— Никогда не брошу вас — ни в Смуту, ни в собственную погибель! Я никогда не обману вас и всегда буду ставить каждого из вас на путь истинный! Клянусь именем своим, родом своим и, — я запнулась, — и магией своей! Я — ваша единственная наследница.

Каждый в зале сидел как громом поражённый, но неожиданно...

— А нас поцеловать? — крикнули с самого конца залы, и я послушно уронила челюсть, рассматривая четырёх элементалей.

— Ребята! — завизжала я не по-королевски и бросилась на шею Ласа.

По зале вновь прокатилась волна шёпота. На этот раз обсуждали не только меня, но и явление мифических сущностей.

— Пошли-пошли, — потянула я их за собой, и усадила рядом со своим, кхе-кхе, троном, тупо наколдовав каждому по дубликату моего. — Счас самое интересное начнётся, вы вовремя.

Касс поджала губки.

— Говорят, ты принца Дельвига позвала, — сверкнула она глазками.

— Допустим. — Чегой-то она про него спрашивает? Никогда же не интересовалась!

Элементаль Воздуха скривилась.

— А правда, что ты с его придворным магом знакома?

О-о-о, так вот в чём дело? Я понимающе ухмыльнулась, показав половину из своих тридцати двух.

— Правда.

Кассандра вновь скривилась и горестно вздохнула. Лас и Ллина непонимающе переглянулись, Кея так вообще продолжала рассматривать свои идеальные ноготки.

— Ка-а-асс? — Я выгнула брови, мол, я вся внимание.

— Не жди от меня объяснений, я здесь невиновна.

— В чём? — поражённый возглас нас четверых заставил воздушницу невольно вздрогнуть:

— В твоей запутанной личной жизни.

Вот, уже почти нормальное объяснение. То есть, наша любимая привереда Касс вновь углядела будущее, что она делает с раздражающей порой неохотой, и случилось оно, несомненно, со мной. Как удивительно складывается моя судьба, однако. Картинки из того, что мне предстоит сделать или узнать, одновременно видим мы с главным элементалем, но ничего из этого (по крайней мере, из моих видений) не происходит. Что же это тогда? Просто подстава? Или намёки? Тогда чьи?

Двери тронной залы распахнулись, и влетел Он. Бесконечно противный и всё такой же гордый. Зеленоватые прозрачные крылья еле трепыхались у Него за спиной. А каким взглядом Он обвёл весь женский пол, собравшийся во дворце Алмодрая и невольно затаивший дыхание?..

— И всё-таки он мне не нравится, как ни крути, — шепнула я невидимой Полинке, притаившейся за моим троном.

— Зато ты ему...

Договорить она не успела — такой же невидимый Алекс закрыл ей рот ладонью.

Принц Дельвиг собственной персоной. Не ожидала увидеть Вас ещё раз.

Мой взгляд сам скосился куда-то вправо и вполне ожидаемо наткнулся на Росса. Невозмутимый, как и прежде, он склонил голову, признавая, что я принцесса, а значит выше его по статусу. По правилам эльфийского этикета он не смел поднимать голову, пока я либо не отошлю его подальше, либо не милостиво махну белым платочком.

Я дёрнулась было встать, но в голове всплыли глаза ненавистного в данный момент Аттоне. Млин, с такими финтами своей личной жизни я скоро попрусь к гадалке.

— Какая честь познакомиться с Вами, полноправная арана, — приторно улыбнулся фейри. — Мне Ваше лицо знакомо. Почему?

Проигнорировала настолько пропитанный ложью вопрос и встала. Четыре главных элементаля не спускали взгляда с моего застывшего лица. А всё почему?.. Да потому что я догадалась, что со мной не так! Аматэрасу, богиня солнца, покровительница моя единственная, она послала мне помощь! Я поняла! Я догадалась! Полина, пронёсшаяся ветерком мимо меня, заинтересованно прислушалась к мыслям своей подруги.

— Кхм, Илзи, не улыбайся так! — шепнул весело Лас, оглядывая оторопевшую залу и кровожадную меня. — Я, конечно, понимаю, что кое-кто уже смертник, но может ты уберёшь свой вампирский оскал?

Кто вампир? Я вампир? Вопреки подсказке элементаля раздвинула губы в ещё большей предвкушающей ухмылке. Приворожить меня захотел, мерзавец чокнутый?! Деньги тебе нужны?! Будут тебе деньги, извращенец поганый! А ещё друзья в полосочку и небо в клеточку!

Я мирно-чинно спустилась к принцу фейри, следившему за мной с неприкрытым интересом, и прошла мимо. Я вновь проигнорировала его, что недозволительно для дружественных стран, и прикоснулась ладошкой к гранатовым волосам его придворного мага.

— Зачем изобретать колесо? — вопросила я на исконном эльфийском, чувствуя, как противный тугой узел в груди развязывается. — Пошли, удивим толпу ещё раз.

Ден Асмир вскинул взгляд на меня. Его губы шепнули "Эль", а я вспомнила странный сон. И Архара. И Мёртвую охоту во главе с ведьмаками. Всхлипнула. Мне не хватало друга — он был единственным, кому я бы доверилась. Ни Полинке, ни Шурикам, ни элементалям, ни Лееске — только ему одному. Ибо не фиг было метку на ауру ставить и спасать от арбалетного болта. И уходить на долгих два года тоже не следовало.

Вновь моя ладошка в его руке, вновь шепотки по залу — негоже аране, наследной принцессе, так прилюдно динами... простите, отвергать принца Дельвига. Он ведь родственник по матушке, а братьев нужно уважать. Плевать на всех и вся. Пусть думают, что хотят. В данный момент я счастлива, и всё остальное мне по барабану.

И называть целителя "Альтер Ден" я не могу. И не смогу, похоже. Чует моё сердце, благословлённое сегодня японской богиней, что ни к чему мне называть его так. Расстроится. Обидится. Вновь уйдёт. "А вдруг обман?" — приходит ещё одна мысль, потревоженная воспоминаниями. Обман? Мол, я не хотел, чтобы все знали моё истинное лицо? Он на такое способен?

Способен. Ведь знаю, что способен, но всё равно упрямо не хочу этого замечать. Сейчас у меня другая цель — посадить за решётку Аттоне. Привороты в Алмодрае и Империи Стихий запрещены законом и караются смертной казнью. Я немного смягчу приговор — не люблю я повешение.

— Эй, Эль, не смей плакать на глазах у пяти сотен людей! — прошипели в самое ухо.

— Я и не собиралась.

— Угу, — скосили на меня янтарные глаза. — А кто тут всхлипывает постоянно?

— Ты просто не знаешь, из-за чего...

Росс сильнее прижимает к себе, а в следующую секунду я понимаю, ЧТО за танец мы танцуем!

О, боги, я сверну ему шею за ЭТО!

Тенезийский вальс.

— Зачем? — свистящим шёпотом вопрошаю у него, едва ли не пунцовая от стыда. — Зачем ты компрометируешь меня?

Поворот, он ловко подкидывает меня в воздух и вновь ловит, прижимая к себе. Я ловлю на себе смешливый взгляд Клариссы, кивнувшей мне. Сестрёнка одобряет?

— Здесь, в зале, находится тот Аттоне, о твоей связи с которым ползут слухи по дворцу. — Я краснею ещё больше и прячу лицо на груди у друга, когда тот в очередной раз просто начинает вести меня в вальсе. — Я хочу, чтобы этих слухов больше не было.

— Для этого обязательно создавать слухи и сплетни о моей связи с тобой? — Икаю.

М-да. Одним дураком больше, одним меньше — какая разница?

Росс улыбнулся уголками губ, а я запрокинула голову и расхохоталась. Злобно.

— Твой план, конечно, не идеален, но мне нравится. — Я запоздало додумалась, что вальс уже кончился.

Но упавшие челюсти и большие глаза — остались.

К нам подошёл хлопавший в ладоши принц фейри. По его лицу гуляла похабная ухмылочка.

— Какая страсть! — поразился он, великолепно играя. — Какое... жгучее влечение! — Мои уши завяли уже после "страсти", дальше я слушать его просто не хотела. — Никогда в своей жизни я не видел такого искреннего танца двух огненных людей!

Я отступила на шаг и стервозно заявила:

— Меня и не такому ундины научили! — И невинно взмахнула ресницами.

Эм, Росс, ты у нас целитель. Может объяснишь женщинам, упавшим в обморок, что я просто пошутила?

Глава восемнадцатая.

Горе, как пьяный гость, всегда возвращается для прощальных объятий.

Стивен Кинг.

Проснулась. Оглянулась. Покои мои, что хоть на йоту радует. А вот появившиеся в комнате фортепиано, скрипка, флейта и гитара насторожили. Какого хрена, извините, мне сюда притащили эту брылу деревянную, инструментом музыкальным именованную? Надорвали себе спину, стражники, похоже. Сейчас прощения просить буду. Только рассола огуречного выпью или сдохну прям тут же. Я, кстати, не упоминала ещё имени моего великолепного начальника стражи? Что же это я так...? Зовут юношу Филипп Тенны. Приставили его ко мне, как только я спустилась с небес на землю — пошла в Университет, короче. Ему и ещё одной девушке, Сирене, строго-настрого запретили спускать с меня глаз и не хранить как зеницу ока. Не уберегли, конечно, это нормально, но я простила и пообещала в следующий раз спуску не давать. Надо мной посмеялись.

Широко зевнув, я подошла к зеркалу и едва не закричала на весь дворец. Freut yeian, да простят меня боги Стихии!

— Да ладно? Столько времени прошло... — как громом поражённая прошептала я, уставившись на прямые русые волосы, мятные глаза и значительно посмуглевшую кожу лица. Я отвыкла.

В общем, "и стояла Фиона перед зеркалом, не зная, плакать или смеяться". Значит, вот так? Кто поразвлечься надо мной решил? Найти и выговор ему. Письменный.

Вытянув прядь волос вперёд, я уставилась на неё, как на ненормальную. "Ну, давай, обратно-то возвращайся!" — приказала я и вновь едва не закричала. Непослушные волосы послушались — эльфийка вернулась.

Одевшись, я высунула веснушчатый нос из покоев, поправила съезжавшую со ставшего меньше лба ветку арбормагнолиа и, оглянувшись в коридоре, поспешила убраться из замка пораньше, под шумок. Не получилось.

От окна в конце коридора послышалось:

— Арана, куда-то спешите? — Язвительный голос Аттоне говорил сам за себя. Хм, вопрос, он тут давно меня дожидался?

Сейчас ты у меня попляшешь. Я прикусила язычок и проглотила уже готовое сорваться с него "от тебя подальше". Аттоне продолжил:

— Арана, у меня к Вам пренеприятный разговор, — что-то уж больно вежливо-холодно заговорил он. — Касаемо Ваших вчерашних танцев и моих раздумий.

Опаньки, заметил-таки! Росс, я на тебя молиться буду!

Меня обошли по кругу, окинули презрительным взглядом, не задали ни единого вопроса по поводу моего внешнего облика (ага, значит, полностью восстановилась!) и подставили локоть:

— Прогуляемся?

— Конечно. — Я пожала плечами — мол, плёвое дело.

Уцепившись за руку недруга, я пошла вслед за ним. Я же говорила — получишь ты от меня, адепт Аттоне, по полной прогр-р-рамме! Мысленно ещё раз поблагодарила Аматэрасу за помощь. Если бы не покровительница, так и мучилась бы от непонятных самой ощущений.

На балконе моего этажа, под цветущими яблонями мы остановились. А я смотрела на Аттоне и смутно понимала — сегодня будут разборки, причём очень крупные. Вплоть до битья тарелок, обзываний и... ещё чего там муж и жена друг другу наговаривают? Короче, плохо у меня трубы от пылесоса с собой нет. Или стула железного. Так захотелось чем-нибудь крепким и тяжеловесным его шандарахнуть.

— Итак, арана, как бы пафосно это не звучало, я хотел бы поговорить о... нас.

— Пафосно? Издеваешься? — Я вскинула левую бровь. Никаких "нас" не существует.

Остатки приворота колыхнулись в груди, едва не бросив меня на шею этого проходимца, но я подавила их.

— Ваше величество имеет право выражаться так, как ей заблагорассудится. — На меня обиженно посмотрели. Нет, вы посмотрите на него — он ещё и ребёнка тут надутого изображает! Немыслимо! — Вчера именно этим словом Ваш спутник-танцор охарактеризовал моё излишнее внимание к Вам. — Кивнул своим мыслям. — Сейчас...

— Оставь деловой тон, пожалуйста, и говори начистоту, — перебила я его. "Мне очень интересно посмотреть на твои выкрутасы из данной ситуации", — добавила про себя.

Чуть прикрыла глаза и мысленно позвала охранников. Филипп и Сирена тут же откликнулись.

— Хорошо, — почти рыкнул он. — Оставить. Итак, вчера ты очень чётко показала свою позицию — ты больше не намерена продолжать морочить мне голову своими якобы положительными чувствами ко мне, а потому бросаешь меня.

Начина-а-ается. Если ему так мозги промыл Росс, то я уже не готова молиться на целителя. Я готова ему в ножки кланяться! Как он смог такое провернуть за один вечер? Агитационную работу, что ли, провёл?

Облокотилась на парапет и по-бабски подпёрла щёки кулаками.

— Во-первых, я тебя не бросаю. — Допустим, да, я этого не произносила, но и утверждать так твёрдо сейчас я не могу — я ведь думала об этом. — Во-вторых, я вчера вообще не об этом думала.

— Да что ты говоришь? — передразнил меня Шон, скорчив рожицу. Почему-то, мне стало неприятно, раньше бы рассмеялась. Ах, да, раньше было место магии. — Разберись, пожалуйста, прямо сейчас в себе. И скажи мне прямо. Надоело постоянно думать, что ты не эгоистка с большой буквы, и тебе не наплевать на всех и вся вокруг.

А смотрела в это лицо ещё вчера казавшееся мне самым красивым на свете. Что произошло между нами тогда? Как он умудрился провернуть настолько опасную аферу, что сейчас мне даже чуточку жаль его?

Знаешь, Шон, ты никогда мне не нравился по-настоящему. Даже с этим дурацким казусом. Тебе нужны были деньги? Сказал бы, возможно получил бы, но не обманывал бы. Но ты не догадываешься о том, что я знаю про тебя. Ты не задумываешься об этом. Ты уверен, что сейчас я, подумав, брошусь к тебе на грудь и стану вымаливать прощение. Нет. Ты не знаешь меня. И ты не знаешь, насколько я кровожадна. Я мечтаю убить тебя. Теперь, когда узнала. Убить, а потом долго и со вкусом, как настоящий энергетический вампир, пить энергию из раны. Чтобы в тебе не осталось ничего, кроме как пустой оболочки. Чтобы не осталось даже души. Жаль, я не дементор и не ундина, они знают толк в хорошей энергии. Знают, как правильно её вкушать.

Всего на миг прикрыла глаза и нарисовала в уме картинку: полупрозрачное, эфемерное существо выходит из тёмной глубины тёплого лесного озера. Его волосы длинные, отливают серебром в лунном свете. Его руки тянутся к молодому человеку, стоящему на берегу и вдыхающему лесной запах свободы. Открыв глаза, юноша видит красивую ундину, чувства необъяснимой любви обуревают его, и в момент, когда душа стремится к полёту, прекрасная дева открывает свой красивый рот, и сонную артерию молодого человека прокусывают идеально белые клыки. Кровь вперемешку с чистой энергией струится по его рукам от укуса бриллиантовых зубов.

Да. Это именно то, чего я хочу. Кровавой мести.

Всего этого я не сказала ему даже потом, когда всё закончилось.

— Извини, Аттоне. — Это говорила не я — мои сущности. Потому что до этого я говорила себе, теперь их очередь сократить мою мысленную тираду. — Но, наверное, я была права. Между нами всё кончено. Прости.

И молчание. Тяжёлое, почти ощутимое. Я чувствовала, как трудно дышит мой бывший парень, как я перестаю ощущать себя под угрозой. Теперь можно не волноваться насчёт чего-нибудь из ряда вон выходящего, я одна. Мама, сестра и все остальные... они простят. Нет больше у меня никого, ради которого хотелось отдать бы жизнь. Опять не так. Ради которого хотелось отдать всё. Когда-то. Под действием заклинания, помрачающего рассудок и разум.