— Сильные помехи в радиодиапазоне!
Командующий встрепенулся, и своим вопросом опередил капитана.
— РЭБ?* (прим. автора — Радиоэлектронная борьба)
— Никак нет, сэр! Точечный источник на орбите, очень сильный. — связист обиженно шмыгнул носом. — эти уроды забили нам все каналы! Перехожу на лазерную связь!
— Что передают? — заинтересовался капитан.
— Шифрованная передача, использован гражданский шифр с закрытым ключом. Стоп, эти ключи есть в нашей базе!
— А ну ка выведи на командный канал. — распорядился Фримантль.
Он уже начинал догадываться, и увидев в полученный видеоряде знакомое лицо, зло выплюнул.
— Сучка!
* * *
— Снимай их! — жарко зашептала на ухо Лесси.
Три самых наглых корабля аспайров остановились очень далеко, так далеко, что казались маленькими пятнышками тьмы. Увеличения камер не хватало, и как Энди ни старался, вытянуть картинку не получалось. Он никак не мог разглядеть даже силуэтов таинственных кораблей, а потому в раздражении бросил бесполезную возню с ручной фокусировкой. Как не меняй резкость, а пятнышко все равно оставалось пятнышком. Смазанным, бесформенным пятном тьмы.
— Почему они остановились? — с тревогой спросила Лесси. — Ведь далеко же!
— Готовятся стрелять. — с непривычным фатализмом объяснил Дон.
— В кого? — поразилась Лесси, — военные за планетой!
— В нас.
Вздрогнув, Энди отбросил камеру, и одним прыжком оказался возле техника.
— Ты чего мелешь, придурок?!
Не меняясь в лице, Дон крепко ухватил его за ворот футболки.
— Следи за словами, Ястребов, — Дон усилил хватку, пережимая ему гортань, — подружкам хамить будешь!
— Отпусти, — захрипел тот, пытаясь разжать стальную хватку.
В глазах Энди потемнело, но тут вмешался Бакстер.
— Смотрите!
То пятнышко, что дрожало в кадре, вдруг осветилось серией едва заметных вспышек. Отбросив оператора, Дон кинулся обратно к своему планшету.
— Они стреляют! Ястребов, кончай придуриваться и марш к камерам!
Его поддержала Эстефания.
— Одну камеру на светлячков!
Судорожно кашлявший Энди хотел было спросить, о каких светлячках она говорит, но взглянув на планшет, подавился вопросом. От вражеского корабля в их сторону медленно летело что то непонятное, несколько тусклых, трудно различимых точек. Приближаясь, точки разрастались в аморфные облачка, с каждой секундой двигаясь все быстрее и быстрее.
— Ракеты?! — взвизгнула Лесси.
— Нет, — задумчиво произнес Дон. — это что то кинетическое.
— Но они ускоряются!
— Приближаются, — поправил ее Дон. — угловая скорость типа растет...
— Заткнитесь, и начинайте снимать! — закричала пришедшая в себя Эстефания.
Остановив их перепалку, она быстро поправила прическу, и сказала прямо в камеру.
— Только что аспайры открыли огонь! Как вы видите, на этой стороне Ганимеда нет ни одного военного корабля нашего флота! Люди адмирала Фримантля трусливо прячутся, позволяя врагу расстреливать беззащитные гражданские объекты! Те светлые пятна, что сейчас показывает наш оператор, это летящие к планете вражеские ракеты. Как всегда военнослужащие Лиги проявляют вопиющее безразличия к жизням и судьбам обычных граждан!
Вдалеке виднелись очертания производственного комплекса. Энди случалось снимать репортажи на его аналогах возле Земли, и потому он сразу опознал короткий толстый цилиндр с большим шарообразным навершием. И даже вспомнил, что именно в шаре находился цех, где в полном вакууме и невесомости, во взвеси нанокультур вырастали детали будущих изделий. Монтировали выращенные детали в "цилиндре", для этой процедуры уже не требовался глубокий вакуум, хотя сборочные цеха старались делать как можно ближе к оси вращения. Малая гравитация облегчала монтажные работы.
Протянувшись на два с лишним километра, размерами завод не уступал "Скапа Флоу", и обеспечивал товарами весь Ганимед. С началом войны его постепенно начали переводить на изготовление военной продукции, работы хватало, по соседству строили новую верфь, и львиная доля заказов поступала с того строительства. Оптоэлектроника, напичканные схемами детали корпуса, даже простые несущие конструкции, все это производилось прямо на месте.
Выключенный завод казался мертвым, не горели позиционные огни, вокруг не мельтешили автоматические погрузочные боты, уходя техники остановили даже вращение цилиндра. Замерший, опустевший завод выглядел столь мрачно, что Энди, уже взявший его в кадр, заколебался. Уж слишком не вязалась эта монументальная железяка с гневным монологом Эстефании.
А в следующую секунду он ослеп. На месте гигантского промышленного комплекса полыхнул бурлящий шар огня, разрастающийся, слепящий. Энди с криком отшатнулся от видоискателя, и схватился руками за лицо. Перед глазами все еще стояли отблески взрыва, в центре которого виднелось большое темное пятно. Ему понадобилось несколько секунд на понимание того, что силуэт пятна полностью повторяет очертания завода. И что он до сих пор видит отпечатавшийся на сетчатке взрыв.
— Я же ослеп! — заорал он, добавляя свой крик к какофонии испуганных воплей.
Громче всех визжала Лесси, заглушая остальных, она взяла такую высокую ноту, что у Энди заложило уши. Как ни странно, именно этот женский визг помог ему придти в себя. Все еще опасаясь худшего, он заставил себя убрать от лица руки, и с опаской оглядеться.
И не увидел ничего кроме слепящего пятна с темной сердцевиной. Он все таки ослеп?! Утробно завыв, Энди принялся тереть слезящиеся глаза.
— Руки убери, остолоп! — Дон отвесил ему крепкий подзатыльник, и силой оторвал руки от лица. — Зенки то отвори, дай посмотреть!
Все еще завывая, Энди подчинился, и не сдержал вопля радости. Пятно перед глазами померкло, и сквозь пелену слез он разглядел обеспокоенного, напряженного Дона. Поняв, что оператор его видит, техник толкнул его обратно к камере, и переключился на визжащую Лесси.
— Цыц, малявка!
Опешив от его громового рыка, журналистка прекратила визжать, да так и замерла с приоткрытым ртом. Улыбнувшись, Дон ободряюще погладил ее по коротким волосам.
— Вот и умница. — не прекращая улыбаться, он подлетел поближе к замершей возле переборке Эстефании. — Жаки, нам пора выходить в эфир.
— Д-да, — выдавила из себя Эстефания, но тут же спохватилась. — Почему так рано? Ты же говорил, что передатчика хватит только на сорок минут.
— Жаки, они начали зачищать орбиту, — в обычно грубом голосе техника стали проявляться непривычные нотки нежности, — прости малышка, но похоже мы будем следующими.
— Вот черт... — поникла Эстефания, — как не вовремя. Ты уверен?
— Сначала разрушат крупные цели, потом доберутся и до нас. — он протянул руку, и прижал обмякшую женщину к себе. — Кто же знал, что их будет так много. Лучше нам было остаться на Ганимеде...
Словно очнувшись после этих слов, Эстефания высвободилась из объятий, и снова стала прежней, жесткой, скандальной звездой вечерних новостей.
— Ну уж нет, я все равно закончу этот репортаж! По местам, бездельники, мы продолжаем! — она щелкнула пальцами. — Дон, включай трансляцию!
Все еще не отошедший от шока Ястребов тупо смотрел на поднявшуюся суматоху. Услышанное с трудом доходило до затуманенного сознания, но одно он понял точно, их скоро убьют. Взорвут как тот несчастный завод. Превратят его в ничто, в пар, разнесут в клочья. Спрятав лицо в ладонях, Энди затряс головой.
— Нет, не надо, не хочу! — Его снова сорвало в истерику. — Ну что вы стоите?! Нам надо бежать, немедленно, на Ганимед, там можно спрятаться!
Он кричал что то еще, убеждал, молил, требовал. Мир полыхнул еще одной вспышкой.
— Закрой пасть, трус! — Дон врезал ему вторую затрещину. — Заткнись, и работай, ты же оператор!
Всхлипнув, Энди опасливо покосился на озлобленного техника. Тот молча показал ему кулак, и смирившись с судьбой, Ястребов покорно склонился к видоискателю. Дон еще мгновение смотрел на него испытующим взором, потом сплюнул, угодив в переборку, и активировал передатчик.
— Все готово, Жаки, сигнал пошел.
Эстефания победно оглядела отсек, и благодарно кивнула.
— Спасибо, Дон. — она удостоверилась, что камера направлена на нее, и продолжила. — Только что был уничтожен орбитальный промышленный комплекс Ганимеда, а корабли Лиги так и не вступили в бой. Наши военные снова показали себя бездушными болванами, которых не трогают страдания и боль простых людей.
Они не заметили, как от "линкора" отделилась очередная группа точек. Эстефания завладела всем их вниманием, именно эта способность овладевать людьми и сделала ее звездой.
— Адмирал Фримантль бросил доверившихся ему на произвол судьбы. Он спрятался, забыв о долге, спрятался задолго до того, как увел свои корабли от боя. Нет, он спрятался, когда прервал любую связь со внутренними планетами, когда постарался скрыть ото всех творящееся здесь беззаконие. Вместо того, что бы спасать людей, адмирал вывел военные патрули на улицы Джекпота. Так, словно его враги не аспайры, а несчастные обреченный люди, граждане Солнечной Лиги. Те, кого он присягал защищать!
Энди приблизил ее искаженное патетикой лицо, так, что оно заняло весь кадр, и вдруг заметил, как при упоминании Фримантля, меняется выражение ее глаз. Помимо потаенной злобы, там мелькало что то еще, что то напоминающее давно забытую любовь. И ненависть, что выросла на ней.
— Мы будем вести наш репортаж до последнего. В отличие от военных, мы помним о нашем долге. Почетном долге всех журналистов, делать так, что бы вы, наши зрители всегда были в курсе последних событий. И ника...
Дон не солгал, он действительно сумел выжать из передатчика все соки. Самопальный усилитель выдавал чудовищную мощность, но с антенной дела обстояли гораздо хуже. Направленной ее сделать не получилось, и когда передатчик включился, большая часть радиоволн излучилась в окружающее пространство. На радарах это выглядело как огромное яркое пятно. Аспайры не могли пройти мимо такой соблазнительной цели.
На маленький буксир не пожалели полного залпа. Возможно, аспайры приняли его за внезапно оживший командный центр, или за работающий радар, но ближайший "линкор" выпустил в него около полутысячи сгустков. Два из них долетели первыми, ударив буксир прямо в центр корпуса. Их суммарная энергия превышала пятнадцать тонн тротилового эквивалента, и этого хватило, буксир разнесло в клочья. Опоздавшие сгустки плазмы влепились в разлетающиеся обломки, и над Ганимедом расцвел еще один похоронный пламенный цветок. Репортаж закончился.
* * *
— Сучка! — зло выплюнул Фримантль.
Неизвестный передатчик, с которого вещала Жаклин Эстефания, выглядел на радаре большим белым пятном. Очень большим, таким, словно в том районе находился вопящий на всех частотах центр связи. Тот, кто его настраивал, в первую очередь заботился о силе сигнала, на все остальное ему было наплевать. Этот дилетантский подход их и погубил. Ближайший "линкор" аспайров самую малость развернулся, и дал залп.
— Им конец. — предрек капитан "Обамы" и спросил. — Кайл, сигнал дойдет до Земли?
— Гарантированно. — подтвердил связист. — Антенна у них дерьмовая, но мощности хватит с избытком.
Адмирал со смесью злости и восхищения смотрел на постаревшее лицо Жаклин. Она оставалась прежней, грубоватой и заносчивой, но Фримантль помнил, какой она могла быть на самом деле. Когда они оставались вдвоем.
А сейчас Эстефания обличала, всем своим видом показывая, как возмущена происходящим на окраине Солнечной системы.
— По нашим данным, на Ганимеде остались десятки тысяч мирных жителей! Военные бросили их на произвол судьбы, не сделав даже попытки провести эвакуацию! В своем стремлении сохранить инцидент в тайне, они поставили под угрозу жизни ни в чем не повинных людей! Отключив связь, они надеялись утаить правду, но несмо...
Лицо Эстефании распалось на квадратики и исчезло, сменившись лаконичной надписью "Нет сигнала".
— Передатчик уничтожен. — сообщил оператор радарного комплекса.
— Не понял, — удивился Фримантль. — они что в записи? Связист, в чем дело?
— Так точно, сэр, в записи. Для прямой трансляции им не хватало скорости передачи данных.
— Все ясно, — пробормотал Фримантль, и отключив связь, горько прошептал. — Жаки, Жаки, вечно ты лезла куда не стоит.
Выходка Эстефании окончательно выбила его из колеи. Прошло уже много лет со времен их последней встречи, но до сих пор в памяти иногда всплывали воспоминания о молоденькой взбалмошной журналистке. И об их коротком, бурном романе. Он думал, что все прошло, но две недели назад узнав о ее прибытии на Ганимед, почувствовал щемящую, давно позабытую боль в груди. И сделал все, что бы их дороги не пересеклись. А теперь жалел о принятом тогда решении, ведь эта возможность встретиться оказалась последней.
И плевать, что Жаклин сумела пробиться через информационную блокаду, отправив на Землю коротенький видеоролик. Плевать, что население узнает о вторжении слишком рано, тем самым поломав все планы правительства. И тем более плевать на то, что козлом отпущения сделают его, контр-адмирала Фримантля. Его Жаклин умерла.
Но даже погруженный в печальные думы, Фримантль не переставал наблюдать за тактической обстановкой. "Линкоры" подходили к Ганимеду так, что два из них должны были обогнуть его в плоскости экватора, а третий пройти над северным полюсом. Жаль только, что держались они при этом слишком далеко для орудий мониторов. Их собственная дальнобойность позволяла такие фокусы, они вчетверо перекрывали лазеры людей по дальности. Фримантль встал перед выбором. Атаковать, или прятаться?
Аспайры подходили одинаково удобно как для первого, так и для второго варианта. Их было трое, и потому оставалась лазейка для бегства. Если в нужный момент лечь на курс, ведущий к южному полюсу Ганимеда, и выйти на достаточно низкую орбиту, то мониторы станут недосягаемы для вражеского огня. Они смогут укрыться за спутником, выигрывая тем самым время. Драгоценное время. И кружить вокруг, играя с аспайрами в "кошки-мышки".
Или же выйти на экваториальную орбиту, разгоняясь навстречу одному из "линкоров". Двое других ничем не смогут помочь атакуемому, по крайней мере до тех пор, пока не обогнут планету. А на это уйдет минимум полчаса. Если удастся подойти на двадцать тысяч километров, мощные лазеры мониторов изрядно покромсают вражеский корабль.
Бежать, или драться? Адмирал лихорадочно перебирал варианты. Эскадра шла по очень вытянутой орбите, почти выйдя из гравитационного поля Ганимеда, и скорректировать ее не составит труда. Уйдя за спутник, он выиграет не менее часа, пока аспайры будут ложиться на обратный курс. А там можно будет повторить тот же трюк, снова уйдя на другую сторону орбиты. Трех кораблей не хватит, чтобы перекрыть все коридоры ухода. Остальные аспайры зависли в полумиллионе километров, пока они перестроятся в боевой порядок, и захлопнут ловушку, пройдет еще не менее двух часов.
Итого три часа, потом его эскадру вынудят драться, и драться он будет на условиях нападавших. Без шансов на успех, его корабли расстреляют с запредельных дистанций. С другой стороны, кинувшись в атаку, он мог хотя бы повредить один из "линкоров". Решено.
