Вечность спустя пришло облегчение. Словно кто-то могучий открыл заслонку, и в раскаленную лаву хлынула полноводная река, остужая ее и даря мне освобождение от пыток. Боль уходила с клубами пара, оставляя после себя оглушительную пустоту в сознании. Багровая пелена перед глазами развеялась, и в какой-то момент я обнаружил, что валяюсь на земле, уткнувшись лицом в траву. Зрение было первой ласточкой. Мало-помалу ко мне начали возвращаться и остальные чувства. Разум находился в оффлайне, но это не мешало мне на автомате фиксировать отдельные моменты окружающей действительности.
Тело одеревенело и плохо подчиняется, при каждом вдохе в носу противно хлюпает, рот наполнен тягучей солоноватой слюной. Подчиняясь инстинктам, я с трудом приподнялся на локте и огляделся. Глаза сфокусировались на давешнем лопоухом парне, находившемся в десятке метров от меня. Коротко замахнувшись, тот швырнул в меня какой-то глиняный шарик. Сработала одна из ассоциативных цепочек: опасность — враг — убить. Пользуясь отсутствием разума, рефлексы получили полный контроль над моим телом. Не осознавая, что делаю, я оттолкнулся опорной рукой и сделал перекат, умудрившись при этом метнуть в противника нож, который каким-то чудом не выронил при падении. На то место, где я лежал, приземлился шар, от удара взорвавшийся с ослепительной вспышкой. Инстинкты заставили меня прикрыть глаза еще до взрыва, поэтому зрение я сохранил, однако почувствовал, как по лицу и правому боку хлестнуло осколками.
Снова пришла боль. Слабая, еле заметная, в сравнении с недавними адскими муками. Работающее на автопилоте сознание интерпретировало ее появление как сухой факт — повреждения тела имеются, но они незначительны и дальнейшим действиям не мешают. Еще один перекат с разворотом, и я вскакиваю на ноги, выхватывая мечи из ножен. Бросок был точен, враг оседает с ножом в горле, а значит, угрозы не представляет. Очнувшаяся от спячки память подкидывает мне картину происходящего боя, а также полный свод инструкций лесных стражей, вызубренный еще на первом цикле Академии. И мой автопилот с радостью ложится на новый курс.
Выхватить взглядом противников. Их осталось всего двое — Зырт и человек с мечом в руке, судя по окровавленному лицу, раненый. Отметить союзников — стрелок в укрытии и марилана. Оба выведены из строя: эльф, опустив лук, судорожно трясет головой, кошка лежит на траве без движения. Мечник швыряет в нее большим глиняным шаром... Темп! Воздух становится плотным. Несмотря на то, что тело все еще переживает последствия ментальной атаки, усвоенные навыки работают без сбоев. Пробегая мимо рухнувшего на колени захлебывающегося кровью парня, делаю короткий удар 'братом' — контроль. Клинок пробивает череп умирающего противника.
Расстояние между мной и еще живыми врагами стремительно сокращается, однако я уже вижу, что не успеваю. Глиняный снаряд медленно летит к неподвижному телу. Спустя пару мгновений, за которые я преодолел половину пути, выясняется, что это не световая граната, а примитивная магическая ловчая сеть. Еще в полете шар взрывается, выпуская сотни черных лент, которые моментально опутывают кошку, превращаясь в плотный кокон. По себе знаю, выбраться из такого сложно даже магу. Слышится хлопок тетивы, но оба противника невредимы. Я не вижу, куда улетела стрела, но не задумываюсь об этом. Зырт уже в зоне поражения.
Удар сабли отводится в сторону 'сестрой', а 'брат' легко разрубает шею человека. Мне даже замедляться не пришлось. Пользуясь этим, я корректирую направление, бросаясь к следующему противнику. Двуручный меч — явно не его оружие, поскольку никакого сопротивления человек оказать не сумел. Я просто сместился в сторону, пропуская широкий замах, и точным ударом вонзил 'сестру' в висок врага.
Выпав в реальное время, я замер и попытался отдышаться. Устранить нехватку кислорода быстро не удалось. Мешала кровь, хлеставшая из носа. Новый хлопок тетивы заставил меня вспомнить о стрелке, и в тот же миг предрассветный туман разрезала яркая вспышка. Мою правую руку с ученической меткой окатило холодом, 'брат' выскользнул из онемевшей ладони, а в мозгу сложилась новая ассоциативная цепочка: негатор — магическое подкрепление — встречная атака. Сознание еще анализировало поступающие из памяти рекомендации, а тело уже мчалось в сторону предполагаемого резервного вражеского отряда. Да, я не был магом и мало что мог противопоставить обученному одаренному, но инструкции лесных стражей для подобных ситуаций были категоричны: отступать нельзя — все равно догонят, следует атаковать самому и постараться уничтожить как можно больше противников.
Перемахнув плетень, я увидел бессознательного Дарита. Судя по его позе, последние стрелы эльф выпустил в отряд, который шел со стороны реки. Видимо, сразу понял, что ментальный удар не могла нанести группа крестьян, игравшая роль приманки в рамках стандартного отвлекающего маневра. А основные силы сейчас наступали по главной улице, нагло, даже не скрываясь, широким клином ('свиньей' — не совсем логично выдала память). Арбалетчик, пять опытных бойцов и маг, прятавший в карман негатор. Последнего я и выбрал основной целью, благо находился он на острие клина.
Когда твой противник видит ауры, скрываться нет смысла, поэтому я кинулся навстречу отряду. Разумеется, меня сразу заметили. Арбалетчик поднял оружие, и я приготовился уворачиваться от болта, но после приказа мага и взмаха рукой, стрелок резко повернулся и выстрелил в редкие остатки забора рядом с нашим домом. Краем глаза я увидел, как безвольно откидывается на траву орчанка, выбравшая для засады не самое надежное укрытие, и хладнокровно отметил, что боеспособных союзников у меня не осталось. Даже если арбалетный болт не задел жизненно важных органов, шок от попадания все равно помешает мечнице действовать адекватно.
Тем временем маг достал из кармана какой-то предмет и направил его в мою сторону. Это был амулет, из которого вырвалось нечто, похожее на комок огромных смятых прозрачных полиэтиленовых пакетов, и понеслось в мою сторону. Я сделал мощный прыжок в сторону. Маневр негативно сказался на скорости, зато позволил избежать контакта со странным магическим образованием. Не представляю, что должна была сотворить со мной эта штука, но силы в ней содержалось изрядно. Когда образование проносилось мимо, я буквально кожей ощутил гудение пространства.
Промах несколько озадачил мага. Он не стал доставать очередной амулет, отбросил уже использованный и выставил в мою сторону пустые ладони. Спустя миг между ними появился комок огня, который быстро увеличивался. Когда огненный шар достиг размера дыньки, маг толкнул его ко мне. Я предпринял аналогичный маневр, слыша позади грохот — неудачный удар мага приняла на себя стена дома, соседствующего с нашей базой. Однако второй раз у меня уклониться не получилось. Едва я сделал прыжок, файербол резко сменил курс, демонстрируя, что обладает функцией самонаведения. Пришлось воспользоваться мечом.
Голубая сталь, не встретив сопротивления, разрезала подлетающий шар надвое. Но это оказалось ошибкой. Файербол взорвался, окатив меня с ног до головы жидким огнем. Волосы занялись моментально, сгорая с мерзким шипением, влажная одежда пока сопротивлялась охватившему ее пламени, но было ясно, что надолго ее не хватит. Плюсом было то, что глаза я успел уберечь, инстинктивно закрыв лицо онемевшей рукой, и боеспособности не утратил. А появившаяся легкая боль даже не выбила меня из ускорения, поэтому я продолжал стремительно нестись на отряд врагов, до которого осталась пара десятков метров.
Я видел, как маг теряет драгоценные секунды, ошалело смотря на объятого пламенем меня, как он поднимает руку в защитном жесте и начинает окутываться бледным сиянием. Понимая, что медлить нельзя, я без замаха метнул в него 'сестру'. Не представляю, какой защитой пытался воспользоваться маг, но она ему не помогла. Меч по самую рукоять вонзился в солнечное сплетение одаренного, перерубая позвоночник и отбрасывая его назад. А рефлексы уже формировали новые вводные. Пятеро опытных противников с длинными клинками и (возможно) магическими амулетами, стрелок с разряженным арбалетом, а у меня в запасе несколько метательных ножей и одна действующая рука. Работаем!
Подбежать к крайнему противнику, пользуясь преимуществом в скорости, поднырнуть под удар сабли и полоснуть по горлу ножом. Отскочить от удара меча, нанесенного справа, развернуться и отправить сжимаемый нож в глаз второму врагу. Прыгнуть, схватить падающее оружие и толкнуть труп навстречу очередному глиняному шарику. Разорвать дистанцию, выстраивая в линию ближайших противников, краем глаза отмечая, как упавшее мертвое тело опутывается черными лентами. Огонь мешает обзору, но потушить его нет времени — в живых еще четверо. Положительный момент: правая рука благодаря боли от ожогов постепенно восстанавливает работоспособность.
Метнуться к мечнику, самому опасному противнику из оставшихся. Сабли в его руках представляют нешуточную угрозу для меня, вооруженного тяжелым непривычным двуручником. Жесткий блок, отразить еще удар, сместиться влево, чтобы избежать схватки на два фронта. Широкий замах, обманка и колющий выпад. Стандартная связка Академии приносит успех. Мечник не успевает отреагировать, и длинный клинок входит ему в брюхо.
Прыжок в сторону спасает меня от удара слева. Арбалетчик не стал перезаряжать свое оружие, а достал из-за спины бердыш. Меч пришлось бросить, но у меня есть еще ножи! Один из них я отправляю в лицо арбалетчика — если не убью, так хоть отвлеку на секунду, а с другим бросаюсь на противника, вооруженного ятаганами. Самоубийство? Только не для лесного стража! За миг до нанизывания на кривое лезвие, я резко ухожу вниз, вытягивая правую ногу. Противник не успевает отреагировать на мой прием и получает удар, дробящий ему щиколотку. Болевой шок не позволяет врагу действовать с должной скоростью, а я, распрямляясь сжатой пружиной, легко и непринужденно ухожу от рубящего удара вторым клинком, блокирую руку человека своей и одновременно вонзаю нож в его сердце. Появившийся на моем плече длинный разрез серьезной опасности не представляет.
Развернувшись, я позволяю рукоятям ятаганов упасть в подставленные ладони и шагаю навстречу мечнику, вооруженному эльфийскими клинками. Скоротечный обмен ударами доказывает, что хорошее оружие — еще не гарантия победы. Не представляю, зачем человек решил обзавестись эльфийской парой. Обычные сабли ему бы подошли лучше, нежели легкие клинки, которыми он так и не научился работать. На второй же связке попавшись в примитивную обманку, противник лишился правой кисти, а потом и жизни, отвлекшись на боль и не сумев отвести колющий выпад в голову.
В следующий миг мне пришлось уходить от удара бердыша. Как я и подозревал, арбалетчик сумел увернуться от ножа, но получил царапину на щеке, которая прибавила ему ярости. Это его и сгубило. Пришедшийся в пустоту удар получился слишком мощным, тяжелое оружие по инерции увлекло стрелка за собой, чем я не преминул воспользоваться, развернувшись и вонзив кривой клинок в бок врага. Вторым я в этот же миг жестко заблокировал удар раненого мечника, благо правая рука окончательно вернула работоспособность. Сталь ятагана оказалась приличной и не переломилась у гарды, чего я опасался. Выдернув клинок из тела стрелка, попутно проворачивая в ране, чтобы усилить болевой шок, я полоснул им по горлу мечника, уходя от встречного приема. Рубящий удар, нацеленный в шею стрелка, легко отделяет его голову от тела, а короткий укол в сердце мечника ставит точку в схватке.
Бросив ятаганы, я упал на траву и принялся по ней кататься, сбивая огонь. Растительность была очень влажной, поэтому потушить магическое пламя удалось быстро. Видимо, маг не успел наполнить его должным количеством силы. Поднявшись, я огляделся в поисках угрозы, таковой не обнаружил, и принялся неспешно изучать полученные в бою повреждения. Рукава рубашки сгорели полностью, на спине тоже почти не осталось ткани. Штаны пострадали чуть меньше — десяток-другой дыр. Волосы выгорели, укрыв обожженную голову запекшейся коркой, кожу на руках, лице и спине покрывали ожоги разной степени тяжести, но закрытая перевязью грудь практически не пострадала.
Прибавить к этому рану на плече, дырки от глиняных осколков на боку и получится полная картина моего текущего состояния. Со стороны она могла показаться удручающей, но я пришел к выводу, что повреждения срочного лечения не требуют, и обратился в слух. Все было тихо. Мои глаза, чудом избежавшие знакомства с магическим пламенем, не отмечали никакого движения.
'Похоже, нападение отбито!'
Это была первая осознанная мысль. Она вызвала гулкое эхо в пустой черепушке, испугалась и позвала свою товарку, звучавшую как: 'Что делать дальше?'. Разум, все еще находившийся в ступоре, ответить не смог, зато память услужливо подсунула цитату из свода инструкций: 'После нейтрализации противника рядовому бойцу рекомендуется произвести первичное лечение собственных ран, не требующих внимания целителя, а также, по возможности, оказать помощь пострадавшим в бою союзникам, если данные действия не противоречат прямым приказам старшего командира'.
Мои ожоги серьезными не являлись, о чем говорила боль, легким фоном маячившая на задворках сознания, поэтому, прихватив трофейные клинки, я помчался к забору, за которым пряталась орчанка. Скользнул в прореху между кольями, подошел к бесчувственному телу и произвел беглый осмотр. Арбалетный болт попал в грудь, повредил одно из ребер, пробил правое легкое девушки и вышел под лопаткой, оставив дыру размером с серебрушку, из которой сочилась кровавая пена. Добавив к этому тонкую струйку крови изо рта, я с олимпийским спокойствием сделал вывод, что жить Викате осталось несколько минут. Не поможет ни сит, ни эльфийские зелья. Здесь только целитель мог бы справиться, и то потребовалась бы прямое вливание жизненной силы, но единственный, кто в округе умеет оперировать силой, сейчас валяется неподалеку в отключке.
Тут моя палочка-выручалочка память подкинула образ Поглотителя жизни. В голове только-только начала складываться последовательность действий, а ноги уже несли меня к дому. В коридоре пришлось перепрыгнуть через лежавших на полу бессознательных котят и вяло шевелившуюся Лисару. Видимо, они приняли на себя основной ментальный удар, раз до сих пор не смогли прийти в себя. В комнате я бросил ненужные пока ятаганы, достал из тумбочки жилетку, вытряхнул из потайного кармашка магический клинок и поспешил обратно. А выбежав на улицу, услышал сдавленный кашель.
Орчанка начала задыхаться. Это означало, что времени на доставку ближайшего мертвеца, чтобы раненая смогла забрать крохи оставшейся в его теле жизни, у меня нет. Правда, есть альтернативный и крайне рискованный вариант... Подбежав к девушке, я на секунду задумался, рассчитывая соотношение уровня опасности для моей жизни и степени ценности мечницы для команды, признал его приемлемым, вложил клинок в руку орчанки, прижал ее холодные пальцы к рукояти и нанизал свою ладонь на острие.
