Золотой обоз

Принц ничего не ответил, только вынул платок и начал протирать клинок меча. Клинок, надо сказать, был отличный, после такой рубки на нём не осталось ни одной зазубрины. Поняв, что переубедить его всё равно не получится, я встал рядом с ним. Мы отправились на площадь, где сейчас была основная рубка.

Успели мы к шапочному разбору. На площади творилось такое... Короче, фраза Модеста насчёт предстоящих трудностей с утилизацией трупов оказалась пророческой. Прорвавшись сквозь стену, враги решили, что исход боя решён, осталась только самая малость — зачистить улицы и найти принца, поэтому в атаку шли сплошным потоком, забыв на время инстинкт самосохранения.

Для пулемётчика такой плотный строй атакующих — просто находка. Первые ряды ложились, вторые перебирались через них, третьи падали на вторых, кровь ручьём текла по брусчатке. Только под конец, когда несколько сотен убитых завалили улицу, оставшиеся сообразили, что что-то пошло не так, строй врагов дрогнул и попятился. Обойти неожиданное препятствие не позволило городское ополчение, тот его резерв, что держали на случай прорыва. Плотный строй с алебардами представлял для рыцарей непреодолимое препятствие, в конном строю они бы легко его смяли, а вот у пеших так не получится, приходилось лезть в рубку, рискуя своими благородными шкурами.

А с другой стороны двигались мы, не просто двигались, а планомерно отстреливали самых активных, теперь уже в рядах противника началась паника, кто-то вообще бросил гиблое дело и повернул назад, вот только и они не спаслись, поскольку попали под залп арбалетов.

Примерно через полчаса ситуация переменилась в корне, остатки вражеского воинства обратились в бегство, стараясь уйти из города через единственный пролом в стене. Ополчение отбивало свои позиции и возвращалось на стены. Когда мы снова смогли осмотреть поле боя, от сердца отлегло. Над стенами стояли флаги императорского дома, а бригада строителей спешно восстанавливала стену. За строительным материалом они обратились к домам, просто разбирая окрестные здания.

И тут на горизонте показалась новая армия, а уши уловили трубный сигнал.

Глава восьмая

Как мне потом рассказали, в момент атаки прибывший дядя Ростан был совсем плох, он пластом лежал на носилках, но даже так успевал отдавать приказы. Последний резерв самозванца, около двух тысяч рыцарей, среагировал мгновенно, спасая свои драгоценные жизни, они бежали так поспешно, что конница Ростана не смогла за ними угнаться, они явно предполагали подобный вариант развития событий и держали свежих коней на такой случай.

Я сидел на стене в обнимку с автоматом и плакал. Не знаю, почему, но такая наступила нервная разрядка. Словно пружина, державшая меня изнутри и сжатая на максимум, теперь лопнула. Стянув с головы каску, я разглядел на ней множество свежих отметин, правый рукав куртки был в крови даже по пальцам стекало, даже не заметил в горячке боя, когда меня зацепили, вроде и не вступал в ближний бой.

Чуть поодаль сидел Лёва, тоже после боя впавший в прострацию. Он смотрел на небо и что-то тихо бормотал. Ему досталось ещё больше, одежда и бронежилет были залиты кровью. Рядом хлопотала Жанна, накладывая повязку на шею, а под обоими глазами у него красовались огромные синяки, шлем его где-то потерялся. Чуть дальше Михей хлопотал над своим пулемётом, его древний агрегат всё же заклинил под конец боя, но, к счастью, это случилось уже потом, под занавес, когда врагов почти не осталось.

Модест, в отличие от нас, сохранивший здравый рассудок, помогал выносить раненых, сейчас здесь развернётся полевой госпиталь, надо полагать, Жанна долго будет занята. А мирные горожане, нонкомбатанты, вышедшие из домов, теперь оказывали посильную помощь армии. Прежде всего, в переноске трупов.

— Павлик, ты как тут? — я не сразу узнал голос Кирилла, командир стоял рядом, его кольчуга и шлем были залиты кровью, а в руке он всё ещё сжимал меч, видимо, довелось схватиться в рукопашной.

— Жить буду, — отозвался я, не узнавая собственного голоса. — Наверное. С остальными что?

— Доцента серьёзно зацепило, жить будет, но, кажется, хромым станет. Ещё Серому по голове прилетело, даже шлем смялся, ничего страшного, голова у него крепкая, только сотрясение сильное получил. Остальные, вроде, нормально. Ты сам-то перевяжись.

— Потом, — отмахнулся я, шевелиться не хотелось совсем. — Рана пустяковая. Что там происходит?

Я указал вперёд, где сейчас разворачивалась конница союзников. Мне, собственно, было не так интересно, просто хотелось говорить.

— Там его полуживой дядя прибыл, со всем своим воинством, нагрянули уже под конец, когда и без них всё было ясно. Самозванец сбежал, а Крейг остался жив и скоро коронуется. А мы... поедем домой с деньгами. Ты ведь этого хотел?

— Хотел, — кивнул я, голова отозвалась болью и странным гулом внутри. — Просто я это как-то иначе представлял.

— И я тоже, — Кирилл присел рядом. — Вот только мы не выбираем. Так уж получилось, что ввязались в местную войну, выбора у нас не было, зато оказались на правой стороне и победили. Теперь ещё благодарность принца заслужим.

— Слушай, а можно вместо благодарности нас обратно телепортировать? — мечтательно спросил я. — Чтобы сразу у прохода оказались? У магов есть такое заклинание?

— Вряд ли, — он грустно улыбнулся. — Да и магов сейчас почти нет, самых лучших убили, остались слабые, вроде нашего Региса. Он, кстати, тоже сегодня отличился, на одной из улиц вместе с арбалетчиками вражескую атаку остановил, применил заклинание, так у них ноги к полу приросли, а стрелки уже расстреляли всех. Правда, он сам при этом надорвался и в обморок упал, сейчас отлёживается.

Некоторое время мы сидели молча. В этот момент из ворот города, где уже успели разобрать завал, показалась процессия. Принц на белом коне, в доспехах, с которых уже успели оттереть кровь, и в алом плаще двигался в сторону бывшего лагеря противника, сопровождаемый теми несколькими рыцарями, что имелись в его распоряжении. А оттуда ему навстречу выдвинулась аналогичная процессия. Впереди верхом ехал некто, видимо, то самый дядя, это было заметно, поскольку в седле он держался с трудом, справа и слева его поддерживали оруженосцы.

К нам прибыл посыльный, сказал, что принц желает и нас видеть на встрече. В полном составе мы выдвинуться не смогли, отправились Кирилл и Модест, а я, с трудом встав на ноги, увязался за ними. Охрана была предупреждена, а потому нас свободно пропустили к месту встречи. То, что они встретились на конях, было не более, чем данью традиции, разговаривать верхом никто не собирался, тем более, что дядя в седле держался с большим трудом.

Крейг не лукавил, когда говорил о возрасте дяди. Не знаю, сколько ему было лет, но выглядел старикан на все сто. Уже тот факт, что он умудряется как-то сидеть в латном доспехе, вызывал немалое удивление, видимо, сказывались постоянные тренировки. Он снял с головы шлем, обнажив седую шевелюру, морщинистые щёки были чисто выбриты, а большие серые глаза смотрели пристально, создавая ощущение, будто тебя просвечивают рентгеном.

Он и принц сидели за большим столом в только что поставленном шатре, расторопный слуга уже поставил кубки и принёс кувшин вина, но никто к нему не притрагивался, Крейгу было не до того, а дяде, наверное, врачи запрещали.

— Присаживайтесь, друзья, — принц сделал широкий жест рукой, а невесть откуда взявшийся слуга поставил сбоку три деревянных стула. — Нас ждёт долгий и основательный разговор.

Мы присели, я даже взял в руки кубок и отхлебнул немного вина, решив, что сильно не опьянею, а стресс после боя снимать необходимо. Вино было сладким и крепким, вроде кагора, закуски не прилагалось.

— Крейг, мальчик мой, — проговорил дядя скрипучим голосом, видно было, что старик измождён и с трудом сидит на кресле, а вести переговоры лёжа ему гордость не позволяла, — грешно так говорить, но я всегда придерживался мнения, что ты, именно ты, а не твой брат, был бы наилучшим кандидатом на трон.

— Не нужно так говорить, дядя, — принц отмахнулся. — Для управления страной требуется нечто большее, нежели знание старых книг и умение сражаться. Мой брат был куда способнее меня.

— Способнее? — старик фыркнул. — Прозевать такой заговор у себя под носом. Там ведь половина высшего общества была замешана. Я уверен, сигналы об этом поступали. А мой племянник их проигнорировал. Да и потом, после первого их выступления. К чему было собирать этот дурацкий совет?

Крейг промолчал, хотя по его лицу было видно, что его собственное мнение нисколько не отличается.

— В былые годы, — продолжал дядя, — мой отец, вместо сбора совета и переговоров с мятежниками, отправлял бы карательные отряды, которые предадут огню и мечу земли изменников. Сами они закроются в замках, но их земли станут пустыней. А чуть позже и сами мятежные головы лягут на плаху. Так поступил славный император Ролланд Второй в годы мятежа семейства Воргов. Помнишь такое семейство?

— Нет, — честно ответил Крейг.

— Правильно, потому что их тогда вырезали под корень, а земли, до того принадлежавшие им, передали в императорский домен. Но это был Ролланд, а твой отец, ты уж извини, до него не дотягивает.

— Не буду спорить, — скромно ответил Крейг, думать так о своём отце было неприятно, но и не признать правоту дяди он не мог.

— А что с этими людьми? — Ростан соизволил обратить внимание на нас. — Ты сказал, что только благодаря им крепость выстояла. Что-то не похожи они на хороших воинов.

— Они сильны другим, — начал объяснять принц. — Они не из нашего мира.

— Это как? — не понял Ростан.

— Точно сказать не могу, но около трёх лет назад маги в обители совершили чудо, нашли заклинание, открывающее ворота в другой мир. В том мире время ушло далеко вперёд, а люди придумали разрушительное оружие.

— Насколько разрушительное? — уточнил дядя, в блёклых глазах зажегся интерес.

-Можно убить человека за тысячу шагов, можно разрушить башню или обвалить стену города.

— Они сильные маги? — спросил Ростан, с нескрываемым уважением посмотрев на нас.

— Позволю себе вмешаться, — сказал Кирилл. — Дело в том, что в нашем мире магов нет. Совсем. И магия там не действует. А оружие наше — детище наших алхимиков, именно их следует благодарить за его разрушительную мощь.

— И что было дальше?

— Дальше их призвала торговая гильдия, — объяснил Крейг. — С той стороны проходили одиночные авантюристы и мелкие группы, но даже они, будучи вооружены своим оружием, оказались серьёзной силой. Гильдия получила возможность отправлять на север сверхценные грузы, нанимая в охрану всего десяток человек, которые заменяли собой пару сотен тяжёлой конницы.

— Начинаю понимать, — дядя кивнул. — Теперь, когда торгашей вырезали под корень за чересчур плотное сотрудничество с императорским двором, эти воины остались не у дел, им никто больше не платит, а потому ты нанял их на службу.

— Не совсем так, — поправил его Кирилл. — Мы честно выполнили свой долг, товар доставлен, деньги получены, а поскольку наших нанимателей больше нет, то вся полученная сумма осталась у нас. Поэтому деньги нас мало интересуют. Можно сказать, что сражались мы за свою жизнь и за возможность возвращения домой.

— Такая возможность у вас будет, — сказал Крейг. — Если, конечно, обитель магов устоит.

— А вот об этом нам не стоит забывать, — напомнил дядя. — Войска самозванца стоят во многих городах, императорская власть там пала, а гарнизоны полностью истреблены. Вопрос в том, что будет дальше делать самозванец.

— Мы думали, он уже побеждён и бежал из страны, — удивлённо сказал Кирилл. — Нам предстоят ещё сражения?

— Не могу сказать точно, — Крейг поморщился. — У Ангвара осталось войско, около двух тысяч ушли отсюда, плюс те, кого он оставлял в столице, если успеет стянуть отряды из других городов, то армия его не будет уступать нашей, и тогда нам придётся дать ещё один бой.

— К нам тоже постоянно прибывают подкрепления, — заметил Ростан. — Наша армия растёт, благородные рыцари, сохранившие честь и не запятнавшие себя присягой самозванцу, один за другим прибывают под наши знамёна.

— В любом случае, ваша помощь мне ещё понадобится, — сделал вывод Крейг.

— А если он закроется в столице? — спросил я, штурмовать стены города как-то не улыбалось.

— Вы видели протяжённость стен в столице? — дядя самодовольно ухмыльнулся. — Представьте, сколько воинов потребуется, чтобы их оборонять. У Ангвара столько нет, защитить столицу он сможет только в том случае, если все горожане ему верны, тогда каждый возьмёт оружие и встанет на стены. А они его ненавидят, не настолько, чтобы выступить открыто, но достаточно, чтобы открыть ворота истинному императору. Нет, этого нам бояться не стоит, я предполагаю, что он выведет свою армию в поле, тогда всё и решится.

— Будем надеяться, — пожал плечами Крейг.

— Что нам делать сейчас? — спросил Кирилл, вставая со стула.

— Отдыхайте, — великодушно разрешил Крейг. — Залечивайте раны, чините оружие, помогайте остальным. А попутно готовьтесь к новому бою. Придумайте, как можете сражаться в полевом сражении.

Когда мы вернулись к себе, всё уже улеглось, раненые, те, кого можно было спасти, уже были распределены по квартирам. Похоронная команда продолжала работать, собирая и сортируя застывшие трупы (природа сделала небольшой подарок в виде временного похолодания, это упрощало работу, вот только отдирать примёрзшие трупы от земли было сложно), попутно работали и трофейщики, снимая доспехи и оружие, а ещё одна бригада ловила разбежавшихся коней.

Я вернулся в свой условный дом, Жанна, само собой, отсутствовала, у неё теперь забот до ночи хватит, раненых несколько сотен, многие тяжёлые. Андрей, увидев меня, издал вопль радости и с разбега запрыгнул на шею, я погладил его по голове. Вид довольного жизнью ребёнка напомнил мне, что сражались мы сегодня не зря.

Хозяйка поставила на стол обед (или ужин, я, если честно, потерялся во времени), есть не хотелось, но я заставил себя взять ложку и пропихнул в измученный организм несколько кусков безвкусной еды. Усталость навалилась с новой силой, я с великим трудом стянул с себя ботинки, после чего упал на кровать и забылся беспокойным сном. И даже скачущий по мне Андрей не был помехой.

Сны мне, к сожалению, снились. Если до этого я считал себя толстокожим и невосприимчивым, то теперь всё изменилось. Во сне, словно в перемотке, восстанавливались события ушедшего дня. А вместе с этим перед глазами вставали толпы убитых. Сколько я сегодня убил? Пятьдесят? Сто? Наверное, даже больше, ведь расстрелял без малого триста патронов, при этом почти не промахиваясь. А теперь они встали передо мной. В пылу боя некогда было запоминать лица, но мозг сработал сам по себе, как фотоаппарат.

Вот перекошенное яростью лицо рыцаря, замахнувшегося на ополченца двуручной секирой, мгновение, и он падает навзничь, так и не успев нанести удар. Вот ещё двое пытаются выстрелить из арбалетов, припали на колено и выискивают достойную цель, карабин дважды выдыхает огонь и дым, оба валятся друг на друга, одна стрела улетает в небо, вторая отскакивает от каменного пола.