Барон Кайгар приглашал его на свадьбу старшего сына, Наставник же считал, что ехать не следует. Почему? Потому что был уверен, что Гельда попытаются втянуть в местные политические игры, к которым лич просто не готов. Попытаются обязательно, поскольку торговец, оказавшийся на самом деле жрецом Милостивого (или не на самом деле, а вдобавок? Торговлей-то он тоже занимается?), пересказал тамошним владетелям слух, что карсидского короля пытаются уговорить захватить земли на севере. То есть эти самые Вольные Баронства. При этом Наставнику торговец сообщил, что такой слух ходит на самом деле. Ну, ходит и ходит, Гельд-то здесь при чём?

И что значит — втянуть? Предложат объединиться против Карсидии? Глупо, потому что тот же торговец-жрец, по его словам, намекнул на очень хорошие отношения между королём и Гельдом. Хотя, конечно, живые часто делают глупые вещи. Очень часто.

Что ещё? Захотят вдруг стать вассалами Гельда?.. А что? Тогда-то их завоёвывать точно не станут. И Наставник... Разве он не этого добивается?..

Окончательно запутавшись, немёртвый отправил Злоглазому просьбу объяснить, а в чём именно состоит проблема. Тот отозвался почти сразу — явно ожидал подобного вопроса. По его мнению, как раз принесения вассальной присяги личу следует ожидать меньше всего — рано, не созрели ещё тамошние владетели для подобного. Более вероятно, что барон Кай использует визит Гельда для повышения собственного авторитета. Мол, смотрите, какие люди выказывают мне своё уважение. И вот это вот и является нежелательным.

Нет, Наставник, конечно, понимает, что барон сам по себе человек хороший, однако в качестве вассала он станет значительно лучше. Или не он, а его наследник. А такое возможно только в том случае, если этот барон не станет слишком сильным, превратившись, например, в графа. То есть если не объединит под своей рукой достаточное количество других баронов. Так что если Гельду очень хочется туда съездить, то есть если он обещал, к примеру, ещё раз навестить раненого, то пусть лучше съездит до свадьбы — и своё расположение тем самым выкажет, и слишком хитрого барона слегка осадит.

Выкажет... Осадит...

Как одно может сочетаться с другим? Или ты относишься к кому-то хорошо и помогаешь, когда нужна помощь, или нет. Гельд относился к Кайгару-старшему хорошо, так почему бы не помочь?

На этот раз Злоглазый молчал долго. И лич уже подумал, что не дождётся ответа, когда тот всё же проговорил:

'Наверное, потому что он не спросил твоего согласия...'

* * *

Линии небольшой пентаграммы, аккуратно нарисованной на специально выровненной площадке позади башни, слабо засветились ядовито-зелёным светом. Торгас, стоявший с полуопущенными веками и вытянутыми перед собой руками, повёрнутыми ладонями вниз, перевёл дух — активация рисунка была для него самой сложной частью ритуала. Сложнее даже чтения заклинания, несмотря на то, что на некоторых словах там, что называется, можно было язык сломать. Сначала следовало заполнить Силой ограничивающий круг ('Окружность! — одёрнул себя тёмный. — Правильно говорить — окружность!') — мера безопасности на тот случай, если что-то вдруг пойдёт не так. Затем — основную часть рисунка, пятиконечную звезду, у лучей которой были выписаны формирующие символы. При этом нужно было следить за тем, чтобы символы эти заполнялись плавно и равномерно, регулируя потоки, которых было целых пять! Этот способ был... не самым простым, нет. Самым примитивным, поскольку позволял обходиться без каких-либо дополнительных приспособлений и, соответственно, не требовал идеальной правильности чертежа. Этот способ мог стать спасением для мага, лишившегося всего, кроме своих умений и своей Силы. И этот способ когда-то был так же обязателен для изучения, как и силовые жгуты.

А ещё он позволял тренировать концентрацию.

Открыв глаза, Тор посмотрел на Наставника, увидел кивок, подтверждающий, что всё сделано правильно и можно продолжать, и принялся читать заклинание. Обычное заклинание для поднятия простейшей нежити, несколько изменённое в соответствии с насущными потребностями. Ничего сложного, если понимать значение слов, его составляющих. Да, если понимать. Увы, Торгас понимал лишь некоторые — несколько месяцев недостаточный срок для изучения чужого языка, особенно когда правильное произношение не менее, а, по чести сказать, даже более важно, нежели словарный запас. А ещё и многие слова меняют своё значение в зависимости от соседних. А ещё и не для всех можно подобрать точный перевод...

К тому же заниматься приходилось не только этим, но и многими другими делами. Той же тренировкой памяти, например. Правда, наставник рассказывал, что существуют различные заклинания и эликсиры для облегчения запоминания, однако тут же добавлял, что ходить с помощью костылей, конечно, проще, но вот без них — надёжнее.

Как бы то ни было, эта часть ритуала всегда вызывала у Тора значительно меньше затруднений. Слова послушно вылетали одно за другим, и паутина из линий Силы, опутывающая лежащую в центре пентаграммы кучку костей и ясно видимая магическим зрением, становилась всё гуще и гуще. Кости шевелились, меняли свою форму, соединялись друг с другом, пока наконец не сложились в небольшое существо, приподнявшееся на своих восьми суставчатых лапках и неуверенно покачивающееся.

Получилось! Правда, лишь с четвёртой попытки...

Однако работа не закончена. Теперь следовало привязать творение к заранее заготовленному амулету, снабжённому накопителем — огранённым кристаллом горного хрусталя — и проверить управляемость. И только тогда можно будет предъявлять результат Наставнику...

Когда после ухода торговца Хасси вручил начинающим магам по небольшой, но увесистой жёлтой монете, те впали в ступор. Да, они знали, что получат долю от продажи своих тварюшек, но рассчитывали на десяток-другой медяков, не больше, а тут...

Оборотень, подождав, когда мальчишки немного придут в себя, посоветовал не торопиться тратить заработанное, а отложить на будущее или переслать семьям. С караваном. То же самое сказал и Злоглазый, когда ученики прибежали к нему поделиться радостью и удивлением, добавив, что им к окончанию обучения желательно скопить на вступительный взнос в Гильдию магов. Сколько? А кто ж его знает. Сумма меняется от года к году и зависит от нужды в магах той или иной специализации, но никак не меньше десяти золотых. Кроме того, Наставник согласился отменить несколько занятий, дав Реху с Тором возможность изготовить ещё по одному тварёнышу. Но только по одному!

Это тоже оказалось уроком. Но уже не магии, а жизни.

'Многие, очень многие заказчики будут пытаться сбить назначенную вами цену. И среди них найдётся достаточно тех, кто, увидев, как легко вам даётся работа, попытаются заплатить меньше оговорённого или даже не заплатить вообще. Конечно, почтенный Диртир к таковым не относится, однако не следует вводить его во искушение...'

'А...'

'А если ваши изделия кого-то заинтересуют на Равнине, то следующий торговец тоже о них спросит'.

Тогда Тор отметил про себя, что Наставник больше не называет их тварюшек кошмаром некроманта. Это его обрадовало — значит, они чему-то всё же научились! Впрочем, ненадолго, поскольку ни у Реха, ни у самого Тора повторить своё достижение с первого раза не вышло. И со второго тоже. И с третьего. И лишь на четвёртый раз Торгасу удалось активировать пентаграмму правильно. Так что теперь от радости не осталось и следа, она оказалась смыта мутной, неприглядной волной правды: до 'научились' ещё далеко, очень далеко...

Убедившись, что кошмарик нормально двигается и послушно выполняет команды, Торгас погасил чертёж, выпив из него остатки силы, подхватил своё детище и отошёл в сторону, чтобы не мешать приятелю. Теперь опять его очередь пробовать. Может, на этот раз и получится...

* * *

На этот раз князь прибыл перед самым закатом. Кайгар-старший как раз совершал предписанную часовую прогулку, меряя неторопливыми шагами стену замка, и потому смог увидеть картину с самого начала.

Первыми на выбегающей из леса дороге показались костяные гончие. Выскочив на открытое место, они тут же разделились на три группы, две из которых разбежались в стороны и немного замедлили шаг. За гончими последовала огромная тварь, похожая на рака, на спине которой можно было разглядеть три закутанных в плащи фигуры — наверняка сам князь, его слуга-обротень и ближайший помощник-мертвяк. За тварью скакали ещё двое мертвяков, а замыкали процессию две вьючных... Ну, можно считать их лошадьми, если не обращать внимание на отсутствие шкуры, клыки, которым позавидует любой волк, когтистые лапы и длинные гибкие хвосты, оканчивающиеся острыми шипами.

Барон усмехнулся, вспомнив слова, сказанные об этих чудовищах перевёртышем: 'Они мирные. Если на них не нападать. И не подходить близко'.

'Мы все мирные, если на нас не нападать', — снова, как и тогда, подумал Кайгар и крикнул вниз, во двор, чтобы открывали ворота — негоже заставлять ждать желанного гостя, даже если он приехал в неурочное время.

Тяжёлые створки, набранные из толстых дубовых плах, медленно разошлись в стороны, толкаемые четырьмя дружинниками каждая. Ещё дед барона подумывал о том, чтобы заказать и установить особое приспособление, которое позволяло бы отворять и затворять ворота, не выходя из башни. Отец тоже об этом не раз заговаривал. Да и сам Кайгар однажды попросил караванщиков узнать, сколько будет такое удовольствие стоить. После чего решил, что пускать пыль в глаза соседям можно и чем-нибудь подешевле. Сейчас же... Сейчас же получилось очень даже неплохо, поскольку люди, закончив, не разошлись, а выстроились вдоль створок навроде королевских гвардейцев при встрече важного гостя. В Вольных Баронствах такое, конечно, было не принято, но когда вот так, случайно...

Да, хорошо вышло. Однако же и самому Кайгару следовало поторопиться, чтобы и выказать уважение, и соблюсти традиции. В королевствах, рассказывали, гости вперёд гонцов высылают, чтобы хозяев предупредить, а сами потом не спеша едут. И если гость дорогой или особо важный, хозяин может и навстречу выехать. Но так то в королевствах, там жизнь давно уже мирная, а в Вольных Баронствах, которые бывшие Дикие Земли, с этим чуток попроще. Хозяину тут главное — вовремя на крыльцо выйти, если, конечно, пожелает. Кстати, сыновья там уже собрались, все четверо, расположившись по старшинству — впереди справа Кайгар-младший, наследник, рядом Штос, второй, за ними младшие. Были б дочери, стояли б самыми последними, однако ж не дали боги, не дали...

Едва барон успел занять своё место, как от ворот замахали: 'Едут!' — и через пару десятков ударов сердца из портала надвратной башни во двор выбежал костяной рак. Выбежал и остановился точно посередине двора. Гончие ранее шедшие впереди, появились последними.

Подождав, когда гости спешатся, Кайгар, сопровождаемый детьми, шагнул навстречу, изобразив на лице приветливую улыбку. Хотя почему изобразив? Он на самом деле был рад видеть этого варвара.

Приветствие вышло коротким: князь и барон обменялись кивками, после чего князь точно так же кивнул склонившимся в поклонах сыновьям хозяина. Вообще, как Кайгар заметил ещё в прошлые разы, Его Сиятельство кивал даже слугам, если, конечно, те кланялись первыми. Если же нет (увы, пару раз случилось и такое, виновным потом крепко досталось), просто проходил мимо не повернув головы. Что же касается сопровождавших его слуги-оборотня и помощника-мертвяка, те вообще никому не кланялись, хотя на приветствие отвечали. Варвары, одно слово. Они и сейчас застыли за спиной своего господина двумя статуями, однако барона, помнившего, с какой стремительностью двигался мертвяк, поднося ему флакон с зельем, эта неподвижность не обманывала.

— Счастлив вновь видеть вас, Ваше Сиятельство! — Кайгар старался говорить ровно (надо же держать лицо перед слугами и дружинниками!), однако радостные нотки всё равно проскальзывали в голосе. — Я распорядился приготовить для вас те же покои. Позвольте...

Его Сиятельство отрицательно покачал головой:

— Нет времени.

Барон закрыл рот, нахмурился и уже собирался спросить, что случилось, но его опередил перевёртыш:

— Ваша Милость, у моего господина много важных дел, однако он, узнав о предстоящем событии, счёл своим долгом прибыть сюда, дабы убедиться, что состояние здоровья ваше и вашего наследника не помешают этому событию. Задержаться долее необходимого мой господин не сможет.

Радость от встречи мгновенно улетучилась. Кайгар посмотрел на бледное худощавое лицо князя, на кожаную повязку, закрывающую глаза, и вздохнул:

— Жаль. Очень жаль. Но всё равно, давайте пройдём в дом, там вам будет удобнее, — он несколько секунд помолчал. — Надеюсь, Ваше Сиятельство, вы окажете мне честь выпить со мной вина?

* * *

Сколько уже раз Кайгар вот так провожал этого странного... это существо? Четыре?.. Да, четыре, этот пятый. А сколько раз вот так вот смотрел вслед?..

Барон хмыкнул: если сегодня называется 'смотрел'... Что слепому, что нежити темнота не помеха. Канули в ночь — и нет их. Только какое-то время доносился быстро удаляющийся перестук костей. Он же, явно живой и однозначно зрячий, может только вглядываться в ночь, гадая, чем была промелькнувшая смутно различимая тень. Или кем...

Да, или кем...

От ужина князь отказался, а вот вина всё же выпил. Неторопливо, смакуя каждый глоток. Интересно, нежить так может? Или старина Холг всё же ошибся, и князь на самом деле живой, хотя и очень странный? Или немёртвый, но тоже очень странный? После прошлого раза барон осторожно, как бы невзначай поинтересовался у своих магов, что думают о князе они. Маги тоже недоумевали. По одним признакам — нежить, по другим, вроде цвета ауры, не чёрного, а тёмно-серого — очень даже живой. Да ещё и целитель, а кто когда-нибудь слышал о целителях-мертвяках? Про такое даже в легендах и сказках не говорилось. Правда, сегодня выяснилось, что не целитель, а просто умеет лечить. Когда князь Штоса осмотрел. Осмотрел и покачал головой: поздно, время упущено. Вот тогда-то Хассрат (перевёртыш отказался уходить на кухню, пришлось барону приказать принести ужин для него в кабинет) и объяснил, что его господин не целитель, а просто знает немного о лечении. Он же порекомендовал обратиться к Лирту Мяснику из Карса и сослаться на Его Сиятельство. Только лучше не сейчас, а подождать до весны. Тогда, мол, полковник Дарсиг должен опять появиться. Он, мол, и отвезёт, и Мясника поможет найти, и за пареньком присмотрит...

Тогда-то Кайгар сдержался, а вот сейчас, вспомнив, фыркнул: паренёк... Паренька этого женить пора! Так что после свадьбы старшего и ему невесту подыскивать придётся. Правда, с задержкой женитьбы на... Хм, получается, на полгода по меньшей мере, поскольку, как уже говорилось, этот самый полковник появится не раньше весны. Скорее всего. Поскольку сейчас на войне, как сказал всё тот же оборотень. Или просто озвучил мысли, переданные ему его господином? Очень похоже на то, очень! Только вот почему князь сам говорить не желает? Не в его характере? Или отвык за то время, пока на нём висело проклятие? Тоже может быть. Но в любом случае его, Кайгара, это не касается и волновать не должно, поскольку не является признаком неуважения — уж в этом-то барон был уверен совершенно. А вот неведомая война, в которой князь, похоже, участвует каким-то образом, иначе почему у него так мало времени... Надо будет аккуратно порасспрашивать торговца, когда тот заедет на обратном пути. Порасспрашивать и подумать, что делать, если Его Сиятельству вдруг понадобится помощь. Потому что если такое случится, баронство Кай эту помощь окажет. Потому что — Кайгар готов был поклясться чем угодно перед какими угодно богами — в роду Кай всегда помнили о своих долгах!