— Ну ты дал! Прямо одним ударом всех раскидал! Это так выглядит твой завершенный разенган? Уже решил, как его назовешь?
— Катон: Разеншотен. Больше ничего в голову не проходит, если честно. — Задумчиво ответил, рассматривая поле боя.
'Высвобождение Огня: Спиральная смерть' оказалась оружием против одного противника. Все, попавшие в пределы сферы, получили ожоги — кому как повезло. Потоки огня сжигали кожу, сдирали с костей мясо... Но это просто несравнимо с тем, что получила цель, в которую попала техника. Крота просто не стало... Не осталось ни кусочка кости, не говоря уж о мясе или шерсти. В огне, устремившимся в середину — сгорело все. Дотла. До пепла. И даже пепел сгорел тоже... Вот уж точно — 'вознесение на небо'... в виде атомов! /'шотен', sho:ten — смерть, вознесение на небо/ Как-то даже немного страшно.
— Да? Как по мне — довольно точно. Ну что, отойдем подальше и поспим по очереди?
— Знаешь, Нама... Как-то не хочется... пошли лучше возвышенность поищем. Ты в темноте неплохо видишь, у меня печать есть — как раз до утра управимся. Мне уже надоело шататься по этой степи и бесплатно убивать ее обитателей...
— Хорошо, как скажешь. На закате я вроде бы заметил вон там. — ленивец махнул лапой, — что-то вроде холма. Пошли проверим.
— Пошли. — И над постепенно остывающим кострищем сомкнулась темнота...
— Отлично! Вот и он! — Ленивец возбужденно запрыгал на камне.
— Нама, подожди, он что, один? Быки ведь стадные животные? На нас остальные не кинутся исподтишка?
— Это обычные в стада сбиваются! Ну сам подумай, что они здесь такой толпой будут есть? Они же больше вытопчут. Это наша общая беда, кстати, — вдруг взгрустнул он. — Так что не бойся, никого больше тут нет.
— Прекрасно. Теперь главное — сделать дело и быстро убраться отсюда. — Я всмотрелся чуть внимательнее. — Стоп... Нама, смотри. У быка глаза точь-в-точь такие же, как у птицы, которую мы в самом начале встретили, видишь? Да и железные клинья в нем торчат...
— Наверное, у них один хозяин на двоих... источника ведь у них нет, поэтому их хозяин делится с ними чакрой в обмен на призыв. Чужая чакра изменяет тело, сам не понаслышке знаешь. А железки... Скорее всего, чтобы подчинялись и не своевольничали. Они бы и так не стали, они ж живут за счет хозяина... Но вы, люди, иногда бессмысленно жестоки.
— Нама, тебе его что, жалко?
— Да нет, какая уж тут жалость... Либо он — либо кто-то из моих. А при таком количестве и такой долгой жизни мы же все родственники, знаешь? Но ненавидеть его совершенно не за что, мы ведь тоже могли так бродить здесь, не попади старик в лес.
— Ясно... Ты прав, конечно... но иногда мне немного жаль, что я стал шиноби. 'Чистые руки, холодная голова, Воля Огня в сердце'.. Мы сильные, мы быстрые, мы много умеем... Но отобранная жизнь просто не может, не имеет права стоить так мало... Да и ощущать после убийства — любого убийства — лишь удовлетворение от хорошо сделанной работы — противоестественно. — Грустно улыбнулся. — Ладно, не обращай внимания. Я... Просто сам себя опасаюсь в последнее время. Наверное, это из-за мяса... Ладно, — резко оборвал сам себя, — пойдем доделаем начатое.
При нашем приближении бык заволновался и поднял голову, увенчанную монументальными рогами. Некоторое время стоял неподвижно, раздувая ноздри, и резко бросился на нас. Я стоял, внимательно следя за возможными маневрами противника — от такой туши попробуй увернись, а убивать нам его сейчас категорически нельзя, иначе — ищи нового.
Вот он ближе, ближе... Уже совсем рядом! Я пригляделся, выбирая место, откуда можно будет половчее забраться ему на загривок, но зверь внезапно остановился на полной скорости, поднялся на дыбы и ударил передними копытами в землю. Удар был такой силы, что меня подбросило и проволокло по земле несколько шагов. Нама за спиной что-то пискнул, разжал лапы и закувыркался где-то рядом. Черт! Это было неожиданно.
Быстро вскочил, но в туче пыли рассмотреть что-то было совершенно невозможно. Биджу, где этот мелкий противный комок шерсти, его же сейчас растопчут!
— Айдо, ты где?!
Голос раздавался совсем рядом. Я дернулся было в сторону звука, но тут пыль над моей головой колыхнулась и из нее к земле устремилось гигантское копыто...
Ко мне неторопливо приближалась смерть, а я как во сне смотрел на нее и стоял неподвижно. Стаей испуганных птиц кружились мысли... 'Хирайшин? Да, похоже... Но как же... Я ведь обещал, что МЫ... Понимаешь, не Я, а МЫ... Если нет, то будет уже все равно, что там обещано... Но я ведь не могу... Не смогу — дальше ничего не будет... Все остальное — слишком долго... И, в конце концов, это будет НЕИНТЕРЕСНО!'
Рот будто сам по себе приоткрылся.
— Х... — Первый звук уже сорвался с губ, как пыльный сумрак стремительно прорезала зеленая волна и... копыто ударило мимо.
— Айдо... Не... отходи от меня... далеко... — Нама говорил медленно, запинаясь после каждого слова.
Меня пронзило мгновенное облегчение и я радостно улыбнулся. Как же хорошо... 'Что не пришлось принимать решение'. Отмахнувшись от этой мысли, спросил ленивца:
— Нама, а что это за техника? Ты раньше не показывал.
— Помнишь, я... рассказывал... про четвертый шаг в барьерах? Вот это... он и есть... Оглянись...
Вокруг в туче пыли мелькали копыта, но в маленький, два на два на два метра, куб с зелеными гранями, не доносилось не то что дрожи — даже пыль не залетала. Вверху раздался недовольный рев, пыль сдуло могучим выдохом... И я увидел прямо над собой былье туловище. Животное упоенно пыталось нас растоптать, заходясь от ненависти. Оно скакало, гарцевало, било копытами, топчась прямо по нам... Но непостижимым образом каждый раз оказывалось, что оно промахивается и удар рушился в каких-то миллиметрах от очерченной зеленью границы. Я удивленно поднял глаза на ленивца.
— 'Не здесь и не сейчас'... Четвертое измерение... Нас не достанет ничто из материального мира... Оружие, техники, природные явления... Все остальное... Но это очень трудно...
— Но... ты же...
— Заткнись... — Ленивец тяжело взобрался мне на спину. — Объяснения... потом... У тебя... четыре секунды...
— Ага... Спасибо, Нама, это ведь бездна времени! — Как раз в этот момент рядом обрушилось копыто. Как хорошо, когда уворачиваться не надо! Одним прыжком вспрыгнул на копыто и побежал вверх по бычьей ноге так быстро, как не бежал даже на помощь Наруто в тот памятный день в Долине Завершения...
Кубик, послушно двигавшийся вместе с нами, вдруг замерцал и исчез. Ленивец сзади шумно выдохнул, но мы уже были между лопаток быка, там, где начиналась его шея. Все, теперь он сможет стряхнуть нас, только если упадет и будет кататься по земле. Но и это его не спасет...
Пробежав по голове зверя, я остановился у основания его рогов. Достав кунай, внимательно осмотрел печать на нем — не хотелось бы, потратив столько сил, обнаружить, что план сорвался из-за глупой мелочи, и воткнул в рог быка. Приналег на него, вталкивая в кожу. Башка замоталась. Ну а теперь завершим дело.
— Фуин: Сила!
На правой руке загорелся иероглиф, и я, хорошенько примерившись, от души ударил по торчащей рукоятке. Кунай скрылся в глубине головы, а бык недовольно заревел. Парой прыжков я вновь вернулся в безопасное место.
— Нама-кун, ура! Мы это сделали! А ведь помнишь, старики сомневались!
— Старики... Фоливорус тебе голову оторвет, если узнает, хоть и относится к тебе почти как к сыну. — Хмыкнул ленивец.
— Ну ведь ты же не расскажешь, правда? Ладно, теперь держись крепче — мы отправляемся обратно.
— Что, и объяснений не потребуешь?
— Позже все объяснишь, в безопасном месте. Я с некоторых пор боюсь блох, а тут отчетливо смердит...
Я уселся поудобнее, насколько это было возможно, закрыл глаза, сосредоточился на маячке, который я оставил на скале в центре леса, и улыбнулся. Почти все сделано, осталось только немного подождать, не умереть по глупости, а потом... потом, наконец, я вернусь ДОМОЙ!
Глава 18
— Все, Айдо, на сегодня хватит. Ты меня загонял совсем... в следующий раз будешь техниками с Фоливорусом перекидываться, у него чакры побольше моего!
— Эй! Что значит 'хватит'? Я только во вкус вошел! Едва 'скорость' и 'сила' снова на концентрации получаться начали, наконец-то эти печати убрать можно, а ты уже все? На мне еще много фуин, мне их тренировать надо, чтобы снова без слов-активаторов работали. И вообще, мы даже Разеншотен не потренировали! Мне вот сильно интересно, сможет ли он проломить одномерный барьер?...
— Так! Никаких огненных штормов в радиусе десяти километров от моего леса! Я не хочу жить на пепелище!..
— Ты мне льстишь... — буркнул я. — Какое там пепелище... И как раз потому, что мы не тренируемся!
— Айдо, угомонись. Ты в последнее время какой-то странный... Раньше ты был поспокойнее. Да и любопытство это твое...
— Правда? — Я на мгновение задумался, а потом беспечно махнул рукой.— Это мне просто домой сильно хочется. Так что насчет испытаний?..
— Можно было бы попробовать попросить старика засунуть нас в его измерение... Но сейчас по твоей милости он постоянно держит сферобарьер в четыре раза больше, чем обычно. Это даст нам не полчаса перед прилетом стаи, а два, но старик отвлекаться не может...
— Кстати... Когда вы меня научите такой полезной штуке? Я, между прочим, только из-за этого с вами контракт заключил.
— Как создавать личное измерение? Так вон оно, на левой руке у тебя. И откуда только взял, не понимаю... Старик, что ли, раскололся? Так ведь даже мне не сказал...
— Это?.. — Я разочарованно посмотрел на правую руку, от ладони до локтя покрытую вязью ломаных линий. Из них мной нарисована едва ли половина, остальные проступили на коже сами собой... Наверное, зря я все же решился поесть мяска... Но было вкусно, черт возьми!.. — Но это ведь просто запечатывание, только продвинутое...
— Не говори глупостей. Ты видел когда-нибудь запечатывание без свитка и без прикосновения к свитку? Нет? Ну вот тогда и начинай бороться со своей тупостью, как раз и занятие себе найдешь. Засунь туда пару вещей и попробуй распечатать одну из них, оставляя вторую внутри. Помни только, что есть два ограничения — ты не сможешь запечатать предмет больше тебя самого, и предмет, энергия которого превышает ту, что ты потратишь на запечатывание. Первое — преодолимо тренировками, второе — принципиальное. — Нама перевел дух после долгой речи и просительно уставился на меня. — Можно я пойду? Есть хочется...
— Иди, а то ты уже заговариваться начал... 'Та', 'ту'! — Передразнил я Наму.
Отвернувшись к краю относительно ровной каменной площадки, где я последний час заваливал ленивца техниками, уселся прямо на изрытую усиленными ударами и высверленную разенганами поверхность. Над моими воплями при их активации, казалось, смеялись даже камни, а мне было грустно...
И действительно, как это я не догадался, что печать, тихо и незаметно появившаяся на моей руке, просто не может быть обычной? Гораздо интереснее, что Нама так и не сообразил, что эта способность попросту слизана мной у гарпий. Он же видел не раз... Хотя в упор он с этой способностью встретиться не мог. Иначе мы бы с ним не разговаривали, а в едва заметной чересполосице увидеть необычное смог только я...
А Оджи-сан каков, а! Не-е-ет, теперь я точно знаю, что клыки у него растут не зря!.. Только почему он не рассказал своим? Может быть и правда в поедании призывных зверей, хоть и неразумных, есть что-то мерзкое и отвратительное? Да ну, глупости, животные как животные...
Теперь стоит добавить к тому камню, филигранно запечатанному прямо из-под Намы (а удачно я ему барьер тогда сбил, ха!) еще парочку... и потренироваться.
Я в задумчивости вскинул голову и наткнулся взглядом на серо-зеленый шерстяной комок.
— Ты еще тут? Кто-то ведь только что умирал от тоски по нежно хрустящим листьям, истекающим на надломе черным, маслянисто поблескивающим соком со вкусом капусты... Тьфу!...
— Я хотел тебе сказать... На случай, если ты все же не сможешь побороть свое нездоровое любопытство и начнешь проверять. А то ведь у тебя хватит ума на старика исподтишка напасть. Пугаешь ты меня немного в последнее время... Ну так вот. Одномерный барьер разрушить невозможно. Никак. Это все равно, что попытаться разбить длину... или объем там. Но если атакующая техника проработает до момента, когда ты упустишь барьер, сколько ты простой одномерный держишь, десять секунд? Или уже одиннадцать? — тогда тебе придется плохо. Да и другие... хм... способы есть...
— Проработает десять секунд, говоришь?.. — А ведь я уже думал о таком! Правда, это получится не техника, а печать... вернее, комплекс печатей, и не самый маленький, усилием воли не повызываешь, рисовать надо, а у меня и так левая рука выбыла, Сейши* /*неподвижность/ убирать пришлось.
И вообще — чем дальше, тем яснее становится, что мои мечты о 'всепобеждающем и неожиданном фуиндзюцу' изрядно пованивали наивностью... Хорошо хоть я никому о них не говорил, вот бы тот же Какаши хохотал... Да, фуиндзюцу древнее, да — могучее, да — опасное... Но очень медленное для боя даже с джонином, где все решают доли мгновения. Да, внутреннее чувство мне подсказывает, как правильно создать печать, ибо отклонение хоть на волосок — и фуин так и останется красивым рисунком, да — я могу наносить печати прикосновением на одном контроле... Но все техники, что я могу активировать в бою с нуля — односимвольные, из которых только 'сила' и 'скорость' полезны реально... На более сложные я трачу от трех секунд до минуты, 'Восстановление' — только за счет большого опыта тридцать секунд занимает, а то, что я создал в последнее время — не вообразить никаким мозгом, пусть он даже будет размером с ленивца... Слишком много факторов надо учесть, слишком плотную сеть взаимодействий держать в голове... Поэтому все они должны быть нарисованы. А места на теле не так уж много — печати не могут перекрываться... И что же делать? Использовать каждый кусочек кожи для какой-нибудь печати, рисовать 'шторм'... хм... сзади, а 'меч-из-чакры'... мдя... спереди? В сражении снимать с себя одежду и вертеться перед врагом, как манекенщица на подиуме, выпуская струи огня или там режущий ветер иногда совершенно непредставимыми частями тела?..
От на мгновение возникшей в голове картинки подобного 'боя' я впал в натуральный ступор, даже дрожь ужаса не смогла растопить этот лед... Да кто мне позволит такой 'бой'!...
Вдруг меня пронзила удивительная в своей простоте догадка: 'Так вот почему клан Узумаки насчитывал едва две тысячи человек и безвылазно сидел на своем острове!.. Уж там-то они были полными хозяевами... да и то — как оказалось, неуязвимых не бывает... а выходить в большой мир могли, наверное, только воистину ужасные монстры, которые одной лишь простой чакрой могли сделать все, что угодно... А еще — я никогда не слышал ни об одной битве, в которой принимал участие клан Узумаки...'
Так что же это получается? Я оказался в положении древнего халдейского жреца, который может запугивать народ апокалиптическими вещами типа солнечного затмения (а в моем случае — Печатью Отшельника, которая все равно дает природную чакру прямо в очаг. Накопитель для нее я создать не смог...), а когда его приходят жарить за отсутствие урожая на полях во время засухи — горит так же весело, как и простые смертные?
