Ветер и крылья - 5

— Да, да...

Иларио крепко стряхнул Лоренцо за плечи.

— Соберись! Ты ей тут ничем не поможешь!

— Знаю, — собрался с мыслями Лоренцо. — Но не уйду.

— А труп?

— Пропадом он пропади! — от всей души пожелал мужчина. — Ей плохо, а я буду где-то там? Не могу! Понимаешь — не могу я так!!!

— И что от тебя здесь толку?!

— Она знает, что я рядом, — уверенно сказал Лоренцо. И был прав. Адриенна действительно его чувствовала. Была уверена, что Энцо — вот он, только руку протяни, и это придавало ей сил.

Ее любимый.

Филиппо? О короле она и вовсе не думала, и о проклятии, и о кардинале, и про интриги... ничего не осталось. Только боль — и Лоренцо. Там, на самой грани сознания.

Он был рядом, и Адриенна держалась.

Лоренцо это знал совершенно отчетливо. Он помнил темноту, и ледяную воду. И Арену, и беспамятство... и Адриенну. И ее руки над пропастью.

Она спасла его тогда.

Неужели он сейчас ничего не сможет для нее сделать?

Нет. Он же не лекарь! Но быть рядом — может. И она его чувствует.

Дан Иларио только головой покачал.

Вот все он понимал. Но... да поделом королю! Даже если когда-нибудь потом ему рога наставят... хотя — нет. Он более, чем уверен. Не наставят. Эти двое слишком благородны для подобной пошлости. И любовь у них немного другая. Они как части единого целого.

Филиппо именно об этом мечтал со своей Ческой... что ж. Его право и его проблема. А вот Адриенна и Лоренцо...

Иларио видел, как сжимаются от боли губы парня. Ровно за миг до очередного крика женщины.

И... не надо ему никуда уходить. Пусть будет.

— Ты, главное, к ней не выскочи. Перепугаешь всех...

Лоренцо даже внимания на это не обратил. Иларио махнул рукой, да и отправился сам в розарий. Не дошел, правда. Что он — дурак?

Если в том месте, где они оставили тело ведьмы начались шум, гам, суета... вот не сойти ему с места — обнаружили!

С другой стороны... что там могло остаться?

Следы. И если приведут собак...

В этом он не ошибся. Собак-таки привели. И над садом, над дворцовым парком поплыл тоскливый вой и ругательства псарей.

* * *

— Не идут.

Просперо заскрипел зубами.

— Чертовы шавки.

Псарь искренне обиделся за собак. Но... те и правда идти никуда не хотели. Выли, скулили, поджимали хвосты и всячески показывали, что лучше без них.

Вот вообще без их участия. Вам надо, вот вы и идите. И подальше, подальше... и без собак! А они тут важным делом займутся... где-нибудь подальше отсюда.

Вообще, ничего удивительного в этом не было.

Даже не считая того, что Виолетта была ведьмой, то есть существом для собак противоестественным. Добавим сюда Лоренцо Феретти, который был метаморфом... пусть животные и не шарахались от него, как от Мии, но силу чувствовали. И совершенно не хотели его искать.

Они же не охотничьи псы, те на крупную дичь натасканы, а они... нет, ты можешь найти медведя. А уйти от медведя? Желательно, живым...

Нет-нет, это тоже без них.

Дан Иларио, возможно, и не скрылся бы. Но была еще и Адриенна. А уж она-то... кто сказал, что собаки глупы? Даже не считая двух первых факторов, их сейчас пытались пустить по следу человека, которого они обожали. Стоило Адриенне появиться на конюшне — к ней тянулись лошади. На псарне? И к ней готовы были ластиться даже самые свирепые псы.

Преследовать? Никогда!

Так что собаки упорно изображали из себя бревна и показывали, что нет тут следов. Вот нет — и все! И вообще, вам это кажется. Не было тут никого, она сама зарезалась, ножом в спину.

Егеря попытались прочитать следы. В этом они тоже неплохо разбирались. Но...

Да, тут были несколько человек. Но... толком уже ничего не разобрать. Все так затоптали... дело-то во дворце! И придворных тут пропасть! И всем же любопытно, и никого с матюгами не пошлешь...

Дело гиблое.

Даже кардинал Санторо прибежал. И едва не выругался в голос.

— Дан Кастальдо, на два слова.

— Слушаю, ваше высокопреосвященство.

— Я знаю, что это за женщина.

Просперо вопросительно посмотрел на кардинала.

— Она ведьма. Это некая Виолетта Дзанелла, бывшая дана, эданна, которая разрабатывалась по подозрению в проведении черных месс.

— А почему она не у доминиканцев?

— Потому что я еще не успел об этом сообщить. Сам недавно узнал, — отмахнулся кардинал. — Да и проверить хотелось. Живой же человек, еще оговоришь кого ненароком, век себе не простишь.

Дан Кастальдо кивнул.

— Понимаю, ваше высокопреосвященство. Вы сможете рассказать все, что вы о ней знаете?

— Да, конечно. Только вы ее как-нибудь осторожнее переносите. Все же ведьма... мало ли что...

Просперо кивнул. Ну, если ведьма, тогда понятно все с собаками. Но вот как она на территорию дворца попала? Кто ее привел? Кто убил?

И зачем это было делать именно здесь? Что, по всей столице другого места не нашлось?

Очень смешно. Ха-ха...

* * *

Боль нарастала. Схватки учащались, становились все сильнее, все чаще, Адриенна металась по кровати, мертвой хваткой сжимая руки эданны Сабины.

— Держись, детка, — уговаривала та. — Держись...

Адриенна держалась.

Крики сами срывались с губ. Как же больно, как больно... мамочка!

Лоренцо!

Позвала она его вслух? Или нет?

Неважно! Он рядом, рядом, она это знает... ну же! Еще чуть-чуть!!!

Ослепительная боль разорвала тело девушки, казалось, на две равные части.

А в следующую секунду комнату огласил сердитый крик. Новорожденному явно хотелось обратно. И правильно, вот что тут хорошего? Еще и по заднице дали... гады!

Адриенна застонала.

Лекарь спешно передал малыша на руки эданне Сабине, и склонился над роженицей.

— Ну... еще чуточку!

Сейчас уже и больно так не было. Подумаешь — послед!

Адриенна выдохнула — и вытянулась на кровати.

— Ваше величество, вы молодец! Смотрите, какой у вас герой родился! — дан Виталис взял малыша из рук эданны — и уложил на живот королевы.

Адриенна с интересом уставилась на младенца.

Хм...

Честно говоря, она перевидала много младенцев в СибЛевране. Может, свой чем-то отличается от чужих? Там... интереснее, симпатичнее?

Да вот ни разу!

Красный, сморщенный какой-то, липкий, еще и орет, как невесть что! Вот что в нем приятного?

Адриенна протянула руку, потрогала малыша... крохотная ручка вполне осмысленно вцепилась в ее палец. И синие глаза встретились с такими же ярко-синими глазами. Древняя кровь в малыше проснулась сразу же.

Он не Эрвлин. Он Сибеллин. Прямой потомок Морганы Чернокрылой.

— Ой...

— Уааааа!

— Дайте мне его, — тихо попросила Адриенна. И, плюнув на все регламенты, на то, что благородные дамы вообще-то детей не кормят, приложила малыша к груди. — Ой...

Хватка у малыша оказалась мертвая.

Впиявился так, что стало больно. И не отдерешь, и вообще... ощущения такие... странные... нет, не понять.

Дан Виталис посмотрел на измученную королеву, на младенца, на эданну Сабину — и кивнул той.

— Скажите его величеству — у него сын.

С точки зрения дана Виталиса, роды прошли невероятно легко. Всего-то часа четыре. Для первых родов — вообще ерунда! Тьфу и растереть...

И вроде бы все более-менее хорошо. Он опасался разрывов, да много чего, но... вроде бы, все получилось?

Дай Бог!

И дан Виталис перекрестился на ближайшее распятие.

* * *

В потайном ходе тихо сполз по стенке Лоренцо Феретти.

Адриенна родила. И она жива, и малыш живой...

Господи, спасибо тебе, спасибо, спасибо, СПАСИБО!!!

Любые слова недостаточны для моей благодарности...

Мужчины не плачут? Да кто вам сказал такие глупости! Еще как плачут. Особенно когда никто не видит. Так что...

Нет, не плачут. Лоренцо отродясь не признается. Но...

Господи, спасибо тебе...

А соль на языке... да вспотел он — и все! Душно здесь, в этом вашем ходе.... Может, до утра тут посидеть? Так, на всякий случай?

А, и ладно! Посидим до утра!

* * *

Филиппо злился и на себя, и на всех остальных.

Вот почему он не пьянеет? Где справедливость? Такое слушать... давно б набрались, да уснули. Так нет же! Пьется, как вода...

Стукнула дверь.

Эданна Сабина была растрепана, на руках ее цвели синяки, но женщина улыбалась.

— Ваше величество, у вас родился сын.

— Сын!?

Филиппо медленно встал. А вот что он должен чувствовать? Да кто ж его знает... наверное, радость? А почему ее нет?

Но... когда не знаешь, что делать, следуй традициям. А потому...

— Благодарю вас за благую весть, эданна Чиприани. Возьмите... это вам на память и в благодарность за верную службу.

Снять с себя одну из орденских цепей, вручить эданне.

Та расплылась в улыбке и принялась благодарить и поздравлять. Завтра надо будет ей еще чего пожаловать. Так положено. У династии есть наследник.

Это — радует?

Ну... теперь можно и расслабиться. Воля отца выполнена.

Филиппо вошел в комнату супруги. Адриенна лежала в кровати. Выглядела она, конечно, ужасно. Лицо бледное, глаза красные — сосуды полопались, губы искусаны, волосы мокрые от пота... просто кошмар!

И ребенок... кто сказал, что родители обязаны обожать своих детей вот прямо с рождения? Может, будь это вполне разумный малыш, лет пяти-шести... Филиппо мог бы его оценить. А это...

Гусеница какая-то в пеленках.

Но традиции — наше все.

— Ваше величество, я благодарен вам за сына.

— Это я вам благодарна за сына, ваше величество...

— Просите, что пожелаете. Я исполню. А это вам...

Что обычно просят бабы после родов? Да что угодно, на первое желание вообще отказа нет никогда. Считается, что это принесет отцу несчастье. Но одним желанием обычно не ограничиваются.

Филиппо поставил шкатулку на кровать, откинул крышку. Сверкнули бриллианты.

Адриенна даже не посмотрела в ту сторону. Плохой знак... Филиппо напрягся.

— Ваше величество, — четко сказала женщина. — Я прошу, чтобы одним из имен нашего сына было Чезаре.

Филиппо расслабился. А, это ничего, это можно. Он сам — Филиппо Антонио. Отец был Филиппо Кристиано... сын будет Филиппо Чезаре.

Это не страшно, это легко исполнить.

— Как пожелаете, дорогая супруга. Это все, чего вы хотите?

— Нет.

Филиппо опять напрягся. Ну... было, было у него подозрение, что Адриенна может сказать про Ческу. Но...

— Я прошу разрешить мне кормить нашего сына грудью.

Филиппо расслабился.

— О, это пожалуйста. Сколько угодно, ваше величество.

Правда, есть запрет на супружеские обязанности на это время. Но Филиппо и так не претендует.

— И когда я приду в себя, разрешите мне посещать часовню в любое время. И молиться в одиночестве.

Тоже несложная просьба.

Филиппо милостиво разрешил и это. И даже смягчился.

Все же он ожидал подвоха, а Адриенна порадовала. Это все несложно выполнить... он даже некую благодарность ощутил к супруге.

— Вы точно больше ничего не желаете, ваше величество?

— Нет, мой дорогой супруг. Больше я ничего не желаю.

— Я благодарен вам, Адриенна. Сегодня вы выполнили свой долг передо мной и королевством.

— Не стоит благодарности. Это был мой долг. И он выполнен.

Почему Филиппо не понравились эти слова?

Нет, не понять. Ладно, потом он у кардинала спросит. Тот точно знает... кстати, и легок на помине!

* * *

— Ваше величество, все очень и очень плохо.

— Дан Санторо? — встревожился король. Плохо? Что плохо? Почему плохо? У меня тут сын родился, чего плохого? — Что случилось?

— Ваше величество, во дворец проникла ведьма.

— В-ведьма?

— Да. Она была убита, но ведь кто-то должен был провести ее во дворец! Кого-то она ждала в розарии!

— В розарии?

— Да, ваше величество. А это любимое место королевы, как вам известно.

Королю это было известно. Но...

— Королева только что родила.

— Вот! Ваше величество, ведьма могла идти к ней! Всем известно, ЧТО обещают им за помощь! Первенца!

Филиппо аж затрясло.

— За... помощь?

— Ваше величество, я понимаю вас, и восхищаюсь вашей отвагой. Посадить рядом с собой на трон потомка предыдущей династии, дать ей такие права, и верить, что она не ударит в спину, не захочет вернуть себе... вчерашний день.

— И... для этого ей понадобилась ведьма?

— Более того! У меня есть сведения, что именно она проводила черные мессы.

Филиппо побелел. Все складывалось в страшную картину. Жутковатую такую...

Адриенна попросила у отца короновать ее. Она потомок Сибеллинов, и наверняка, захочет вернуть себе трон.

А ребенок... кто сказал, что она его так уж ценит? Могла и пообещать в жертву... если уж черные мессы проводятся. И да, когда Адриенна оказалась в столице, они и начались.

— Вы хотите сказать...

— Леверранское чудовище убили в СибЛеврране. Он был... оттуда?

Короля откровенно затрясло. А еще он вспомнил черного кота, который лежал на кресле. Черного! Самое ведьминское животное!

— Вы полагаете...

— Можем проверить, ваше величество. Известно, что волки... если ваша супруга причастна к их появлению, волк ее не тронет.

— И где я могу взять волка?

— Не надо брать, ваше величество. Его поймали недавно... Делука написал, скоро привезут.

— Скоро?

— Дня через три-четыре. Как раз вы сможете показать его королеве...

— Да, она как раз оправится после родов... Что ж. — Филиппо расправил плечи. — Кардинал, поручаю вам это организовать.

Анжело Санторо поклонился.

Не хотела ты сидеть рядом со мной на троне?

Ничего, я и один прекрасно посижу. А ты — полежишь в могилке, стерва такая! Дрянь, гадина... как же я тебя ненавижу!!!

Мия

— Адриенна родила!

— Энцо!!!

Мия кинулась на шею брату, повисла... да, она слышала салют, но это же другое! Совсем другое! А вот услышать так...

— Кто?

— Мальчик. Чезаре.

— Король согласился? — удивилась Мия.

— Она попросила это имя подарком после родов. Так что придется...

Женщина тряхнула головой.

— Отлично! А... наше дело?

Лоренцо потупился.

— Ну... наполовину.

— Наполовину? — вежливо поинтересовалась сестра, цепляя братика за ухо. И неважно, что едва дотянулась. Можно и снизу за ухо как следует уцепить, особенно если пальцы с длинными ногтями.

— Адриенна ее отпустила. Но потом у нее начались роды. Пришлось срочно нести ее в спальню, а ведьму мы бросили в розарии. Ну и...

— Ее нашли?

— Да, — понурился Энцо.

— Болваны.

— Дан Иларио часть ночи на это потратил. Собаки след не взяли, мы вне подозрений...

— Хорошо, если так. Эданна Франческа точно узнает про эту смерть, а на что способна крыса, загнанная в угол, не мне рассказывать.

Лоренцо вздохнул.

— Ладно... разберемся и с этой дрянью. Может, ее просто убить?

Мия хмыкнула.

Может... только вот ты не сможешь. Ты не обучен убивать. Арена — это другое. Там ты учился сражаться, побеждать, владеть оружием, устраивать красивые представления.