| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Вот и сейчас, едва Саен заговорил об отряде, как Птица попробовала сама отыскать их следы на земле. И, рассматривая примятую траву, уже почувствовала присутствие людей и животных. Это было не сложно, это как улавливать запах — откуда он тянется и кому принадлежит. Только с запахами было сложнее — особым чутьем Птица не отличалась. Но люди имели внутри себя жизнь, энергию — яркую, сильную энергию, которая напоминала жаркий огонь в ночи. И тепло от этого огня — вот оно, бьется где-то совсем близко, и если совсем уж сосредоточиться, то можно даже посчитать источники тепла. Сколько их — людей и животных.
— Человек десять всадников, да? — уточнила Птица, всматриваясь в склоны.
— Да. Жгут костер, — согласился Саен.
Глава 30
Иногда мысли Саена были четкими, как удары кузнечного молота, или как бой корабельного колокола. Они проникали в голову Птицы — она улавливала их и понимала, что они предназначены для нее. Это подсказки, указания, которым надо было следовать.
Вот и сейчас, окидывая взглядом верхушки деревьев на склоне ближайшей горы, Саен одними губами произнес:
— Слушай меня.
И Птица его услышала — не ушами, а головой, сердцем, душей. Всей своей сущностью. Ей было достаточно только его мысли, он мог бы и не говорить ничего.
— Это Верхние маги и их люди, они такие, как Нас, и они могут быть опасны, — теперь голос Саена звучал чуть громче, — потому не отходи от меня и делай то, что я говорю. И убивай, если опасность будет слишком явная. Но только когда я скажу. Хорошо, Птица?
Он оглянулся, и черные глаза его сверкнули яростью.
— Здесь будет много страшного и непонятного. В здешних местах когда-то существовало Ущелье Молчаливых Людей, страшное место. Надеюсь, что сейчас оно пустует.
— Может, все обойдется? — совсем уж глупо спросила Птица.
Саен хмыкнул, наклонился, взял горсть земли и растер ее пальцами. Прислушался к чему-то и вскочил на вороного. Пора, значит. И, значит, их ожидает битва.
Бояться не стоит, против Саена мало кто сможет устоять. Птица еще ни разу не видела его поражения. Но победа, временами, достается тяжело, вот как тогда, когда приходилось спасать людей из огня. Потому лучше слушаться и не делать никаких глупостей.
Предгорная долина поднималась к самым подошвам отрога, из ее почвы выглядывали верхушки больших камней — словно сторожевые карлики. Чем ближе к горам — тем больше каменюк. Земля была твердая, утоптанная копытами лошадей — видимо, частенько проезжали тут отряды из Верхнего Королевства. Где-то внизу, за спиной, за тоненьким пролеском и узкой речушкой остался последний городишко Нижнего Королевства. Крохотный, но отгороженный мощным деревянным частоколом, он был грозным напоминанием, что жить в этих местах опасно, и надо быть начеку, и ворота надо хорошенько запирать.
Вряд ли жители городка осмеливались посещать эту долину. На некоторых камнях Птица стала замечать глиняные статуэтки, установленные в специальных углублениях. Она знала — что это такое. Лампы духов. Такими вещами пользовались и рыбаки Линна, когда отправлялись в плаванье. Внутри у этих статуэток было пусто, вместо глазниц и рта — отверстия. В статуэтку вполне себе помещалась свеча. Свечку зажигали с особыми молитвами, обращенными к духам, и просили сохранить от зла.
Видимо, здесь эти статуэтки тоже зажигали по ночам, и они должны были служить напоминанием непрошенным гостям, что горные отроги охраняются, и не просто людьми — Невидимыми.
Саен принялся сбивать мечом духов те фигурки, до которых мог дотянуться. Глухой стук черепков казался печальным и безнадежным. Зря хозяин это делал — фигурки нужны были еще и для света — освещали дорогую людям ночью. Вспомнилась старая баллада, которую временами любила напевать мама Мабуса.
Во тьме ночной зажги огонь
И он осветит путь...
Корма и ветер за спиной —
То Гусс решил задуть.
Ты слышишь, как волна ревет?
В пучине глубоко
На дне проклятом Гусс живет
И видит далеко.
Горный склон надвинулся и закрыл солнце. Почему-то дохнуло теплом — ветер приятный, легкий. Как будто весна совсем не за горами, как будто и осени вовсе нет. В этих местах было хорошо, на самом деле. Трава довольно высокая, земля сухая и пружинистая — ни тебе луж, ни слякоти. Разве что не очень приветливо поглядывают дубы и ясени. Зато все хорошо и четко видно — небо ясное и воздух прозрачный до еле слышного звона.
Обогнули гору — и пролегла перед ними узкая тропинка между двумя отрогами — видимо, это и был перевал. У самых горных подъемов длинными рядами располагались обточенные деревянные колья — ровные, светлые. И на каждом коле — человеческая голова. Большинство уже стало белыми черепами, но попадались и вполне себе свежие, с остатками плоти, оскаленными зубами и развевающимися волосами.
Птица вздрогнула и с трудом подавила в себе желание закрыть лицо руками.
— Не смотри, — прозвучал в голове приказ Саена, — и не бойся.
Чуть дальше появились колья поменьше, на которых возвышались козьи черепа с рогами. Белые, с пустыми глазницами и длинными рогами. Ряды козьих голов, обозначающие проход. Чудовищные указатели, обозначающие путь.
А еще дальше проступили в скале выточенные изображения козьих голов — четкие, правильные, выпуклые. Удлиненные рога их расходились далеко в стороны, морды кривились в усмешках. Под каждой мордой — знаки, которые Птица поначалу не могла разобрать. Но чем дальше они продвигались по ущелью, тем понятнее становились написанные слова. В здешних местах каждый символ означал слово. И каждый символ был именем Невидимого духа, которого призывали в здешних местах.
Дорожка вильнула, огибая гору. Затрепетали ветки деревьев, что росли гораздо выше скальных рисунков. Заскрипели камни под копытами лошадей. И выплыла навстречу гигантская каменная фигура — огромный человек с козлиной головой, сидящий на троне и держащий перед собой здоровенный меч.
— Один из древних магов, заключивший договор с Невидимыми и призвавший их на помощь, — пояснил Саен.
Птица больше ни о чем не спрашивала — тут лучше помалкивать. И двигаться как можно быстрее.
Каменный маг глядел вниз — голова опущена, рога выдаются вперед. От него веяло жутью, и у самых пальцев — огромных пальцев, покрытых рыжими и зелеными лишайниками — лежало множество костей. Птица даже думать не хотела — чьих.
— Приношение! — вдруг раздался голос с вершины скалы.
Бросив короткий взгляд вверх, Птица увидела воина в плаще с длинным луком в руках.
— Приношение! — раздалось с другого горного склона.
И засвистели стрелы. Но тут же упали — Саен умел держать стену. Еще пара выстрелов — и снова бесполезные стрелы упали вниз, так и не достигнув цели.
— Приготовься, — прозвучал в голове призыв Саена.
И Птица приготовилась.
Выступили из пещер и укрытий воины, которые, видимо, давно уже наблюдали за наглецами, осмелившимися путешествовать по перевалу.
— Кто вы такие и что вам надо в здешних местах? — прокричал тот, что стоял впереди, на небольшом скальном выступе. Борода его спускалась вниз тремя косичками, волосы украшали небольшие бусины, вплетенные в косы.
Саен не ответил и не остановился. Конь его продолжал бодро бежать рысью, и Птицына лошадка не отставала от него. Птица и сама понимала, что попытка разговора — это не дружественный прием, это желание задержать ее и Саена. А дальше они будут атаковать. Не зря они выбрали место рядом с Каменным Магом — тут они надеются сразу же принести жертву своим Невидимым, потому и называли путников "Приношением".
Птица и Саен пронеслись мимо спрашивающего молча.
Воины с криками бросились по горам, преследуя их. Получалось у них это настолько хорошо, будто они сами были горными козлами, знающими все уступы и тропки. Может, получиться оторваться от преследователей — закралась обнадеживающая мысль. Вряд ли те догонят их, будучи пешком, как бы быстро они не скакали по горам.
И тут воздух вспорол барабанный бой. Дробный и гулкий, он отразился от склонов, рассыпался мелким стуком и, казалось, зазвучал отовсюду. Впереди, за спиной, наверху — везде слышался стук барабанов.
— Вести передают, — пояснил Саен, и Птица снова уловила его мысль.
Да, собирают всех своих. Вот теперь придется точно пробиваться.
Стрелы полетели градом — но все бесполезно.
Птица присоединила собственные силы к Саену и постаралась удержать стену.
Впереди, у поворота показались несколько воинов, сжимающих копья в руках. Они приготовились, наклонили головы — узкие ремешки на лбу удерживали темные волосы, глаза щурились и во всем их облике читалась уверенность в собственных силах.
Они метнут копья — выдержит ли силовая стена сразу несколько копий?
Только Птица подумала — как Саен резко выпрямился в седле, чуть отклонился назад — и выброс его силы заставил воздух вздрогнуть. Воины разлетелись в стороны, точно тряпичные куклы. Застучали о камни древки копий, жутко захрустели, ломаясь, человеческие тела.
Саен пронесся дальше, и Птица заспешила за ним. Сколько их было — этих воинов? Пятеро? Или четверо? И сколько из них осталось в живых?
Барабанный бой изменился, стал более тяжелым, медленным и гулким.
— Вот теперь будет бой, — вдруг пояснил Саен, — теперь они призывают Невидимых, решили, что мы — могущественные маги, пробравшиеся на их территорию.
— Может, договоримся с ними?
— Чтобы пройти этим перевалом, им надо заплатить. Рабами. Только такая плата. Человек за человека. Рабов принесут в жертву тем, кто охраняет этот перевал. Сейчас ты сама увидишь здешних Невидимых.
Темные фигуры, что спустились со склонов, показались похожими на каменные обелиски — такие же симметричные, совершенные. Четыре Невидимых, каждый с мечом духов в руках. Первый налетел на Саена, как темный вихрь. Удар — и Саен отклонился, после нанес свой. Стена силы для Невидимых не была преградой. Еще удар — Саен отбил, зазвенели искры, полыхнули серые клинки мечей. Снова удар — и Невидимый рассеялся, как дым. Значит, Саену удалось поразить его.
— Этих четверых вызвал тот воин, что следует за нами, в оранжевом плаще и нагрудной пластине с распростертым орлом. Убей его, и Невидимые исчезнут, — быстро передал Саен, отбивая атаки еще двоих Невидимых.
Воин с нагрудной пластиной...
Птица подняла глаза вверх — до этого она старалась смотреть только на дорогу, чтобы не испугаться преследующих воинов.
Да, действительно есть такой. Он, видимо, главный в отряде, потому что нагрудная пластина была только у него, и ремешок на лбу только у него покрывали диковинные знаки, вплетенные в узор. Орел на пластине выполнен с удивительной точностью.
Иногда Птица ловила себя на том, что может видеть некоторые детали очень хорошо, даже если они и находятся далеко. Будто ее зрение обладало удивительными способностями. Вот и сейчас она замедлила лошадь, всмотрелась в великолепно выделанные перья орла, в его глаз, которым служил крохотный камень рубин. За пластиной сердце мага — бьется ровно, часто. Маг уверен в победе, потому что еще ни разу в жизни не проигрывал. Он грозен, он совершил набег на деревеньки соседнего клана, привел пленных. И одного из них буквально вчера принес в жертву Каменному Хранителю -так в здешних местах называли Каменного Мага.
Сердце храброго воина можно точно так же остановить, как и сердце усталого старика. Жизнь во всех одинакова, она течет в жилах, несет энергию, наполняет каждую частичку тела. Питает мозг, хранящий память и чувства.
Раз... два... три...
Сердце за нагрудной пластиной больше не бьется.
Маг рухнул под копыта вороного Саена, и тот пронесся по нему, не останавливаясь.
Птица ринулась догонять хозяина. Все получилось, Невидимые исчезли, прекратив атаку, как только их господин оказался мертв. Саен рассчитал абсолютно верно.
Опять всплыли в памяти строки старинной баллады.
Зажги скорей ему свечу,
Пусть глина оживет.
Один моряк пустился в путь —
А дома дочка ждет...
Впереди сгустилась тьма — так показалось Птице. Клубы темного тумана выползали на тропу, точно клочья дыма от большого костра. Где-то за спиной по-прежнему надрывались барабаны, но уже чуть тише — миновали, видать, барабанщиков. Невидимые — сразу трое — появились из дымных клубов, точно жуткие призраки. Мечи их сыпали искры, лица скрывались под капюшонами, а ростом эти духи были на голову выше Саена и на две — Птицы.
— Поищи сама мага, — прозвучал в голове приказ Саена.
Значит, еще один маг находится где-то на склонах, и по его призыву пришли новые Невидимые. Птица огляделась, присмотрелась. Так просто его не увидеть, он может быть где-то в пещере или под кронами дубов. А кони все торопятся, полные ужаса — их тоже пугает битва. Удар, еще удар — Саен сошелся в битве сразу с тремя. Стена, которую он удерживал, рухнула. Птица тоже не могла ее поддерживать — она сосредоточила все внимание на склонах. Где-то наверняка прячется маг, он видит ее и Саена, он желает одержать победу. Его ненависть, его ярость — вот их и можно поймать. Уловить и отследить.
Быстрее, надо спешить. Саену нелегко удерживать сразу троих. А что будет, если хотя бы один пробьется к Птице — и подумать страшно. Да она просто умрет от ужаса — едва взглянет в лицо хоть одного Невидимого.
Задрав голову, Птица вглядывалась и вглядывалась в деревья, поднимающиеся вверх — раскидистый ясень, за ним дубы. Где-то среди этих деревьев и прячется маг...
Двоих Невидимых Саен одолел, третий обогнул его и ринулся к Птице. Не ринулся — поплыл, бесшумно и неумолимо. Оглянувшись на него, Птица замерла, чувствуя, как сжигает ненависть в глазах духа. Она натянула поводья, лошадка забила копытами, шарахнулась в сторону.
Саен развернул коня и в последний момент просвистел длинный клинок меча. Пропел незатейливую песнь, но Невидимый отпрянул, зло прошипел что-то и отразил удар. Его оружие не уступало мечу Саена — такой же длинный клинок, чуть сереющий в сумеречном ущелье перевала.
Погас светильник на корме,
А в море тьма царит...
Навязчивые строчки баллады снова закрутились в голове, заглушая остальные мысли.
Нет уж, надо сосредоточиться и убить клятого мага, пока не появились новые Невидимые!
Птица снова подняла голову, заметила одного из воинов совсем близко, на широком скальном уступе, и довольно быстро оборвала его жизнь. И еще одну — еще один воин натягивал лук.
И еще одного, того, что спускался на помощь троим, рухнувшим в предсмертных судорогах прямо на скале.
Саен в это время сразил последнего духа, посмотрел на Птицу и еле слышно произнес:
— Дельная мысль — убивать их всех. Давай-ка вместе.
И он повернул голову к противоположному склону и заставил дрожать огромный валун, что лежал в удобной ложбинке между двумя дубами. Затряслась скала, посыпались мелкие камни.
Птица не стала терять время — к ней спускались еще пара воинов, и прежде чем они успели заправить стрелы в свои луки — их сердца перестали биться. Смерть — вот что умела творить Птица.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
