Татия Суботина Жажда

— Я не хочу забывать!

— Нравится извращенно прокручивать болезненные воспоминания? — зло огрызнулась я. Человеческая истина гласила, что лучшая защита — нападение. Я никогда ею не пользовалась, а вот сейчас, как фурия, ринулась в словесную атаку, лишь бы понизить градус разочарования в груди. — Твое дело. А я с удовольствием забуду все, что связано с этим проклятущим островом! Может, Майатма мне даже поможет в этом? Как думаешь? Есть у вас особый обряд чистки сознания? О, а может, ты сам мне мозги промоешь?! Я же видела, ты прекрасно с таким справился!

— Что, не терпится избавиться от меня? — рычание эхом отбилось от стен и вернулось к нам, усиленное втрое. — Да, женушка? Хочешь вернуться обратно к своему любовничку и испытать его садистские наклонности? Тебе этого не хватает, да?

— Какой же ты идиот!

— Согласен. Идиот, что вдруг решил открыться перед той, кому это нафиг не надо! Неужели нельзя было притвориться, что тебе не все равно?

Я задохнулась от негодования.

— Так зачем ты затеял этот разговор, раз я такая бездушная тварь?!

— Сам не знаю, — вздохнул, успокаиваясь, Потрошитель. — Хотел рассказать тебе о себе больше. Сблизиться что ли...

— А я вновь не оценила, — оскалилась я.

Нападение, как средство защиты от боли не срабатывало. Становилось только хуже. Я понимала, что зря выплескиваюсь ядом на Данила, но остановиться уже не могла. С Сергеем мне всегда удавалось найти компромисс, остаться спокойной и уравновешенной, а вот рядом с Потрошителем все шло наперекосяк, точно из гранаты резко выдергивали чеку, а я взрывалась злостью без предупреждения.

— Ты меня совсем не знаешь, Марта.

— А ты меня, можно подумать, знаешь?! — парировала в ответ.

Потрошитель ускорил шаг.

— Я знаю, что ты бежишь от внимания со стороны, любишь уединение, ешь овсяные хлопья с шоколадным молоком по утрам, полностью растворяешься в рисовании и теребишь волосы, когда нервничаешь. Теребила, — поправился он, окидывая меня снисходительным взглядом. — Сейчас уже дергать не за что.

— И откуда же такие сведения, позволь спросить, о великий и ужасный Туан-Риппа?! Следил за мной?

— Наблюдал, — скрипнул зубами он.

— Плохой из тебя наблюдатель.

В десятке метров от нас уже можно было разглядеть дневной свет, что пробивался в пещеру через идеально круглое отверстие.

— Это еще почему?

— Потому что ты не разглядел главного.

— И чего же?

— Того, что мы несовместимы, придурок! — от безысходности стукнула кулаком о его грудь.

Данил даже бровью не повел. С таким же успехом я могла пристроиться долбить каменную стену.

— Перестань ругаться, Марта. Иначе мне придется тебя выпороть.

На это заявление во мне должно было подняться мощное возмущение, но вместо него, тело затопил жар возбуждения.

Потрошитель шумно втянул носом воздух и зарычал:

— Тебе понравилась эта идея? Оскорби меня еще раз, и я приведу ее в исполнение прямо здесь и сейчас.

Я заставила себя проглотить колкость, что рвалась в ответ. Потрошитель пригнулся и мы вышли наружу.

Поначалу меня ослепил яркий свет, но глаза быстро привыкли.

Каменный берег у озера ничем не отличался от того, что я видела на острове. Разве что не был таким пустынным. Между камнями кое-где пробивалась желтая трава, а поверхность валунов оказалась покрыта пушистым ковром мха.

Данил передвигался быстро, казалось, пытаясь преобразовать злость в скорость. Совсем скоро озеро и каменистый берег скрылись из виду, сменившись густым пролеском. Несмотря на осень, деревья в своем большинстве здесь все еще не пожелтели.

— Почти пришли, — соблаговолил сообщить Потрошитель.

Несмотря на его предупреждение, ничего необычного я не заметила. Лес оставался лесом, без признаков обитания. Правда, стволы деревьев оказались настолько огромными, что даже впятером, взявшись за руки, их вряд ли удалось бы обхватить в объеме.

Около одного из стволов Данил остановился, аккуратно поставил меня на ноги, придерживая одной рукой, и свистнул. Тут же все вокруг пришло в движение.

Воздух наполнился гулом, я никак не могла отыскать его источник, пока в опасной близости к нам из ниоткуда не появился мужчина.

— Приветствую тебя, Туан-Риппа, — склонился в поклоне он.

Запрокинув голову, я поняла откуда незнакомец взялся. Просто-напросто спустился с дерева. Снизу не особо возможно было рассмотреть странные конструкции, что виднелись вверху, закрепляясь на деревьях и между ними. И я быстро бросила это занятие, переведя заинтересованный взгляд на мужчину. Тем более что голова от усилий понять, как все здесь устроено, стала кружиться.

— Здравствуй, Вацик, — заметив мой интерес, Данил нахмурился. — Познакомься, это Марта.

— Рады приветствовать тебя дома, Туан-де, — улыбнулся мужчина.

— Э-э-э, — растерялась под напором искренней радости, что так и сочилась из Вацика. — С-спасибо.

Он был такой же мощной комплекции, как и Данил, правда, немного ниже ростом. Рассматривая Вацика, я пришла к выводу, что все Потрошители не хилого телосложения. Вспомнив, что он лекарь клана, удивилась. Мужчина совершенно не был похож на доктора в том понимании, в котором я представляла эскулапов. Загорелый, с натруженными руками, он скорее смахивал на рабочего или воина, но никак не соответствовал категории ученых, которые жизнь посвятили исследованиям медицинских теорий. А может, все дело было в том, что человеческая медицина разительно отличалась от методик Потрошителей. Уж мне-то это точно было неведомо. По крайней мере, пока.

— Если ты закончила с осмотром, то я предлагаю подняться в поселение, — прорычал сквозь зубы Данил.

Он собственнически положил руку чуть ниже моей талии, исподлобья следя за реакцией Вацика. Неужто ревновал?

— Гх-м, — скрыл за кашлем смех мужчина. В его голубых глазах горело веселье. Он пригладил светлые волосы, что были убраны в аккуратный хвостик. — И, правда, пойдемте, Майатма уже извела всех вокруг своим нетерпением. Она вас еще с ночи ждать начала. А ты же знаешь, — кивнул он Данилу, — какова жрица в ожидании.

Потрошитель хмыкнул, улыбнувшись краешками губ.

— Держись крепче, — сказал он, притягивая к себе. — Обними меня ногами и ухватись за шею.

Именно так я и сделала. Сжала бедрами талию Данила, сцепив лодыжки за его спиной, одной рукой ухватилась за шею, а травмированное запястье опустила вдоль тела, чтобы случайно не получить новый залп боли.

— И, Марта...

— Да?

— Постарайся не упасть, — приказал Потрошитель. — Летать я не умею.

Не дав мне опомниться, Данил подпрыгнул, ухватился за толстую веревку, подтянулся и стал карабкаться наверх, аккуратно, чтобы я не стесала спину о кору, но быстро. Каждое его движение я чувствовала будто собственное. Дрожь опаляющего и так некстати появившегося возбуждения смешалась со страхом высоты. Закусив губу, сосредоточила взгляд на отдаляющейся земле, лишь бы переключить внимание на что угодно, кроме Потрошителя. Огненные волны накатывали одна за другой, не давая мне даже секунды на передышку. Наши тела были непозволительно близко и в довольно провокационной позе. Через три вдоха я чуть не захлебнулась эмоциями. Ощутив твердое подтверждение ответного желания мужа.

Вацик двигался на небольшом расстоянии от Данила, страхуя.

Подъем по стволу не продлился долго. Совсем скоро Потрошитель в последний раз подтянулся и запрыгнул на подвесной, деревянный мостик. Конструкция шаталась, но выглядела довольно крепко.

— Отпусти. Пойду сама, — с шипением вытолкнула из себя.

Было стыдно от мысли, что Данил благодаря обостренному нюху прекрасно учуял мое возбуждение.

— Так будет быстрее, — огрызнулся он. — Не ерзай.

Потрошитель двинулся по мостику.

— Нам в другую сторону, — остановил его Вацик.

— Разве ты не собираешься ее осмотреть?

— Майатма настояла на том, чтобы Марту привели к ней. А я привык прислушиваться к желаниям своей жены, — пожал плечами мужчина.

— Черти знает что творится, — проворчал Данил, но послушно зашагал вслед Вацику.

Немного справившись с эмоциями, я смогла разглядеть местность, куда попала. Мост, по которому быстро передвигались мужчины, оказался лишь крохотной частью огромной системы подвесных дорог. Вокруг толстых стволов были прикреплены домики, они размещались на разных уровнях. Из-за изящества и продуманности даже самых мелких деталей, как-то резьбленные знаки и символы на крыше и стенах домов, весь воздушный город, как про себя обозвала эти приспособления я, выглядел нереальным и волшебным.

Взгляд то и дело натыкался на других обитателей поселения, что выходили из домов и молча приветствовали нашу странную, как ни крути, процессию. В основном это были мужчины, такого же спортивного телосложения, как и Данил, их одежда почти ничем не отличалась от одежды Вацика. Штаны из мягкой, по виду, кожи, холщевые рубашки и кожаные жилетки. Женщины попадались редко. За весь путь удалось увидеть всего две. Обе прятали взгляд, одеты были в длинные мешкообразные платья. Наверняка, если вспомнить разговоры Данила об их некой старомодной системе взаимоотношений между мужчинами и женщинами, последние были заняты суто хозяйскими делами. Детей по пути вообще не заметила.

Муж резко затормозил, дернулся остановившись, чем резко вывел меня из размышлений.

— Здравствуй, сын.

От этого глубокого мужского тембра, наполненного властностью и силой, по позвоночнику тут же пробежались мурашки.

— Здравствуй, отец.

— Рад приветствовать твою пару в поселении.

— Спасибо, — сухо отозвался Данил.

Я старалась вывернуться из обжигающих и слишком железных объятий Потрошителя, но ни одна попытка не увенчалась успехом. Муж держал настолько крепко, точно от этого зависела успешная возможность его последующего вдоха. Да еще и руки опустил ниже, придерживая меня аккурат за ягодицы. Какой же прекрасный вид открывался его отцу! От стыда впору было задохнуться.

Единственное, что удалось, вывернувшись, обернуться, чтобы посмотреть на главу клана и по совместительству отца моего законного по меркам Потрошителей супруга.

— Ты нас не представишь? — изогнул в удивлении седые брови мужчина.

По человеческим меркам он был красив. Да и не по человеческим тоже. Хоть его молодость давно прошла. Высокий, статный, с воистину королевской осанкой, правильными чертами лица. Только вот в глазах горела столь опаляющая холодность, что мне стало дурно. То ли отец Данила отличался строгостью характера, то ли совершенно не был рад нас видеть, как говорил ранее.

— Марта, это мой отец, Гавриил, — не отводя напряженного взгляда от лица главы, проговорил он.

— Приятно познакомиться, — пробормотала я.

Гавриил даже не удостоил меня мимолетным взглядом.

Это не должно было задеть меня, но неприятные ощущения все же шевельнулись в животе. Неужели все так очевидно и выбор Данила не одобрен отцом? Еще один плюс решению освободить его от обязательств через три полнолуния.

— Нам надо поговорить, — обратился он к сыну. В интонации голоса прозвучали приказные нотки.

— Позже.

— Я имею право знать, что случилось между моими сыновьями! — вдруг вспылил Гавриил.

Тут же на его руке повисла миниатюрная блондинка. Только сейчас я заметила женщину, что прежде пряталась за спиной главы.

Только раз взглянув на нее, ощутила неловкую волну неприязни, но разобрать шла она от меня к ней или наоборот, не удалось.

— Моя жена ранена и первым делом я позабочусь о ней, — зло процедил Данил, всей своей позой, словно выказывая немой вызов силе главы. — И только потом решу, говорить с тобой о предательстве твоего, — подчеркнул последнее слово он, — сына или нет.

Женщина зашипела, бросая на Данила такие уничтожающие взгляды, что если бы они имели материальную силу, то Потрошитель был бы продырявлен.

— Успокойся, Нивлая, — рыкнул Гавриил. — Уверен, мой сын не имел в виду именно то, что сказал. Мы разберемся.

— Я всегда говорю, что думаю.

— Вину Максима никто не доказал, — огрызнулась она. — Его слово против слова моего сына! И я знаю, кому верю! Все, что твой сын говорит — полная бессмыслица! Этого просто не может быть.

— Тшс-с, Нивлая, — успокаивающе прижал к себе глава женщину. — Мы со всем разберемся.

Данил едко хмыкнул, точно и не ожидал другой реакции от родителей. Почему у них такие странные отношения?

Разбираться в деталях не было времени, но подобное откровенное неуважение и обвинение Данила вызывало во мне злость и острую необходимость поступить справедливо.

— Я могу подтвердить его правоту, — решительно вступила в разговор. — Макс рассказал мне о своих планах, прежде чем отправить в вольное плаванье озером.

Гавриил нахмурился, переведя тяжелый взгляд на меня, точно только сейчас по-настоящему осознал мое присутствие.

— Если мне будет нужно мнение полукровки, я о нем спрошу.

— Не смей! — рявкнул муж отцу и спешно ринулся с места. — Поговорим потом.

— Данил!

— Я сказал потом!

Он быстро нагнал Вацика, спокойно ожидающего в стороне, точно подобные разборки не были для него чем-то неожиданным.

— Что происходит?

Как обычно, Данил не снизошел до ответа. И лишь пройдя приличное расстояние, прошипел мне в волосы:

— Кто тебя просил выскакивать?

— Что?!

— Никогда впредь не смей влезать в чужой разговор, когда тебя не просят! Особенно, если рядом мой отец. Ты не знаешь наших порядков и правил, женщина!

— Я хотела тебя защитить!

— Я не нуждаюсь в твоей защите! — остро полоснул словами он.

— Вот и отлично! Я запомню.

Цветок обиды разросся в груди до гигантских размеров. Испытываемое возбуждение мгновенно схлынуло, угли желания превратились в пепел. Чтобы позорно не расплакаться, я сильно прикусила губу. Если бы могла высвободиться от удушающей хватки Потрошителя, непременно так и поступила. Сейчас его касания вызывали лишь боль, обиду и отвращение.

Данил замолчал, сердито засопев, но продолжать спор не стал. Хотя мне и хотелось одарить его еще несколькими сотнями обидных до одури словечек, но язык будто прирос к небу, а мысли разбежались.

Погруженная в противные эмоции, даже не сразу заметила, как приблизились к аккуратному домику и зашли внутрь.

— Здравствуй, милая, — Майатма обласкала меня радужной улыбкой прямо с порога.

— Здравствуй.

— А меня поприветствовать не пристало?!

— Я ждала тебя раньше, девочка. Затянули вы с лечением, но ничего Майатма сейчас все исправит, — засуетилась она, не обращая на будущего Туан-Риппа никакого внимания.

Потом резко остановилась и смерила Данила мрачным, как грозовая туча, взглядом. Вацик тут же ретировался, неразборчиво пробормотав что-то о том, что его заждались пациенты.

— Да и травы надо было перебрать, давно пора, — добавил себе под нос, — а все руки не доходят...

— Отпусти девочку и тоже можешь идти, Потрошитель, — небрежно махнула в сторону выхода из хижины Майатма.

— Ты меня выгоняешь, женщина?

— Называй, как хочешь.