Эльфийская кукла

— Мумии! — крикнула Марика. — Черт, да сколько их!

Я и сам к этому моменту разглядел негостеприимных хозяев. Кадавры со зловещим бормотанием лезли из каменных саркофагов, расположенных рядами по залу, и их действительно было много. Гораздо больше, чем мне бы хотелось. Несколько раскачивающих обмотанных пыльными бинтами фигур уже ковыляли в нашу сторону, шипя и протягивая к нам руки.

Я не стал особо заморачиваться, как быть. Поднял заклинанием Интэ-Дранайн увесистую каменную плиту, когда-то бывшую часть крышки одного из саркофагов, и послал ее в приближавшихся мертвецов. Мумии разлетелись как кегли в боулинге. Одна из них лишилась головы, вторая ноги, остальные все же поднялись на ноги и опять побрели в нашу сторону. Помня, что мне говорил Доппельмобер, я применил заклинание Воспламенения, и эффект был просто супер — ближайшая ко мне мумия вспыхнула веселым оранжевым пламенем и, сделав несколько судорожных шагов, свалилась в пыль. Марика тем временем продемонстрировала навалившимся на нее кадаврам безупречную технику рукопашного боя — сбила одного с ног подсечкой, сделала сальто, оказавшись за спинами тупых жмуров, и раскидала их великолепно поставленными ударами ногой. Я добавил в эту драку немного огоньку — в прямом смысле, и наши покойнички затрещали в веселом оранжевом пламени, пока не превратились в кучки обугленных мослов. Однако до победы было далеко, подземелье буквально кишело нежитью.

— Где корзинка? — крикнул я Марике.

— Вот! — Вампирша показала на наш багаж, оставленный ею у входа.

Я вытащил один из кувшинов с нефтью и подождал, пока мумии не собьются в толпу, очень напоминающую кульминационное нашествие зомбаков в дешевых фильмах ужасов. Когда я счел, что массовка получилась достаточно плотная, размахнулся и кинул кувшин в ее середину, а потом поджег нефть заклинанием. Получилось даже лучше, чем я ожидал — пропитанные бальзамическими смолами бинты мумий вспыхивали мгновенно и жарко. С десяток засушенных ребят в момент окутались ярким веселым пламенем, а остальные продолжали тупо лезть прямо в бушующий огонь. Чтобы усилить эффект, я поднял еще одну каменную плиту и зарядил ей в толпу охваченных огнем кадавров. Горящие головы, руки, ноги и миллионы искр взлетели до самого свода зала. После такого великолепного залпа осталось только разобраться с несколькими потерявшими ориентацию парнями, которые разбрелись по залу, словно слепые. Поле боя осталось за мной и Марикой.

— Дорогой, да ты просто элементальный маг! — восхитилась вампиресса, глядя, как догорают по залу куски мумий. — И где ты этому научился, позволь спросить?

— У твоего друга Доппельмобера. Молю за него всех богов. Царский подарок он мне сделал, просто царский! Пусть в его кружке всегда будет лучшее пиво, а в его постели — самые красивые девки в Лоэле!

— Щедрое пожелание! — одобрила Марика. — Всей душой присоединяюсь, особенно в той части, где про девок. Засиделся милый Доппель в холостяках...Там еще мумии.

— Ничего, сейчас я с ними разберусь.

На зачистку подземелья у меня ушло минут десять. Когда с последним уродом было покончено, я решил обследовать саркофаги, и не напрасно. В одном из захоронений покоился воин, и я отыскал в саркофаге отличный боевой топор — что-то вроде франкской франциски с полукруглым лезвием и длинным граненым шипом на обухе. Кроме топора, в саркофаге лежал маленький круглый щит, покрытый искусной чеканкой. Оружие было в полном порядке, я лишь стер с него вековую пыль. Марика между тем обследовала ящики для погребальных принадлежностей у стены зала и отыскала еще два кувшинчика с нефтью. У меня впервые за все время появилась уверенность, что мы все же выберемся из проклятого лабиринта живыми.

— Теперь они нас легко не возьмут, — сказал я, несколько раз махнув топором. — Я не я буду, но заберу у этой стервы мои катану и вакидзаши.

— Осташов, я просто обожаю тебя, — Марика подкрепила свои слова нежным поцелуем. — Смотри, я нашла чудесный перстень с алмазом. Оставлю его себе.

— Ты заслуживаешь, чтобы тебя осыпали бриллиантами с головы до ног, — тут я вспомнил про Эль-Шабу. Бедный болтливый камень сейчас у Риската, и я, похоже, никогда больше не услышу его занудных сентенций. — Знаешь, пора сваливать отсюда. Тут нечем дышать.

Едкий дым от горящих мумий в самом деле наполнил зал, и нужно было торопиться, иначе мы могли серьезно надышаться этой копотью. Мы бегом пересекли поле битвы и оказались у выхода в очередной коридор. Тут нас ждал сюрприз — едва мы вошли за порог, пол с грохотом провалился, открыв бездонную яму длиной метров в пять. И вот тут Марика меня реально удивила. Прихватив из корзины ротанговую веревку, она перемахнула одним прыжком через яму и с той стороны бросила мне конец. Дальше все было просто — я привязал веревку к торчащему из стены железному кольцу для факела, перебрался через яму, и Марика, опять перепрыгнув яму, отвязала веревку. Мы могли идти дальше.

Коридор закончился вырубленной в камне лестницей, в конце которой мы уперлись в очередную дверь, покрытую письменами. Вырубленный в камне текст был следующего содержания:

"По велению царя царей Канефута, в 34 год Ястреба,

с благословения жрецов Божественной Дюжины

запечатываю вход в Обитель Неспящих словом и камнем"

— Вот мы и пришли, — сказал я, чувствуя, как меня пробирает неприятная дрожь. — Все это были цветочки. Обитель Неспящих — короче, гнездо нежити, понимаешь?

— Меня этим не испугать, — с апломбом сказала Марика. — Я сама вроде как нежить.

— А я вот нет. Уже побыл вампиром, хватит. Что-то мне не в кайф веками бродить в этих подземельях, алча крови. Но другого пути все равно нет. К тому же, как я понимаю, там нас уже ждут прихвостни Риската.

— Ты можешь открыть дверь?

— Здесь написано, что надо назвать тронное имя царя, по повелению которого запечатан вход. Оно должно быть окружено рамкой... Так, вот и оно! Читаем вслух: "Мер-Хабат-Ненеф-Ахн-Канефут"!

Дверь закачалась. Я оттолкнул Марику и сам отпрыгнул в сторону, и вовремя — дверь с диким грохотом рухнула вместье с частью свода. Когда мы откашлялись от поднявшейся пыли, то увидели впереди свет.

— Подземелье освещено! — с удивлением сказала Марика. — Любопытно. Как ты думаешь, зайка, это хорошо, или плохо?

— Я думаю, что вряд ли тут всегда светло. Просто нас уже ждут — догадываешься кто?

— Твоя подружка, — Марика показала мне язык. — А ты даже цветов не купил.

— Был там, на мумии сухой букетик, надо было прихватить... Марика, прежде чем мы войдем... Короче, знай — ты замечательная. Ты просто супер. И я... вобщем я...

— Что ты? — Вампирша зажмурилась, как довольная кошка. — Договаривай же!

— Вобщем я... тебя в обиду не дам, слово! — выдохнул я.

— Нет, зайка, — сказала Марика, проведя пальцами по моей груди. — Это я не дам тебя в обиду. Уж будь спокоен.

Глава шестнадцатая: Обитель Неспящих

Жизнь-игра. Задумана хреново, но графика обалденная

За дверью открывалась длинная анфилада небольших залов, стены которых были расписаны весьма натуралистическими картинами загробной жизни — эротические оргии праведников у накрытых столов, ломящихся от угощений по правую руку, сцены истязания грешников по левую. Пол был вымощен плитами с высеченными на них иероглифами, и я сразу заподозрил неладное.

— Марика, — шепнул я, — видишь плиты, помеченные знаком кобры с раздутым капюшоном? Не наступай на них.

— Думаешь, ловушка?

— Не знаю. Какое-то предчувствие. Я...

Договорить я не успел — впереди раздался протяжный рев, и из дверей показалось существо, сколь мерзкое, столь и жалкое. Нечто вроде безобразного гибрида человека и тюленя. Круглая лысая голова с выпученными бесцветными глазами тряслась, как у больного паркинсонизмом, из зубастой пасти текла зеленая пена, нитями волочась за существом. Кожа чудовища лоснилась от покрывающей его жирной слизи. Тварь двигалась на ластоподобных конечностях, отчего ее движения напоминали движения паралитика. На мгновение монстр остановился, подняв голову и принюхиваясь, потом, разглядев нас, снова заревел и пополз дальше.

Я атаковал его заклинанием Воспламенения, но на существо моя атака не произвела ни малейшего впечатления — шкура, верно, у него была дубленая. Тогда я подхватил телекинезом увесистый камень с пола и запустил им в урода. Камень с костяным стуком угодил чудлу прямо в голову, заставив его жалобно зареветь. Однако тварь оставалась на месте лишь мгновение и, придя в себя, поползла дальше. Я поискал глазами, чем еще можно нагрузить красавца, но ничего не нашел. Между тем расстояние быстро сокращалось — монстр прибавил ходу, и я понял, что пройти дальше, не разделавшись с тварью, мы просто не сможем.

— Марика, давай нефть!

Кувшин не долетел до урода метра два, но я все равно поджег нефть. Сквозь пелену пламени и дыма я не мог видеть, как реагирует монстр на пламя, однако нефть прогорела быстро, и чудище снова полезло вперед. Я взялся за рукоять топора, приготовился драться, и вот тут случилось то, что называют счастливой случайностью — подземный красавец сильненко так нажал своим плавником на плиту с коброй. Мгновенно с потолка вниз обрушился здоровенный обрезок дерева, усаженный острыми кольями, аккурат на голову твари. Мерзкий рев оборвался, послышались хрип и противное бульканье, от которого меня затошнило.

— Я не ошибся, — сказал я Марике. — Эти плиты действительно приводят в действие скрытые ловушки.

— О-о-о-! — сказала Марика в ответ.

— Вот тебе и "о-о-о", — я подошел к содрогающейся туше и пнул ее носком сапога. — Иероглиф "маар" обозначает не только змею, но и смерть, поняла?

Оставив позади изуродованный труп твари, мы вышли из анфилады в полуразрушенный зал, полный куч песка, обломков колонн и полуобтесанных каменных блоков. Видимо, тут что-то строили, но не довели стройку до конца. Здесь стало ясно, откуда берется этот приятный золотистый свет — под сводом зала плавал сияющий шар. Едва я подумал о том, кто же позаботился об освещении, в зале раздался громкий голос Шамхура Риската:

— А ты воистину любимец судьбы, мальчик! Ты все же добрался до Заброшенных Чертогов. Не ожидал, клянусь высшими силами.

— Ты что же, можешь нас видеть?

— Я очень любопытен, Алекто. Мне хотелось бы посмотреть, как вы сражаетесь с моими слугами. Вы же развлечете меня своим искусством боя, верно?

— Хренасе! — сказал я и запустил обломком кирпича в сияющий шар. Раздался громкий треск, и свет померк.

— Зачем ты это сделал? — возмутилась Марика.

— Он видит нас, и будет наводить на нас своих убийц. Ни спрятаться, ни засаду организовать у нас не получится. — Я прижал к себе вампиршу, поцеловал в макушку. — Темнота друг молодежи.

— Тсс! — зашипела на меня Марика. — Кто-то идет...

Мы спрятались за огромным каменным блоком, и пару секунд спустя я услышал шаги. Активировать "Светляк" я не мог, свет бы выдал нас, так что пришлось целиком довериться Марике.

— Зомби, — шепнула мне вампирша. — Один, тащится сюда.

— Что предлагаешь?

— Предоставь мне с ним разобраться.

Марика одним прыжком перескочила через каменный блок: секунду спустя я услышал яростный крик, а следом за ним звук, будто кто-то сломал сухую палку.

— Готово, — раздался голос Марики. — Можно выходить.

Я активировал "Светляк". Марика стояла возле иссохшего трупа, нелепо распростертого на песке, и спокойно стряхивала с рукава пыль.

— Ожившие мертвецы? — Я осмотрел костлявое, похожее на обтянутый тонкой сухой кожей скелет тело. На плече зомби были вытатуированы иероглифы, заключенные в овальную рамку. — Чего тут только нет, а!

— Похоже, он вылез вон оттуда, — Марика показала на чернеющий в стене провал. — Другого выхода из зала нет, так что все равно придется туда лезть.

— Спасибо, успокоила. Веди!

Мы влезли в провал и сразу увидели далеко впереди светлое пятно. Продвигаясь по узкой тесной и пыльной норе, мы очень скоро выбрались в новый зал. Когда-то здесь находился священный водоем, но он давно высох, и вместо воды здоровенный квадратный бассейн заполняли кучи высохших переломанных костей. Воздух был пропитан трупным смрадом. По огромному костехранилищу расхаживало несколько сгорбленных темнокожих тварей с вытянутыми дыней головами и такими мерзкими мордами, что невозможно описать.

— Гули, — сказала Марика, морщась от отвращения. — Любители мертвечины.

— Марика! — Я пальцем показал на висевший под потолком шар. — Не будем торопиться, посмотрим, что и как.

Гули нас не видели и не почуяли, они деловито лазали по кучам костей, время от времени принюхиваясь и издавая мерзкие тягучие звуки. А потом мы увидели любопытное зрелище. В противоположной стене зала тоже был пролом, и оттуда вывалился еще один зомбак. Гули тут же бросились к нему с разных сторон и разодрали на части. Началась свалка, падальщики рвали труп и выхватывали друг у друга мерзкие клочья иссохшего черного мяса, визжа и рыча при этом, как гиены.

— Странно, — сказал я, пересиливая тошноту. — Эти зомбаки откуда-то сюда плетутся. Город мертвых?

— Вроде того. Есть соображения, как нейтрализовать гулей?

— Никаких. Слушай, Марика, я все понял.

— Что понял?

— Иероглифы на плече зомби. Там было написано: "Дитя Ханефута". Я понял, откуда тут эти мертвецы. Это строители лабиринта, понимаешь? Они все остались здесь. Их тут замуровали. Помнишь надпись на двери? "Запечатываю вход в Обитель Неспящих словом и камнем".

— Ужас! — вздохнула Марика. — И сколько же их тут?

— Множество. Тысячи. Многих сожрали гули, но остальные все еще бродят по Лабиринту.

— Кошмарное место. Что будем делать?

— Выбор невеликий. Другой дороги нет, так что придется драться с гулями. А это очень опасно, они падальщики. Малейшая ранка — и получите отравление трупным ядом. Если только попробовать их издали чем-нибудь уделать.

— Мне трупный яд не страшен. Я...

— Тсс! — Я схватил Марику за плечо и втащил поглубже в провал.

Дело в том, что гули внезапно сбились в кучу и рассержено заворчали. Из противоположного входа в зал показались гноллы Риската — их было двое. Мы услышали отрывистый хриплый лай (по всей видимости, проминжи альбарабийского мага разговаривать не умели), и гноллы бросились на падальщиков. Сражение получилось яростным, но коротким — очень скоро все гули были убиты. Наблюдая за схваткой, я не мог не оценить ловкость и боевое искусство гноллов. Как только с демонами-стервятниками было покончено, в зал вошла одна из фешаи с мечом в руке. Это была Лейла. Она деловито обошла зал, видимо, оценивая позицию.

— Они здесь, — раздался под сводами голос Риската. — Они идут сюда, Лейла. Будьте готовы.

Фешаи поклонилась и что-то сказала своим проминжам. Мы терпеливо ждали, но Карен и остальные два гнолла в зале не показались. Итак, наши враги разделились. То ли девочки-фешаи таким образом стремятся показать свое искусство, то ли задумали какой-то хитрый маневр.

— Что будем делать? — шепнула Марика.