Мерлин на мгновение задумался, затем кивнул.
— Думаю, что это вряд ли создаст какие-либо проблемы, — сказал он. — Особенно, если вы не включаете какие-либо конкретные цифры. "В значительно большей силе" — это хорошая, предостерегающая фраза, которая не должна предполагать каких-либо определенных знаний, которых у нас не должно быть. И не думаю, что войскам будет слишком больно, если они решат, что ваш "инстинкт моряка" проявляется и в сухопутных сражениях.
— Я бы все же предпочел отвести их назад, — сказал Кэйлеб, снова глядя на карту. — Даже если Кларик и Хеймин примут все мои предупреждения близко к сердцу, это не изменит цифры против них. И даже если ты увидишь, что Гарвей делает что-то еще — например, бросает кавалерийский отряд, чтобы отрезать им путь к отступлению, — мы ничего не сможем с этим поделать. Вероятно, мы не смогли бы сообщить им достаточно быстро, чтобы это принесло какую-то пользу, даже если бы нам не пришлось беспокоиться о том, что люди будут удивляться, как мы "догадались", что будет дальше.
— Боюсь, это станет тем, с чем нам придется жить все чаще и чаще, — сказал Мерлин. — И, честно говоря, времена, когда мы можем использовать мои "видения", только сделают времена, когда мы не сможем их использовать, еще более болезненными. Но, как и у всего остального, у этого тоже есть свои пределы. Нам просто придется принять их.
— Знаю, — криво улыбнулся Кэйлеб. — Полагаю, что это просто человеческая природа — всегда хотеть большего. Ты уже являешься самым большим несправедливым преимуществом, которое когда-либо было у любого командира. Полагаю, что с моей стороны невежливо желать еще большего несправедливого преимущества, но так и есть. Наверное, я просто жадный от природы.
— На Старой Земле была поговорка, — сказал ему Мерлин. — Для многих вещей в жизни я бы ее не одобрил, но думаю, что к военным операциям это применимо.
— Что за высказывание?
— Если ты не жульничаешь, значит, недостаточно стараешься, — сказал Мерлин. Губы Кэйлеба дрогнули, и мрачность в его глазах осветилась искоркой веселья, и Мерлин покачал головой. — Ваш отец понимал, что цель войны не в том, чтобы увидеть, кто может "сражаться честнее". Имейте в виду, он был одним из самых благородных людей, которых я когда-либо знал, но он понимал, что самая большая ответственность командира — это его собственные войска. Чтобы сохранить как можно больше из них в живых и сделать все возможное, чтобы те, кто все равно умрет, умерли с определенной целью. Что их смерти не напрасны. И это означает, что не нужно просить их глупо рисковать во имя "чести". это означает выяснить, как лучше всего выстрелить их врагам в спину. Это означает использовать все преимущества, которые вы можете найти, купить, украсть или изобрести, и использовать их, чтобы сохранить жизнь своим людям и, как выразился другой участник войны Черчилля, заставить другого бедного тупого сукина сына умереть за свою страну.
— Это не очень рыцарская концепция войны, — заметил Кэйлеб.
— Я не очень рыцарский человек, по крайней мере, в этом отношении, — ответил Мерлин. — И ни один король — или император — не достоин верности своего народа.
— Тогда, полагаю, хорошо, что я от природы трусливый парень. Я имею в виду, мне бы не хотелось разочаровывать тебя или заставлять тебя искать кого-то другого, достаточно коварного, коварного, хитрого и беспринципного, чтобы соответствовать твоим гнусным целям.
— О, я бы не стал беспокоиться об этом, — сказал Мерлин с широкой улыбкой. — Учитывая ваше небольшое объяснение о том, что вы приготовили для великого герцога Зибедии, я действительно не думаю, что Зибедия смог бы найти кого-то более коварного, хитрого и беспринципного, чем вы.
— Боже, спасибо. — Кэйлеб ухмыльнулся, затем встряхнулся. — И теперь, когда мы с этим разобрались, давайте позовем сюда связиста, чтобы он передал Кларику мое сообщение "у меня плохое предчувствие".
.IX.
Недалеко от Харил-Кроссинг, баронство Дейруин, Лига Корисанды
Бригадный генерал Кинт Кларик задумчиво посмотрел на депешу, которую держал в руке, затем перевел взгляд на карту, разложенную перед ним. Несмотря на всемирный атлас архангела Хастингса, карта перед Клариком была гораздо менее подробной, чем он мог бы пожелать. В основном это было просто вопросом масштаба, в котором он действовал, но не помогал тот факт, что первоначальные карты архангела устарели на восемьсот лет, и что простые смертные были ответственны за их обновление за это время. На самом деле, это совсем не помогало.
Его собственная небольшая горстка кавалеристов, его разведывательно-снайперские группы и приданный ему инженерный отряд добавили немало картографических деталей, но, к сожалению, в основном это были подробности о местах, где они уже побывали.
— Что ты об этом думаешь, Кинт? — тихо спросил Марис Хеймин.
— Думаю о чем? — повторил Кларик, взглянув на своего коллегу. Хеймин мгновение смотрел на него, затем слегка улыбнулся.
— Не смотри на меня так невинно, — сказал он. — Мы с тобой оба знаем, что ты провел большую часть года, работая непосредственно с его величеством и сейджином Мерлином. Неужели ты действительно думал, что я не пойму, как маленькая записка его величества говорит тебе больше, чем просто слова, которые он на самом деле написал?
— Понятия не имею, о чем ты говоришь, — невинный тон Кларика звучал не очень убедительно. С другой стороны, он не хотел, чтобы это было так.
— Конечно, нет. Теперь повторю мой предыдущий вопрос. Что ты об этом думаешь?
— Думаю, — медленно произнес Кларик, выражение его лица было гораздо серьезнее, чем раньше, — что мы вот-вот попадем в дерьмовый шторм.
— Забавно. Я тоже подумал, что именно это и может означать записка.
— Да. Ну, почему-то я сомневаюсь, что император отправил бы нам личное сообщение, подобное этому, если бы он не был уверен, что его "догадка" верна.
— Ты имеешь в виду предчувствие сейджина Мерлина, не так ли? — тихо спросил Хеймин.
Взгляд, который Кларик бросил на него на этот раз, был гораздо острее, и другой генерал фыркнул.
— Забудь, что я спросил об этом. — Хеймин покачал головой. — На самом деле это не мое дело, полагаю, но, только между нами, ты, возможно, захочешь упомянуть императору, что я не единственный, кто заметил, как много нового начало происходить как раз в то время, когда сейджин появился в Чарисе.
— О?
— Я не жалуюсь! — заверил его Хеймин. — На самом деле, думаю, что это было чертовски хорошо, что он появился. Я просто подумал, что ты, возможно, захочешь сообщить об этом его величеству.
— Вопреки тому, во что ты можешь поверить, Марис, — мягко сказал Кларик, — я действительно не провожу все свое свободное время, общаясь с императором. Или с сейджином Мерлином, если уж на то пошло.
— Конечно, нет, — вежливо согласился Хеймин. Затем он мотнул головой в сторону депеши, все еще находящейся в руке Кларика. — А тем временем?
— Тем временем мы выясняем, что планируем делать, если нам случится столкнуться с какими-нибудь недружелюбными душами.
— Это меня полностью устраивает. И, честно говоря, я бы очень хотел найти место получше, чем это. — Хеймин махнул рукой в сторону окружавших их спутанных деревьев и густого подлеска. — Знаю, что это хорошая оборонительная местность, но с точки зрения стрелка, это отстой.
Кларик кисло усмехнулся краткому описанию младшего генерала. Что, по его признанию, вполне соответствовало его собственному мнению.
В данный момент они стояли на поляне, которая была немногим больше широкого пятна на том, что считалось главной "дорогой" между Дейросом и Мэнчиром. Справедливости ради, она, вероятно, была вполне адекватна для движения, которое обычно проходило по ней, но это движение не включало армию солидного размера. Рабочие группы были заняты расширением проезжей части, вырубая подступающий древесный покров и подлесок и заполняя самые глубокие рытвины и овраги, но они были далеко позади бригад Кларика и Хеймина. К счастью, вместе у двух бригадных генералов было всего четыре тысячи человек, так что далеко не идеальное состояние дороги не было для них такой большой проблемой, как могло бы быть для основных сил генерала Чермина. К сожалению, это было всего четыре тысячи человек, так что, если они столкнутся со значительным количеством корисандцев, им может просто не хватить огневой мощи.
И если нам придется отступать под огнем, тот факт, что у нас есть только одна главная дорога, не принесет ничего хорошего, — размышлял он.
— Хорошо, — сказал он наконец. — Согласно этому, — он постучал по карте, — в нескольких часах марша по дороге есть большая деревня или маленький город. Похоже, к юго-западу от города также есть приличных размеров монастырь или что-то вроде монастыря. Я бы подумал, что если люди действительно живут здесь, они, должно быть, расчистили сельскохозяйственные угодья, не так ли?
— Возможно. — Хеймин сам посмотрел на карту. — Я хотел бы, чтобы у нас была лучшая информация о контурах, — продолжил он, проводя пальцем по листу карты. — Похоже, что земля, вероятно, выше на дальнем берегу этой реки. — Он поморщился. — Полагаю, это имеет смысл, поскольку мы движемся к горам. Если бы я командовал на другой стороне, и если бы я искал оборонительную позицию, это бы мне понравилось.
— Согласен. Но если бы ты командовал на другой стороне и если бы ты полагал, что у тебя значительное численное преимущество, ты бы вообще искал оборонительную позицию?
— Если предположить, что все, что у меня было, — это гладкоствольные ружья против винтовок, черт возьми, я бы так и сделал, — сказал Хеймин.
— Но согласно всем оценкам нашей разведки, — глаза Кларика на мгновение встретились с глазами Хеймина, и он очень легко повернул депешу, которую все еще держал в руках, — этот Гарвей ничего не знает о наших винтовках.
— Верно. — Хеймин потер подбородок. — Если произойдет так, что эти оценки действительно точны, тогда ты, вероятно, прав. Гарвей должен был бы подумать о том, чтобы прыгнуть на нас и разбить вдребезги.
— Вот именно. И в дополнение к этому, уверен, что он предпочел бы помешать нам закрепиться на дальнем берегу реки, особенно если ты прав — а я думаю, что ты, вероятно, прав — насчет возвышенности там.
— Ты думаешь, он переправится через реку? Чтобы сражаться, имея ее в тылу?
— Знаю, — резко кивнул Кларик. — Мы недостаточно знаем о мостах или о том, есть ли там подходящие броды, чтобы действительно оценить, насколько серьезным препятствием может быть река. И почти гарантирую тебе, что у него гораздо больше информации о том, где мы находимся и в каком количестве, чем у нас о нем. Во всяком случае, я чертовски уверен, что у него там гораздо больше кавалерии, чтобы рассказать ему о нас, и собираюсь предположить, что он достаточно умен, чтобы знать, что с этим делать.
— Меня это устраивает, — согласился Хеймин.
— Ну, в таком случае, он, вероятно, имеет довольно четкое представление о том, сколько у нас людей. На его месте я бы подумал о том, чтобы разместить на этой стороне реки достаточно своих людей, чтобы съесть на завтрак отряд нашего размера. Однако не думаю, что я бы направил сюда больше своих общих войск, чем, по моим расчетам, мне понадобится для этого дела. Таким образом, если бы оказалось, что я ошибался, и мне пришлось отступить, я не стоял бы глубиной в десять рядов, пытаясь перебраться через мосты. И у меня была бы основная часть моих войск на дальнем берегу реки, чтобы удерживать высоты и прикрывать передовые силы, если им придется отступать.
— Имеет смысл, — сказал Хеймин после краткого размышления.
— Ну, если предположить, что это небольшое упражнение в чтении мыслей имеет какие-то преимущества, думаю, также можно с уверенностью предположить, что он не хотел бы дарить нам какую-либо более защищенную местность, чем у него есть, когда он нападает на нас. Если бы я был на его месте, и если бы я чувствовал себя действительно умным, я бы решил сражаться где-нибудь здесь. — Палец Кларика обвел овал вокруг города и монастыря. — Ему понадобится открытая местность, чтобы он мог приблизиться к нам как можно быстрее, особенно если он думает о том, чтобы втоптать нас в землю кавалерией или пиками. И он захочет, чтобы мы как можно дальше ушли от этого жалкого леса, чтобы, сломавшись, мы не смогли отступить по дороге и прижаться к деревьям. — Хеймин снова кивнул, и Кларик тонко улыбнулся.
— Единственное, что хорошо в этом жалком клочке деревьев и шиповника, так это то, что, если через него проходит только одна дорога, по крайней мере, заблудиться трудно.
— В смысле?
— Это означает, что мы можем продолжать маршировать после наступления темноты, не теряя целые роты на боковых дорогах. Здесь нет никаких боковых "дорог". Самое большее, что есть, — это тропинки и пешеходные тропы, которые никто не спутает с главной полосой движения.
— У нас есть еще два или три часа дневного света, — заметил Хеймин.
— Да, мы знаем. — Кларик оглянулся через плечо на седого мужчину в форме главного сержанта. — Мак?
— Да, сэр? — ответил главный сержант бригады Макинти Дрэгонмастер.
— Найдите мне гонца. Затем выясните точно, где находится полковник Жэнстин, чтобы мы знали, куда его отправить.
Жоэл Жэнстин был командиром первого батальона третьей бригады. Он также был хладнокровным и уравновешенным человеком, и именно эти качества сделали его выбором Кларика для руководства наступлением.
— Есть, сэр! — Широкие плечи Дрэгонмастера расправились, когда он принял упрощенную стойку смирно. Затем он с целеустремленным видом отвернулся от двух генералов.
— Я собираюсь послать Жэнстина вперед, — продолжил Кларик, снова поворачиваясь к Хеймину. — Если он будет стараться, он должен быть в состоянии добраться до более открытой местности недалеко от города до захода солнца, и если мы правильно понимаем намерения Гарвея, он будет терпелив. Он не набросится на Жэнстина, как только его первый батальон выйдет из леса, потому что захочет, чтобы в его ловушку попало еще больше. Он может выставить несколько пикетов, чтобы вступить с нами в перестрелку, убедить нас остановиться на ночь или, по крайней мере, продвигаться медленнее, но он может даже не сделать этого. Скорее всего, он согласится выставить несколько разведчиков перед своими позициями, просто для его предупреждения, если мы продолжим наступление. Тогда он подождет, пока мы крепко засунем головы в петлю, прежде чем затянуть ее потуже.
— Очень хитро с его стороны, — сухо сказал Хеймин.
— Я бы предпочел предположить, что он более хитер, чем есть на самом деле, но не совершить ошибку, предположив, что он менее хитер, чем оказывается.
— О, я не жалуюсь, — заверил его Хеймин.
— Хорошо. Что я хочу от Жэнстина, так чтобы он как можно быстрее переместился к краю более открытой местности, которая, как мы думаем, находится там, дальше. Но потом я хочу, чтобы он продвинулся еще немного вперед и начал устраиваться на ночь. Однако, как только стемнеет, он вернет своих людей в движение и...
