все это время думала — что же мне не дает покоя? Что я должна вспомнить? И вспомнила. Теперь слушай...

* * *

— Невозможно! — ахнула Амела — брат-близнец, сын замарской рабыни?! Нед — сын предводителя клана?! О боги...как вы шутите... скажи, как у вас делают, когда на место предводителя претендуют одновременно два человека? Два брата?

— Хмм...как и везде, наверное — башку долой! Власть должна достаться одному.

— А как это все выглядит? Поединок, или что-то еще? Что-нибудь благородное? Суд глав, может быть? Как вы решаете этот вопрос?

— Как?! — горько усмехнулась женщина — как могут решать мужчины?! Убивать! Какое там благородство? Какие поединки? В ход идет все — от яда и ножа наемника, до отравленных стрел из-за камня. Ты хочешь, чтобы я нарисовала наше будущее? Что будет, когда Свей узнает о существовании своего единоутробного брата, который может угрожать его власти? А просто все будет. Сейчас в подчинении Свея десять родов. Это около пятидесяти тысяч человек. Из них тысяч пятнадцать бойцов. Он придет, окружит наше селение, и потребует выдать ему твоего мужчину...Неда. Нед его звать? Ага. Так вот — когда мы откажемся — ведь закон о гостях превыше всего — он возьмет штурмом Эстаг, убьет всех, кого найдет с оружием в руках, остальных возьмет в рабство или предложит присоединиться к его войску.

— И ты так спокойно об этом говоришь? — вздрогнула Амела — получается, мы должны уйти как можно быстрее. Так?

— Так-то оно так, но...он все равно придет — рот Устры сложился в горькую гримасу — есть вы, или нет, он все равно будет здесь. Хотя бы для того, чтобы проверить — остались вы тут, или нет, связан ли с Недом клан Сайтал, или нет. Это будет повод для войны. Первое, что он сделает — разнесет Эстаг. Конор Сайтала будет вынужден вступить в войну, иначе все остальные роды разбегутся — если он не отомстит — этим покажет, что он слаб, и судьба родов его не интересует.

— Как силен Сайтал в сравнении с Зараном? И вообще — как делится ваш мир по влиянию кланов?

— Сейчас осталось два клана — Сайтал и Заран. Раньше было три клана. Один уничтожен Зараном, и его остатки поглощены кланом Свея. Чтобы не вникать в тонкости — их в два раза больше. И количество бойцов растет с каждым днем — Свей подминает новые и новые рода ардов.

— Мне очень жаль, очень — упавшим голосом сказала Амела, не глядя на женщин за столом — получается, что мы виновники гибели вашего селения?

— Да нет...— устало протянула Устра — все шло к этому. Раньше, или позже, оно бы случилось. Я говорила Геору — надо было присягнуть Свею. Но он отказался. Иногда мужчины делаются такими тупыми... присяга конору в ведении мужчин. Это их дело. Мы сделали все, чтобы убедить Геора не совершать такой ошибки, но он оказался совершеннейшим болваном и не хочет ничего слышать. Видите ли — честь ему дороже, и он не может отказаться от присяги Сайталу, принесенной им раньше, и на века вечные. Знаешь — душой я его понимаю...может за то и полюбила, что он такой честный, до глупости, но...фактически он нас убил. Так что будем наслаждаться жизнью, пока есть такая возможность! А потом возьмем в руки мечи и умрем, как подобает воинам! Правда, девки!

— Правда! Правда! — женщины, замершие во время рассказа старшей, зашевелились и загомонили. Потом одна из них, молоденькая девица с шустрыми синими глазками громко крикнула:

— Давайте делить мужчин! Я хочу мелкого! Он наверное нежный...он так краснеет!

— А я черного хочу! — заявила Кора — ну такое животное! Он должен быть хорош...иначе я его отлуплю палкой — чтобы не обманывал ожидания!

— А я...а я...! — загалдели остальные, а Устра, посмотрев в удивленное лицо Амелы, тихо сказала:

— А что ты хотела? Это жизнь. Пусть радуются, пока живы. У нас долго не живут. Потому мы стараемся наплодить как можно больше детей — в запас, так сказать.

— А сколько у тебя детей?

— Трое. Пока трое — усмехнулась Устра — позже еще рожу. Может и от твоего мужчины, если позволишь. Не позволишь? Жаль...а я тебе бы дала моего муженька! Кстати — очень, очень хорош в постели! Много теряешь. А знаешь что — я с твоим братцем займусь. Последний раз я рожала пять лет назад — пора бы уже...

— Скажи, а как ты грудь сохранила? Не обвисла?

— Ну...есть средства... — улыбнулась женщина — да и не кормим мы грудью, стараемся, чтобы это делали рабыни. Прикармливаем детей коровьим молоком, кашей. Вначале болит грудь, когда не кормишь, а потом ничего, привыкаешь, проходит. Зато не отвисает да пола. Ну и лекарство я тебе покажу — какое надо применять. Впрочем — тебе, с твоими шариками, пока нечего заботиться о том, что грудь отвиснет. Тебе и перетягивать ее не надо — с такой грудью скакать с мечом самое то, ничего не мешает, не болтается. Кстати — заметила, что у нас нет толстых женщин? Кроме рабынь, конечно — те толстеют. У нас считается неприличным быть толстой. Какой боец из толстой? А когда мужчины отправляются в море, кто прикроет, защитит дом? Только женщины. Ну что же...вот и поговорили. Ты как, отошла после парилки? Одевайся, шагай к мужчинам и объяви им важную новость — сегодня они поступают в распоряжение отряда голодных женщин. Кстати — пусть в парилку сходят. Помоются как следует. Знаю я этих мужчин...