Я стану твоим проклятием

— Ты пришла! — возликовала я.

Ненавижу влезать в чужую личную жизнь, но тут случай был особенный.

— Джейла, я до смерти боюсь! — голос Ровены дрожал.

— Столько времени прошло, — я взяла ее под руку и повела к дому. Боясь потом не вернуться, в этот раз я оставляла за собой слабую энергетическую нить, так что проблем с нахождением дороги не было. Нить таяла — и мы шли к спрятанному дому. — Злость давно улеглась, вы хоть поговорить сможете. Если и не помиритесь, выясните все.

Уверенности моей суккуба не разделяла.

— Думаешь?

— На мою маму ни один из бывших мужей не злится, и все мечтают ее вернуть.

Хотя нет, один все-таки злится. Но он не бывший, он настоящий и единственный, и тоже хочет заполучить обратно. Так что, надеюсь, все у него получится. Сначала царство, потом маму, а потом я к ним на каникулы приеду. Вот так.

Но мечты эти были столь зыбкими, что произнести их вслух я попросту побоялась. Вдруг не сбудется ничего!

Так и дошли до дома, Ровену всю трясло от страха и возбуждения, а я крепко сжимала ее руку, стараясь как-то подбодрить.

Оказавшись в холле, остановились ненадолго, чтобы отдышаться. Я убрала нить, по которой мы пришли сюда, а суккуба собралась с силами и даже бледно улыбнулась. Ну вот, такой настрой мне куда больше нравится!

Из гостиной слышался смех, звуки гитары и голоса.

Потом запела сирена, и мы вынуждены были дожидаться, пока она закончит.

— Готова? — шепотом спросила я, когда звучали последние аккорды.

Ровена кивнула.

— Хуже, чем есть, точно не будет. Идем.

И мы вошли в гостиную. Остановились у порога, этот момент как раз совпал с окончанием печальной, тягучей баллады о несчастной любви с трагичным концом.

— Далев... — прошептала суккуба вместе с последним звуком.

Шепот был подобен на раскат грома.

В гостиной неуловимо похолодало. Все присутствующие словно по команде повернули головы к нам.

— Ровена? — хрипло пробормотал лич и неверяще уставился на женщину.

Гитара выскользнула из ослабевших пальцев и упала на пол, но этого никто не заметил.

Суккуба попыталась сделать шаг к любимому, но тот вскинул руку, останавливая ее.

— Что она здесь делает? — пролетел по комнате полный гнева и боли рык.

— Я... — Ровена запнулась и посмотрела на него полными слез глазами.

В ладонях лича чернотой сгустились заклинания.

— Убирайся! Пошла вон!

Не ожидавшая от него подобного поведения, я наблюдала за происходящим широко распахнутыми глазами. И это тот, кто уговаривал Таша перетерпеть и не кидаться на меня?! Тот, кого Таш считал мудрым и рассудительным, и вообще хорошим человеком? Неужели все дело в задетой мужской гордости?

— Подожди... — взмахнула изящными руками суккуба, а по ее щекам уже вовсю текли слезы. — Я все еще люблю тебя. Просто хотела сказать... И, может быть, как-то выпросить прощения...

Полный мольбы взгляд на него не подействовал, как и слезы, и искренние слова.

— Такое нельзя простить, — с презрением бросил Шакурей. — Да и скольких ты любила за эти пять лет? Их, наверное, надо считать десятками.

Ровена судорожно всхлипнула и хотела сказать что-то еще, но он ей не дал, убрал заклинания, схватил бывшую жену за волосы и просто выволок вон из дома. Никто не посмел вмешаться. Только когда лич, сгорбившись и пошатываясь, скрылся на втором этаже, гостиная снова начала оживать.

Испуг слетел, точно покрывало, и я, круто развернувшись, хотела броситься на суккубой. Нельзя ее бросать одну в таком состоянии, тем более что это я все затеяла. Но Тахшак успел схватить меня за локоть, зло полыхнул глазами и прорычал:

— Даже думать об этом не смей.

Ах так?! Мужская солидарность взыграла? Стоило позволить ему немного приблизиться, как он уже командует.

— Иначе что? — я слегка приподняла бровь.

— Ничего, — буркнул он.

— Вот и отлично.

Высвободив руку, я направилась к выходу, но на полпути остановилась, чтобы сказать еще кое-что:

— А ведь это наше с тобой будущее...

— Бред, — он, конечно, не поверил.

— Мужчина может совершить хоть тысячу ошибок. Он же мужчина, ему все прощается! — сама не знаю, почему, я повторила то, что частенько слышала от мамы. — Но стоит оступиться женщине — все, за волосы и на улицу.

И, не слушая, что он там скажет, бросилась догонять Ровену.

Мрак, я же не знала, что все так получится!

Выходные прошли в учебе, времени думать о том, что случилось в вечер четверга, просто не было. А новая неделя отличалась от них разве что тем, что учиться надо было не только дома, но и в школе. Зато, как закономерный результат, рядом с высшими отметками по общей магии и вредительству теперь появилась точно такая же по зельям.

В остальном жизнь текла своим чередом. Вечерами мы с Тхей, Касей и Ровеной иногда собирались за чаем с пирожными. Ровена так переживала из-за неудавшегося примирения, что я еще больше чувствовала свою вину, и еще сильнее злилась на гордых Воронов. Ну вот что ему стоило ее простить? Все равно лич для отношений непригоден, а суккубе без темных страстей никак... Зато он избавился бы от ненависти, разъедающей остатки души, а она не поливала бы слезами Касино спальное место.

Сама же суккуба любимого оправдывала и вообще ни единого дурного слова о нем не говорила. И его жгучей ненависти к ней тоже объяснение нашла. Мол, когда она с Виллином роман крутила, он, оставив насытившуюся любовницу, потихоньку пробирался в кабинет и успевал покопаться в документах командира. Там много разного хранилось, подчас секретного, и проблем на службе у Далева из-за этого возникло немало... Страдалица даже предположила, что и гибель Воронов на ее совести. Это произошло всего через четыре дня после того, как муж ее из дома выставил. Просто она тогда только стала суккубой и жила, словно в дурмане, вот и не могла нормально обдумать ситуацию. Но сейчас-то была способна трезво все оценить, и чем больше размышляла, тем больше сама себя презирала.

Тахшак злился и не разговаривал со мной, ждал первого шага с провинившейся стороны. Но ведьмы — народ бессовестный, так что я даже не заметила ничего. Нет, я вообще-то не специально... Просто после учебы сил уже ни на что не оставалось, а еще суккуба эта, за родителей сердце было неспокойно, да и хозяйка с внучкой все более косо глядели. Не до него было. Во вторник элитный маг не выдержал, приволок веник каких-то цветов и попытался помириться, но я как раз зелье варила... в общем, веник пошел в дело, а Таш — за дверь.

До четверга дожили как-то незаметно.

Предвкушая выходные, я добрела до дома с единственным желанием — не делать вообще ничего хотя бы вечер, но судьба в лице Тхей распорядилась по-другому.

— Эй, подруга, есть планы на вечер?

— Спа-а-а-ать... — простонала я, спихнула Касю с плеча и прямо в форменном платье рухнула на кровать.

Веки отяжелели, глаза начали закрываться, когда горгулья рявкнула прямо мне в ухо:

— Даже не думай! — и чуть тише добавила: — Слушай, у тебя же сохранился тот костюмчик, в котором ты к Воронам ходила?

Ага. Хоть какие-то вещи пережили встречу с элитными магами.

— В шкафу возьми, на самой нижней полке, — и вяло указала рукой в нужном направлении.

— Спасибо, но боюсь размерчик не мой, — усмехнулась Тхей, а в шкаф все-таки полезла. — Сама наденешь. Мы сейчас в такое место пойдем... м-м-м... ты не представляешь!

Единственное место, в которое я была не прочь отправиться, это параллельный мир, где тебя никто не трогает и можно отдохнуть пару дней, желательно, в горизонтальном положении и полной тишине. Так что представить даже не пыталась. Вместо этого я медленно проваливалась в сон.

— Так, а это у нас что?.. — проводила тем временем ревизию моих владений подруга. — Ничего такое бельишко...

— Тебе одолжить? — вкрадчиво осведомилась я.

Ради того, чтобы подразнить ее, даже из сладкой дремы выплыть не жалко.

— Нет, спасибо.

— А зря. Тебе бы пошло, — косясь на что-то маленькое и кружевное в ее руках, хихикнула я. — Теперь я точно знаю, что подарю одной горгулье на ближайший праздник!

— Не смей! — взвыла подруга и сделала большие испуганные глаза.

— Тебе понравится, — заверила я.

— Только попробуй!!!

— Ладно, уговорила, сама не буду, — я сдалась неправдоподобно легко, дала ей выдохнуть с облегчением, а потом нанесла решающий удар: — Тайрату идейку подкину!

— У, нечисть!

Тхей с рычанием бросилась на меня, и несколько минут мы со смехом колошматили друг друга. Я пыталась ее пнуть, а она меня щекотала. Знает, где у нечисти слабое место! В процессе я проснулась, настроение немного поднялось, и даже стало интересно, куда это мы собрались.

Собственно, пока пытались отдышаться, этот вопрос я и задала:

— Куда пойдем?

Напустив на себя самый таинственный вид, на который была способна, горгулья мстительно сообщила:

— Ой, это такое место... Тебе точно понравится!

— А если поточнее?

— Гадючник.

Очевидно, мое молчание длилось достаточно долго и никак не могло сойти за заинтересованное, потому что Тхей решилась уточнить:

— Неужели не слышала никогда?

Не знал о Гадючниках разве только слепо-глухо-немой обитатель параллельного измерения, в которое я недавно мечтала попасть. В нашем же несовершенном мире эти злачные заведения имелись в каждом крупном городе, где-то тайно, а в Шерихеме вполне себе явно. Даже указатель соответствующий на улице Злоключений стоял. С расценками.

Примечательно место было в первую очередь наличием в нем гадюк — элитных наемников, готовых за плату пойти на любое преступление. Там же постоянно ошивались феи Смерти в ожидании интересной работы или в охоте за последними новостями и сплетнями. Информация в Гадючники стягивалась не хуже, чем всякий сброд. Ну а в остальном это было что-то среднее между таверной и ареной, что на площади возводят в дни представлений. То есть, там можно было поесть и выпить, одновременно наслаждаясь интересным зрелищем. Вроде бы, "представления" зависели от дня недели. Так говорили, сама я, конечно, от подобных забегаловок предпочитала держаться подальше.

И они от меня. До сегодняшнего дня.

— Слышала. Но не пойду.

— Да брось, будет весело! — сверкнула глазами подруга.

— Приличной ведьмочке в таком месте делать нечего! — заявила я, уселась и скрестила руки на груди. — Приличной горгулье, кстати, тоже.

Тхей так и осталась лежать, только глаза хитро сузила.

— А приличной нечисти?

— Ну-у...

Искусительница щелкнула пальцами и победно улыбнулась.

— Джейла, не вредничай! — продолжила она уговаривать, нисколько, впрочем, не сомневаясь, что я в конце концов уступлю. — Мы же не вдвоем пойдем, это не опасно. Совсем. Честное слово.

— А кто еще будет? — я еще не сдалась, но уже заинтересовалась. — И что ты там вообще забыла?

Вот после этого вопроса она все-таки уселась и расщедрилась на нормальное объяснение.

— У них по четвергам бои без правил. Сегодня участвуют гадюки. — Объяснение оказалось жутковатым. — Нам преподы посоветовали сходить, посмотреть на технику боя. Пойдут трое парней из моей группы, Алир, Тайрат, я Ровену позвала и еще пару знакомых. Идем, будет забавно!

— Не знаю, как-то не нравится мне идея... — я все еще сомневалась, желания идти не было.

— Ведьминская интуиция? — приподняла брови Тхей.

— Да нет, просто не хочется.

— Ну пойдем! — на меня смотрели большими несчастными глазами. — Не понравится представление, так хоть поужинаем нормально. Дома все равно кроме каши ничего нет, и ту еще сварить надо.

Готовить было еще больше лень, чем куда-то идти. После стольких-то дней, проведенных над котлами с зельями! Это и стало последней каплей. Со стоном я встала с кровати и побрела приводить в порядок одежду, которую планировала надеть вечером. В душе шевельнулось чувство тихой зависти к фамильяре, пузиком кверху валяющейся на своей подушке с кисточками. Везет же некоторым! Самое интересное, что собственное спальное место живность интересовало исключительно днем. Как только наступала ночь и дом засыпал, она таинственным образом перемещалась в комнату Тхей и отвоевывала себе в единоличное пользование всю подушку... а утро неизменно начиналось с ворчания злой горгульи и писка фамильяры, которую таскали за хвост.

Сегодняшний мой облик отличался от того, в котором ходила знакомиться с тринадцаткой Таша, только отсутствием обруча с шипами. Производить впечатление на кого бы то ни было желания я не испытывала, поэтому просто собрала волосы в немного растрепанный пучок и позаимствовала у Тхей одну из ее курток.

Горгулья нарядам, как обычно, уделила мало внимания, про парней вообще молчу, и даже Ровена влезла в широкие штаны и вязаную кофту с пуговицами. На нас с ней болтались амулеты отводящие глаза и приглушающие магнетизм, так что проблем с внеплановыми поклонниками не ожидалось.

Появившись чуть раньше, чем было договорено, Ровена наблюдала, как мы с Тхей мечемся, запихивая в карманы деньги, часы и всякие нужные мелочи.

— А не старовата ли я для таких вылазок? — с сомнением протянула она, почесывая над крылышками разлегшуюся у нее на коленях фамильяру.

— В самый раз, — заверила ее Тхей, которая как раз с сосредоточенным видом цепляла ножны с ножом к поясу. — Выглядишь на двадцать с небольшим.

— Что-о?! — искренне возмутилась красотка. — Неделю назад один студент-третьекурсник дал мне девятнадцать!

— Он тебе польстил, — охотно включилась в игру Тхей.

— А будешь реветь из-за всяких пернатых, скоро тебе тридцать пять давать станут, — поддержала я.

Учитывая, что на самом деле Ровене было за сорок, радоваться следовало уже этому, но она почему-то обиделась и попыталась запустить в нас Касей.

Не успела. Под окнами загоготали подошедшие парни.

Пока спускались по лестнице, я думала о том, что нечисть, вообще-то, не стареет и выглядит на тот возраст, на который себя ощущает. Перед мысленным взором тут же всплыл образ вечно юной и прекрасной мамы. Как она там? Интересно, демон ее нашел?

У крыльца меня поджидал очередной шок. То есть, там стояли двое Воронов, а крайнюю степень изумления, смешанного с ужасом, испытала я сама. Но от этого было как-то не легче.

— Иди ко мне, — Тайрат тут же притянул горгулью к себе и, совершенно не стесняясь присутствия посторонних в большом количестве, долго ее целовал.

Тхей раскраснелась от смущения, но действиям некроманта не противилась.

— Добрый вечер, Джейла, — заметили меня Вороны.

Я поприветствовала элитных магов кивком и бесцеремонно вытащила подругу из объятий ее парня.

— Ты почему не предупредила?! — и выразительно покосилась на тех, кого тут не должно было быть.

— Тогда бы ты точно не пошла, — без намека на угрызения совести отозвалась эта предательница.

— Наверняка Ташу доложат! — оценила неизбежное я. Но одновременно с тем понимала, что на попятную не пойду, гордость не позволит.

— Но это же будет уже после, — справедливо заметила горгулья. — Ничего этот Ворон не сделает, он на тебя все никак надышаться не может!