— Какой документ, дочка?
Девушка прижала руки к щекам, собираясь с духом.
— Ты, ведь поняла о чём я. Не так ли? Это свидетельство об удочерении. Я не ваша дочь?
Дивья прижала руку к груди, и с сочувствием посмотрела на дочь.
— Ливия....
Девушка повысила голос.
— Это правда? Скажи мне.
Женщина кивнула. Ливия закрыла глаза, мама подтвердила всё.
— Господи, это правда. Кто мои настоящие родители?
Дивья покачала головой, не хотелось ей, чтобы дочь узнала об этом так.
— Мы не знаем. Я нашла тебя на вокзале.
Ливия села на стул, и закрыла лицо руками.
— Господи, её бросили на вокзале, как ненужный багаж!
Дивья подошла к ней, и обняла.
— Дочка, не имеет значения, как ты к нам попала. Ты наша, родная, мы тебя любим. Когда я увидела тебя на вокзале, я не могла тебя оставить там. Правда, пока мы собрали нужные документы, и ждали решения, ты жила в приюте. Но мы часто тебя навещали.
Ливия вздохнула, борясь с подступающими слезами.
— Почему вы мне об этом никогда не рассказывали?
Дивья удивилась, разве это не очевидно?
— Но зачем дочка? Разве тебе стало легче? Мы не хотели, чтобы ты расстраивалась.
Ливия раскачивалась из стороны в сторону.
— Меня бросили на вокзале, как ненужный чемодан. Почему? За что?
Дивья крепко обняла девушку, как бы ей хотелось облегчить её страдания.
— Ливия, зачем ты сейчас об этом думаешь. Ты выросла, стала такой самодостаточной, цельной личностью.
— А если бы меня не нашли, чтобы меня ждало? Приют, а потом улица? Господи, ну, за что мне это?
Дивья не могла найти нужных слов, чтобы утешить Ливию. Впервые в жизни она не знала, ЧТО нужно сказать, чтобы утешить дочь. Да, и Ливия сейчас её не слышала, зациклившись на своём. Тут на кухню ворвались Динеш и Киран.
— Ливия, идём играть. Шив предложил новую и интересную игру.
Увидев, что девушка сидит в слезах, Киран бросилась к ней.
— Сестрёнка, что случилось?
Это было последней каплей, переполнившей чашу терпения Ливии. Она вскочила со стула, и выбежала с кухни. Она бежала из дома, подальше от всех. Она не слышала, что её окликает Шив, не видела беспокойство на его лице. Только бы добежать до укромного уголка в саду, позади дома. Она там часто пряталась от домашних, когда хотела побыть одна. Добежав до своей скамейки, она залезла на неё, и, уткнувшись в колени, разрыдалась в голос.
Шив дошёл до кухни, решив поговорить с матерью Ливии.
— Миссис Арора, что случилось? Куда побежала Ливия?
Дивья вытерла слёзы с лица.
— Шив, пожалуйста, найдите её. Ей сейчас нельзя быть одной. Она обычно прячется в конце сада за домом.
Шив кивнул, и вышел из дома. Что случилось? Вроде бы с мистером Аророй всё в порядке. Доктор сказал, что его состояние стабильное. Тогда, что так расстроило Ливию?
Он плутал по саду, пока не набрёл на тропинку, которая привела его к беседке, внутри которой, на скамейке плакала Ливия. Её слёзы были такими отчаянными, что у него сжалось сердце. Он присел рядом, и прикоснулся к ней.
— Ливви, что случилось?
Она на минуту перестала плакать, и почти прошептала севшим голосом.
— Шив, я хочу побыть одна.
Он согласно кивнул, она имеет на это право. Но как он мог оставить её сейчас?
— Хорошо, я просто посижу рядом, и помолчу. Не хочу, чтобы ты была одна.
Девушка вскоре затихла, и теперь лишь вздрагивала время от времени. Шив докурил, и отбросил сигарету щелчком в сторону. Он ждал, что Ливия вскоре заговорит, и не ошибся. Она проговорила хриплым голосом.
— Меня столько лет обманывали.
Он переспросил, подумав, что неправильно услышал её.
— Обманывали? Кто обманывал тебя, Ливви?
Девушка прерывисто вздохнула.
— Я приёмный ребёнок, Шив. Семья Арора меня удочерила. И лишь сегодня я узнала об этом.
Лицо Шива вытянулось, неужели она не родная дочь в этой семье? А по отношению матери к дочери об этом и не скажешь.
— Это правда?
Она кивнула, правда до сих пор была очень болезненной.
— Да, мама подтвердила это. Она нашла меня на вокзале, когда мне было три года. Представляешь, от меня избавились, как от ненужного багажа — горько усмехнулась она.
Шив нашёл её руку, и пожал её, а потом положил к себе на колено.
— Ливви, мне очень жаль. Но подумай сама, как тебе повезло, что тебе попались такие люди, как твои приёмные родители. Они даже лучше настоящих. Ты же знаешь, какими могут быть родители: они избивают своих детей, морят голодом, продают, отдают в рабство....
Она придвинулась к нему, и Шив обнял её, чтобы она не чувствовала себя одинокой.
— Ливви, пойми, ты должна благодарить судьбу за это. И должна благодарить семью Арора до конца жизни. Разве они тебе хоть раз дали почувствовать, что ты им не родная?
Она всхлипнула, он прав, но....
— Нет, они меня всегда любили и поддерживали. Во всём. Понимаешь, Шив? Я и не могла представить, что я им не родная.
Шив вытер слёзы с её щёк.
— Малыш, ты им родная. Они тебя приняли всем сердцем, полюбили.
Она снова всхлипнула, слёзы никак не заканчивались.
— Я знаю, но мне так больно Шив. Почему меня бросили? Я разве недостойна, чтобы меня любили?
Он погладил её по щеке, Ливия сейчас была потерянной, будто блуждала в потёках.
— Конечно, достойна. Даже не сомневайся.
Она подняла свои глаза, и посмотрела на него.
— Тогда почему они меня бросили? Почему меня все бросают? Родители, которые оставили на вокзале.... Человек, которого я любила больше жизни.... — она замолчала, и Шив тут же спросил.
— Что он сделал?
Она приподняла подбородок, и расправила плечи, набравшись решительности.
— Он выгнал меня. Когда ему было плохо он сказал, что не нуждается в моей жалости. Что это не любовь. Ты не понимаешь, что это значит, когда тебя отвергают. Отвергают твою любовь.... Я долго не могла взять себя в руки. Да мне до сих пор больно, когда я вспоминаю его, и то, что между нами было — она замолчала.
Молчал и Шив, которого неприятно поразила собственная реакция на её слова. Внутри будто кто-то сжал сердце в тиски. Почему-то ему совсем не хотелось знать о её бывшем возлюбленном. И о том, КАК сильно она его любила. Что это с ним? Он провёл рукой по лицу, стараясь сосредоточиться на ней, но мысли почему-то убегали. Нужно найти какие-то слова, чтобы поддержать её, но их не было. Точнее, всё заслонила боль от её слов о мистере Совершенство. Он замер на месте: — БОЛЬ? Вот, что значит это такое. До сих пор он никогда не испытывал этого. Его прежние любовницы искусственно пытались вызвать в нём ревность, но всё было зря. Ливия не пыталась это сделать, но он ревновал. Очень ревновал. И от этой ревности ему было больно.
Он очнулся от своих дум, и услышал, что она снова плачет. Он помог ей залезть к себе на руки, и обнял.
— Поплачь, малыш. Тебе станет легче.
Ливия возразила ему, скорее по привычке.
— Ненавижу плакать. Я кажусь себе такой слабой.
Он гладил её по голове.
— Женщина и должна быть слабой, чтобы рядом был мужчина, который сможет её защитить.
Она усмехнулась сквозь слёзы.
— Где они, эти сильные мужчины?
Шив добродушно подтрунивал над ней.
— Где-то есть. Ты плохо искала.
Она устроилась удобнее в его руках, от его тела шло тепло, и было хорошо.
— Я и не искала их, мне они не нужны.
Шив убрал волосы с её лица.
— Нужны, малыш. Ты просто упрямишься.
Она подняла голову, и посмотрела на него.
— Ты уже третий раз называешь меня малыш. Это что-то новенькое.
Шив улыбнулся.
— Тебе не нравится это слово? Я найду другое.
Она улыбнулась сквозь слёзы.
— Зачем? С чего это ты вдруг придумываешь для меня ласковые слова?
Шив пожал плечами.
— Просто так. Я их всем придумываю. Ты разве не знала?
Она провела пальцем по его щеке, с нежностью глядя на него.
— Нет, ты никому их не придумываешь. А сейчас сидишь, и строишь из себя крутого мачо.
Шив приподнял правую бровь.
— Тебе не нравится мачо?
Ливия покачала головой.
— Нет, мне нравится обычный Шив, который не носит маску суперзвезды, и который может сопереживать почти незнакомой девушке.
Он удивился, услышав её.
— Это ты-то незнакомая?
Она кивнула.
— Да. Ты меня не знаешь. Впрочем, и я тебя тоже. У нас есть лишь одно общее — нас обоих бросили родители. Отказали нам в своей любви. Только мне повезло больше, мне на пути попалась семья Арора, а тебе нет.... — она закусила губу, чтобы не расплакаться.
Шив выругался, от она опять жалеет его.
— Ливви, если ты сейчас снова начнёшь жалеть маленького мальчика из приюта, я рассержусь. А в гневе я страшен.
Ливия выпрямилась, слегка отстранившись от него.
— И, что ты сделаешь? Ударишь меня? Ты на это не способен.
Он поймал её руку, и сжал её.
— Надо же, как ты меня изучила. Когда успела?
Она рассматривала их руки, и думала, как всё неожиданно переплелось: — и её отношения с Шивом, и болезнь отца, и найденные документы. Да, ей было больно, когда она узнала, что она им не родная. Но сейчас она понимала, КАК ей повезло в жизни. Шиву повезло меньше. Поэтому он и не знает, что испытывают люди по отношению друг к другу. Она нахмурилась, и всё же один вопрос не давал ей покоя. Почему от неё отказались? Разве она недостойна их любви? Это уже второй вопрос, но не менее интересный.
Шив потёр складку между бровями Ливии.
— Снова много думаешь, Ливви.
Она вздохнула, мысли в голове роились, их было слишком много.
— Не могу найти ответ на один вопрос. Вот и хмурюсь.
— Что тебе не даёт покоя?
Ливия замялась, стыдясь своих мыслей.
— Я хочу понять, почему меня бросили. Разве я недостойна любви?
Шив вздохнул.
— Малыш, конечно, ты достойна любви. Посмотри, сколько людей тебя любит: — мать, отец, брат, сестра, твоя подруга Мала.... Это только те, о которых я знаю. И хотя, ты сейчас будешь меня ругать, но я скажу о твоём мистере Совершенство.... Он тоже тебя любил, я уверен. Потому что ты не станешь довольствоваться малым. Тебе нужно, чтобы тебя любили. Если тебя не любят, значит, между вами не будет никаких отношений. Просто он не смог справиться с собой, вот и прогнал тебя.
Она замотала головой, но он приложил палец к её губам.
— Выслушай меня. Не все люди могут соответствовать твоим стандартам. Ведь, правда? Все мы разные. Тем и интереснее жить. И ты не можешь знать, как человек отреагирует на какую-то ситуацию, и как он выйдет из неё. Ты думаешь, что он должен действовать так, а он делает совсем другое. Но нельзя осуждать за это.
Она согласно кивнула, в его словах была истина.
— Я с тобой кое в чём согласна, но ты не прав в одном. Я могу иметь отношения с человеком, которого не люблю, и который меня не любит. Это ты. Мы не любим друг друга. Нас связывает лишь постель.
Шив внимательно посмотрел на неё, и спросил.
— С чего ты взяла, что я тебя не люблю?
Ливия рассмеялась от его слов.
— Шив, я не вчера на свет родилась. Ты не можешь меня любить.
Без тени улыбки, всё также серьезно, Шив спросил.
— Почему не могу?
Ливия рассмеялась, но уже нервно.
— Ну, перестань, Шив. Ты не знаешь, что значит любить. Ты не знаешь, КАК больно бывает от этого.
Он взял её рукой за подбородок, и повернул к себе.
— Объясни мне, мисс Всезнайка, почему я не знаю этого.
Девушка перестала улыбаться.
— Перестань, Шив. Ты меня пугаешь.
Он покачал головой, её мысли понятны.
— Конечно, Ливви. Тебя всегда пугает то, чему ты не можешь найти объяснение. Я уверен, что если я сейчас уберу руки, ты убежишь от меня. Ведь, я прав?
Она машинально кивнула.
— Да, прав. Я боюсь тебя такого.
Он криво улыбнулся, но глаза по-прежнему оставались серьёзными.
— Какого?
Она обиженно произнесла.
— Серьёзного. Шив, скажи, что ты просто дурачился.
Он равнодушно пожал плечами если она хочет, скажет.
— Как пожелаешь, прелесть моя. Хочешь, чтобы это была шутка? Это будет шутка. Всё, как ты хочешь, дорогая.
Ливия пыталась расцепить его руки, которые держали её.
— Пусти меня.
Он негромко проговорил.
— Я же говорил, что ты сбежишь при первой возможности.
Девушка обожгла его злым взглядом.
— Чего ты хочешь?
Его ответ был простым.
— Тебя.
Она застыла.
— Но ты итак меня имеешь. Тьфу, пошлость, какая. Я хотела сказать, что я итак с тобой сплю. Что ещё?
Он молчал, и она стала заводиться.
— Чего ты молчишь? Говори, что тебе нужно.
Он еле слышно выдохнул.
— Ты знаешь, Ливви. Я тебе уже говорил.
Она с недоверием посмотрела на него.
— Нет. Нет, я тебе говорю. Я буду с тобой спать, но любить не буду.
Шив скривил губы, слова Ливии причиняли боль.
— Я недостоин любви? Это твой вопрос. Ты его себе задавала. А сейчас я тебя об этом спрашиваю. Я недостоин любви?
Чёрт, вот это ловушка — Ливия поправила волосы, и уставилась перед собой. Как она ему ответит на этот вопрос? Что можно сказать Шиву?
Он кашлянул.
— Я жду.
Она уставилась на свои колени.
— Ты достоин любви, Шив. Ты хороший человек. Я, правда, так думаю. Но....
Он тихо переспросил.
— Но?
Она вздохнула, чувствуя себя загнанной в угол.
— Но я недостойна тебя любить.
Он рассмеялся в голос.
— Чушь. Ты это только что придумала. Это я недостоин любви. Твоей любви, Ливви. Ты же не раз говорила мне, что я тебе противен. Что порой тебе брезгливо бывает — он не договорил, так как девушка ударила его в плечо.
— Дурак! Ты достал меня этой брезгливостью. Ещё раз услышу это слово и завизжу. Я тебе не раз доказывала, что я не брезгую ни тобой, ни твоим телом. Ну, что за тараканы у тебя в голове?
Он потёр ушибленное плечо.
— Больно же. Может ты и права насчёт комплексов. Но почему-то мне кажется, что люди порой испытывают это чувство по отношению ко мне. Когда я был подростком, я сбежал из приюта, и чуть не умер от голода. И однажды, когда я копался в мусорном бачке, чтобы найти себе еду, мимо проходила очень красивая девочка, которая скривилась, увидев, чем я занимаюсь. Она презрительно зажала нос, и отвернулась. А потом толкнула своих подружек, и они все смеялись надо мной.
Ливия вздохнула, чтобы не разреветься от жалости. Он не любит, когда его жалеют. Но как можно контролировать свои чувства? Её сердце разрывалось от жалости. Она потянулась к нему, и прижалась всем телом.
— Мне всё равно, что ты злишься, но я сейчас буду плакать, и тебя жалеть — она гладила его волосы, и плакала.
Шив покачал головой: — Вот где упрямая! И отодвинулся.
— Малыш, я рассказал тебе об этом не для того, чтобы ты меня жалела. Я просто пытался объяснить, что я чувствую, когда ты говоришь, что не можешь меня полюбить.
Она зажала рот рукой.
— О, Шив! Ты серьезно? Как ты можешь испытывать ТЕ чувства? Я бы никогда не отвернулась от человека, который голодает. Та девочка просто дура. И если бы она знала, КЕМ ты сейчас стал, она бы локти себе кусала. Ты же знаешь, что дело не в этом. Я люблю другого.
