Но еще немного поразмыслив на данную тему, постепенно успокаиваюсь, находя для своего встревоженного сознания железобетонные оправдательные аргументы. Это тут мы вдвоем, вот медичка и расшалилась, а дома Вика никого ко мне не подпустит. Таня ей конечно близкая подруга, посвященная в наши, в прямом смысле кровавые тайны, но вряд ли она потерпит ее в моей койке. В голове у врачихи вполне понятные и прозаические мысли — подняться по социальной лестнице путем увеличения своего скила.
Что полностью соответствует нашей концепции усиления, путем прокачки каждого индивидуума. Значит мне надо как следует поднапрячься и " прокачать " медработника по максимуму. И постараться успеть до возвращения домой. Получив желанное, Таня определенно угомониться и отстанет от меня. Уж не влюбилась же она, на самом-то деле? Глядишь все само собой образуется. Да и мне чего волноваться, с меня не убудет в любом случае, а маги нам пригодятся, тем более свои, доморощенные и надежные.
И может я напрасно напрягаюсь, на фиг магичество таким путем никому не нужно. Девчонки все молодые, у них в душе романтизм и возвышенные мечты о внеземной любви. А тут по факту голимое порно выходит. Это Таня у нас такая ... прагматичная, если не сказать более грубо. Правильно говорят люди : — стыда нет, иди в Мед. Еще с десяток подобных мыслей и доводов вертелись в моей голове, пока я незаметно для себя не заснул, без сновидений, до самого утра.
— Как самочувствие? — поинтересовалась первым делом Таня, увидев меня с открытыми глазами.
— Очень хорошо — ответил ей с некоторой опаской, соображая, не собирается ли она продолжить наши ночные забавы.
Полностью одетая и тщательно причесанная подруга, только хмыкнула, словно угадав ход моих мыслей и сообщила. — Приводи себя в порядок, перед завтраком надо будет денег наделать.
— Это да, дело нужное — облегченно согласился я — через десять минут буду готов....
Опять скрипит потертое седло, все в точности как в знаменитой песне, снова движемся не спеша, ориентируясь на самую медленную повозку. После вчерашнего дня все мышцы ноют, даже те, про которые я не догадывался что такие есть. Давно верхом не ездил, здорово отвык. Но вида не подаю, это надо перетерпеть, втянешься, потом станет легче. Хорошо что движемся медленно, дорога все время идет в гору, хоть уклон и не сильный. Что будет со мной, если двигаться другим аллюром, лучше не представлять.
Погода после полудня начинает портится, небо затягивается серой хмарью, похоже скоро ливанет. Мои спутники тоже внимательно вглядываются в небеса.
— Скоро будет дождь — подтверждает мои догадки Роблад — эх не успеем добраться в Долинную, промокнем насквозь.
Обернулся, крикнул возничему на телеге. — Эй Томас, прибавь ходу, надо пошевеливаться!
Как мы не спешили, но по каменистой дороге и все время вверх, особо не разгонишься. Начавшийся мелкий грибной дождичек, вскоре сменился сильным ливнем. Он не прекратился, даже когда мы прибыли в деревню. На открывшуюся среди гор огромную красочную долину я даже внимания не обратил, все кто ехал верхом, сильно промокли. Не спасал от влаги и накинутый сверху плотный плащ с капюшоном. Роблад молча поглядывал на меня, но не решился предложить пересесть в фургон. Бойцы спокойно ехали и не подавали признаков беспокойства, лишь вглядывались через струи ливня в приближающееся долгожданное укрытие.
Но всему приходит конец, и вот мы входим под крышу харчевни без названия, и даже какой-либо вывески. Шедший первым Роблад громогласно прогремел басом, едва открыв дверь.
— Где ты есть, пройдоха Гюнтер, живо встречай господина барона, тащи лучшего вина и разжигай огонь!
Показавшийся откуда-то сбоку полненький невысокий трактирщик, моментально определив во мне главного, угодливо кланялся сложив руки на животе и говорил.
— Как мы рады видеть вас, господин молодой барон, сейчас все будет готово в лучшем виде!
Он быстро и очень толково стал отдавать приказы набежавшим слугам.
— Гюнтер, прикажи приготовить бочку горячей воды в самой лучшей комнате и застели чистую постель. Лекарке Татьяне тоже приготовь комнату рядом с моей. Веди, показывай, мне нужно переодеться в сухое.
— Да, да — понятливо кивал толстячек и повел меня по лестнице наверх.
— И это лучшая комната в гостинице? — спросил я хозяина с изумлением — ты что, меня обманываешь?
— Да господин барон, лучшая, лучшая — подтвердил Гюнтер и он похоже совсем не шутил.
Да за такие шуточки можно легко отхватить плетей, а то и чего похлеще. Я огляделся еще раз. Комната размером 4х4 метра, дощатые полы и потолок, бревенчатые стены. Мутноватое окно, затянутое какой-то пленкой, вдобавок маленькое и плохо пропускающее свет. Кровать с тощим тюфяком, комковатая подушка, два сундука с открытыми крышками, колченогий стул, на стене возле двери несколько деревянных колышков, изображающих вешалку. Больше ничего нет. И это люкс! Какие же тогда остальные номера?
— Ладно иди — со вздохом произнес я — и не забудь про горячую воду.
Хозяин моментально испарился без звука, как вонючий ветерок. А я начал скидывать с себя сырую одежду и переодеваться в сухие тряпки, доставая их из дорожной сумки.
В матрасе поди клопы с блохами водятся или еще какие-нибудь экзотические мандавошки, промелькнула в голове тревожная мысль. Не долго думая, скатал тюфячок и вышвырнул его в коридор. Уж лучше я свою попонку постелю, пусть твердо спать, зато не завшивею.
Еще раз оглядел свои апартаменты. Единственно что хорошо, это крепкая дверь с железным засовом, открывающаяся наружу. Ключа как и замка, для двери не было, а вот на сундуках имелось и то и другое. Дубликаты наверняка есть у хозяина, но ему невыгодно заниматься воровством, чужих людей здесь нет, это не город. За покражу спросят с него. Но дверь без замка, это все равно нонсенс. До чего простые нравы. В подтверждение моих мыслей, в комнату без стука входит Татьяна с большой дорожной сумкой в руках.
— Оу, у тебя тут прилично, я пожалуй здесь поселюсь, ты как, не возражаешь?
И смотрит на меня невинно-чистыми блудливыми глазами. Чего мне возражать после вчерашнего? И так все ясно.
— Конечно располагайся подруга, я пока прикажу принести нашу постель.
И вышел в коридор. В тесном коллективе никаких секретов не скроешь, все уже наверняка знают про наши с Таней потрахушки. Тонкая ткань палатки не преграда для охов и вздохов, да и плевать, нечего мне скрывать, все равно никто ничего не скажет, разве только позавидуют.
Внизу в зале харчевни уже жарили в очаге целого барана, насаженного на вертел. Дружинники за одним столом, возчики за другим, весело переговаривались и цедили из деревянных кружек какое-то пойло. Я присел за соседний стол и позвал спускающегося с лестницы Свальта.
— Подходи ко мне, нам надо поговорить.
Молоденькая служанка с бл%дскими глазами и ужимками бывалой путаны принесла нам кувшин вина, два медных кубка и большую тарелку с хлебом и сыром.
— Желаете что нибудь еще, господин барон? — елейным голосом проворковала она, улыбаясь и постреливая на меня глазами.
— Пока достаточно, ступай себе — ответил разбитной девке.
Неожиданно это развеселило меня, разглядывая как она возвращается к стойке виляя задом, я предался философским размышлениям.
Везде одно и то же. Провались хоть в каменный век, и там наверняка найдется профура, которая будет вертеть перед тобой жопой, замотанной в засаленную шкуру. В надежде закадрить перспективного самца, женские приемчики во все времена одинаковы. И неважно во что она одета, в платье из бутика или кусок вонючей шкуры. Начинка намного важнее обертки. И бабы об этом прекрасно осведомлены. Поэтому кроят ткань реальности в свою пользу, в меру своего понимания.
Попивая неплохое вино, задавал вопросы Свальту. Тот выпил немного, крякнул от удовольствия и начал отвечать.
— Трактир принадлежит Гюнтеру, но находится на земле принадлежавшей баронству. Половину годовой выручки он отдает барону. Обычно это не превышает 15-17 золотых. Основные посетители это купцы, охранники и возчики торговых караванов, которые идут в Торсун и обратно. Местные мужики бывают здесь редко, причина одна — нет денег. Так же приезжают наши дружинники, пропивая полученное жалованье, тратя его на шлюх и играя в кости.
— Получается что все деньги которые я плачу им, оседают здесь?
— Примерно половина или даже меньше, некоторые имеют семьи или постоянных подруг в деревне, другие копят на старость или еще что-то.
— Как ты думаешь, можно повысить доход от харчевни, например провести реконструкцию, увеличить количество и качество номеров?
— Наверное возможно, если расширить перечень жилья от самого дешевого до самого дорогого. Некоторые купцы даже не ночуют в гостинице, предпочитая шатры. Уровень комфорта примерно одинаков, так что можно сэкономить.
Я задумался. У меня были далеко идущие планы, и этот трактир был одним из кирпичиков, из которых слагался мой проект. Скоро у окружающих меня людей будет значительно больше денег и они должны их где-то тратить. Почему бы не здесь?
Я подозвал Гюнтера и завел с ним разговор на перспективу. Выслушав все мои резоны, он согласился, да было бы неплохо устроить перестройку, но причина по которой невозможно устроить перемены одна — нет средств.
— Сколько потребуется денег на переделку харчевни, в частности увеличить количество номеров, улучшить качество, построить мыльню с горячей водой, просторные конюшни для лошадей а также нормальные сортиры?
Хозяин долго мялся, что-то обдумывал, подсчитывал. Я сидел молча и не мешал ему как следует осмыслить предложенное. Он наконец решился и выдал значительную по его мнению цифру.
— Примерно от 20 до 30 золотых монет придется потратить на все эти нововведения.
Гюнтер облегченно выдохнул и вопросительно посмотрел на меня.
— Хорошо Гюнтер, я тебя услышал. Если прибыль мы делим пополам, значит и расходы должны нести поровну? — начал я заходить с козырей.
— Да наверное, господин барон — осторожно подтвердил он, еще не понимая куда я его подталкиваю.
— Проводи полноценную реконструкцию. Я дам тебе половину всех денег, что ты потратишь на стройку, но ты должен тщательно записывать свои расходы, а Свальт потом проверит все траты.
— Мне дадут эти деньги в долг? На какой срок и под какой процент? — так же нерешительно выдал хозяин.
— Нет не в долг, это будет мой вклад в развитие гостиницы, отдавать эти деньги мне не надо.
Гюнтер глубоко задумался, Свальт тоже завис. Очевидно мысль о том, что барон даст золото на обустройство трактира, была для них непостижимой. Наконец трактирщика озарило. — Вы хотите чтобы трактир принадлежал каждому наполовину?
— Нет, я же сказал что просто вкладываю деньги в благоустройство, принадлежать он как и раньше, будет тебе. Ты можешь его продать, подарить, завещать в наследство. Главное условие таково, что его можно использовать только как трактир и гостиницу а не частный дом, и соответственно выплачивать мне половину прибыли.
Гюнтер еще раз глубоко задумался. Желание воспользоваться чужими деньгами легально, его сильно волновало и легко читалось по его физиономии. Но ведь и своих надо вложить в дело столько же. Свальта он отлично знал и понимал что обмануть его не удастся, он в курсе всех местных цен и услуг. Трактир с каждым годом дряхлел и не приносил прежней прибыли, многие проезжающие его избегали. Чтобы окончательно его добить я предложил.
— Можно составить грамоту, Свальт обо всем напишет, мы поставим свои подписи, а на обратном пути я сделаю на ней оттиск баронской печати.
Видать мысль о том что у него будет документ с баронской печатью, окончательно убедил хозяина. Баронская грамота! Теперь наглым купчишкам и буйным охранникам есть чем пригрозить, если те начнут спорить или вообще откажутся платить за разбитые спьяну тарелки и поломанные лавки. Это собственность барона Кригса а на своей земле он вершит суд и поддерживает правопорядок в меру своего понимания. Может легко и просто отправить наглеца на свидание с " конопляной тетушкой ". Какие открываются возможности!
— Подумай до утра Гюнтер, свое решение сообщишь завтра. А сейчас вели подавать ужин и позови из моей комнаты лекарку Татьяну.
Дождь за окном то лил, то останавливался, то снова начинал неспешно моросить. В зале было уютно от примитивных жировых светильников-плошек и играющего в камине огня. Несмотря на слякоть и дождь, в трактир пришли два местных крестьянина. Они тихонько сидели в самом углу, попивали что-то из кружек и осторожно поглядывали на нашу компанию.
Куда еще пойти мужику, как не в кабак? Особенно когда на дворе серая хмарь а дома сварливая жена и куча орущих ребятишек. Интересно а в карты здесь играют? Надо про это узнать с ленцой подумал я, наблюдая как дружинники азартно кидали кости на стол. Картинно трясут стаканчик и с замиранием сердца вытряхивают два кубика на гладкую столешницу. Находившиеся вокруг них возчики сопереживали за проигрыш или радовались удачному броску.
Поужинав, мы с Таней ушли наверх заниматься копированием... и копированием. У нас уже выработался некий порядок — утром монеты, вечером — Кристалл Силы. Пока я сидел и отдыхал после сеанса, Татьяна совсем не стесняясь, разделась и похлопав себя ладошкой по гладенькому бритому лобку, сообщила с усмешкой.
— Готовься!
— Всегда готов! — с энтузиазмом подтвердил я.
Потом полезла купаться в бочку с теплой водой. Я с удовольствием разглядывал ее полные, чуть отвисшие груди с крупными сосками, широкие бедра и немаленькую попу.
Классная телка моя неожиданная подруга. Пепельно-русые волосы чуть ниже плеч, серо-зеленые глаза. Лицо приятное, с некоторой натяжкой даже симпатичное. В постеле страстная, умелая партнерша. В отличие от Вики опытная любовница. Хотя откуда у Вики опыт возьмется, с ее-то годами? Да и дырочка совсем узенькая, толком была не растянута. Сразу понятно, что девочка можно сказать, нецелованная. От увиденного зрелища я постепенно разгорался и в чреслах началось томление.
Мне в этом мире уже начинает нравится. Предложи сейчас какой-нибудь демиург вернутся назад в 21 век, я культурным слогом, но непреклонно, пошлю его на х%й. Меня все здесь устраивает. Кто я был там? Обычный шоферюга не хватающий звезд с неба, без каких либо реальных идей по улучшению своего материального положения. А здесь я владелец замка и окрестных земель, благородный господин и маг.
Там на меня красотки внимание если и обращали, то только до выяснения моего финансового положения. А здесь прямо таки поперло — сами насаживаются на хрящ любви. Вот что значит высокий социальный статус и бабло в кармане.
Но там я никому ничего не был должен и ни за что не отвечал, был свободен в своих поступках и делал что хотел, а здесь у меня ответственность за коллектив соотечественников. Приходится думать обо всем и обо всех. И философскую дилемму что лучше — быть богатым и зависимым, или бедным но свободным, за меня уже решили.
Наутро, дождь почти перестал, но небо оставалось серым и ветер гнал тяжелые сумрачные облака на юг. Похоже в замке пойдет дождь, все наши бревна и доски зальет, с тоской подумал я, хорошо хоть весь пиломатериал уложили в штабель.
