Остров - 2

— Светлого дня, уважаемые. А что это у вас так тихо?

— Светлого дня, уважаемые. Здорово, Людоед. Извини, но по приказу коменданта ваши лодки конфискованы.

Первый

Ага! Щаз-з-з! А усыплялкой по фейсам?.. Блин, двоих не задело, ещё одну!.. Вот так-то лучше. Заодно и проверили. Хм, а они точно спят?

— Канок, проверь, они живы?

— Живы, командир. Похоже, спят.

Эт-то хо-ро-шо-о. Глянем-ка ауры на всякий случай... Ага, целые. Значит, точно спят. Тогда...

— Канок, этих связать, разоружить, и приставь бойца. Почтенный Кастониус, было бы неплохо, чтобы и один из ваших стражей тут остался.

Так. Это сделали. Теперь... А теперь только в форт, пока они там совсем не охренели. Усыпить всех у нас просто Силы не хватит.

Взгляд со стороны

Казус, сопровождаемый своей группой и храмовниками, остановился в пяти шагах от ворот форта, задрал голову и крикнул часовым, осторожно выглядывающим из-за зубцов на стене:

— Эй, военные! Капитана позовите! Скажите, Людоед поговорить хочет!

Одна из поблёскивающих шлемами голов исчезла на несколько секунд и появилась снова, а с той стороны стены долетел неразборчивый, но явно командный рык. Прислушавшись к нему, Людоед усмехнулся: спутать голос Гулона с чьим-либо другим было трудно.

Спустя несколько минут в промежутке между зубцами появилась знакомая зелёная физиономия:

— Светлого дня, Людоед! Заходи, капитан тебя примет!

— И тебе того же, сержант! Нас четверо будет!

Дрогх ар-Багур по прозвищу Обломок ненадолго задумался, а потом отрицательно покачал головой:

— Извини, Кас. Капитан говорил только про тебя.

— Так в чём проблема?! — наигранно удивился Казус. — Просто сообщи ему, что будут ещё почтенный Кастониус с храмовым стражем и мой помощник. Мы подождём.

Второй

Н-да. Сдал капитан. Сильно сдал. Щёки запали, под глазами круги, кожа... сероватая какая-то, нездоровая. И смотрит хмуро. Правда, пока ещё без ненависти, что хорошо. Но сесть не предложил. И не поздоровался.

— Что с моими людьми?

— Спят.

— Вот как. И зачем?

— Чтобы сэкономить время и избежать каких-либо недоразумений. Ещё претензии? — угу, настроение у нас плохое. — Или вы всё же объясните, какого гоблина у вас тут происходит? — и склочное. У меня. Партнёру коменданта... жаль, похоже? А, ну да! Он же рассказывал! Было у них что-то такое, когда не знаешь, кому верность соблюдать. Н-да... Слушай, Сергей, может, ты тогда сам с ним поговоришь?

Взгляд со стороны

— Знаете, Бенус, империя, которой я когда-то присягал, — Казус сделал несколько шагов, развернулся и присел на широкий каменный подоконник, — давно развалилась. И у нас было то же самое: с одной стороны — присяга, с другой — а кому присяга-то? Две стороны, обе считают себя правыми. Обстановка в стране — хуже не придумаешь. Да ещё заклятые друзья по ту сторону границы... И что делать? — он тяжело вздохнул. — Последний законный правитель откровенно гробит страну...

— Вы не боитесь говорить это при... — капитан, всё это время рассматривавший Людоеда с каким-то болезненным любопытством, перевёл взгляд на по-прежнему стоявшего посреди кабинета жреца. Тот же, откинув капюшон рясы, только грустно улыбнулся:

— Брат Казус действует по велению богов, уважаемый капитан. Поэтому Храму безразлично, кто он, как сюда попал и откуда. Храм благословляет сделанное им.

— Вы, почтенный, если не ошибаюсь, служите гарнизонным жрецом в Северном? Или правильнее будет сказать — служили? — последнее слово комендант едва ли не выплюнул.

— Знаете, капитан, — Казус задумчиво рассматривал ногти на левой руке, — некоторое время назад я встречался с одним младшим легатом. Некий Зург ар-Харез. Слышали о таком? — он поднял глаза на собеседника и, дождавшись подтверждающего кивка, продолжил: — Прекрасно. Значит, о его возможностях тоже имеете представление. Так вот, этот самый младший легат, не желая рисковать собственной задницей, как раз и организовал ритуал, из-за которого я здесь появился. Хотя с таким же успехом мог попытаться убрать верхушку Храма. И, насколько я понимаю, таких офицеров разведслужб в вашей Империи было достаточно. Но почему-то ни один из них не решился заняться спасением страны, которой служит. Ни один. Почему-то. Да и вы, догадываясь о происходящем, почему-то спокойно сидели на своей заднице. А теперь пытаетесь выказать презрение тому, кто пытается спасти хоть что-то.

Венитора передёрнуло. Ему вдруг остро захотелось вытащить меч и снести этому неизвестно откуда взявшемуся чужаку голову, а потом поднять гарнизон по тревоге и... 'И что? — с горечью спросил он себя. — Что потом? Прорываться в Амену? — комендант мысленно хмыкнул: судя по последним приказам из столицы острова, командование легиона перешло на сторону бунтовщиков. — Так что ты будешь делать потом? — опять спросил он сам себя. — Что, капитан Бенус Вернитор? Бывший капитан?' Он сглотнул застрявший в горле сухой комок и попытался разжать пальцы, стиснувшие рукоять меча.

Первый

А жаль. Что бы я ни сказал, он не останется. И своих постарается оставить как можно меньше. Н-да. И убивать его... Не за что его убивать. Не сделал он ничего такого. Даже не бросился сейчас. Хотя и хотел. Вон, как в меч вцепился. А может, просто подождать? Всё равно в ближайшие дни их отправить не получится. Остынет, подумает. А я ему ещё морковку покажу. Хм-м-м?

— Честно говоря, капитан, я хотел предложить вам должность командира одного... м-м-м... необычного, скажем так, подразделения. Но сейчас понимаю, что это несбыточная мечта. Увы. Поэтому сделаем так: при первой же возможности вас и тех ваших подчинённых, кто захочет, мы переправим на материк. Вот только меня смущает ваш маг-лейтенант.

— Чем, позвольте узнать? — судя по голосу, в горле у него явно пересохло. Хрипит, а не говорит.

— Возрастом, капитан. Сколько ему лет?

— Двадцать три. Но при чём тут... — не договорил, однако. Кажется, понял. Но мы на всякий случай додавим:

— Уважаемый Ирнаен, с какого возраста тёмный считается совершеннолетним?

— С сорока, командир.

Второй

Может, партнёр и прав: передумает. Но я сомневаюсь. Сильно сомневаюсь. Не видит капитан себе места на острове. Да и, похоже, сломался. Раньше сломался, ещё до нашего прихода. И держит его сейчас только долг перед подчинёнными. Или привычка к этому долгу. Потому и глупости делает вроде конфискации лодок. Как он, интересно, на них через море собрался?.. Шутишь?.. Н-да-а-а. Знаешь, партнёр, у вас не только мир странный. У вас там все странные... Это я, между прочим, вежливо сказал... Как-как. На голову прибитые. Вот как... Угу. Давай лучше пока на пристань сходим. С сержантами. Заодно поговорим по дороге.

Взгляд со стороны

— Значит, ни Империи, ни присяги? Так, что ли? — Обломок, такой же хмурый, как и его командир, медленно шагал рядом с Казусом в направлении рыбацкой пристани. — А вы отделиться решили. А капитан...

— Хреново вашему капитану, — буркнул Людоед.

— Сам знаю, что хреново. Перегорел он.

— Не перегорел, а выгорел.

— И откуда ты такой умный взялся?! — орк с демонстративным изумлением оглядел Каса с головы до ног.

— Не язви, зелёный, молод ещё. Думаешь, мне это нравится? — Казус угрожающе оскалился. — Мне, гоблова задница, столько всего навесили, что не знаю, за что хвататься. И половина смотрит так, как будто это я вашу занюханную Империю развалил. Хотя сами прос...ли, — он остановился и повернулся к орку: — Я, дохлого гобла те в задницу, её и не видел! — рыкнул он в покрытое мелкими морщинами лицо сержанта. — С какого перепою я её спасать должен, а?! — Кас почти кричал.

Обломок какое-то время всматривался в него, а потом отвернулся, не выдержав взгляда мёртвых глаз.

— Остров же спасаешь, — проворчал он едва слышно.

— Остров, — Людоед опять говорил спокойно. — Остров и ваши боги спасти хотят. Потому меня сюда и сунули, — он опять двинулся в сторону пристани. — Да и нравится он мне.

Пару десятков шагов собеседники прошли молча, потом сержант резко остановился, как будто наткнулся на невидимую стену:

— Подожди, Кас, что значит, остров и боги спасти хотят?

Первый

В гостинице было пусто. Почти. Хмурый Харгус полировал стойку, время от времени бросая взгляды на наших, попивающих, судя по кувшинам, вино средней паршивости, да служанка лениво перемещалась по залу, изображая стряхивание со столов несуществующих крошек. Мы с Иром, Каноком и бойцом, караулившим спящих легионеров (стражник решил дожидаться своего жреца у ворот форта), заняли стол по-соседству с бойцами, заказали мяса с кашей, отвар и принялись набивать желудки, уже довольно долго требовавшие обратить внимание на их нужды.

Покончив с ублажением утроб, прихватили уже готовую корзинку (и откуда этот хмырь знал, что она нам понадобится?), сопровождающих и отправились выполнять главный пункт программы визита в это захолустье — отчитываться в сделанном и получать по... Гм, а может, и не 'по'. Может, и 'на'. В смысле, очередной хомут на нашу многострадальную шею.

Взгляд со стороны

— Ты совершенно правильно догадался, — в эту встречу, как бы подчёркивая важность беседы, старик чаще смотрел на сидящего перед ним человека, чем куда-либо ещё. — Многие... Да что там многие — все нынешние боги были когда-то людьми. Не только людьми, если быть точным: светлые, тёмные, орки, люди... Даже один гоблин.

— Тут ещё и гоблины существуют?! — неподдельно удивился Казус.

— А ты думал — сказки? — хмыкнул тёмный. — Довольно пакостный народец. И довольно многочисленный. Живут в лесах на материке. Уж сколько раз разные правители пытались их перебить или хотя бы вытеснить со своей территории! — смотритель прижмурился, как сытый кот, очевидно, вспоминая какой-то случай неудачного вытеснения.

— Н-да. Я, кажется, догадываюсь, кто из этих, — Людоед неопределённо дёрнул головой в направлении потолка, — когда-то по лесам бегал. Уж такой пакостник!

— Да ладно тебе! — высохшая от времени рука, обтянутая посеревшей кожей, подхватила кувшин и разлила вино в бокалы. — Не так уж сильно он тебе и напакостил. Наоборот, помог.

— Ага. Если помочь — это навесить ещё одну заботу.

— Брось, Сергей, — Ирнаен с Каноком, присутствовавшие при разговоре, вздрогнули и одновременно уставились на своего командира, — бумажка эта нужна... Как ты там говоришь? Задницу прикрыть? Хотя, думаю, Лигас как раз на такую твою реакцию и рассчитывал, — тёмный широко ухмыльнулся.

Первый

Да уж, прикрытие задницы. Чтобы оно работало, придётся побыстрее строить Храм. И вряд ли дедушка этого не понимает — до маразма он пока ещё не докатился. Вот и получается вывод... Не, не получается. Потому что несколько, причём противоречивых. С одной стороны — огромнейший объём работы, с другой — при поддержке светских властей и, главное, работающих алтарях скорость её выполнения может расти лавинообразно. Беда в том, что может и не расти. Самое смешное будет, если кто-то из долгорясых в столице успел подсуетиться в этом направлении. Ага. И тут мы со своим Верховным Жрецом. И не просто со своим, а с утверждённым смотрителем.

А что? Если кто-то (точнее, кое-кто) утверждает назначение королём (или герцогом? Окончательно на этот вопрос старик так и не ответил), то почему бы и с Храмом такого не провернуть? Тем более что прецедент уже есть? И останется только обеспечить силовую поддержку. Мирскую. Как было принято в Империи. Традиция-с, дамы и господа! Традиция-с!

Кстати о традициях. Интересно, как было организовано управление островом во времена драконов? Это ведь, в отличие от остального мира, был их, так сказать, личный огород. Но что-то мне подсказывает, что сами они в его управление если и влезали, то оч-чень редко — летать интереснее, чем в бумажках ковыряться. Да и других дел, по словам Лигаса, хватало — присмотр за богами-правителями, он, знаете ли, времени требует. И немалого. Н-да. Однако — недосмотрели.

Взгляд со стороны

— Остров всегда был герцогством, — глаза тёмного смотрели очень внимательно. — Именно потому, что над правителем стояли многие. И мы, Хранители, и драконы.

— И что? — хмыкнул Казус. — Есть такое понятие — конституционная монархия. Это когда власть короля ограничивается законом.

— Так ведь тут не закон, тут именно что другие существа.

— Так там тоже другие существа: парламент, правительство, — скривился Людоед. — А если взять разные империи, вообще весело получается: в королевстве сидит король и подчиняется императору. И в чём разница? Я про принципиальную разницу. Лучше расскажите, почему вас теперь по-другому называют?

— Почему, спрашиваешь? — впервые за сегодняшний вечер старик отвёл взгляд и уставился в огонь очага, лениво поедающий небольшие поленья. — Почему... — теперь его голос звучал глухо. — Раньше мы назывались Хранителями Гнёзд. А смотрителями были те, кто носил наши кольца.

— А Старшими? — спустя несколько минут спросил не дождавшийся продолжения Людоед.

— Это просто обращение, — махнул рукой тёмный. — Смотрители так обращались к нам, люди — к смотрителям. Просто обращение...

Второй

Хранители Гнёзд. Что там старички на островке говорили? Их было несколько? Пять-шесть, вроде бы? Хм, пять-шесть гнёзд, получается? И сколько в них жило? Хороший вопрос. Но вряд ли много. Или всё же много? А на материке гнёзда были?.. Не, не буду спрашивать. Во всяком случае, не в этот раз. А то ведь явно старичку вспоминать тяжело.

Взгляд со стороны

— А почему там до сих пор никого не короновали? — Кас сделал пару глотков и поставил бокал на стол. — Не могли договориться?

— А кто им разрешит договариваться? — хмыкнул смотритель. — Мне тут, на острове, как ты её назвал, гражданской войны ещё не хватало. Нет уж!

— Тогда как? Вы сами выбрали?

— Тоже нет, — в глазах старика мелькнула насмешка. — Выбирать будешь ты. Когда туда доберёшься.

Людоед, собравшийся было опять выпить вина, от неожиданности промахнулся, и вместо бокала рука схватила воздух.

— Э-э-э, — промычал он в недоумении, — так ведь я же никого не знаю! Как я выбирать-то буду?!

— А вот так и будешь, — серьёзно заявил тёмный. — И причём учти: все кандидаты тоже знают, что ты никого не знаешь.

— Ну вы и завернули! — восхитился Кас. — И в смысле ситуации, и словами! А если они мне взятки совать начнут?

Первый

А если мы их ещё и брать будем? Н-да. Всю жизнь мечтал, чтобы мне взятки давали. Под видом подарков. А я бы брал их с честными глазами, благодарил от всей души и всё равно делал так, как надо мне. Интересно, поймут местные такой авангардизм, а?

Взгляд со стороны

Старик расхохотался.

— А ты ещё спрашиваешь, почему я другого не пошлю! — отсмеявшись, проговорил он.

— Потому что у него совесть есть?

— Ну, если хочешь, считай так, — в глазах смотрителя всё ещё прыгали смешинки, хотя голос опять стал серьёзным. — Взятки можешь брать спокойно. Точнее, подарки. В здешнем, как ты его называешь, высшем свете это дело вполне обычное.

— А ничего, если я их потом тоже подарю? Храму? Не обидятся? И что для, кхм, 'дарителей' ничего полезного не сделаю?