Хроники московского провала

— Ты, Лена из подземного города. Что тебе нужно? Зачем ты это делаешь, я люблю другую?.

— Ну и что, значит, ты любишь меня. Ведь я — это она, а она — это я. Обними меня крепче. Девушка с огромной силой прижалась к Вячеславу Ивановичу. Он попытался вырваться, но цепкие пальцы девушки с неимоверной силой до боли впились в его шею. И тут он увидел Лену-Финеру. Та стояла у дверей своего номера и растерянно наблюдала за происходящим.

Потом, наконец, произнесла полушепотом:

— Лена, ты что делаешь? Опомнись.

— Двойник резко развернулась и посмотрела на девушку;

— Что я делаю, не видишь, люблю. Ведь мы с тобой одно целое.

Лена-Финера подошла к обнявшейся паре и взяла девушку за руку, но та внезапно освободила из своих объятий Вячеслава Ивановича-Борла и, развернувшись, другой рукой влепила сопернице такую оплеуху, что та упала.

Коженину было неловко от стыда. Он кинулся к упавшей девушке и помог ей встать. На щеке Лены-Финеры красовалось яркое красное пятно. Девушка-Двойник, внезапно заплакала и бросилась в номер, хлопнув изо всей силы дверью. На шум вышли люди из соседних номеров.

К ним подбежал Роман-Элум с вопросом, что случилось. Коженин поспешил всех успокоить и попросил зевак разойтись. Затем проводил девушку до дверей ее номера.

— Если, что-то будет не так, позови меня, — с этими словами вернулся к друзьям.

Лена-Финера тихо вошла в темную комнату. В проникающем сквозь занавеси свете от уличных фонарей она увидела своего двойника. Лена из подземелья лежала на кровати и безучастно смотрела в потолок. Щеки блестели от слез. Девушка приблизилась к ней и тихо села на край ложа. Взяла двойника за руку. Та приподнялась и нежно поцеловала Лену -Финеру в щеку.

— Тебе больно, прости меня. На меня иногда находит беспричинная злобная одержимость.

— В тебе мой характер, не переживай. Просто нужно быть сдержанной. Я не могу на тебя обижаться ведь ты — это я. Лена-Финера легла рядом с Леной-двойником и они обнялись. Так и уснули.

* * *

Опять навязчивый сон. Все та же больничная палата. Мама склонилась над ней. Что-то говорит на непонятном языке. Подошел доктор, позвал медсестру. Рыжая девушка в белом халатике сделала ей укол.

Лена пытается сказать маме, что она нашла сестру, но язык не слушается. Прямо перед ней на потолке прыгает солнечный зайчик, отраженный от воды в банке с цветами. Ей так легко и хорошо. Она слышит, как в открытую форточку врывается городской шум. А солнечный зайчик все беснуется, ослепляя ее. Лена-Финера вдруг видит, как яркое пятнышко на потолке превращается в лицо возлюбленного. Ей стало весело. Она хочет повернуться к маме и крикнуть, что вот ее избранник, ее дорогой мужчина. Но тело не слушается, и девушка горько заплакала. Слезы потекли по щекам. И, о чудо, мама заметила слезы и платочком нежно вытирает их и говорит 'Лена, милая, пора вставать. Впереди много дел'.

Лена-Финера открыла глаза. Приятный сон испарился, а перед ней стоял Коженин и будил ее. Лена— двойник тоже проснулась и сладко потянувшись, улыбнулась. Тяжесть на душе от происшедшего вчерашнего случая прошла и Лена-Финера бодро соскочила с кровати, склонилась над двойником и поцеловала ее в щеку. Та обхватила ее за шею и утянула на кровать. Девушки принялись игриво бороться, щекотать друг друга и громко смеяться.

— Девчата, через час я вас жду на выходе. С братьями учеными пойдем в лабораторию к их друзьям. Там нас кое-что ждет. Алексей-Васильевич Фовас и Роман-Элум уже отправились за Натальей Сергеевной. Хватит баловаться, я жду, — с этими словами Вячеслав Иванович-Борл покинул гостиничный номер.

Вдоволь наигравшись, словно малые дети, девушки встали и принялись одеваться.

— Ты знаешь, Лена, мне часто сниться один и тот же сон про маму. Вот и сегодня...

— Серьезно! И мне часто снится, что я лежу в какой-то больнице в нашем мире, и рядом мама, — буквально перебила ее Лена-двойник.

— У нас много общего, посмотри, мы даже одеты одинаково. Это значит, во всем этом есть что-то важное, и оно поможет нам вернуться домой.

Наспех перекусив, все отправились в лабораторию к друзьям Глоина и Дорна. Она оказалась в самом конце подземного города. Прямо в стене зияло небольшое отверстие с человеческий рост. Дорн и Глоин повели друзей внутрь. Узкий, тускло освещенный туннель вел круто вниз. Они осторожно спускались по небольшим ступеням. Пройдя метров двести, уперлись в железную дверь. Дорн постучал железным стержнем, который был привязан сбоку у косяка. С обратной стороны раздался гулкий звук. Через некоторое время дверь беззвучно отворилась. Перед ними стоял двухметровый мужчина, безобразный на вид. Щеки и лоб в бородавках, из которых выделялась какая-то серая жидкость. Он тампоном постоянно протирал выделения. Длинное худощавое и горбатое туловище. Руки тонкие и длинные словно плети. Одним словом урод.

— Знакомьтесь мой лучший друг. Член комитета Семиума — Фимбаг. В прошлом Служитель Верховного четвертого уровня, приговоренный к смерти за симпатии к ЗАРАЗНЫМ. Мы помогли ему бежать из тюрьмы. Пятьдесят лет он занимается медициной, физикой и генетикой. Много чего добился. Добрейший человек. И прошу не обращать внимания на его внешность.

Фимбаг, руки никому не протянул, а молча кивнул головой. Реакция на его внешность у окружающих всегда выражалась нескрываемой брезгливостью. Ученый это прекрасно осознавал и на людей не обижался. Впоследствии выяснилось, что в прошлом этот Служитель Верховного своей фигурой был похож на коллег из своей социальной прослойки. Он был толстым великаном. Проделал над собой эксперимент по похудению и уменьшению роста, но случился какой-то сбой. Он похудел, стал короче на метр, но на лице и теле образовались сочащиеся бородавки.

За дверью находилась просторная лаборатория. Огромный, ярко освещенный зал был сплошь заставлен столами со стеклянной посудой. Около каждого стола урчащие и жужжащие аппараты. По помещению сновали десятки людей в черных халатах.

— Пройдемте ко мне в кабинет, там нам будет спокойнее,— Фимбаг повел друзей в дальний угол лаборатории. Небольшая дверь привела их в кабинет. Несколько стульев, два стола, заваленные бумагами. В углу на небольшом столике телевизор и беспорядочно лежащие распечатанные упаковки с пищевой биомассой.

— Присаживайтесь и угощайтесь. Давайте поговорим о пришедших в этот мир, Когда мой друг Дорн рассказал о вас, то я очень заинтересовался этой проблемой. Ознакомьтесь с моими разработками. — Фимбаг встал, подошел к столу и надел белые перчатки. После чего подошел к встроенному в стене шкафчику и извлек оттуда тонкую тетрадь, протянул девушкам и произнес:

-Вот, почитайте, пока я буду готовить оборудование. Затем он повернулся к Вячеславу Ивановичу -Борлу:

— У вас тоже есть двойник, но он не совсем в хорошем положении. Но я думаю, что эту проблему мы решим через Совет Семиума.

Коженин заволновался:

— Что с ним, в каком он положении?

— Ваш двойник, войдя в доверие к некоторым ответственным сотрудникам Совета старейшин Сокольнического округа, передавал тайную информацию о мероприятиях подземного города наверх властям за хорошее продуктовое и денежное вознаграждение. В один прекрасный момент, когда делегация наших лучших людей отправилась по туннелю в соседний подземный город, власти сожгли их заживо. Короче, он предатель и заключен в местную тюрьму. Совет пытался его казнить, но он восставал вновь и вновь. Тогда-то я и понял, что этот, простите, тип не простой человек. А когда по телевизору мы увидели ваше сражение с Цербером, то я получил подтверждение теории о вашей неуязвимости.

Обе Лены сели на диван и тесно прижавшись друг к другу, стали листать рукопись. Вся тетрадь была испещрена формулами и зарисовками какого-то аппарата, похожего на сложный хирургический стол. Но общее описание методики было им понятно. Они должны были лечь вместе на этот медицинский стол. Через специальный аппарат будут связаны их кровеносные системы. Затем придется девушек усыпить, так как предстоит болезненная операция на мозге по вживлению двух десятков электродов. Все провода будут сведены в один специальный электромагнитный хасп. Останется только ждать результата. Возможно, это позволит им вернуться в свой мир. Вопросов у девушек к ученому было много. Фимбаг , выслушав их, дал на все один простой ответ, что это эксперимент. И он сам не знает, чем все это закончится. Может быть, они исчезнут в неизвестности, оставив свои тела, а может, успешно воссоединятся с третьим двойником в том мире, откуда они пришли. Он дал двойняшкам время подумать и возможно отказаться, смирившись со своим положением. Девушки взяли двухдневный тайм-аут. Фимбаг попросил не медлить с принятием решения, так как идет война и ситуация на поверхности меняется каждый день.

После того, как друзья вернулись в гостиницу, через четыре часа подошел Дорн. Он задержался у ученого для обсуждения какой-то проблемы. Попросил Коженина немедленно собраться и следовать за ним. Лена -Финера и ее двойник пожелали присоединиться, но Дорн остановил их. Туда, куда они идут, пустят только их двоих и Фимбага.

Фимбаг ждал у выхода из подземного города. Охранник открыл ворота, и они вышли в тоннель метро. Пройдя минут пятнадцать, увидели с правой стороны в стене небольшую металлическую дверь. Дорн постучал. Створка отворилась, и они вошли в полутемный коридор, освещенный несколькими тусклыми лампочками. Фимбаг протянул охраннику свернутую бумагу. Мужчина, крепкого телосложения был вооружен автоматом и пистолетом, а на груди висела металлическая пластина, предохраняющая его от пуль.

Как оказалось, это тюрьма. Охранник проводил посетителей в кабинет к начальнику заведения. Гости вошли в помещение и от неожиданности остолбенели. Перед ними сидел Цербер в полной амуниции.

Увидев реакцию гостей, Цербер оскалился в своей ужасной улыбке и произнес:

— Ничего, ничего, успокойтесь. Как видите, в немилость к властям попадают не только больные люди, но и больные Церберы.

Он внимательно прочитал бумагу и нажал на кнопку. В дверях появился рослый охранник.

— Проводите посетителей в блок 'Б' к этому психу Коженину.

Неприятный холодок пробежал по спине Вячеслава Ивановича— Борла. Пообщавшись с двойником Лены -Финеры он сделал вывод, что разделение на фантомы привело к раздвоению характера. В том нормальном мире он имел много отрицательных черт, как и любой смертный. Было понятно, что здесь все они сконцентрировались в его двойнике, что сидит за крепкой решеткой подземелья. Коженин чувствовал себя в не своей тарелке. С одной стороны желал увидеться со вторым ' Я', а с другой -опасался этой встречи.

Двойник лежал, задрав ноги на спинку кровати, и бесцельно разглядывал потолок. Когда гости поравнялись с его зарешеченной камерой. Узник медленно поднялся и сел.

— Ну что, — язвительно произнес он,— вы все еще не оставили попытку меня казнить. Ха-ха. Но я бессмертный. Вы все подохнете, а я буду жить. Рано или поздно правительство меня вытащит отсюда и воздаст за мою службу, ублюдки.

Охранник резко провел дубинкой по прутьям решетки и с досадой воскликнул:

— Заткнись урод. Достал ты меня уже. К тебе пришли.

Заключенный подошел к решетке и с безразличием уставился на гостей, но когда его взгляд встретился с взглядом Вячеслава Ивановича -Борла, то замер словно хищник перед решающим прыжком. Возникла минутная напряженная пауза. Наконец двойник Коженина произнес:

— Так— так, Уж не брат ли ты мой в этом мире. Что привело тебя сюда о, любезный. Уж не хочешь ли ты вызволить меня отсюда и поделиться наследством.

— Не паясничай, -жестко пресек его тираду Вячеслав Иванович-Борл, — ты как и я оказался в этом мире, подвергнувшись воздействию неизвестным силам.

Я пришел за тобой, чтобы воссоединиться и вернуться туда, откуда мы пришли.

— А я не хочу. Мне здесь хорошо. Не будут же держать меня вечно в заточении. Я или сбегу, или меня освободят. Что меня там ждет? Сучка-жена, которая меня не любит или дочь, которой начхать на своих родителей. Как подумаю, что опять буду до поздней ночи задерживаться на этой постылой работе из-за того, что меня никто не ждет дома, мандраж берет. А здесь я бессмертен. Никто меня не осилит и я рано или поздно обрету власть, — узник вернулся в полумрак камеры и сел на кровать.

Вячеслав Иванович — Борл попросил впустить его к двойнику и оставить одних на некоторое время. Охранник высказал опасение по поводу неблагоприятного исхода встречи, но Коженин настоял на своем.

Вячеслав Иванович— Борл медленно подошел к сидящему и пристроился рядом. Двойник отвернулся от гостя. Плечи его вздрагивали. Коженин осторожно положил руку на плечо узнику. Тот резко повернулся и обнял его. Двойник плакал, изредка всхлипывая. Затем произнес:

— Брат мой. Вытащи меня отсюда. Совсем заблудился я в этой жизни. Почти каждую ночь я вижу Ксюшу и дочку. Будто лежу я на какой-то больничной койке, в той далекой и родной Москве. И они приходят ко мне и сидят подолгу. А я словно заколдованный вижу их, а сказать ничего не могу. Как мне тошно становиться после этих снов, Слава.

— Я затем и пришел сюда, — ответил Коженин,— друзья ученые помогут вернуться в наш мир. Для этого мы должны быть вместе. А теперь расскажи мне, как ты оказался в подземном городе.

— После работы поздно ночью я возвращался с работы в метро...

— Это я знаю, ты расскажи мне с того момента, как оказался на станции 'Сокольники'.

— Ну, да. Я вызвался проводить домой одну припозднившуюся почтарку. Девчонке было страшно. Когда мы вышли на станцию, то вокруг был полный бардак. Перед выходом со станции нас кто-то позвал, предупредив, что на улице ждет гибель, и мы пошли на этот голос. В тот момент было страшно не только девчонке, но и мне. Я проклял себя за то, что вызвался проводить эту шлюху.

— Очень даже хорошая девушка, зря ты так.

— Может быть, но я считал ее виновницей моего приключения. Поэтому она для меня была вертихвосткой. Нормальная девушка отказалась бы от моего предложения, и я не попал бы в этот дурацкий мир. Слава богу, когда нас проводили местные жители в свой подземный город, я с ней расстался, бросив на улице.

— Вспомни, когда мы еще были одним целым организмом, то ты попал в этот мир не когда вышел на станции Сокольники, а раньше, когда обратил внимание на необычные рекламные плакаты.

— Как это были одним организмом. Ты хочешь сказать, что мы с тобой чем-то связаны?

Вячеслав Иванович-Борл рассказал своему двойнику о своих похождениях. О том, что они фантомы одной личности, третья часть которой осталась в том мире. Поэтому они бессмертны и сколько это может продолжаться неизвестно никому. После этого двойник Коженина согласился на эксперимент. Оставалось только получить разрешение Совета Старейшин. И что они его получат, никто не сомневался.

После разговора в камере гости покинули тюрьму. Перед глазами Вячеслава Ивановича— Борла стояло печальное лицо его двойника. Ему было его жалко как родного брата, ведь он его часть.