| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Неизвестно. А Тилора и Килаж по-настоящему жаль. Старички получат громадный удар по своему самолюбию.
— В самом деле, — сказал я, глядя, как мимо экипажа пролетают здания Квартала Резчиков. — Судьба — злодейка.
Молочай расхохотался. Его дружки тоже разинули пасти. Запах оттуда шел незабываемый.
— Честно признаться, мы не думали, что великий мэтр Сфорца попадется на удочку, — сказал главарь. — Письмо было не единственным средством. Но вы клюнули сразу. Нам не понадобилось дожидаться ночи и штурмовать вашу квартиру. Я был за этот вариант. — Молочай посмотрел на меня с презрением и даже каким-то сочувствием. — Ваша глупость очевидна. Таких противников я не считаю достойными.
— Не судите по первому впечатлению.
Молочая смешила моя манера выражаться. Он находил забавным мой сарказм, полагая, что это способ заглушить подползающий ужас, который традиционно испытывает будущая жертва.
— Что ж, какое-то время у нас с вами будет, — сказал главарь. — Мы еще перекинемся парой слов. И я понаблюдаю, как вы станете объясняться с Пелемином.
— Договорились, — улыбнулся я.
Молочай попал под действие моего обаяния.
— Жаль, мы не встретились в другом месте и при других обстоятельствах.
— Мне тоже!
Я посмотрел в окно. Как можно было предполагать, ехали мы в сторону порта. А что такое порт? Это место, традиционно облюбованное ловернайтской мафией. Сектора его поделены между районными группировками, и каждая в меру сил снимает сливки со всего бизнеса, что там вертится. Змееносцы имеют свою долю с теневой портовой экономики, поэтому не мешают бандитам делать свои дела. Такова изнанка Ловернайта. Воняющая мертвечиной. Кто не слышал о тех, кого увозили в порт, выдавая билеты в один конец? А сотни мертвяков, усеявшие дно залива? Сколько цемента и тазов ушло на то, чтобы организовать неугодным такие похороны? Наверное, целые предприятия работали на эту отрасль мафиозной экономики, и в ближайшее время нет надежды, что производители тазов разорятся.
Наверняка и с чародеями здесь расправлялись. У меня было немало шансов пополнить их ряды.
Запах моря, рыбы и всякого другого, не первой свежести, бил в нос тем сильнее, чем ближе мы подъезжали к месту. Цивильные дома давно кончились, их сменили бараки, ангары, складские помещения от одного до четырех этажей. Темный кирпич, темное полусгнившее дерево, заколоченные окна. Жуть. Я имею в виду, жуть неэстетичная, не та, к которой тяготеем мы, темные маги. В местных пейзажах было в сто раз больше депрессивности, чем в иных кошмарных местечках Хаоса.
Карета свернула, проехала по нескольким узким переулкам и остановилась. Возница спрыгнул с козел, два бандита вылезли наружу, о чем-то заговорили.
— Ну! — Молочай хлопнул себя по коленям. — Пора. Прошу на выход, мэтр Сфорца!
Я вышел, огляделся и сказал:
— Ребята, если вы заботитесь об имидже, советую переехать в место почище.
Передо мной было одноэтажное, стоящее на сваях здание, облупленное до последней степени. Даже самые опустившиеся бродяги наверняка не стали бы тут жить. От него воняло — и запахов в этом амбре было столько и они так перемешались, что я не мог опознать ни одного компонента.
Мне стало слегка дурно, а мои мафиозные дружки ничего, по-прежнему бодры. Видимо, это значит, что на имидж им начихать.
Душегуб с палочкой ткнул меня в бок.
— Идем, умник!
Да, помирать в такой обстановке весьма даже обидно. Я бы предпочел что-либо более героическое. Во всяком случае, чтобы смрад не заставлял мой желудок совершать сальто-мортале.
Я поплелся вперед. Молочай уже взбежал по скрипучей деревянной лестнице и открыл дверь. Она взвизгнула, словно привидение, которому прищемили хвост. Звук улетел и затерялся в зловещих лабиринтах полусгнивших строений.
Прежде чем войти, я прислушался. Хотелось знать, далеко ли отсюда море. Но только зловещая тишина ответила мне и попробовала отобрать последнюю надежду. А чего было ожидать?
Еще до того, как я переступил порог, карета развернулась и уехала. Хорошо. Наверное.
— Добро пожаловать, — сказал Молочай, делая широкий жест. — Здесь вы проведете последние минуты своей жизни, мэтр!
— Ага, — ответил я.
Здание раньше было чем-то вроде мастерской. У стен — ни одного окна! — стояли пыльные, древние на вид верстаки, покрытые толстенным слоем пыли. Сломанные стеллажи валялись в беспорядке, со стропил свисали целые занавеси из паутины.
Один из бандитов чихнул. На полу пыли тоже было предостаточно, и ее долгое время никто не тревожил. Вероятно, здесь Пелемин и его подельники вообще впервые.
Запалили лампы. Пауки и тараканы таращились на нас из разных углов. Вскоре их число увеличилось — беспозвоночные предвкушали бесплатную развлекуху.
Один их бандитов взял с верстака бухту веревки и встал возле стула.
— Присаживайтесь, мы вас свяжем, — сказал Молочай.
Я кивнул, сделал шаг вперед. Все, хватит! Пора воспользоваться плодами моих скрытых трудов. Последние минут пятнадцать я трудился над заклинанием массового паралича, и собирался уже выплеснуть накопленную силу на моих оппонентов, но почему-то не успел.
Вероятно, бандит с палочкой что-то заподозрил. А может, таков был план. Или еще что-то, чего я по дурости не учел...
Волна боли прошла от моего затылка до пят. Меня скрутило, словно я свитер, который выжимают после стирки, а потом подняло и брякнуло об пыльный пол. Было больно. А еще больше обидно, что уйма трудом пропала даром.
Глава 25
— Почти четыре часа... Надеюсь, живой...
Говорил Молочай, обращаясь у кому-то.
Четыре часа... Угораздило же меня так надолго покинуть этот бренный мир...
— Если он умрет, я тебя в порошок сотру, Молочай, невзирая на твои заслуги перед организацией. Два Дрыга говорил мне, что ты, хоть и прикидываешься умником, просто кретин!
Знакомый брюзгливый и капризный голосок. Прямо вижу, как Пелемин надувает влажную нижнюю губу.
— Но этот паршивый колдунишка вздумал применить магию, — оправдывался Молочай. — И Шотту пришлось его приласкать. Но ведь нам повезло — Сфорца не поджарился.
— Да, тебе повезло!.. Долго еще ждать?.. Я хочу насладиться его агонией!
— Не знаю, — ответил Молочай. — У нас теперь нет мага. А что ведьма сделала с Хеомольдом?
— Пирог испекла, — сказал фей.
Бандит промолчал. Наверное, пробовал себе это представить.
Приходить в себя после таких встрясок — отвратительное занятие. Заряд, который через меня пропустили, кажется, превратил мои внутренности в камни. Кто знает, какой умелец изготовил эту дрянь и что туда вложил? Не проклятие точно, но пучок каких-то неизвестных мне чар, обладающих немалой убойной силой. В курицу-гриль я не превратился, и на том спасибо.
Толстый фей стоял напротив стула, к которому я был привязан, и смотрел на меня с интересом. С таким выражением на лице Пелемин в детстве отрывал мухам крылья.
— Мэтр! Какое счастье, что вы теперь с нами!
Я не разделял его радости. Кривился изо всех сил и не мог иначе — голову разрывало от боли.
— Ах, если бы вы вели себя как следует, то...
— А как следует? — прохрипел я. Ладно хоть голосовые связки работают.
Пелемин потемнел.
— Это значит, что когда я говорю лаять, вы лаете, а не визжите. Усвоили?
— Вроде.
Я дернулся, обнаружив, что сижу, примотанный к стулу несколькими километрами веревки. Молочай подошел проверить, хорошо ли держатся узлы на моих запястьях. Занимаясь этим, он прикоснулся к моей руке. И зря. Контакт, который необходим мне для активации Перетекания Ауры. Название не слишком поэтичное, может быть, но заклятие сильное. Применять его могут лишь темные и в исключительных случаях. Сейчас, кажется, именно такой и настал.
Но — всему свое время. Надо немного прийти в себя.
Пелемин ухмылялся.
— Каково это, чувствовать, что ты бессилен?
Помимо толстяка, в здании было еще пять бандитов с арбалетами — в поле моего зрения. И наверняка столько же снаружи охраняют вход и выход.
— Не знаю, — ответил я.
— Отчего ж так? — удивился фей. — Разве ты не пленник, которого ожидает смерть? Шансов у тебя нет, колдун проклятый. Чувствуешь, как посасывает под ложечкой?
— Нет. — Это был честный ответ. — Хочется наблевать тебе на ботинки.
Фей покраснел и отпрыгнул от меня. Бандиты хмуро наблюдали за тем, как "колдун проклятый" измывается над их новым шефом.
— Но ты понял, в чем смысл! — заорал Пелемин. — Вы унижали меня и топтали ногами, угрожали пустить кровь, да?! А кто в итоге оказался победителем?
— Ты здесь лишь потому, что за тебя вступился я. По глупости.
— Не-ет! Это была судьба! Я выиграл ту партию и выиграю эту! — Фей брызгал слюной. Я все ждал, когда он приступит к массажу моей физиономии, но толстяк не приближался. Трус. Я внушал ему дикий страх даже связанный.
— Ты сам во всем виноват, дружок. Но ты мог бы воспользоваться последним шансом и свалить из Ловернайта.
— Свалить? И отказаться от власти, от золота? Ты за кого меня принимаешь, колдун?
— За недоумка, — все так же честно ответил я.
У фея отпала челюсть. Бандиты переглядывались. Молочай удивленно чесал затылок, не подозревая, что жить ему осталось не так уж много.
— Ну ты и наглец, Сфорца! Ты думаешь, что найдешь какую-нибудь лазейку, да? Но у тебя связаны руки — попробуй, поколдуй!
Как я и сказал выше, Пелемин самый настоящий недоумок. Фей исходил из расхожего мнения, что если лишить волшебника возможности шевелить руками, он окажется бессилен. Авторитетно утверждаю: ничего похожего. В большинстве случае руки и палочка не нужны вовсе. Опытный маг способен направлять силу одной лишь волей и стирать с лица земли целые города.
Все-таки Пелемина я честно считал умнее.
— Я заставлю тебя унижаться, орать, выплевывая легкие, — пообещал фей. — Просить пощады и лизать мои ноги! Ты ответишь за все: за мое унижение, за угрозы, за гибель моих людей... Это лишь начало списка!
— Не забудь свои детские травмы, — напомнил я. — За них я тоже должен ответить. Что там было? Тебя мало ласкали? Много шлепали и ставили в угол на горох?.. Что? Ты не получил на день рождения настоящий меч, хотя целый год до того вымаливал его у мамы? Или пони? Я не прочь заплатить и за это. Знаешь, месть должна быть тотальной, всеобъемлющей, я бы сказал...
Фей не упал в обморок от бешенства только потому, что свидетелей кругом было многовато. Молочай все изображал удивление. В его башке не укладывалось, как приговоренный к смерти может себя так вести. В моей, вообще-то, тоже.
Я все время себя спрашивал, не перегнул ли где палку.
Пелемин зашипел и махнул одному из бандюков. Тот хрустнул суставами пальцев, подошел ко мне, а потом я ощутил, как моя голова чуть не отделяется от тела. И если бы не стул, который опрокинулся вместе со мной в пыль, она бы точно это сделала.
Кажется, палку я все-таки перегнул. Получать в дыню не входило в мои планы.
Скверное дело. Так, проверим. Зубы на месте, нос болит, но, кажется, не свернут набок, зато кровища хлещет.
— Поднять!
Приказ фея выполнили быстро. Кровь залила мне одежду, и теперь она годилась только на свалку. Жаль, ведь заплачено немало.
Я демонстративно послал в сторону фея кровавый плевок. Ох, чувствую, дедушка Дагмадрилл сейчас весьма неодобрительно взирает на своего внучка! Ну а что я могу? Родись я чистокровным драконом, всей этой компашке давно пришел бы конец, но ведь не родился же...
Пелемин изрыгал проклятия. Именно изрыгал, что весьма красноречиво убеждало меня в его полнейшей неадекватности. Тут даже детскими травмами ничего не объяснишь. Разгадка тайны упитанного злодея лежит где-то в иной плоскости.
— Ну, продолжим? — Я покосился на потирающего кулак громилу. — А то одни разговоры... Мне обещали массу страданий...
Ба-бах! Нет, это не кулак, а стенобитное орудие какое-то. На этот раз я не упал, но голова загудела, точно пещера, внутри которой дунули в горн. В ушах прозвякали колокольцы, и меня посетило видение. Я увидел Ширрала, Свина и Линжэ, которые пробираются куда-то темными грязными закоулками. Хотелось надеяться, что мне на помощь. Хотя, понятно, сознание, сотрясенное столь бесцеремонно, может просто выдавать желаемое за действительное.
Я посмотрел на своих "друзей". В принципе, нет худа без добра. После двух ударов голова вдруг стала такой ясной, какая бывает у новорожденных, чей мозг не засорен еще реалиями повседневности. Предметы я видел яркими и поразительно четкими. Мысль летела со скоростью, какой в мире раньше просто не встречалось.
— Еще хочешь, Сфорца? — спросил фей.
— Нет. Покорно благодарю.
— То-то же! Я всегда выигрываю, колдун. Ты еще не понял?
— Понял.
Я смотрел на одного из головорезов, который очень заинтересовался моим портмоне, лежащим на верстаке. У некоторых прямо руки загребущие — не могут пройти мимо чужого добра. Но мне это даже на пользу. Если все сложится удачно, будет дополнительный козырь.
Бандит не останавливался. Проверил все отделения, скептически кривя толстогубый рот, обрамленный щетиной. То, что он брал из ячеек, как правило, отправлялось на пол. Мол, какая в этом нужда?
Я облизнул губы, чувствуя соленый вкус крови. Любопытствующий субъект добрался до Запретного Кармашка, который находился в самом конце длинной вереницы ячеек.
Я был готов атаковать. Так или иначе, тянуть дольше не следовало, если я не хочу лишиться своей природной сногсшибательной красоты. Мои приятели, кажется, настолько увлеклись добыванием золота, что забыли про меня напрочь. Помощи ждать глупо.
— Так что будем делать, босс? — спросил Молочай. Ему понравилось смотреть, как я получаю по физиономии — хотелось продолжения банкета. А еще больше, видимо, перерезать мне глотку.
— А... — Фей поднес руку ко лбу и, проведя по нему, обнаружил там пот. Затем побледнел и схватился за грудь.
— Босс? — Молочай прищурился и посмотрел на меня. — Колдуешь, скотина?
— Нет. — И это была чистая правда.
— Порядок... — Хрипя, толстяк поднял руку и улыбнулся через силу. Бледность возросла, глаза вылезли из орбит, словно кто-то со стороны мозга выталкивал их наружу. — Хе... словно гусь прошел по моей могиле...
Тут я не мог не удержаться от кровожадной ухмылки. Наверное, сама судьба взялась за работу.
Фей сплюнул на пол. Слюна была зеленая, словно сок от растертых листьев. В пыльном воздухе поплыл, заглушая вонь, четкий запах растений.
Я ждал, когда Пелемин начнет пускать корни в пол, но этого не случилось.
Зато случилось другое. Бандит, роющийся в портмоне, очень захотел узнать, что лежит в Запретном Кармашке. Он дернул за клапан, однако не открыл сразу и приложил больше усилий. Раздался слабый треск, затем последовали яркая вспышка и хлопок. Заклинание, спрятанное в Кармашке и специально предназначавшееся для воров, сработало как часы. Еще один бандит, который наблюдал за корешем, повалился на пол, держась за глаза (я успел зажмуриться) и вопя во все горло. Да, бедолага теперь вряд ли сможет видеть. Но куда хуже пришлось любопытному. Его оторвало от пола взрывной волной и с невероятной силой швырнуло в стену здания. Он пробил ее, словно снаряд, и вылетел наружу, продолжая бороздить воздушный океан с криками и эффектными кувырками. Со своего местам не было видно, как его фигурка удаляется и исчезает в небе.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
