Сириус улыбнулся им.
— Мы будем называть это деньгами доброй воли. У вас, ребята, есть собственный счет в Гринготтсе?
— Нет, — удивленно ответил Джордж. — Мы просто прячем наши деньги в банке у себя в спальне. Сириус, мы действительно не можем принять их от тебя. Мы позвали тебя сюда не за этим.
Сириус фыркнул.
— Давайте устроим вас как следует, мальчики. Я переведу ваш выигрыш на новый счет, и вы сможете начать откладывать деньги на свой магазин приколов. Я не приму "нет" в качестве ответа.
Они оба просто кивнули, широко раскрыв глаза.
Он улыбнулся им.
— Есть какие-нибудь новые идеи, которыми вы хотели бы поделиться со мной?
— Ну, у нас была идея с любовным зельем. После того, что случилось с Гарри, мы подумали, что это нехорошо, что у людей к ним такой легкий доступ, поэтому вместо любовного зелья, как насчет романтического фэнтезийного любовного зелья? Несколько капель — и вы окажетесь в окружении чудесных фантазий, которые сами же и создадите, с кем пожелаете, — объяснил Фред. — Это была идея Джорджа, и она не предполагает, что вы будете давать ее кому-то, кроме себя.
Сириус ухмыльнулся.
— Вы двое действительно настоящие гении. Ладно, давайте отправимся в Гринготтс. Вы, мальчики, можете воспользоваться камином Эйба и встретиться со мной в "Дырявом котле". Я думаю, независимо от того, удастся мне заставить Бэгмена заплатить или нет, это будет хорошей инвестицией в ваше будущее. Я хочу быть молчаливым партнером в этом предприятии.
Джордж покраснел.
— Ты действительно думаешь, что мы будем пользоваться успехом?
— Если бы вы двое продавали что-нибудь из этого, когда я учился в школе, мы с Джеймсом были бы вашими самыми крупными покупателями.
Фред и Джордж просто сияли от счастья.
* * *
Гарри сразу увидел ожидавшую его Мэнди. Ее светло-каштановые волосы были заплетены в низкую косу на затылке, на ней были синие джинсы и черный джемпер. Подойдя ближе, он заметил, что в ушах у нее также были маленькие серебряные сережки.
— Привет, Мэнди.
Она лучезарно улыбнулась ему.
— Привет, Гарри.
Он предложил ей руку, и они вместе прошли мимо Филча, который, как обычно, хмуро записывал их имена, и направились через мост в Хогсмид.
— Ты читал эту статью сегодня утром? — спросила она его, когда они спустились с моста.
Он кивнул.
— Гермиона прочла это вслух. Думаю, в этом было что-то хорошее.
Мэнди улыбнулась ему.
— Я знаю, что тебе просто неловко, и я понимаю это, но я думаю, что статья принесет много пользы, не только потому, что покажет, что то, что сделала Ромильда, было неправильным, но и потому, насколько опасным может быть давать кому-либо любое зелье без его согласия.
— Я согласен с этим, — сказал он, засовывая руки в карманы. — Я просто рад, что все закончилось.
Мэнди кивнула.
— Тогда я больше не буду поднимать эту тему. — Когда он улыбнулся, она улыбнулась в ответ. — Ты все еще хочешь узнать о Трикси?
Когда он кивнул, она сразу же начала свой рассказ. Как только Мэнди разговорилась, она рассказала обо всем. Гарри это показалось немного увлекательным, и у него закружилась голова. Она рассказала ему о своих собаках: как Трикси застряла головой в горшке (ее напугал раскат грома, и она побежала, врезавшись в шкаф, который открылся, и горшок упал ей на голову), и все о своем старшем брате Джеке и его невесте Тазанне: как Тазанна был спортивным обозревателем, и все о том, как Мэнди каждое утро плавала в бассейне.
— Подожди, ты плаваешь? В Хогвартсе? Где?
— В бассейне, — спросила Мэнди, улыбаясь ему.
— В Хогвартсе нет бассейна!
Мэнди рассмеялась.
— Да, есть. Это тщательно хранимый секрет, но в замке он есть.
Гарри удивленно приподнял бровь.
— Где? Как ты узнал об этом? — Он провел несколько часов, изучая карту Мародеров, и с абсолютной уверенностью знал, что плавательного бассейна там нет.
Мэнди улыбнулась.
— Это сразу за гостиной и общежитиями Хаффлпаффа, рядом с кухнями. Сразу за кухнями справа есть портрет волшебника, выдувающего мыльные пузыри. Она расположена как раз между портретом Мерлина и той ведьмой, которая изобрела сахарные перья. Вы бы никогда не догадались, что она куда-то ведет, если бы не знали, что она там есть. Вы касаетесь портрета и пускаете пузыри; дверь открывается, и она ведет к бассейну.
Глаза Гарри расширились.
— Ты должна показать мне это позже! Отправиться искупаться в какое-нибудь место, кроме Черного озера, звучит потрясающе.
Она усмехнулась.
— Что ж, я могу себе представить, что это правда.
— Как ты узнала об этом?
— Случайно. В середине моего первого курса я немного затосковал по дому, поэтому, после того как расстался со Сьюзи и Ханной, я начал изучать все портреты рядом с Хаффлпаффом, пытаясь понять, кто эти люди на портретах и почему их портреты висят в Хогвартсе. Я просто из любопытства потрогал пузырьки — и вуаля!
— Это великолепно, — сказал он, улыбаясь ей, когда они подошли к "Трем метлам".
Вскоре они уже пили сливочное пиво, и Розмерта принесла им меню. Гарри заказал клубный сэндвич с чипсами, а Мэнди — "Рубен" с чипсами.
Он рассказал ей о переезде Зи и о том, что у нее была ручная пантера, которая, похоже, решила, что ее удел в жизни — защищать его. Он объяснил, что пантера каждую ночь спала рядом с его кроватью, когда он был дома, и как ему нравилось, что Зи рядом.
Мэнди тепло улыбнулась ему.
— Она звучит чудесно. Я не могла представить, что рядом не будет моей мамы. Она — центр нашей семьи и самый лучший человек на свете. Но мой папа умер, когда мама была беременна мной, так что я никогда с ним даже не встречалась. Он погиб на войне. Хьюго и Джек всегда рассказывают мне истории, но это не одно и то же.
Он кивнул.
— Мои папы подарили мне на день рождения воспоминания о моих родителях. Это замечательно, я могу посмотреть на них и узнать, какие они, понимаешь? К тому же, я могу увидеть дядю и дядю Сири, когда они были маленькими, и это всегда весело.
— Это странно, что в Хогвартсе есть человек, которого ты считаешь своим отцом?
— Нет, — просто ответил Гарри. — Он был моим учителем до того, как я пришел сюда, так что это кажется нормальным. И поскольку в этом году проходит турнир, приятно, что он так близко.
— Могу я задать тебе вопрос?
— конечно.
Она улыбнулась ему.
— Мне просто интересно, ты называешь их обоих своими отцами, но почему ты называешь их по имени дядя, а не папа?
Гарри нахмурился.
— Я думаю, это просто то, к чему я привык. Они мои отцы во всех смыслах этого слова, и они оба это знают, и они дяди для меня, и крестные отцы, и братья... именно так я бы назвал их, если бы мои мама и папа были живы, и, думаю, это нас вполне устраивает. Это странно, что я не называю их папой?
Мэнди покачала головой.
— нет! Вовсе нет, я просто поинтересовался.
Он кивнул.
— Ну, теперь, когда Тонкс и Зи рядом, я чувствую, что у меня как бы появились еще одни родители — ну, Тонкс больше похожа на надоедливую старшую сестру, но это одно и то же.
Мэнди усмехнулась.
— Это мило. Приятно иметь семью, которая заботится о тебе. Я бы с удовольствием с ними как-нибудь познакомилась.
Они рассказали о своих друзьях.
Гарри узнал, что лучшими подругами Мэнди на самом деле были не Рэйвенкло, а Сьюзен Боунс и Ханна Эббот из Хаффлпаффа. Она стала лучше ладить с ними и проводила все свое время с этими двумя девочками и много времени в их общежитии в Хаффлпаффе. Дело не в том, что она не ладила с девочками из своего дома, но она сказала, что на самом деле у нее были общие взгляды только с Падмой Патил, которую она тоже считала близкой подругой.
Гарри рассказал ей о том, как он познакомился с Джинни, Роном, Невиллом и Луной еще до Хогвартса и как он был счастлив, когда их всех распределили на один факультет, кроме Луны. Мэнди подумала, что это мило, что он подружился со всеми ними, особенно с Джинни и Луной, ведь они обе были на год младше. Он объяснил, почему она была важна для него, и Мэнди только улыбнулась.
— Она встречается с Майклом Корнером, не так ли?
Гарри кивнул.
— Мерзавец.
Она рассмеялась.
— Я сама слышала о нем кое-что. Если она такая умная, как ты говоришь, она сама во всем разберется. Он очень обаятелен.
— Пожалуй, — сказал он, допивая сливочное пиво. — Я все еще думаю, что он мерзавец.
После этого они прошлись по Хогсмиду, держась за руки, Мэнди улыбнулась ему, и он проводил ее обратно в гостиную Равенкло.
— Я пока не хочу прощаться, — признался он. — Я действительно отлично провел время, Мэнди. Было здорово пообщаться с тобой, и я хочу проводить с тобой больше времени.
Лицо Мэнди просияло.
— Я не могу поверить, что Гарри Поттер хочет проводить со мной больше времени.
Он смущенно улыбнулся.
— Я просто Гарри, Аманда.
Она покраснела.
— Я тоже заметила это сегодня. — Она встала на цыпочки и поцеловала его в щеку. — Почему бы мне не показать тебе тот секретный бассейн?
— Звучит великолепно.
— Надень купальник и жди меня на кухне. Там есть место, где ты сможешь переодеться.
Он наклонился и нежно поцеловал ее.
— Возвращайся как можно быстрее.
Она улыбнулась ему, когда он поспешил в противоположном направлении.
Гарри поспешил в Гриффиндорскую башню. Он как раз укладывал свои плавки и полотенце в сумку вместе с парой сандалий-шлепанцев, которые, к его удивлению, вообще нашлись в его чемодане, когда в комнату вошел Рон.
— Привет, приятель, как прошло твое свидание?
— Просто замечательно, — с усмешкой сказал Гарри. — Она мне действительно нравится.
Рон улыбнулся ему.
— Рад это слышать. Мы с Лавандой собираемся прогуляться к озеру, но не хочешь ли ты присоединиться к нам?..
— Нет, все в порядке, спасибо, я собираюсь еще раз встретиться с Мэнди.
Рон удивленно приподнял бровь.
— Ты только что ушел от нее. Вы, должно быть, хорошо провели время. Ты точно не помчался к Чоу так быстро.
— Чо была...... На самом деле, мне нравится Мэнди. Она милая, заставляет меня улыбаться и умеет слушать.
Рон кивнул.
— Тогда можешь рассказать мне о ней позже. Желаю хорошо провести время.
Гарри ухмыльнулся и хлопнул Рона по плечу, прежде чем поправить сумку и поспешить из общежития вниз по многочисленным лестничным пролетам. Мэнди уже ждала его возле кухни.
— Эй, извини, что я опоздал, но нас, гриффиндорцев, разделяет миллион ступенек.
Она улыбнулась.
— Ты не опоздал, и у нас, в Рейвенкло, столько же лестниц, так что перестань жаловаться.
Гарри улыбнулся и, взяв ее за протянутую руку, последовал за ней по коридору к портрету волшебника с мыльными пузырями. Он наблюдал, как она подняла руку и осторожно прикоснулась к трем пузырькам. Они лопнули, а затем портрет открылся внутрь, когда вся стена сдвинулась, и их сразу обдало жаром комнаты.
Он последовал за ней вниз по винтовой лестнице, которая, казалось, тянулась вечно, но когда они достигли подножия, это было невероятно.
Сам бассейн занимал большую часть комнаты, но был вырыт в земле, как будто возник из замка. Стены были каменными, и казалось, что они прошли под землей. Потолок комнаты был заколдован, как и в Большом зале, а ночное небо мерцало под яркой луной и звездами; на камнях плясали огоньки эльфов, а бассейн сиял глубокой синевой. Гарри заметил, что бассейн освещен ярко-синими лампочками, вмонтированными в его края.
— К тому же вода соленая, что делает ее еще более освежающей, — объяснила она. — За дверью в конце находится раздевалка и ванная комната с душем. Температура воды всегда двадцать семь градусов, и она идеальна.
Он кивнул, все еще разинув рот от изумления, а когда повернулся и увидел водопад, стекающий в бассейн, то ахнул.
— Ого!
Их было два: в одном было окно, через которое солнечный свет проникал в пещеру, а другой, казалось, исходил из самой пещеры.
Мэнди усмехнулась.
— Это красиво, правда? Я не знаю, кто это сделал. Но один из семикурсников сказал, что они слышали, что Равенкло и Хаффлпафф построили его вместе как убежище для себя, как место, где можно спрятаться от политики, связанной с постоянными столкновениями Гриффиндора и Слизерина. Я думаю, им просто нужна была зона, свободная от мужчин.
Гарри усмехнулся.
— Спасибо, что поделилась этим со мной.
Мэнди улыбнулась.
— Ну, ты можешь переодеться там.
Он кивнул и повернулся, увидев, что она снимает джемпер.
— Ты?..
— Я надела его снизу, — сказала она с улыбкой.
Гарри только кивнул, но не мог отвести глаз, наблюдая, как она раздевается. На ней был ярко-розовый облегающий костюм с высоким воротом и практически без спины. Она улыбнулась ему и плавно нырнула в бассейн.
Вынырнув на поверхность, она зачесала волосы назад.
— Поторопись переодеться. Вода просто великолепна.
Гарри улыбнулся и поспешил сделать то же самое. Через две минуты он нырнул в воду рядом с ней, и тепло воды и комнаты заставило его вздохнуть. Это действительно было прекрасно. Прошла целая вечность с тех пор, как он в последний раз хорошо плавал, и подготовка ко второму заданию совершенно не в счет, подумал он.
Она обгоняла его, и он вынужден был признать, что она была хорошей пловчихой. Она была грациозна и двигалась в воде так, словно родилась в ней. Он проигрывал каждый раз. Ему было все равно.
В третий раз, когда он проиграл, он прижал ее к бортику бассейна.
— Я хочу поцеловать тебя, Мэнди.
Мэнди улыбнулась ему и прикусила губу.
— хорошо.
Он наклонил голову и поцеловал ее, и ее руки обвились вокруг его шеи, когда они вошли в воду, и он растворился в ее сладости. Он знал, что был единственным парнем, которого она когда-либо целовала, и обнаружил, что ему это даже нравится. Он разжал губы, целуя ее медленно, но быстро; мягкие покусывания и поцелуи, от которых у нее перехватывало дыхание. Отстраняясь, он поцеловал ее в щеку.
— Ты такая красивая, Мэнди. Правда, красивая, и ты мне очень нравишься.
Ее голубые глаза сверкнули в отражении бассейна.
— Ты мне тоже очень нравишься.
— Ты пойдешь со мной куда-нибудь еще? Завтра?
Мэнди улыбнулась, прикусив нижнюю губу.
— да.
Гарри улыбнулся и наклонился, чтобы еще раз нежно поцеловать ее.
— Наперегонки с тобой к водопаду? Проигравший выбирает себе пару?
— Ты в деле! Подожди — проигравший? — спросила она, когда Гарри попытался сбежать.
Она смеялась, быстро догоняя его и нежно целуя под водопадом, когда они прибыли на место.
— Думаю, тебе нужно выбрать дату. Ты проиграл.
Гарри ухмыльнулся.
— Оно того стоило.
А потом они снова целовались, и он подумал, что к этому можно привыкнуть.
* * *
В тот субботний день, когда Гарри наслаждался своим первым свиданием с Мэнди, стук во входную дверь Блэк-коттеджа оторвал Зи от чтения. Она была погружена в книгу и совсем потеряла счет времени. Это была третья серия из серии об английской медсестре, которая путешествовала во времени и влюбилась в шотландского горца. Сириус прислал Патронуса, сообщив, что опаздывает в министерство, и, взглянув на часы, она поняла, что он был не единственным.
