Записки Старого Когитатора

И он не просто “не подсказал” — это, от этой скотины ушастой, ждать просто глупо. Он явно и очевидно корёжил вероятности, подталкивал события, чтоб освободить свою плодорожку. Для свойственных ушастым ксеносам гадких целей, причём прямое ишино употребление по назначению — недостаточно гадкое, точно какую-то пакость мыслит.

Так, я охренительно умный и всё понял, не тогда, когда мне засадили по самые помидоры, а когда надёжно зафиксировали с раздвинутыми булками, примеряясь. Радости даже полных штанов нет, потому что их стащили, мдя.

Делать-то, варп подери, что?! Шизоума, что ли, постукать из чувства справедливости и свалить в закат?

— Так, выбраться отсюда в навигационный варп мы можем? — озвучил я актуальный вопрос.

— Ээээ… — ответил Франциск. — Леман будет через несколько минут, Терентий.

— Не знаю точно, Терентий, — задумчиво ответила Кристина. — Теоретически — да, но явно не обычным проколом варп-двигателя. Нужны расчёты и корректировки.

— А то нас выкинет, варп знает куда, — понимающе отметил я. — А Милосердие мы не вытянем, если не надрываться. И надрываться не факт, что стоит. Кстати, ты не чувствуешь внимания?

— Вы знаете, Терентий, странно, но нет.

— И вправду странно. И появились, и я тут немного… святой, — изящно уклонился я от чести объявлять аколитам, что господин Инквизитор — болван-с. — И орки ещё эти…

— Движение корабля, приближается, на невозможной скорости! — вдруг почти прокричал оператор авгура.

— Что ещё за варповщина, — посетовал я. — Давайте смотреть.

Посмотрели. К нам на всех парах чесал линкор. Но назвать это “кораблём” не поворачивался язык. Какая-то поганая личинка, гниющая и противная, а не корабль. И, похоже, эта личинка когда-то была боевой баржей астартес, причём понятно каких. Помимо многочисленных символов чумного деда эта пакость несла отчётливые символы чумных десантников, со значком биологической угрозы, чтоб их!

Ну, точнее, на символе из правой глазницы мутантного черепа с прорехами в зубьях торчали поганые щупальца. Кривые-косые, но знак биологической угрозы был более чем узнаваем.

Во всей жопности нашего положения был один плюс: орочье корыто было по траектории ближе к чумным предателям, нежели мы. При этом, активность орочье корыто не проявляло, хотя не заметить угрозу они не могли.

— Так, выйти в навигационный варп мы сможем? — обратил я вопросительный взгляд на шушукающуюся с Леманом Кристину.

— Не ранее, чем через час, Терентий. Нужны очень точные расчёты, в противном случае…

— Понятно, что в противном случае. Хотя, может… нет, в варп риск во владениях чумного деда! Франциск, боевая тревога. Будем час от этих уродов бегать. Да и на орков они время потратят. Странно, почему этот Шизоум не прыгает? — риторически озвучил я, на что последовало пожатие плечами всех причастных и наоборот.

— А в режиме боевой тревоги мы, Терентий, с начала боестолкновения, — отметил капитан.

— Ну значит, не объявляйте, — резонно ответил я.

И продолжил я предаваться разгульному мышлению. Чумовые сволочи дотелепаются до нас через четверть часа примерно. Причём атака на нас уже началась: мне пришлось в пределах поля Геллера “подпустить святоты”: глюклинги, явно науськанные предателями, рвались к Милосердию. А сама природа этих тварей, “негативная вероятность” делала поле Геллера не абсолютом. Но, будучи довольно слабыми демонами, святоту они не переносили и даже помирали.

Правда, мне пришлось напрягаться, гася святоту, а, подумав, и вообще все психические излучения от Милосердия. Потому как у чумного деда есть заразы и повируснее всяких там предателей. И в варп орать о нашем присутствии более, чем нужно. А час продержимся, как прикидывал, так и успокаивал я вопящую “всёпропало!!!” паранойю.

Кристина забеспокоилась, почувствовав “слепоту”, но я тереньтетку успокоил, да и, подумав, вошёл с ней в психическое сопряжение: не помешает. Хотя после того, как я исполнил её “любое желание”, к сопряжению я относился с некоторым опасением, мдя.

Впрочем, ничего страшного не случилось, я получил полезный опыт, который ОЧЕНЬ хочется в варп забыть.

А сопряжение — нужно, полезно и прочее.

— Терентий, простите меня… — начала было Кристина, видимо, почувствовавшая мои метания.

— Не за что просить прощения, Кристина. И закроем тему. Лучше давай думать, можем ли мы что-то сделать в бою.

— Вряд ли сможем. Только если вы используете ваши лучи, но в космическом бою это, при всей вашей силе, не слишком поможет, а сил вы потратите много.

— Да, если они сами не начнут делать микропрыжки — толку от нас только в защите. И то, если не как этот Шизоглуп. Кстати, Кристина, ты от него чумных эманаций не чувствовала? — уточнил я.

— Нет, Терентий.

— И я нет. Странно, но артефакт, скорее всего, есть, — протянул я, пакетно отправляя тереньтетке намысленное и получая от неё её мысли.

— Больше похоже на артефакт, Терентий. Я вообще думала, что орк пленил демона Осквернителя, но артефакт вероятнее.

— И эманаций не было. Ну да ладно, следим за пакостью вокруг. И приглядывай за полем Геллера — в этом поганом месте оно чувствуется как бы не хуже, чем в навигационном или даже глубоком варпе.

— Исполню, Терентий.

С окружающей нас… да нет, не топологией. Топология была полуимматериальна, несколько более варпанута, чем в ближнем заочковье, но не более. А скорее “волей света и ветра”, если так можно выразиться, творилась джигурда.

А именно, положим, глубокий варп: он враждебен материуму, всеми жабрами и фибрами стремится сделать материальное имматериальным, но. “Но” заключается в том, что варп — стихия. Он не то, что не разумен, он не может быть разумен в состоянии “глубокого”. Быть статичным достаточно, чтобы сформировать разум. В глубоком варпе даже пси-мусора нет. Он распадается на свет и ветер, неоформленный.

А вот тут был даже не фоновый, весьма гадкий груз последствия мыследеятельности “обычного” варпа. А эманации разложения, условно-разумные, сволочи! То есть, сказать, что они направляются злобной чумной волей — нельзя. Но сказать, что не так — нельзя также.

То есть, если в глубоком имматериуме к Милосердию прорывались флуктуации, случайные, “условно-нормальные”, пропускаемые полем Геллера, то тут… те же флуктуации, но очень хитрые, злобные, разумные. По сути, можно сказать что этакие “вирусы варпа”, не живые, но вполне себе вредоносные.

Соответственно, я при всех прочих равных просто не справлялся с потоком пакости, развеивая лишь самую гадкую, плюя на мелочь. Увеличение концентрации свячёности, конечно, могло бы помочь, но это как заявить из каждого нурглинга: “Имперский Святой ошивается в палисаднике Разложения, если вы ещё не поняли!”

Тем временем, корабль-личинка подобрался к орочьему корыту на дистанцию неуверенного огня. И начал садить по нему какой-то чумной гадостью.

Орочье корыто раскочегарило плазменные двигатели, начало постреливать в обратку. И тут…

— Грыбни-и-ик… — довольно отчётливо и жалобно прозвучало в пси-спектре.

Узконаправлено, но чертовски сильно — нахрен пробило эманации разложения, узконаправленным, но неискажённым каналом. Шизоум, паразит грибной, блин.

— Что надо? — недовольно отэманировал я.

— Нам обоим пиздец от этих гнилушек…

— Только тебе, — отрезал я.

— Нихера ты не отобьёшься!

— Да я и один с этими предателями справлюсь. Просто руки об тебя пачкать неохота, — честно соврал я. — И перестань меня называть Грибником, варп тебя дери!

— Варп не только миня драть будет, но и тоби! — посулил орчина. — Пастриляй в них, а?

— И нахера это мне? — риторически спросил я.

— Жить очень хочется, — честно признал орк.

Вот же, фигня какая, было задумался я, как Милосердие ощутимо тряхнуло.

— Попадание! Повреждён внешний контур защиты варп-двигателя! Поражение демонами…

— Нет поражения демонами, — произнёс я, благодарно кивнув Кристине, оперативно подлечившей несколько повреждений после запредельного по силам воздействия свячёностью.

Чтоб выжечь пусть мелкую, но демонятину, я чуть не повторил “подвиг Кристины”, в плане чуть не лопнул, как шарик. Очень уж далеко, объёмно… Ну, в общем, мне пришлось именно “вжарить” именно свячёностью, причём многократно больше, чем в своё время с извращённым артефактом на Кадии.

С тех пор я к свячёности если и не потеплел, то стал относиться бережнее и запасец имел. Что и к лучшему, но реально — чуть не лопнул, хотя лупил “сырой” энергией.

— Выведены из строя контуры… — начал перечислять мастер-дриверр, отвечающий за двигательную оснастку.

И было это весьма хреново, потому что, похоже, варп мы через час, точнее уже через сорок минут, уйдём в имматериум. И на мастера щитов орать глупо — судя по количеству демонятины, отсутствию видимости, через задницу работающим авгурам… Ну, в общем, то, что снаряд попал в Милосердие — не некомпетентность, а совокупность различных жоп, в которых мы находимся. Физиологически — бред, а по факту так: варп, чтоб его.

Вроде бы и не совсем всё плохо, но, судя по мной услышанному — чуть ли не неделя работы.

А это значит, что свалить отсюда мы быстро не сможем! Точнее, сможем, но я не поручусь, например, что Милосердие не выйдет из варп-прыжка, инициированного моими усилиями, например, на поверхности этой гнилой тверди. Скажем так, пятьдесят на пятьдесят, так что ТАКИЕ эксперименты стоит проводить, когда терять уже нечего.

Из чего следует, что надо чумных предателей прибить. Но это нам мало поможет, хрен мы свалим, невзирая на то, что непосредственной угрозы от хаосистов не будет.

Остаётся орк, ну он ситуативно союзник, но после разнесения чумных начнёт атаковать нас. Или свалит, тоже вариант.

И, наконец, мы нашумим, и будет тут не одна баржа, а то и высшие демоны. А это гарантированный пиздец Милосердию. Мы с Кристиной, да по сути — тысячи три-четыре человек, которых можно будет утрамбовать штабелями в Нефилим — спасёмся. И всё, остальным — смерть, причём весьма поганая.

А если подумать, решил подумать я, да и подумал. И по мере подумывания даже стал паразитно светиться. Не от ярости — от ликования. Потому что выход, путь кривой, косой и через жопу — был.

Шизоум меня явно боится. Это хорошо, это замечательно, мысленно потирал я чистые и сухие ладони.

— Франциск, в бой. Орка не атаковать, цель — предатели. И постарайтесь пройти от орочьего корабля на максимально близком расстоянии, — озвучил я.

— Абордаж? — попробовал въехать в извивы моей мысли капитан.

— Нет. Мы очень хотим жить, капитан. А это наш шанс, — не стал терять я время. — И да, Империуму этот ксенос больше не навредит.

— По слову вашему, — растерянно выдал Боррини, но тут же собрался и стал кричать в подчинённых всяческие команды.

Я же тем временем погонял варианты в голове. Варианты были, правда свячёность из себя придётся выжимать как бы не посильнее, чем при попадании по Милосердию.

— Не надо, Терентий, пожалуйста! — отозвалась на мои мысли бывшая в сопряжении Кристина.

— Надо, Кристина, надо. Иначе Милосердию конец. А я не помру, просто будет больно. И блин, меня достало, что мне больно! Как проклял меня этот дохлый Лоргар… Ладно, неважно. Сейчас с грибом говорить буду, — констатировал я, отсылая Кристине свет и ветер себя.

Немного, но она на этой энергии способна горы свернуть. Я бы с таким КПД и своими запасами мог бы реально каким-то альфой плюс быть. Впрочем, раз нет “дубина побольше”, будем действовать “думалом поумнее”.

— Шизоум, — направил я узконаправленный, пронизанный святостью пси-сигнал.

Оркам на свячёность монопенисуально, а вот предатели и демонятина наш “чатик” не подслушают, факт.

— Чиво тоби, Грыб… Инкивезитыр? — мыслебуркнул орчатина.

— Слушай меня: мы сейчас нападём на предателей. Уничтожим их и спасём твою поганую шкуру. Что будет, если ты попробуешь ударить в спину, сказать?

— Чиво гаварить, пастукаешь. Всё равно жы пастукаешь!

— А вот и нет. Даже отпущу. Ты, кстати, почему не в варпе ещё?

— А гиде яж ещё, Грыбник? Тока ни в том, в каторым нада. Сламалась цацка!

— Нургла цацка-то, — мысленно похвалил я себя. — А двигатель что, сломали?

— Мы орки, а ни дикары какие! — возмутился Шизоум. — Ни работает, я сколько мека не стучал — вси равно ни работает!

— А скорость набрать не пробовал? — участливо осведомился я.

— А так мона было?!

В этот момент я проявил чудеса выдержки и не только не убился челодланью, но даже не стукнулся ей.

— Да.

— Эта палучаица, зря я мека стучал, — сделал потрясающий в своей логичности вывод орк.

— В общем, слушай меня, Шизоум. Я тебя не постукаю, отпущу. Но не просто так!

— А чиво хочешь? — скаредно поинтересовался шаман.

— В пространстве Империума твоей поганой рожи не будет. Вообще. Лети к торговой станции за Окуляром. Живи рядом с ним, хочешь — пиратствуй, хочешь — торгуй. Но если твоя морда или твои бойзы появятся в Империуме — я тебя найду, Шизоум. И не просто постукаю. Ты у меня, морда твоя грибная, неделями будешь поджариваться на сковородке. В сметанном соусе.

— Ни нада в соусе, — поспешил уточнить орк. — А ни абманишь?

— Нет. Найду и зажарю нахер, Орденом клянусь, — честно сказал я.

— Ни пра то я. Чито атпустишь — ни абманешь?

— Нет. Я орков не люблю, если они не в сметанном соусе. И честно с ними вести дела, да и вообще вести дела не намерен. Но тебе и сейчас — не вру. Ну а если вру — так у тебя и выбора-то нет! Предатели прибьют или я.

— А мы драца будем! — не слишком уверено выдал Шизоум.

— А я — нет. Я просто буду убивать. Быстро и беспощадно.

— Понил. Лады, в Очке тоже, с каво налутать полезнаво можно, хватаит. Дыгаварились.

— Хорошо. Сейчас пройдём рядом с твоим корытом…

— Шизостук.