Николай свет-Второй.

Высотой она была в 20 метров, сильно тормозила самолёт. Но когда из верхнего Муромца, летящего над "Снарядом", выпускался специальный линь, вроде качелей, с магнитными захватами, происходила "стыковка". Затем сверху на второй лебёдке спускался помощник, крепил к себе пилота "снаряда", а на пути вверх отстёгивал от мачты магнитный захват. Скорость "снаряда" до расчётной в 115 км/час уж ни как не дотягивала, но вот направлять его на цель было проще. На испытаниях его просто Сажали по радио, правда, предварительно, пилот направлял его в направлении аэрополосы, его же эвакуировали за десять километров до посадки "снаряда".

На данный момент готовых Муромцев было 6, приборов, ценой по 5000 каждый, аж десяток. Установили "мачты" только на два самолёта, ещё два несли радиоаппаратуру и лебёдки, перегружены они были до того, что мы решили обойтись на них без пулемётов. Два последних, наоборот, несли по 8 членов экипажа, кучу патронов и запасных стволов, и просто ощетинились ими, грозя огромными неприятностями истребителям противника. Один из "снарядов" вызвался пилотировать сам Сикорский, он уверил меня, что та царапина на руке, благодаря которой он и оказался "на излечении" в столице, уже зажила, а вот опыт пилотирования него огромнейший. На мои возражения на ценность его "головы" как изобретателя, он сказал, что к услугам "Царя и Отечества" 15 его друзей и коллег по Киевскому Аэроклубу. В частности хоть идея "Снаряда" и принадлежит ему, практическое исполнение "на совести" трёх его "друзей-учеников". Так что он просил меня не беспокоится, талантами Россия, даже в случае его гибели, не оскудеет. Как недавно сказал Ники: "Незаменимых людей нет", "на подвиг" Сикорского я отпустил.

22-го мая. Пятница.

Прохладная погода продолжается. Принял с докладами Барка и Игнатьева, а после завтрака Гольтгоера и Арсения Карагеоргиевича. Вечером получил телеграмму от Сикорского с подробностями операции. Атаковать противника пришлось "с ходу" так как по данным разведки он начал выдвижение бронепоездов непосредственно к границе. Тройка Муромцев, где "Снаряд" пилотировал Сикорский, сработала безупречно. Восемь часов утра, прямой участок дороги и отсутствие истребительного прикрытия. Несколько выстрелов "английскими снарядами" по "радионаводчику" ничем не помогли австрийцам, так как самолёт находился в стороне от места действия и на высоте 3 километров. Английские взрыватели же срабатывали так же на 3000 метрах, вот только По-прямой до самолёта было все четыре. Бронепоезд вез много снарядов, от полутора тон взрывчатки он "раскрылся огненным цветком" позволив "пулемётному Муромцу" сделать прекрасные фотоснимки.

Второй группе не повезло, по странному выверту военной мысли в первую очередь наши самолёты должны были атаковать именно этот бронепоезд, поэтому его окружали около 50-ти истребителей. Атака началась в девять, о том, что их "собрат" скорей всего погиб, им тоже доложили. В общем, кто-то умный там был, и по низко летящему над дорогой Муромцу отработали из пулемётов несколько десятков истребителей. Когда же "пулемётное гнездо" попыталось его прикрыть, то было поздно. Самолёт рухнул рядом с путями, частично, всё же, повредив их. Около 30-ти австрийских "ворон" погибли под огнём Русского Сокола, а вот другие двадцать, те, что лучше других работали на большой высоте, беспрепятственно расстреляли "радиосамолёт". Когда, в полдень, потрёпанное "пулемётное гнездо" явилось с вестью о неудаче, Сикорский решился на авантюру. Он переделал свой "пулемётный Муромец", оставив на нём один пулемёт и немного уменьшив вес взрывчатки.

Атака замершего, в ожидании скорой починки путей, бронепоезда, происходила с Севера, перпендикулярно железной дороге. Атаковали в три по полудни, снаряд Сикорский покинул только за три версты до места атаки, так и не замеченный, не ожидающей такой наглости от русских, австрийскими истребителями, патрулировавшими только километровый радиус от бронепоезда. Когда все десять находящихся в воздухе Австрийцев кинулись на вынырнувший из-за недалёких холмов самолёт, то за оставшиеся до взрыва 2 минуты пробить сальной панцирь над взрывчаткой не смогли. К тому же в первые секунды боя заработал верхний пулемёт "снаряда" бил он не прицельно, по радио ему только нажали на гашетку, но на полминуты он "ворон" отпугнул. На таран никто из австрийских аристократов, а именно из их среды и выбирали пилотов, не решился, а после было уже поздно.

23-го мая. Суббота.

Принял инж.-ген. Петрова, затем Сухомлинова и Фредерикса, а после завтрака Горемыкина, Танеева и Багратиона-Мухранского. Прочёл выпуски дневных газет, полюбовался напечатанными фотографиями гибели первого австрийского бронепоезда. Ниже прочёл своё заявление, где выражал сожаление по поводу очередного "нелепого инцидента" ставшего "вехой непонимания" в братских отношениях наших империй. Посетовал, что в Австрии не нашлось пока умных и здравомыслящих голов, таких как Гинденбург в Германии. Франц-Иосиф приказа к Атаке Сухопутным силам так и не отдал.

24-го мая. Воскресенье.

С утра был Аскар, позвал к Брату, тот, слава богу, наконец-то вернулся "в ум", выглядит устало, но кормление и мытьё переносит, как стоик. До сего дня не слушался, от всего, кроме воды отплёвывался, сейчас пьёт соки и отвар овощей. Ослаб сильно. Брат выслушал новости, затем сказал, что в очередном "вещем сне", видел, как "английские снаряды", первая их партия, изготовленная в Индии, через неделю прибудет в корейский порт Пуссен. Он назвал корабль, назвал его сопровождение и описал все эти суда. Так же уточнил, что следующую поставку они обещали японцам только через месяц, англичанам такие снаряды были необходимы и самим. К тому же, в свете последней русской атаки австрийцев "снарядами" были срочно запущенны в производство "замедлители" для разных высот.

Я немедленно вызвал Сикорского, и уже через два часа провожал его на аэрополосе Царского села. Муромец, на котором он летел на Восток, а так же его собрат, везли радиоаппаратуру и прочее, необходимое для развертывания на месте пары "снарядов". Из экипажа на борту было людей по минимуму, то есть пилот и техник-стрелок. На РБВЗ был очередной аврал, но уже к ночи вслед за первой парой на восток должны были вылететь ещё три машины. Прибыв на место, Сикорский создаст пять групп, даст бог, хоть одна из них выполнит задачу.

25-го мая. Понедельник.

Погода простояла прохладная и дождливая. В 10 час. принял Григоровича. Потом сделал прогулку и покатался с Алексеем и Георгием на прудах. После разбирал отчёты из Турции, в которых были фотографии и планы новых укреплений на Босфоре и Дарданеллах, произведённых с помощью турецких "трудовых армий". Увиденное понравилось, велел немедленно перебросить эти, уже имеющий опыт в возведении укреплений силы, в район Гибралтара. Именно туда были направлены и первые изготовленные "с замедлителем" снаряды. Наши "арендованные" подлодки полностью контролируют движение судов в радиусе 50 миль от пролива, а "пираты", под их прикрытием, осуществляют функцию таможни в районе Кадиса и Танжера. Англичане скрипят зубами, но пока делают вид, что так и должно быть.

26-го мая. Вторник.

Серая погода. С утра был Войков, после Сазонов, Сухомлинов и Енгалычев. После двух выбрался к Ники, ему значительно лучше. Из последнего "вещего сна" "вспомнил", что Ватикан на нас теперь очень обижен и возврата "кредита" не ждёт. И именно это "гнилое сердце вечного города" само вышло на контакт с англичанами и Американцами, а сейчас готовит эмиссаров во все части Европейского континента, как только приморские страны накопят достаточно "противовоздушных снарядов". Это состыковывалось с некоторыми сведениями из-за рубежа. Например, сегодня утром из Америки пришло известие, что Государственный секретарь США Уильям Дженниигс Брайан подает в отставку. Делает он это в знак протеста против крепнущих антирусских настроении президента Вильсона. Мы обсуждали план атаки, взвешивали все за и против, в семь часов ушёл шифрограммой приказ о готовности, но само "Карфаген должен быть разрушен" последовало от нас только в полночь.

27-го мая. Среда.

До завтрака принял графа Рейтерна, предводителя Курляндского дворянства и Георгия Лейхтенбергского. После погулял и покатался с Алексеем и сыном на прудах. Весь день был ясный и свежий, в отличие от прекрасного настроения природы стольный град пребывал в некоторых расстроенных чувствах. Гибель Карфагена была воспринята неоднозначно, в Италии около 20000 человек погибло, попытавшись уничтожить голыми руками аэродром, откуда взлетали два Муромца А, уничтоживших Ватикан. Гибель их была бессмысленной, но массовой, да и войск среди атакующих не было, одни мирные жители. Правдивым объяснениям с моей стороны, что Ватикан, якобы, сколачивает антирусскую коалицию, не поверили. слуху же, что я просто не хотел отдавать деньги поверили все абсолютно.

28-го мая. Четверг.

Совсем летний день наконец. Погулял. Принял Маркова по финляндским делам и Саблера. Прибыли вести из Англии, тётушка слегла. Окончательно добил её Ватикан, она хоть и была с точки зрения кардиналов еретичкой, но их одномоментную смерть пережила тяжко. Моё имя в зарубежной прессе забылось напрочь, теперь меня именовали просто: "Антихрист", иногда для особо тупых расшифровывали "Русский Антихрист". Шведской газете смеялся дольше всего, особенно мастерству тамошнего художника, подрисовавшего к моему изображению на парадном портрете 11-го года симпатичные рожки и хвост, а на заднем плане изобразившего ад. Велел найти живописца и подарить от моего имени 1000 рублей золотом, передачу денег сфотографировать, и напечатать во всех газетах. Художнику предложить после того, как на него со всех сторон обрушится слава "живописца дьявола" место при дворе. Ники шутку так же одобрил.

29-го мая. Пятница.

День выдался жаркий. После обеда прошла гроза. Принял Маклакова, затем Кутлера, последний как всегда неугомонен. Его план земельной реформы, выполняемый сейчас почти в точности, и стоивший ему уже двух покушений, он считал уже "вчерашним днём". Новые планы у него были, причём сразу несколько, столь же масштабные. Но вызвали его не за этим, просто по мнению Ники тот прекрасно подходил для подставного "отца-основателя" новой идеи брата. Мы с Ники ознакомили его с деталями и заставили всё переписать своей рукой, каракули же Аскара и мои исправление тут же сожгли в камине. Черес час в отдельной зале Кутлер зачитал написанное журналистам послание.

Наш купец, или иностранец, уже имеющий, или строящий производственные предприятия в Империи, освобождался на этом деле, и в строительстве и в производстве, от всех налогов, их начинали брать только через пять лет. Ещё через пять лет эти минимальные налоги возрастали, но оставались самыми маленькими в мире на сей момент. Изюминкой этого плана было то, что к этой деятельности допускались с иностранной стороны только частные лица и не в коем случае не компании, где полно акционеров. Вот эти частники и могли, за хорошую мзду и при условии, что они на тот момент находятся в России, в случае войны с их государствами, в течение недели получить российское подданство. Российской империей так же продавались под это дело многие казённые производства и "сдавались в аренду", для строительства, но не для работы, на новых предприятиях, "трудовые армии".

30-го мая. Суббота.

Ночью лил дождь, а день простоял ясный и прохладный. После обычных докладов принял Горемыкина. В Стамбул к Широкоградову заявилась делегация Курдских старейшин, по их обычаям к Султану следовало обращаться через Наместника, а чей это султан, русский или турецкий, не столь важно, главное не нарушить обычай. Всех шестерых "старцев", хотя какие это старики, раз держаться в сёдлах получше многих казаков, усадили в Муромцы А. Свиту оставили на земле, Широкоградов полетел с курдами, в частности, чтобы доказать охране и свите "безопастность" полёта их князей.

31-го мая. Воскресенье.

Погода была прохладная, после завтрака принял Родзянко. После явилась делегация от купечества и, по выражению брата, начала "полоскать мозги". Ох регент-батюшка, да как же это можно, чтобы с православных налогов брать столько же, как с инославных! Сказал, что эти инославные сами скоро в их первых и второй гильдиях очутятся, так как воевать на нас полезут обязательно. Так, что это не против моих добрых подданных ход направлен, а чтобы выманить денежки иностранных купцов и сделать их русскими гражданами, так что поделать ничего нельзя, лучше думайте, как бы вам с будущей "новой кровью" в своих рядах быстрее породниться!

1-го июня. Понедельник.

День простоял холодный и несмотря на это около 12 час. была гроза. В 10 час. принял Джунковского по возвращении его из командировки в Москву. после прибыли Курды, один из них плохо переносил полёт, поэтому делегация задержалась на полдня в Москве. Полётам "дети гор и пустынь" впечатлились, и только поддакивали на все наши "предложения". В присутствии репортёров и фотографов, на фоне одной из стен зала приёмов, где на стене висела огромная карта мира со всеми "исконными зонами русских национальных интересов", мы с послами сыграли пьесу "Вступление Царства Курдского в российскую Империю". После "пьесы", когда фотографы и репортёры удалились, я рассказал "старейшинам о наших территориях и дрязгах с соседями. Показал им маленькую Японию и пояснил, что местный князёк по имени Микадо, вот уже десять лет посылает своих бандитов в наш "исконно русский" маньчжурский край. Но мы смогли заняться этой отдалённой провинцией лишь теперь, и послали на подавление мятежа несколько десятков тысяч войска, тысячу пулемётов и сотню больших небесных колесниц.

Цифры "вождей" впечатлили, как и киносеанс, показанный им чуть позже. так что своего "военного губернатора Курдистана" Джунковского они приняли с пониманием и без возражений.

2-го июня. Вторник.

Такой же день, напоминающий осень. Недолго погулял. После Сухомлинова принял Шаховского. Сделал прогулку с Георгием и Алексеем. В шесть пришла телеграмма от Брусилова: "Макакам первая связка индийских бананов не досталась".

3-го июня. Среда.

Очень хорошая погода. От 11ч. принял Игнатьева и Щербатова, после Маклакова. Подробности от Брусилова прибыли в два по полудни. Сикорский в атаке как пилот участия не принимал, из-за моего категорического запрета, но общее руководство осуществлял. Именно он настоял на небольшой задержке на "аэрополосе подскока" корейского полуострова, он же захватил для раздачи корейцам винтовки и гранаты. Людей, за полдня, удалось собрать сотенный костяк будущего партизанского объединения, люди так обрадовались оружию, что немедленно прикатили грузовик с топливом, который "случайно отстал от одной из японских колон", затем его "случайно нашли" местные жители, оттёрли кровь с сидений спрятали, рассчитывая выменять позже на еду. Теперь в глухой деревушке, где-то посередине между Пхеньяном и Сеулом местные "Денисы Давыдовы" внимательно слушали пластунов и егерей, а иногда и сами учили их правилам постановки засад в этой местности. Сикорскому же принадлежала идея, что будущим губернатором Кореи сможет стать местный, для этого требовалось знать русский язык, а окончательно царь, мол, выберет того, кто возложит к его стопам как можно больше японских офицерских мечей.