Перекрёсток времён (главы 1-12 из 36+)

— Нет, Северус, мальчик мой, смертельный удар должен нанести именно Волдеморт. Чтобы он перестал быть несокрушимым, пророчество должно сбыться. И очень важно, чтобы Гарри схлестнулся с ним добровольно. Вместе с мальчиком он неосознанно уничтожит и частичку своей души, что, безусловно, сделает его уязвимым и ослабленным.

— Я всё ещё не могу понять, как его душа могла разделиться на части при попытке убить мальчишку, — произнёс Северус, с недоверием качая головой.

— О, благодаря этой случайности он и смог вернуться. Частичка его души, отколовшись, вошла в единственное живое существо, которое находилось в комнате, и стала для Тома своего рода якорем в этом мире, в то время как вторая половина души улетела Мордред знает, куда. Но как только с Томом будет покончено, я смогу вернуть всё на круги своя, — ответил Дамблдор, улыбаясь мыслям о личной утопии для волшебников.

Северус сделал над собой усилие, чтобы не закатить глаза. Его поражала наивная вера Альбуса в то, что ему под силу сравнять всех волшебников под одну гребёнку. Слишком много среди них амбициозных и самодостаточных личностей, а значит, подобному никогда не бывать, сколько бы Дамблдор ни пытался манипулировать магическим сообществом, злоупотребляя своим статусом.

* * *

Гарри подошёл к классу зельеварения в подземельях, у которого уже томились в ожидании урока многие студенты. Как обычно, они разделились по факультетам: у одной стены стояли слизеринцы, у другой — гриффиндорцы. Гарри лишь вздохнул по поводу системы деления на факультеты, которая внушила дух соперничества и прочно укоренила предрассудки в неокрепших умах студентов. Ни между кем не было бСльшей вражды, чем между факультетами Львов и Змей.

По словам Беллы, даже в её время враждебность между этими двумя факультетами уже глубоко укоренилась. У юноши промелькнула мысль о том, когда же началось это противостояние, или так было всегда?

— Привет, шрамоголовый! — Гарри почувствовал раздражение, когда в его мысли ворвался знакомый, тянущий слова голос. Что ж такое с этим Малфоем, он действительно больной, или у него какая-то мания? "Думаю, пришло время преподнести ситуацию под другим углом", — подумал Поттер.

— Малфой, я начинаю всерьёз беспокоиться о твоём поведении, — произнёс он озабоченным голосом.

— Неужели ты наконец-то признал, что боишься меня, — рассмеялся Малфой, примеру которого последовали Панси Паркинсон, Крэбб и Гойл. Другие же слизеринцы, заметив небольшую ухмылку на лице Поттера, поняли, что он что-то приготовил для блондинистого сутенёра.

— О, я ничего не сказал по поводу того, что опасаюсь тебя, Малфой, я лишь обеспокоен ... ненормальной одержимостью, которую ты проявляешь в моём отношении. Если бы у меня была такая великолепная девушка, как мисс Паркинсон, я уделял бы ей всё своё внимание, а не... гмм... гонялся за другими мальчиками, — Гарри бросил обеспокоенный взгляд на Драко и быстро кокетливо подмигнул Панси.

— Прости, но я не разделяю твоих предпочтений, Малфой, и на твоём месте обратил бы свою ненормальную тягу в сторону другого волшебника, сладкого мальчика, — Гарри посмотрел на него извиняющимся взглядом и с трудом удержался, чтобы не расхохотаться над полностью ошеломлённым выражением лица хорька. Панси, казалось, разрывали на части противоречивые эмоции: с одной стороны она хотела защитить Драко, с другой же — её щёки покраснели от недвусмысленного комплимента "золотого" мальчика.

Крэбб и Гойл просто не поняли игру слов и не знали, как реагировать на заявление ненавистного Поттера. Остальные же слизеринцы на удивление втихомолку посмеивались над наследником рода Малфоев. "Возможно, не все они овцы из одного стада", — подумал Гарри.

Дверь в класс внезапно открылась, и на её пороге возник хладнокровный как всегда мастер зелий. Он быстро окинул взглядом весёлые лица слизеринцев и гриффиндорцев, которые пытались подавить смешки, после чего его глаза повернулись в сторону своего крестника, который что-то бормотал, но не мог это оформить в связную речь. Затем его взгляд переместился на Гарри, который выглядел совершенно невинным. Этого фасада для сальноволосого профессора было достаточно, чтобы понять, кто стал источником такой приглушённой весёлости.

— И чего же вы ждёте? — прорычал Снейп. — Занимайте свои места! — Слизеринцы стали занимать места первыми, и Гарри был потрясён, когда получил пару одобрительных кивков из проходившей мимо него группы со змеиного факультета.

Сам он вошёл вместе с оставшимися одноклассниками и занял место за столом в задней части класса. Вскоре к нему присоединилась Гермиона Грейнджер, которая робко улыбнулась, занимая место рядом с ним. Гарри лишь молча кивнул ей в знак приветствия.

— Сегодня некоторые из вас, по крайней мере, те, у которых работает хотя бы половина клеток головного мозга, будут варить снотворное зелье. Это один из составов, который может попасться вам на предстоящих СОВах. Это сложное и капризное зелье, которое требует твёрдой руки и точных измерений, кроме того вам необходимо неустанно следить за распределением температуры в своих котлах. И я не питаю ложных надежд на то, что в процессе выполнения задания... все останутся невредимыми, — зловеще закончил Снейп.

Он взмахнул палочкой, и на доске появился список необходимых для зелья ингредиентов, порядок их добавления, и количество помешиваний. Студенты покинули свои места, чтобы достать из кладовой необходимые им ингредиенты. Гермиона тоже быстро встала и направилась вместе со всеми, а Гарри решил подождать, пока толпа не рассосётся.

— Гарри, я взяла для тебя ингредиенты, — неуверенным голосом произнесла Гермиона, с тоской глядя на него, словно нуждалась в каком-то положительном отклике.

— Спасибо, — сухо поблагодарил тот, подготавливая свой котёл, и Гермиона последовала его примеру.

В неловком молчании оба приступили к нарезке ингредиентов для зелья. Гермиона не могла долго выносить такую тягостную атмосферу, поэтому решила, что должна первой нарушить молчание, поскольку Гарри был достаточно упрям для того, чтобы за весь урок не произнести ни слова.

— Мне так жаль, Гарри, — прошептала девушка полным эмоций голосом.

Воцарилась небольшая пауза, в течение которой казалось, что юноша её не слышал.

— Я знаю, Гермиона, — ответил он, наконец, решившись.

— Ты... ты читал моё письмо? — мягко спросила она.

— Читал. И хотел ответить тебе, — спокойно заявил Поттер; это его заявление чуть не заставило девушку разреветься от радости.

— Правда? — выдохнула она, получив утвердительный кивок от Гарри. Из её левого глаза вытекла одинокая слезинка и устремилась вниз по щеке. От этого в его сердце что-то защемило, словно она склеила струну, которую сама же разорвала до этого. Не раздумывая, подушечкой большого пальца он осторожно смахнул одинокую слезу со щеки девушки.

Глаза Гермионы наполнились слезами, она выжидающе взглянула на Гарри, который продолжал безмолвствовать, но по взору она поняла, что прощение ей все же удалось вымолить. Девушка уже хотела броситься ему на шею, но строгий взгляд и поднятая рука Поттера дали ей понять, что сейчас не время для восстановления дружеских отношений. Гермиона отрывисто ему кивнула, улыбнувшись всё ещё полными слёз глазами, и вернулась к работе над своим зельем.

Гарри добрался до третьего этапа приготовления зелья из пяти и добился идеального цвета зелёного лайма — точно так оно и должно было выглядеть согласно инструкции. Теперь зелье требовалось кипятить на медленном огне в течение двадцати минут и одновременно пропитать экстрактом Белладонны покрошенный корень Валерианы.

— Так-так, Поттер, позволяем мисс Грейнджер сделать свою работу за себя? Это мошенничество, а я не потерплю в своём классе мошенников, — улыбнулся Снейп оскалом сытого хищника. — Соберите свои вещи и покиньте мой класс, я проинформирую главу вашего факультета о Вашем изгнании.

— Нет, — ответил Гарри спокойным ровным голосом.

— Что Вы сказали? — с угрозой переспросил Снейп.

— Я сказал "нет". Ваши обвинения необоснованны, и абсолютно бездоказательны. Если Вы считаете меня мошенником, то будьте так добры предоставить доказательства, — ответил Гарри тем же ровным голосом.

— Да как Вы... да просто взглянув на это зелье, я могу утверждать, что это не Ваша работа! — прорычал Снейп.

— И опять же, я просил доказательств, а не предположений. Это действительно моя собственная работа, и взглянув на зелье мисс Грейнджер, Вы можете увидеть, что она пока в шаге позади меня. Итак, я ещё раз спрашиваю, какие у Вас имеются доказательства того, что я мошенник? — спросил Гарри, глядя прямо в глаза профессора.

— Ты, высокомерный мелкий щенок, в этом классе я — последняя инстанция, и моё слово — закон, — выплюнул Снейп, скривив губы в снисходительном рычании.

— Если уж речь пошла о законах, профессор... — начал Гарри, особо подчеркнув последнее слово, — То в соответствии с уставом Хогвартса, все споры между профессором и студентом должны решаться в присутствии директора, и, в случае дальнейших разногласий, вынесены на суд кворума, в который входит директор и главы всех факультетов. Если при этом одной из сторон спора является профессор — глава факультета, то на слушаниях его место занимает другой член преподавательского состава.

Северус на мгновение оказался в шоке. Он-то ожидал, что Поттер как обычно не удержит в узде свой позорный нрав и сбежит, хлопнув дверью, позволив профессору отнять баллы и, возможно, назначить ему отработку-другую. Но он никак не ожидал того, что мальчик останется абсолютно спокойным, да к тому же слово в слово процитирует школьные правила, касающиеся споров между студентом и преподавателем.

— Директор вряд ли выкроит время для выслушивания Вашего нытья, Поттер, — ответил Снейп, на что Малфой хихикнул, однако другие слизеринцы, как ни странно, промолчали. Гриффиндорцы тоже безмолвствовали, то ли в ошеломлённом недоверии, то ли от чувства стыда из-за своего предыдущего отношения к товарищу по факультету. Лишь Гермиона смотрела на Гарри в благоговении.

Юноша несколько устрашающе ухмыльнулся зельевару.

— Я так понимаю, профессор, что Вы отказываетесь выполнять Ваши обязательства в качестве наёмного преподавателя данного учебного заведения и вынести наши разногласия на суд директора? Если дело обстоит так, профессор, то я вынужден напомнить Вам, что тем самым Вы нарушаете мои права студента. Поскольку Вы препятствуете единственной форме арбитража в этой школе, я буду вынужден действовать как глава Древнего и Благородного Дома Блэк, и выдвину официальные обвинения против Вас в другой доступный мне орган арбитража — Визенгамот, где я подниму вопрос о вашей компетентности и беспристрастности, — сверкнул Гарри глазами на мужчину.

Вот так вот! Гарри загнал профессора в угол, откуда тому оставалось только два выхода: либо ему пришлось бы доказывать свою правоту перед Дамблдором и другими главами факультетов (Северус, естественно, не заблуждался, на чьей стороне в таком случае окажутся симпатии деканов), либо предстать перед Визенгамотом (в этом случае исход был ещё более неопределённым). Старые дома и большинство младших наверняка выступят в поддержку Поттера, чтобы снискать благосклонность очень влиятельной на политическом поле семьи, даже если сам Поттер пока что этого и не понимает.

В любом случае, ему придётся принять унижение от рук человека, которого он ненавидел лишь чуть меньше, чем Джеймса Поттера. Эта мысль претила ему, но он должен был поступить именно так. "Когда это у Поттера успел заработать мозг?", — внутренне кипел Снейп. Он посмотрел на мальчика убийственным взглядом, и, хоть и был в данный момент без палочки, выглядел так, словно готовился нанести удар по ненавистному зеленоглазому мальчишке.

Гарри заметил состояние профессора и раздумывал, стоит ли надавить на него ещё немного, чтобы полностью вывести мужчину из себя, или пока оставить всё как есть. Наконец, с расчётливой ухмылкой он продолжил:

— Если продолжите доставать меня, профессор, то я публично уничтожу Вас до такой степени, что Вам повезёт, если найдёте работу выдавливателя гноя из стручков бубонтюбера. Вы притесняете и запугиваете меня в последний раз, Снейп. Теперь черта проведена... попробуйте пересечь её на свой страх и риск, — предупредил Гарри ненавистного человека.

Весь класс вздохнул от такой недвусмысленной угрозы и подался вперёд, практически сползая со своих стульев, чтобы не пропустить, чем закончится это противостояние. Губы Снейпа скривились, он открывал и закрывал рот, совсем как рыба, и наконец, скорчив гримасу, словно от боли, он нарушил молчание:

— В кабинет директора, живо! — медленно пробурчал он, после чего Гарри наблюдал, как зельевар с развивающимися словно крылья летучей мыши полами мантии поспешно покинул класс и направился, предположительно, в сторону кабинета Дамблдора.

— Боже мой, Гарри, что ты наделал? — ахнула Гермиона, опасаясь за друга.

— Всего лишь защитил свои права, Гермиона. Я думал, уж кто-кто, а ты-то должна была бы знать это положение устава, — сказал он, приподняв бровь. Девушка скромно покачала головой.

— Прости, но я об этом не знала. Если бы знала, то предложила бы воспользоваться им ещё на первом курсе, — ответила она извиняющимся голосом. — Могу я помочь тебе с чем-нибудь ещё? — нерешительно спросила она.

Гарри повернулся к ней и быстро, но тепло улыбнулся.

— Вообще-то, да. Не могла бы ты найти профессора МакГонагалл и рассказать ей о том, что произошло, и попросить её о встрече со мной в кабинете директора?

— Ко-конечно, Гарри, — ответила Гермиона, отправившись в класс трансфигурации. Гарри же направил свои стопы в сторону кабинета Дамблдора.

* * *

— Белла, ты уже читала утренний Пророк? — приглушённым шёпотом спросила сестру Андромеда Блэк, застав ту в библиотеке, окружённую стопками книг.

— Хмм, что? — рассеянно пробормотала Белла, выписывая что-то, видимо интересное для себя, из пухлого фолианта, который она в тот момент просматривала.

— Пророк... ты его сегодня читала? — расстроено переспросила Андромеда.

— Нет, а что там? — коротко поинтересовалась Беллатрикс в раздражении о того, что её прервали. Андромеда выложила газету поверх пергамента, на котором писала сестра и ткнула в первую страницу.

— Читай, Белла, с Хемингуэями произошло нечто страшное, — всхлипнула Андромеда. Её близкая подруга Мюриэль Хемингуэй училась на третьем курсе в Рейвенкло. Их род была из числа старых чистокровных семей, конечно не настолько древний, как Блэки, но они могли проследить свою семейную магию на шестьсот лет назад.

Белла взглянула на газету, где была запечатлёна полуразрушенная усадьба в викторианском стиле. Однако её внимание немедленно захватил плавающий над домом большой зеленоватый череп с анимированной змеёй, которая выползала из зияющего рта.

— Чёрная Метка! — тихо ахнула Белла.

— Что-что? — спросила Андромеда, услышав, как сестра что-то пробормотала.

— Н-ничего, Анди, — ответила Белла, не отрываясь от статьи в газете.