"А как же ты?", хотела я спросить, но вместо этого закрыла глаза и стала падать куда-то во тьму. И даже не почувствовала, как Джек подхватил меня и опустил на дно шлюпки.

Утро не принесло мне ничего, кроме головной боли — причем чудовищной. Я даже и не помнила, когда в последний раз у меня так болела голова...даже после того, как в разгар вечеринки я разбавила выпитое ранее вино четырьмястами граммами коньяка, я так не мучилась головой на утро.

Зато было слабое утешение — на фоне этой боли спина, запястья и переносица почти не ощущались. Говорила же я боцману — не надо бить меня по голове, я же не Уилл...на меня это плохо действует.

Морщась, я уселась. Джек и Уилл ещё спали — один под банкой, второй ближе к носу шлюпки. Вокруг расстилался безбрежный океан, освещенный нежными лучами восходящего солнца. Куда зашвырнул нас шторм — одному богу ведомо...во всяком случае, никакой земли в пределах видимости не наблюдалось.

Очень осторожно, чтобы не потревожить голову резким движением, я залезла в карманы жилета — он был ещё влажный и противно холодил тело...снять, что ли? Ох, черт, больно как!

Боль в голове перестала спасать от боли в спине, когда я потянула жилет на себя. С грехом пополам мне всё же удалось его стащить. С внутренней стороны он весь пропитался кровью. Неудивительно, что на "Голландце" меня шатало по сторонам...

— Что это — показательный стриптиз? — пробормотал Джек, и зашевелился под банкой. Он спал, положив шляпу под голову.

— Угу, благотворительный... — буркнула я, обшаривая карманы жилета. Неужели потеряла контейнер для линз? Ну тогда мне просто кранты...

Джек начал было приподниматься, ударился головой о банку и зашипел от боли.

— Вот, это тебе за стриптиз, — фыркнула я.

Контейнер был на месте. Пропала банка с жидкостью, которую намешала мне Тиа Далма — очевидно, выпала, когда мы совершали свой головокружительный побег с "Голландца".

— Я же не заслужил! — жалобно произнес Джек, потирая затылок, и поморщился, — и так голова раскалывается...

— У тебя тоже? — я открыла контейнер и сняла линзы. Больше находиться в них не было никакой возможности, — а как же медальон?

— А, ну да! — Джек, двигаясь так же плавно, как и я, наклонился и достал медальон из кармана камзола, — держи, цыпа.

Я молча надела его себе на шею. Черт, где же теперь взять свежий раствор?

— Черт, черт, черт! — невольно вырвалось у меня.

— Накличешь, — заметил Джек, без особого, впрочем, подъема и надел шляпу так бережно, будто голова у него была стеклянная. На плече у него остались красноватые отпечатки от спанья на голых досках, — что стряслось-то?

— Да так...слушай, Джек, погляди, пожалуйста, чего там у меня на спине — ничего не воспалилось? Болит, как сволочь...

— Повернись! — Джек махнул рукой и сморщился — так ему, очевидно, толкнуло в голову. Увидев мою спину, он присвистнул, — вот зараза!

— Красиво?

— Бесподобно, цыпа. Боцман?

— Ну а кто же ещё. Что, знакомый почерк? — съязвила я.

— Да нет, сам я ему не попадался. Уилл рассказывал, — Джек осторожно, кончиками пальцев ощупал рубцы, — так не больно?

— Да не особо...больно, когда двигаешься.

— А-а, ну это само собой, это поболит теперь, цыпа. Придется потерпеть пару недель.

— Ты меня успокоил, — я развернулась обратно и уселась на корму шлюпки.

— Ну ладно, — Джек покосился на спящего Уилла и с силой потер лицо руками, — а теперь — выкладывай.

— Чего выкладывать? — удивилась я.

— Не валяй дурака, цыпа. Рассказывай — о чем это вы там договорились с Дейви Джонсом?

— С Дейви Джонсом? — переспросил Уилл, приподнимаясь.

Джек скривился и явно не только от головной боли.

— Уильям, ты не устал? Ещё поспать не хочешь?

— Нет, не хочу! — холодно произнес Уилл, вставая и садясь на банку рядом с пиратом, — и лучше оставь меня в покое, я и так сожалею, что совесть не позволила мне бросить тебя здесь...Ксю, так что там с Дейви Джонсом?

Я вкратце пересказала им историю моих похождений на "Голландце". Джек и Уилл слушали меня с напряженным вниманием — во всяком случае, мне так казалось, потому что без линз я не особо могла разглядеть выражение их лиц.

— Простите, мальчики, — виновато закончила я, — видите, как всё получилось...теперь я повязана с Дейви Джонсом и должна выполнить его поручение...

— Но это же нереально! — покачал головой Уилл, — три дня! Что можно сделать за три дня?

— Уже считай — за два, — процедил Джек сквозь зубы. Казалось, он напряженно раздумывает над чем-то, — а забить на это не хочешь, цыпа?

— Как это — забить? — я вытаращила глаза, — чтобы Джонс гонялся потом по всем морям и за мной тоже?

— Ну и что? Пусть гоняется...меня-то он не особо поймал! — Джек ухмыльнулся и зашипел от боли.

— Джек, у него Элизабет...и потом — это отличный шанс снять, наконец, с тебя это проклятие!

Я осеклась, мрачно глядя перед собой. Черт, Элизабет...

— Что такое, цыпа?

— Элизабет...я обещала, что не брошу её, а сама сбежала... — я подняла виноватый взгляд на Уилла, — Уилл, прости меня!

— Не переживай, у тебя не было другого выхода! — Уилл коснулся моей руки, — мы вернем Джонсу сердце и освободим Лиз!

Джек только скептически хмыкнул и полез под банку за бочонком с водой. Когда он напился, я протянула руки.

— Джек, полей мне немножко, пожалуйста...хоть лицо вытереть, всё в соли...

— Может, лучше на спину полить? — усмехнулся Джек, но выполнил мою просьбу.

— А что со спиной? — с тревогой спросил Уилл.

— Тебе лучше не знать, поверь! — Джек откупорил бочонок с солониной и достал солидный кусок, — это не для впечатлительных юношей...Будешь есть, цыпа?

Я поморщилась.

— Джек, я сама уже, как кусок солонины, ей-богу... — я не стала уточнять, что меня ещё и подташнивает.

Пират усмехнулся.

— Да, я бы тоже не отказался от куропатки с трюфелями и белого вина, но увы...

— Ты пробовал трюфели? — у меня даже головная боль прошла от любопытства, — и как...

— Ради бога! — не выдержал наконец Уилл, — у нас ведь всего два дня, вы забыли?! Надо что-то предпринять!

— Что например? — прервал его излияния Джек, — если ты заметил, мы в открытом море и на горизонте ни земли, ни корабля...так что остается просто сидеть и ждать, смекаешь? А раз делать всё равно нечего, так почему бы не занять себя беседой?

Уилл с досадой отвернулся. Джек продолжал жевать с отсутствующим видом — мысли его явно были где-то далеко.

Внезапно мне пришла в голову идея — такая простая, что я даже удивилась, как это я не подумала об этом раньше.

— Джек...

— Ммм?

— А ты, случаем, не потерял свой компас?

Джек вытер перепачканные руки о штаны и пошарил на поясе. Облегченно вздохнул.

— Нет, вот он...— он быстрым движением отцепил компас и протянул мне, — а что ты хочешь...а-а, понимаю!

Я подняла крышку компаса.

— А ты уверена, что больше всего хочешь найти именно Бекетта? — с сомнением спросил Уилл.

— А у нас есть альтернатива? — возразила я, — вообще-то да...я действительно очень хочу найти Бекетта и вернуть сердце Дейви Джонсу.

И тут стрелка компаса, как по команде, дрогнула, сделала полный оборот...и уставилась на Джека. Я подняла глаза.

— Что? — подозрительно спросил Джек.

Уилл посмотрел на компас и фыркнул.

— Наверное, она боится спросить — а не ты ли Бекетт, случаем? Замаскированный...

— Конечно! — съязвил Джек, — вот только парик куда-то завалился под банку, досада какая! О чем вы вообще, а?

И тут до меня дошло — сегодня всё до меня медленно доходило — уж очень болела голова. Я сделала Джеку знак рукой, чтобы он немного отклонился в сторону. Тот был так удивлен, что послушался без вопросов.

— А вот и цель нашего путешествия, джентльмены, — хрипло произнесла я, указывая в просвет между Уиллом и Джеком. Они обернулись.

На горизонте был виден корабль под английским флагом. Он шел под всеми парусами и быстро приближался к нам.

— Зараза! — с чувством произнес Джек, — всё время забываю посмотреть назад...

XXVI.

"Беда для любого уважающего себя пирата!"

Мистер Гиббс, ПКМ-2

"Сансет" был колоссален. За время моего сравнительно недолгого пребывания в этом мире мне ещё не доводилось видеть такой огромный корабль. Я считала "Жемчужину" большим кораблем, но "Сансет" превосходил её размерами раза в два. У него была многоярусная корма с галереями, роскошно отделанная позолотой и резьбой по дереву, три палубы и огромное количество парусов. Правда, про палубы я узнала уже потом, а сейчас, когда мы трое стояли в окружении солдат королевского флота, мне было совсем не до красот захватившего нас корабля.

Первым делом нас заковали в кандалы. От веревки боцмана у меня на запястьях остались чудовищные кровоподтеки, но никого это, естественно, не взволновало. Уилл — естественно — попытался заступиться за меня, однако этот благородный порыв пропал втуне и чуть не повредил самому Уиллу. Солдаты уже собирались избить его, когда в разъяренную толпу, окружившую нас, вмешался какой-то человек. Гвалт моментально смолк, как по волшебству.

— Лорд Бекетт! — почтительно отступая в сторону, произнес молодой лейтенант, командовавший этим невоспитанным сбродом. Право, пираты — и те обходились со мной лучше!

Я с любопытством уставилась на Бекетта. Разумеется, я его узнала — как узнал бы любой, кто видел "Сундук Мертвеца". Но на самом деле лицо у него было самое заурядное. Такие люди по улице ходят толпами и своей обыденностью напоминают муравьев в муравейнике. Впрочем, он меня и в фильме не особенно пугал, хотя я и знала, что это он заклеймил Джека. Может, конечно, не собственноручно...

Тем не менее взгляды, которыми обменялись Джек и Бекетт, когда последний предстал перед нами, давали повод думать, что всё далеко не так просто...

— Кого мы видим! — голос у Бекетта был высокий и мелодичный, что совершенно не вязалось с его холодным лицом и глазами снулой рыбы, — капитан Джек Воробей, — Джек едва заметно усмехнулся, — мистер Тернер, — Уилл ответил на это приветствие лишь безразличным взглядом, — и...

Тут Бекетт перевел взгляд на меня и приподнял брови, очевидно, ожидая услышать имя.

— Ничего не выйдет, падла-Бекетт, — решительно произнесла я, глядя ему прямо в глаза, — врагу не сдается наш гордый "Варяг"!

На палубе стало так тихо, что было слышно, как трепещет флаг Ост-Индской торговой компании на флагштоке у нас над головами. Одному богу было известно, чего мне стоило не засмеяться.

— Что вы сказали? — даже сейчас Бекетту не изменило хладнокровие. Крепкий малый!

— Врешь, не возьмешь, — я гордо вздернула голову, — ударный крейсер на подходе! Проклятым клингонам никогда не покорить нашу расу!

Тут, наконец, на лице Бекетта отобразилось нечто, что при желании можно было назвать удивлением.

— Бредит она, что ли? — он недоуменно огляделся, но вокруг не было никого с не отвисшей челюстью.

Необыкновенно интересно было наблюдать в тот момент за игрой лиц Джека и Уилла. Вначале оба явно были изумлены — у Уилла даже глаза округлились. В следующий момент Джек понял мой план — ему на это потребовалось всего пара секунд — и в его черных глазах сверкнуло одобрение, смешанное с восхищением. Выражение это промелькнуло по его лицу в доли секунды, точно едва уловимый порыв ветра — я бы вообще ничего не заметила, если бы не знала Джека — а потом черты его вновь разгладились и стали непроницаемыми.

— Ой, да она постоянно несет что-то в этом духе! — воскликнул Джек, выходя на первый план, — мы подобрали её в одной таверне на Тортуге — экипажу надо развлекаться, а её бред иногда так забавен...

Уилл ещё не врубался — это было самое опасное. Надо было отвлечь от него внимание и я, подарив Бекетту ослепительную улыбку, запела в полный голос первое, что пришло в голову:

Сквозь космоса мрак и плазму штормов

Идет в подпрострастве волна

Несет она весть, о тех, кто погиб,

Доблесть испив до дна!

Кто был сожжен поларонным огнем

И тех, кто под лезвием пал...

Кто к'г'тахом путь себе прорубал,

Чтоб отправить этот сигнал..*

Произнести "к'г'тах" с непривычки было трудновато — давненько я не пела эту песню! Но зато краем глаза я видела, как Джек едва заметно толкнул Уилла локтем. Ну, Уилли, не подкачай!

— Да, это просто бедная дурочка, — произнес Уилл своим спокойным, чистым голосом, когда я отпела первый куплет, — она совершенно невменяемая, даже своего имени не помнит. Мы зовем её Мэри.

Тут я повысила голос и всё-таки протолкнула припев:

Так налей, налей, ещё по одной,

За их в Сто-во-коре покой!

На секунду мне показалось, что Джек вот-вот упадет на палубу и начнет помирать со смеху, но всё-таки самообладание у него было прекрасное — куда лучше моего!

— Поет, как ангел! — с чувством произнес он, доверительно наклонившись к Бекетту.

Тот поморщился и замахал руками.

— Уберите, уберите её куда-нибудь!

Двое солдат с трудом вышли из ступора и, схватив меня за локти, потащили в трюм. Я хотела было врезать второй куплет, но решила, что на первый раз с Бекетта вполне достаточно.

— Лорд Бекетт, она же безобидна, — услышала я голос Уилла, — обижать убогих — большой грех...

— Ладно, отпустите! — махнул рукой Бекетт, — только пусть не приближается ко мне со своим пением!

Солдаты отпустили меня. Я бухнулась на палубу, точно мне подломили ноги и, свернувшись калачиком, начала что-то мурлыкать себе под нос. Внимание Бекетта переключилось на Джека и Уилла, что мне и требовалось. Я, правда, не могла видеть их из-за ног стоявших на палубе солдат, но зато я всё слышала, а главное — могла потихоньку оглядываться, разведывая обстановку.

— Наконец-то ты попался мне, Джек Воробей! — в голосе Бекетта слышалось огромное удовлетворение, — поистине удача на моей стороне!

— Я слышал, что ты попросил Морского Дьявола поймать меня, — насмешливо произнес Джек, — что, у самого руки коротки оказались?

— Зачем тратить время и усилия на то, что за тебя могут сделать другие? Например...уничтожить пиратство, — Бекетт сделал эффектную паузу. Ну и позер, не хуже Джека! — "Летучий Голландец" потопит все пиратские суда, а ты будешь повешен на самом высоком месте в Карибском море — чтобы все видели, что будет с теми, кто осмеливается становиться на пути Ост-Индской торговой компании!

— Какая честь для бедного пирата! — фыркнул Джек. Чувствовалось, что он нисколько не испугался — в отличие от меня. В своей погоне за сердцем Джонса, я совсем забыла, как опасны фанатики.

— Да-а, повешен и просмолен, — с неизъяснимым удовольствием произнес Бекетт, — и висеть ты будешь до-олго, пока твой труп не растреплют вороны и не разнесут в клочья тайфуны, а уж мы постараемся, чтобы это случилось нескоро!