И пальцами машинально расправила светлые волосы, слипшиеся на лбу, взмокшем от напряжения. И от этого простенького движения у Ферди вдруг защемило сердце. Такой знакомый жест... Оказывается, он всё-таки соскучился по дому... Ведь мама — это дом.

Мать умоляюще взглянула на него. И выдохнула, словно бросаясь в пропасть:

— Возвращайся, Ферди! Я воспитаю твою девочку так, чтобы она была достойна быть рядом с тобой. У неё будут манеры. Она будет одеваться, чтобы быть достойной тебя и нашего дома. Ферди, ты должен вернуться! Мы с отцом столько работали, чтобы наш дом получил потом своего хозяина. Что ты здесь, у де Виндов? Всё получит Карей! Ведь ты Тиарнак! Как будешь жить ты? Где? А наш дом... Он будет пустовать?

Парень молчал. С одной стороны он помнил о сне, в который горячо верил. С другой... С другой. Он упрямо склонил голову.

— Нет, мама. Давай сделаем так. Год — на то, чтобы ты могла свыкнуться с мыслью обо мне как человеке, который может прожить отдельно от тебя. Потом — посмотрим.

— Но, Ферди...

— Нет, мама. Ты сама сказала, что не будешь покушаться на мои самостоятельные поступки. Так сдержи своё слово в самом начале.

— Поймал? — снова неприязненно сказала мать.

А Ферди вдруг неудержимо ухмыльнулся, да так откровенно, что мать изумлённо засмотрелась на него и, не выдержав, спросила:

— Что такого я сказала?

— Прости, мама. Но, кажется, я твой настоящий сын! Ты упряма. Но передала мне своё упрямство. Вот сейчас ты стоишь на своём — я тоже. Двух Тиарнаков моя девушка не перенесёт... Мама, прошу тебя: узнай себя во мне! Тебе будет легче воспринять существующее положение дел.

Она горестно задумалась и снова вздохнула.

— Я обдумаю то, что ты сказал. Но помни, что двери нашего дома всегда открыты для тебя. — И, помявшись, добавила, с трудом выговорив: — И для твоей девушки. А твои комнаты ждут тебя. Когда ты возвращаешься в город?

— В августе. Сниму квартиру. Буду работать и заочно готовиться к выпускным экзаменам.

— Квартиру? — уже саркастически переспросила мать и осеклась, когда он улыбнулся ей.

В гостиной словно посветлело, когда проблема некоторым образом решилась.

Дед пригласил-таки гостей к столу.

Мать привела себя в порядок. Для этого пришлось проводить её в свои апартаменты, которые она тщательно обследовала и выразила недовольство из-за их отдалённости от главных жилых помещений, бросив риторический вопрос, не принижает ли де Винд Тиарнака этим самым отдалением. Пришлось напомнить, что дед сделал всё, чтобы ему было комфортно, пока он восстанавливал самоконтроль, и именно потому апартаменты отдалённые. "Честно говоря, — размышлял Ферди, провожая мать в замковую столовую, — её мимоходная попытка вброса неприязни между мной и дедом даже смешна. Но мать попыталась сделать это довольно серьёзно. Неужели она так и думает, что лучше всех разбирается в любой ситуации? Плохо быть прорицателем. Становишься слишком самоуверенным".

Обед прошёл без тягостных пауз.

Но, уезжая, мать, до сих пор крепившаяся, снова разрыдалась. И Ферди с трудом удержался, чтобы не пообещать ей в августе явиться в родной дом, чтобы жить в нём. Отец кивнул сыну на прощанье — Ферди показалось, уважительно. Но мало ли... Парень, размышляя, решил, что, возможно, ему хочется, чтобы отец отнёсся к нему с уважительностью, поэтому взгляд Тиарнака-старшего и воспринял таким.

Стоявший рядом на крыльце, дед спросил:

— Уверен?

— Уверен.

— Может, надо было и впрямь заставить её согласиться с твоими условиями?

— Нет, дед. Сделай ей шаг навстречу — капкан захлопнется, — вслух размышлял парень. — Сначала она будет строго соблюдать условия, а потом сделает себе одну поблажку, другую, ну а потом и вовсе постепенно забудет о каких-то там смешных для неё условиях, полагая, что я снова привык к домашней роскоши и мне уже деваться некуда. И я не представляю, как она будет уживаться с Ларой. Ты же знаешь, что было с Кареем. А ведь он мой брат. Её сын. Представь, что будет с девочкой из крестьянской семьи, когда она попадёт в её лапы.

— Эти женщины... — пробормотал де Винд. — Ты сейчас спать?

— Да. За это время я успел отвоевать ещё два часа, но остальные держусь с трудом. Так что пока после обеда засыпаю. Я тебе буду нужен в это время? Могу перетерпеть.

— Ну да, вот только что с тебя, сонного, возьмёшь? Ладно. Иди.

Днём Ферди спал не более трёх-четырёх часов.

Вернувшись к себе, он по-новому оглядел свои комнаты. Крамольная мысль: а если поселиться в Доме Отшельника? Он сел на кровать в спальне. Сонное состояние как-то быстро пропало. Новая мысль захватила его. И Ларе там нравится.

Он бросил взгляд на мобильный. Рассказать брату о приезде родителей? Наверное, лучше его не тревожить. Карей сейчас определяется с жизнью после учёбы в университете. Не до того... Снова навалилась дремота. Ферди лёг, сонно перебирая своё расписание и вспоминая, что ему ещё сегодня надо сделать. А на сладкое — встреча с Ларой в Доме Отшельника... Последнее, что он вспомнил, — шторы не задёрнуты. И чуть улыбнулся: ну и что?

... Расписание было привычным и давно определённым. И парень никак не рассчитывал, что придётся его корректировать.

Но, когда он после сна вошёл в гостиную, размышляя, куда в первую очередь — в конюшню или в кабинет деда, тот встретил его несколько растерянным.

— Звонила Диана. Собирается приехать сегодня. Сказала — хочет поговорить с тобой. — Дед озадаченно пожал плечами. — О чём она может говорить с тобой?

— Кампа, случайно, не поймали? — тоже удивился Ферди.

— Нет. Мне сообщили бы в первую очередь. А почему ты подумал о Кампе?

— Ну, тогда было бы ясно, зачем приезжает Диана. Наверняка просить за него.

— Ладно, что гадать... Ты зайдёшь в гостиную, когда она приедет? Она не стала слушать моих намёков, что, возможно, ты не захочешь говорить с нею.

— Во сколько она будет?

— Да через полчаса.

— А, тогда я сначала на конюшню. С бумагами поработаю позже.

Полчаса он бегал по конюшне, выслушивая жалобы конюхов на один из отсеков со стойлами и прикидывая примерные траты на его ремонт. Чуть не забыл о приезде нежданной гостьи, если бы один из забежавших конюхов не сказал, что во дворе чужие лошади. Пришлось на скорую руку приводить себя в порядок и бежать в дом.

"Как сговорились!" — недовольно думал он и усмехался собственному ворчанию: как быстро он привык к упорядоченной жизни, где есть место и работе, и отдыху!

Лошадей было три. Странно.

Он знал, что дед обычно готовит для гостей хотя бы чаепитие, но никак не ожидал, что на этот раз оно состоится прямо в гостиной. Вошёл, сделал несколько шагов — и увидел. Хмыкнул. Но подошёл к столу и приветливо поздоровался с гостями.

Оказывается, Диана попросила сопроводить её Брэда и ещё одного из Плёточников. При виде Ферди Диана повела себя неожиданно. Сидела она боком к двери и не сразу заметила парня, пока он не подошёл. Но, когда он сел напротив, она вдруг уставилась на него — да так явно забывшись, так простецки, что он удивлённо подумал: "Жаль, мать не осталась. Посмотрела бы она на аристократов, которые не могут свои эмоции сдержать... Кстати, а что с Дианой?"

Пожал плечами и извиняющимся тоном сказал:

— Простите, если что. Я только что из конюшни.

Дед насмешливо опустил глаза, но ничего не сказал.

Диана словно очнулась, буркнула что-то вроде: "Всё нормально" и уткнулась в чашку с чаем. После того как "торжественная часть" чаепития была выполнена, Диана встала и попросила Ферди подойти с нею к старинному секретеру с изящной резьбой по краю. Здесь девушка хмуро взглянула на Ферди и сказала:

— Меня никто ни в чём не переубедит. Джонатан сделал то, что сделал, из любви ко мне. Никто не умер. А остальное меня не интересует.

— Мне это надо знать? — равнодушно спросил парень.

— Да, надо. Я хочу, чтобы все знали это. Я люблю Джонатана. Пусть не так, как любят остальные. Я знаю, что не слишком эмоциональна. Но с ним мне так комфортно, как ни с кем другим.

— Диана, прости. Я всё равно не понимаю, зачем мне это знать.

— Хочу подготовить возвращение моего мужа, — резко сказала Диана. — Готовлю общественное мнение. Знаю, что будет суд. Хочу, чтобы все участники того ритуала помягче отнеслись к моему мужу.

— Боюсь, это будет сделать сложно, — покачал головой Ферди. — Он не просто использовал людей в этом ритуале. Он унизил многих, заставив себя почувствовать слабым и не человеком, а материалом для ритуала. Не знаю, как ты уговорила Брэда сопровождать тебя, — ему тогда досталось сильно.

— Это всего лишь ритуал! — возразила Диана. Её глаза яростно сверкали, но Ферди смотрел на ауру и видел, как спокойны линии энергополя. Девушка играла. И очень талантливо. Чего на самом деле добивается Диана?

— Ты не присутствовала на этом ритуале и не знаешь подробностей, — терпеливо объяснил парень, отлично понимая, что говорит в пустоту: ей было наплевать на состояние всех, кто оказался в Доме Отшельника. — Поэтому тебе всё кажется простым и не имеющим важного значения. Но остальные так не думают.

— Я не ожидала, что ты так красив, — внезапно прошептала Диана и осторожно дотронулась раскрытой ладонью до него, медленно провела почти от горла, словно лаская.

Ферди опустил глаза, следя за этой ласковой ладонью, за длинными пальцами с несколькими кольцами и перстнями, камни которых переливались в свете солнца.

— Не ожидала? А то что бы?

— Ничего! — Она отдёрнула руку и спрятала её за спину, будто боясь, что он немедленно схватит её. Горделиво подняла подбородок. — Итак, ты будешь противостоять моему Джонатану? Ты твёрдо решил?

— Его ещё поймать надо, — бросил парень.

— Не смей так пренебрежительно говорить о нём, — сквозь зубы выговорила Диана. — Ты говоришь о моём муже!

— Твой муж чуть не убил мою девушку, — сквозь зубы сказал Ферди, старательно копируя её манеру говорить — скорее даже передразнивая. — Так что я говорю не о твоём муже, а о потенциальном убийце.

— Вот ещё — сравнивать деревенскую девчонку...

— Диана, ты говоришь о моей девушке, — перебил её Ферди.

Она скептически взглянула на него.

— И ты думаешь, я поверю, что ты серьёзен?

— Придётся, — пробормотал он, тяжело вздыхая: когда же она закончит разговор — ведь своё чёрное дело она сделала!..

Наконец они вернулись, и некоторое время Ферди ловил на себе странный взгляд деда, пока не догадался: хозяин замка видел, как Диана погладила внука, и не понимает этого жеста. Желание остаться наедине с дедом было, но гости всё не унимались. Ферди заметил, что Диана искусственно затягивает визит, то и дело поглядывая на него. Еле-еле, но дошло, что она-то впервые его видит месяц спустя и не верит своим глазам, что недавний урод, который однажды на опушке леса напугал её, превратился в нормального человека... А когда дошло, только с горечью пожал плечами.

Незнакомый Плёточник больше молчал, зато Брэд тоже поглядывал на Ферди, явно желая перекинуться с ним парой слов. И парень решил, что надо бы сделать это по возможности быстрей. И сам предложил Брэду, пойдя вразрез со светскими условностями, правда, уловив момент, когда де Винд заговорил с Дианой о чём-то местном:

— Брэд, на минутку?

Плёточник поспешно подошёл, подтвердив догадку Ферди.

Они отошли к окну, будто полюбоваться на лошадей, которые были видны с этого места. И Брэд угрюмо сказал:

— Дин, я посмотрел в Сети, кто ты такой. Ещё раз хочу извиниться за происшедшее. Но не только потому, что ты так известен. И не потому, что ты внук де Винда. Я благодарен тебе, что ты сумел сопротивляться Кампу. Такого предательства с его стороны никто из нас не ожидал.

— Ты приехал с Дианой, — с намёком сказал Ферди.

— Да. Она попросила нас сопровождать её сюда. Не знаю, как для Эмиля (это второй наш приятель, который согласился сопровождать Диану), но для меня это был повод приехать — и я ухватился за него немедленно. Иначе бы просто не осмелился. Хочется свалить всё на Джонатана. Он заморочил нам головы. Но что-то, наверное, есть и в нас самих, что мы так легко пошли у него на поводу. Мы все очень благодарны тебе — вся наша компания. Не будь тебя там, на месте, неизвестно, что было бы со всеми нами.

Постаравшись задавить хмыканье: парень всё о себе и о себе — деревенских ребят словно и не было в ритуале, — Ферди лишь кивнул. И в свою очередь спросил:

— И как вы теперь — компания? Согласны с требованием Дианы смягчить положение Кампа в суде? Готовы ли вы простить его?

— Если только потом он окажется подальше от этих мест, — честно сказал Брэд. — Хотя он вряд ли здесь осядет — здесь все его ненавидят, и он знает об этом. Да и всё равно ему придётся сесть в тюрьму. Если только он не найдёт тот артефакт.

— Ты имеешь в виду наруч? — уточнил Ферди.

— Да.

— Ты думаешь, он всё ещё ищет его?

— Он одержим этим артефактом. Думает, что его сила решит многое в его пользу.

— Ну, что одержим — понятно, — задумчиво сказал Ферди, оглянувшись на смех Дианы, которая что-то весело рассказывала деду и второму Плёточнику, Эмилю. Рассказывала так звонко, даже звеняще, что было ясно: она желает, чтобы отошедшие парни тоже слышали её повествование. — Брэд, скажи откровенно: вы и дальше постоянно будете с Дианой? Сопровождать её? Составлять ей компанию? Или Диана — это не часть того, что сделал Камп?

— Не знаю, как Эмиль, но я больше на её предложения что-то сделать или куда-то поехать соглашаться не собираюсь, — твёрдо сказал Брэд. — Она слишком легкомысленно восприняла наши рассказы о ритуале, хотя знала, что мы все в нём пострадали. Мне бы хотелось, чтобы она однажды испытала хоть толику того, что я пережил, когда мою память пожирал демон. Иногда мне кажется, что я ненавижу её... Иногда — мне её жаль.

Ферди уже понял, что этого Плёточника не переубедить, и Брэд так и будет продолжать думать о себе, что он тонко чувствующий и оттого ему пришлось хуже, чем деревенским ребятам. Но его не переделаешь. Поэтому, когда Брэд в очередной раз спросил, прощает ли Ферди его, парень просто протянул руку и пожал его, поспешно протянутую. Потом они вернулись к столу и посидели до момента, когда даже Диана поняла, что тянуть с завершением визита нельзя, и неохотно поднялась, чтобы попрощаться.

— И зачем она приезжала? — вслух удивился дед.

— Просила за Кампа, — ответил Ферди. — Если его поймают и будет суд, она бы хотела, чтобы к нему отнеслись благосклонно.

— Этих женщин не поймёшь, — вздохнул де Винд.

— Я на конюшню, — сказал Ферди. — Не успел там с делами из-за этого приезда.

— Иди, — кивнул дед и пошёл на второй этаж, в кабинет.

А Ферди быстро выскочил во двор, добрался до конюшни и в первом же закутке потрогал то место, которое погладила Диана. Под ладонью, под проникающим взглядом, "светилось" багровое пятно. Интересно, где Диана прячет своего муженька?

После этого легкомысленного и риторического вопроса, заданного про себя, Ферди вышел из пустующего закутка. Слабая усмешка всё ещё ощущалась на губах. Только вот этой легкомысленности он уже не чувствовал. На автомате дошёл до стойла Огонька. Здесь постоял немного — совершенно бездумно. Потом очнулся и заморгал: "Зачем я сюда пришёл?" Но раз пришёл... Он шагнул к коню и потрогал его спину. Сухая. Конюх, которого он попросил расседлать Огонька, выполнил просьбу и даже успел протереть вспотевшего после прогулки коня.