На врагах тоже женятся

— Так, ладно, Кати, — вывела меня из раздумий Арона, — время уже позднее, а завтра трудный день. Отдыхать тоже нужно.

— О да...

— Спокойной ночи девочка, — попрощалась королева.

— Спокойной ночи...

Арона вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь. Крыс еще во время разговора заснул у нее на руках, и мы не стали его будить. Я еще какое-то время сидела, уставившись в одну точку. Появилась маленькая надежда помочь Дирэлю избавиться от проклятья. Достав кулон из выреза платья, я вгляделась в маленький камушек. Достался он мне при весьма странных обстоятельствах. И я ни кому про него не говорила, просто понимала, что еще не время. За окном уже вовсю хозяйничала ночь и, зевнув, я встала с пола и поплелась в ванну.

Горячая вода согревала тело, и меня стало клонить в сон. Мотнув головой пытаясь отогнать дрему хоть на какое-то время я, закутавшись в полотенце, вышла из ванны. Натягивать на себя сорочку ужасно не хотелось и я, завалившись на кровать, тут же заснула.

Сквозь сон уловила еле заметный запах мяты и улыбнулась. Какой приятный сон. Какой родной запах. Повернувшись на бок, я уткнулась носом во что-то теплое. Запах мяты усилился, и мне показалось, что обладатель этого запаха проводит рукой по спине, спускаясь к еле прикрытому одеялом бедру. Ну и пусть. Это же всего лишь сон.

Глава 25

Спрячем слезы от посторонних,

Простим друг друга и зла не вспомним,

Никто не виноват,

Когда в разгаре маскарад.

Валерий Меладзе 'Спрячем слезы от посторонних'

Пробуждение было не из приятных. Феликс, вчера весь вечер молчавший, решил с утра пораньше поговорить. Как он проник в мою комнату, не знаю. Вроде Арона его из рук не выпускала.

— Просыпайся!

— М-м-м...

— Подъем!

— Отстань.

— Караул!

— Уйди! — не выдержала я и натянула на голову подушку.

— Вставай! — крыс забрался на подушку, придавив своим не большим весом мою голову. Ну, это для меня вес не большой, а вот по меркам среднестатистической крысы он очень толстый и тяжелый.

Отпихнув крыса, я резко села в кровати и попыталась разлепить глаза. Не получалось.

— Горемычная, приходи в себя, — засопел крыс под, упавшей на него, подушкой. — Завтракай давай, и в бой.

— Какой еще бой? — все-таки разлепить глаза получилось.

— Сегодня бал! Надо привести тебя в порядок.

— А если я не пойду?

— Не выйдет, — сказал крыс, вылезая из-под пухового изделия, — Фарен с тебя три шкуры снимет, если ты не будешь делать хотя бы видимость счастливой семейной жизни. А уж если ты не явишься на бал-маскарад в честь твоей с Дирэлем свадьбы...

— Все понятно, — вздохнула, направляясь в ванну. Полотенце во время сна съехало, чуть-чуть не открывая грудь. Срам-то какой. Умывшись и натянув первое попавшееся в гардеробной платье, я прошла в комнату, где уже стоял поднос с завтраком. Попихав в себя шедевр кулинарии, состоящий из блинчиков с медом и травяного чая, я с блаженной улыбкой села в кресло.

— Ну и чего уселась? — подошел ко мне крыс.

— А что я должна делать?

— Ну как же, — засуетился Феликс, — сейчас портной придет.

— Ну, так, пока его нет?

— Нет.

— Вот я сижу, жду.

— Ну и жди.

— Вот и жду.

— Что-то случилось? — обеспокоенно спросил крыс.

— Пока вроде нет, — пожала плечами.

— Тогда в чем дело?

— Феликс, все в порядке, правда.

— Смотри у меня.

— Я и...

Договорить не успела, в дверь осторожно постучали. Портным оказался невысокий седовласый мужчина с бегающими глазками. Быстро сняв с меня мерки, он удалился, сказав, что к вечеру все будет готово.

Находиться весь день в комнате не хотелось и я, приоткрыв дверь, стараясь ни на кого не нарваться, прошмыгнула в комнату Алеши. На этот раз повезло. Подруга была одна.

— Ну, привет, — поздоровалась я, уперев руки в боки.

— Кати, что за боевой вид, — подруга завтракала и говорила с набитым ртом.

— Фу, как неприлично девушка, — постаралась я изобразить строгую учительницу этикета. — Мало того что вы целуетесь до свадьбы, так еще и разговариваете со мной с набитым ртом!

— Дева, ну что ты пристала к девочке, — стал подыгрывать мне крыс. — Из глухой деревни же...

— Ребят вы чего?

— Нет, ты на нее посмотри, — направила я на нее свой перст. — Она еще и не понимает!

— Таким дорога только на плаху!

— Пренебрегать правилами приличия и есть блинчики с вареньем во время завтрака!

— Хотя по этикету положен мед!

— Вам плохо? — с трудом выдавила из себя Алеша.

— Нам хорошо, — я еще могла сдерживать рвущийся наружу смех, что нельзя было сказать о Феликсе, — а вот тебе после варенья будет плохо!

— П-п-почему?

— Потому что варенье на завтрак не едят! — прохихикал крыс валяясь на полу.

— Так, все понятно, — сделала свои выводы подруга. — Ты вчера видела меня вместе с Ироном?

— Видела, — кивок. — И то чем вы там занимались, краем глаза увидела.

Подруга стала похожа на мак. То есть вся покраснела.

— Ты ведь не против?

— А мне-то чего? — удивилась я. — Хоть весь день милуйтесь. Это меня не касается. Только ты поаккуратнее с ним. Я его не один год знаю...

— Да я все понимаю, — подруга сложила руки на коленях и вздохнула. — Но ничего не могу с собой поделать. Когда его вижу сердечко так и заходится. И сразу весь мир обнять хочется. И краски становятся вокруг ярче. И...

— Так, все! — не выдержала я. Взяла крыса на руки и плюхнулась на кровать. — Подруга, успокойся.

— Не могу Катя. Жизни своей без него не вижу.

— Ты одержима...

— Может и так.

— И что нам с ней делать? — спросил Феликс.

— А ничего, — пожала плечами. — Если Ирон не дурак, то женится, а если дурак...

— То что? — спросила подруга.

— То женим!

Наши голоса слились в дружный заливистый смех. И стало вдруг так хорошо. Предстоящий бал не вызывал больше панический ужас от неизвестности. У меня же есть друзья, которые вовремя поддержат и помогут. Я надеюсь.

Остаток дня я провела в комнате подруги. Она не возражала, последние пару дней мы с ней особо не общались, да и виделись мельком. Не считая дня, когда я заливала горе синеватым алкоголем.

В дверь постучали и, не дожидаясь ответа, к нам завалился Ирон. Легок на помине.

— Ой, — застыл мой лжебрат на пороге.

— Ай, — поддержала я беседу.

— Эй, — любит крыс подобные беседы.

— Ребят, ну вы опять? — в наш разговор вклинилась Алеша.

— Так, крыс, кажется нам тут не рады, — закинув крыса на плечо, я направилась к двери. — Вы только тут это... того... рано еще... вы поняли короче... ни-ни.

Алеша опять зарделась и опустила глаза долу. Хмыкнув, закрыла за собой дверь и направилась к себе. Схватившись за ручку, я стала открывать дверь, когда моя интуиция стала просто кричать, что этого делать не стоит. Крыс завозился на плече, не понимая, почему я медлю. Приложив ухо к двери, я стала прислушиваться. Из моей комнаты доносились посторонние звуки. Кто-то был внутри. Хоть интуиция и подсказывала, что заходить туда не стоит, любопытство победило. Резко распахнув дверь, я вскинула руку, выпуская наружу силу своей стихии. По полу пополз изумрудный туман, обволакивая ноги незваного гостя. В темноте разглядеть, кто это был, не представлялось возможным. Камин давно перестал гореть, а в канделябре на прикроватном столике не горело ни одной свечи.

Человек повалился на пол и тихо ойкнул. Так, значит, меня решила посетить женщина. Очень интересно, и кто это там у нас такой. Наклонившись над, мечущемся по полу, телом, я сама чуть было не ойкнула в ответ. На полу, извиваясь в изумрудном тумане, лежала Сирена. Оглядевшись по сторонам, обнаружила лежащие неподалеку кухонные ножницы. Но что больше всего меня вывело из себя так это то, что на кровати лежало изрезанное платье. Мое бальное платье. Видимо портной принес его ко мне, когда я была у Алеши. Не осознавая, что делаю, я наклонилась над Сиреной и, протянув руку к ее лицу, стала постепенно сжимать кулак, как будто, схватив ее за шею хочу задушить. Воздух между пальцами стал плотнее, а Сирена, схватившись за горло, стала хрипеть.

— Еще хоть раз увижу тебя в приделах видимости, — зарычала, не узнавая свой голос, — убью.

Выпрямившись, я отошла от Сирены. Взмах рукой и изумрудный туман отступил от ее тела. Хрипеть она перестала. Раскрыв рот, стала жадно глотать воздух. М-да...оказывается, я в гневе страшна.

— Вставай, и выметайся! — прошипела я, наблюдая за ее попытками встать на ноги.

Вскоре, ей это, худо-бедно, удалось.

— Ты не знаешь, с кем связалась, — сипло сказала Сирена, проходя мимо меня.

— Боюсь, боюсь, — съехидничала я, — Радуйся, что я не буду докладывать о том, кто испортил мое платье, и кто в свое время мне показал тайный ход.

— Кстати, почему? — заинтересовалась Ледяная.

— Тебя убьют, если я об этом доложу, а быть виновной в твоем убийстве, желания нет. Так что, не играй на моих нервах. Они не железные.

Ничего не сказав, Сирена вышла из моей комнаты. Возможно, я поступила не правильно и надо бежать рассказывать королю о случившемся. Не забыть бы еще упомянуть, кто меня надоумил в свое время сбежать. Но... Совесть ведь покоя не даст. Я такая совестливая, это что-то.

— Я бы на твоем месте, все рассказал королю, — подал голос из-под кровати Феликс.

— А я пока не буду, — ответила, присаживаясь на упомянутую ранее обитель снов. — По сути она пакостит только мне.

— Кто ее знает вообще? Может она тихий этот... ну как его...

— Псих?

— Не...

— Маньяк?

— Во! Точно! Может ей нравится резать чужие платья. Вдруг она от этого получает колоссальное удовольствие?

— Угу..., особенно разрезая на лоскутки мое... она испытала та-а-акое удовольствие, — вздохнула я, перебирая то, что совсем недавно было моим платьем.

— Кати, почему у тебя... — на пороге моей комнаты застыла Арона. — Что случилось? — подбежала она ко мне, зажигая свечи легким щелчком пальцев.

— Да я тут... захожу, а тут...

— Все ясно, — не стала она слушать дальше мое невнятное объяснение. — Пойдем.

— Куда? — не поняла я.

— Ко мне, сейчас что-нибудь придумаем.

Не дожидаясь моего очередного протеста, Арона схватила меня за руку и силой потащила к лестнице, и уже через минуту, я стояла в ее покоях, разгребая ворох разноцветной материи.

— Так, — запыхавшись, сказала она, убирая со лба выбившуюся прядь, — так...

— М-м-м... довольно насыщенный информацией диалог, — да я язва.

— Вот то вон, бордовое, вполне подойдет, — и ткнув пальцем в груду платьев, стала требовательно смотреть на меня. И бровь еще так изогнула, прям, суровая мамочка.

Взяв в руки лежащее в стороне платье, я вопросительно посмотрела на Арону.

— Одевай его, оно идеально подойдет.

— Бордовое?

— Именно. Тебя что-то смущает?

— Цвет. Немного.

— Ну, раз тебя смущает только это... тогда... одевай быстрее, и будем думать дальше.

Крыс в нашем диалоге не участвовал. Предпочел поглощать со стола ранний ужин. И куда ему столько есть? Лопнет же скоро. Как там, в песенке поется? Кажется: 'А потом насыплю тебе китикэт. Самый длинный в мире будет твой обед. Сделаешься ты большим-большим котом. Буду я тобой гордиться, а потом...' и на этом месте кот взрывается. А у меня так скоро крыса взорвется. Хихикнув, я стала натягивать на себя бордовый шедевр искусства. Арона помогла со шнуровкой корсажа и подобрала соответствующую обувь. Прическу оставили на потом. Необычная мне попалась королева. В книгах обычно их описывают совсем по — другому, а тут...

Платье Ароны было насыщенного синего цвета что, несомненно, подходило к ее глазам. Что не говори, а мне с ней никогда не сравниться. Да и не зачем. Нет, я ей не завидовала. Я ей восхищалась.

— Феликс, тебе придется остаться здесь, — сказала Арона объевшемуся крысу. Тот, к слову сказать, уже довольно сопел, развалившись на кровати.

— Арона, он нас не слышит, — не удержала я свой хмык. — Плохо бы ему потом не стало... от съеденного.

— Все может быть. Так, прически!

Арона вызвала к нам горничную, которая в считанные минуты сотворила на наших головах настоящие произведения искусства. На мои плечи падали аккуратно завитые локоны. В волосы вплели нити из мелкого жемчуга и рубиновой крошки.

— Арона, а где же мы маски возьмем? — возник в голове вопрос.

— Есть у меня на такой случай парочка не беспокойся, — она подошла к стоящему неподалеку большому комоду и извлекла из глубины несколько изящных масок. — Это же не первый в моей жизни маскарад.

Маска скрывала только верхнюю часть лица. Не очень удобно, но мне опять не предоставили выбор. У Ароны же маска наоборот, скрывала только левую сторону, оставляя правую полностью открытой.

— Ну что же, — вздохнула королева, — иди в свою комнату. Тебя в зал Дирэль проводит. Постарайтесь по дороге не поссориться.

В свою комнату я прокралась ни кем не замеченной. Послонявшись из угла в угол, присела на минутку в кресло и не заметила, как заснула. Проснулась же от настойчивого стука в дверь. На ходу оправляя платье, пошла открывать. Ох уж мне эти маскарады. За дверью как не удивительно находился Вольный. На нем был расшитый золотой нитью камзол темно-зеленого цвета. Стоит отметить, что это было единственным не черным в его маскарадном костюме. Маску он держал небрежно в руках, как абсолютно не нужный атрибут сегодняшнего вечера.

— Ну, чего стоим? — вывел он меня из раздумий.

— Да вот, смотрю...

— Не на меня ли?

— Нет. На маску, — нашлась я.

— Маску... — он одним движением надел ее на лицо. Она была как две капли воды похожа на мою, за исключением цвета. Черная. Кто бы сомневался.

— Теперь ты не видишь моего лица? — усмехнулся.

— Частично.

— Довольна?

— Более чем.

— Пошли.

Ни сказав больше ни слова, он развернулся и быстрым шагом направился к лестнице. Я засеменила за ним. Вот чтоб его...

— Ди... да подожди ты! — засопела я.

— Что такое? — невозмутимо спросил он. А глаза то чуть засветились. Начинает злиться.

— Я за тобой не успеваю, — пожаловалась я.

— Меня это как-то не волнует.

Настроение сразу упало до нуля. Ну, разве так можно? Строит из себя обиженку какую-то. Отвернувшись от меня, он, не сбавляя темпа, пошел дальше. Так уверен в том, что я не сбегу? Да не сбегу. Могла бы — сбежала, а так...

— Козел ты Вольный, — еле слышно сказала, надеясь на то, что он услышит. Услышал. Даже зарычал. Но темпа не сбавил.

В бальный зал мы вошли последними. Церемониймейстер сначала торжественно объявил о прибытии наших светлейших персон, открыл массивные двустворчатые двери и, пропуская нас вперед, поклонился. Сказать, что я нервничала — это ничего не сказать. Я трусила. Сотни глаз уперлись в мою незначительную фигурку, если бы в это время Дирэль не держал меня за локоть, я бы уже на середине пути пропахала носом мраморный пол. На троне уже восседал король. Видимо, они с Ди очень близки, по крайней мере, одевались у одного портного. За спиной короля стояла Арона. Узнать в этой величественной особе ту Арону, которую я знаю, невозможно. Взгляд колкий, холодный, высокомерный. А в ней пропадает великая актриса. Подойдя к трону и поднявшись по ступенькам, мы встали за спиной Ароны. Осталось только выслушать речь короля, и начнутся танцы. Танцы?!