Фитарели

Лунар несколько мгновений смотрел ей в глаза, но так ничего и не сказал. Только молча протянул руку — Сафира едва уловимо улыбнулась, прикасаясь ладонью к ладони. Разноцветная энергия заструилась по телу, прокатилась тёплой волной, скользнула в девочку. Сафира попыталась направить, но ощутила, что падает.

Сильные, неожиданно привычные руки, от которых не хотелось отдёргиваться, подхватили, прижали к горячей груди, легко внесли по лестнице. Мягкая кровать, пахнущая сеном, немного грубая, но чистая постель. Аккуратные движения, снимающие сапожки, брюки, корсет.

Сафира приоткрыла глаза, не зная, нервничать ли, что Лунар не позвал Китилью, чтобы её раздеть. Или наоборот, радоваться.

Мокрая ткань протёрла ладони. Предводительница попыталась поблагодарить: именно этого сейчас хотелось больше всего. Вышло ли что-нибудь, она не узнала: сон резко швырнул во мрак.

Воины Кадима обступали со всех сторон, Ивьяр ещё пытался сопротивляться, но фитарель уже была у марагов. Жёсткая земля, камни, ветки впиваются в спину, наждачная трава оцарапывает, не смягчая. Ведь она же приказала их убить. Разве нет?

Она не будет кричать и проить о пощаде. Гордых лиаров сломать невозможно.

Кажется, крик всё-таки сорвался с губ, и Сафира прикусила их почти до крови.

Смех, пот, грязные слова, грубые прикосновения. Ненавистные мужчины.

Только одно — совершенно иное, нереальное в этом водовороте ненависти, азарта и возбуждения центрового отряда марагов. Прикосновение к ладони, придающее силу, тонкая струйка яркой, цветной энергии, чуждой этому тёмному миру. Не миру — сну. Подсознание неожиданно сработало успокаивающим осознанием: всего лишь сон. Давний, страшный, но сон. Просто кошмар.

Сафира попыталась открыть глаза. Постель смята, одело с подушкой на полу. Дверь распахнута. Китилья в тонкой сорочке, Кадим в портках — наверное, предводительница всё-таки кричала, раз они все ворвались сюда. Перевела взгляд на Лунара, сидевшего на кровати, успела заметить обнажённые плечи, напряжённые линии мускулов руки, прикасающейся к её руке. Но утонула в синих глазах.

Невозможно горячие прикосновения оставляли на спине обжигающие следы. Только сейчас Сафира осознала, что безумно замёрзла. Ледяные ладошки грелись о казавшуюся раскалённой кожу, водили по мужским плечам, повторяя изгибы мышц. А губы давно уже пребывали во власти других губ — настойчивых, мягких, умелых, невыносимо притягательных.

Искры разноцветной энергии лились по телу, успокаивая, согревая, унося куда-то сознание. И только насмешливый женский голос выдернул из приятной, не омрачённой мыслями пелены:

— Кхм, мы вам не очень мешаем? Лунар?

Сафира словно вынырнула в реальность — судя по взгляду, Лунар испытал похожее ощущение. Осознала, что лежит на кровати, прижатая сильным горячим телом. Мужским. Даже плотные брюки не могли скрыть, что пожелания воина вовсе не исчерпывались поцелуями.

Реакции сработали почти моментально, руки напряглись, соскользнули с плеч, уперлись в грудь, отталкивая что есть силы. Долю секунды Лунар оставался на месте, потом одним плавным движением поднялся, скользнул взглядом по комнате.

Сафира заметила настороженную Китилью, словно задающую немой вопрос, правильно ли поступила. Рядом злобно сверкал глазами, кривил губы в ухмылке мараг. Предводительнице захотелось спрятаться. Лунар как почувствовал — поднял и набросил на неё одеяло. "Спасибо," — буркнул Китилье и поспешил из комнаты. Его подруга несколько мгновений смотрела на Сафиру, будто решая, не остаться ли с ней. Потом бросилась за ним.

Откуда-то из коридора или соседних комнат раздался гулкий удар, на мгновение руку Сафиры обдало болью, как если бы она впечатала кулак во что-то твёрдое, сбив костяшки. Она даже посмотрела на неё — однако боль уже схлынула, словно и не было никогда. Девушка сжала и разжала пальцы — ничего, рука как рука.

Кадим попытался заговорить, но предводительница перебила гневным:

— Вон!

Сжала виски, прислушиваясь к себе. Снова посмотрела ну руку. Что это было? Неужели эмоции Лунара, как в прошлый раз, когда она ощутила прошившую его волну боли от невозможности исполнить приказ? Но тогда хотя бы можно было предположить, что виной тому связь через фитарель. А сейчас? Да и Лунару не свойственны такие эмоции, уж скорее это проявилось её глубинное желание.

"Девочка!" — озарило воспоминание. Она же не успела распределить энергию, что там с ребёнком? От резкой попытки подняться потемнело в глазах. Предводительница придержалась за спинку кровати, наскоро натянула чистую одежду — брюки с корсетом, похоже, отдали прачкам. Бросила взгляд в крохотное зеркало у входа — лучше бы не смотрела, под глазами тёмные тени, шрам почему-то бордовый, ещё и саднит.

Привычно отмахнулась от ненавистного отражения, вышла за дверь. В обе стороны простирался коридор с поворотами. Снаружи здание казалось небольшим, и коридор, видимо, шёл по квадратному периметру вокруг центрального двора.

Предводительница остановилась, пытаясь сориентироваться, в какой стороне лестница. Как Лунар нёс её наверх, не помнила абсолютно. В одной из соседних комнат раздавались голоса — Сафира узнала бы их, даже если бы в каждом помещении кто-нибудь разговаривал.

— ... контролировать... — Китилья. Дверь приоткрылась, мужской голос прозвучал громче, вместо бархатных переливов Сафире послышалась непривычная резкость:

— Не хочу об этом говорить.

— Но...

— Сафира? Ты зачем встала? — Лунар удивлённо смотрел на неё. Предводительница постаралась не шататься:

— Где тут лестница? Девочка... Я не долечила...

— Не переживай, — воин неожиданно улыбнулся, знакомые бархатистые оттенки почти успокоили. — Ты всё основное сделала, я только немного помог.

— Она ходит? — Сафира ощутила облегчение.

— Нет пока, у неё же совсем не развиты мышцы. Теперь дело за тренировками.

— Но я могла бы всё исправить... — Сафира нахмурилась. Как говорил наставник-целитель, "если уж берёшься лечить — лечи до конца, ничего не делай наполовину".

— Знаю, что могла бы, — Лунар подхватил её за талию, развернул к двери. — Но иногда полезно вложить и собственный труд. Ты сделала главное. Отдыхай.

Последние слова предводительница не слышала. Она как завороженная смотрела на правую руку воина, взяла в свои, приподняла, чтобы лучше разглядеть. Сбитые костяшки, совсем свежие раны, только-только начавшие затягиваться.

— Ерунда, скоро пройдёт, — он попытался забрать руку. Да как такое возможно, почему? Хотелось спросить, но буквально в последний момент предводительница передумала. Не нужно ему этого знать.

— Пойду пройдусь, — донёсся словно издалека голос Китильи.

— Ночью? — обернулся к ней Лунар. — Может...

— Не переживай, я взрослая девочка, давно могу за себя постоять. Нужно проветриться.

Лунар бросил вслед подруге тревожный взгляд.

— Можешь идти за ней, — Сафира отпустила руку. — До комнаты доберусь.

— Если бы она хотела, чтобы я за ней пошёл, — позвала бы. Так что давай помогу.

— А если бы позвала, помогать не стал бы? — разозлилась Сафира.

— Да с вами с ума можно сойти, — пробормотал Лунар. — Конечно, помог бы. У тебя же сил совсем не осталось, нужно выспаться и поесть.

Воин подхватил её на руки и направился в комнату.

— Кстати... — Сафира ощутила, насколько проголодалась.

— Понял, — хмыкнул Лунар, опуская на кровать. — Сейчас.

— А я прикажу Кадиму отправиться за Китильей и охранять. Чтобы ты не волновался.

— Спасибо, — улыбнулся он. Сафире такая внезапная идея тоже понравилась.

Пока Лунар ходил вниз в поисках еды, предводительница отдала мысленный приказ Кадиму, почти услышав, как он ругается, снова вскакивая из постели. Но раздеваться не спешила — на этот раз останавливать будет некому.

Вскоре Лунар принёс хлеба, сыра и мяса на подносе, а также остывший чай. Сафира поскорее сделала бутерброд.

— Всё, что нашлось — хозяева и работники спят давно. Ты не бойся, раздевайся...

— Раздевайся?! — взвилась предводительница, едва не закашлявшись едой. — Не потрудишься объяснить, что это было?

— А что это было, Сафира? — глаза его на миг вспыхнули.

— Ты же не думаешь, что я приказала?! — снова возмутилась она. Лунар помолчал, пристально глядя на неё. Отвернулся к окну:

— Не думаю, — отозвался, наконец. — Но чем-то похоже, только наоборот. Сознание будто отключается, никакого контроля над ситуацией. Я с таким раньше не сталкивался, потому — не знаю, что это. Можешь... — он на миг запнулся, после проговорил: — приказать не прикасаться к тебе. Не целовать. Возможно, подействует.

— Но... — Сафира удивилась, почему такое простое решение не пришло в голову ей самой. Потому, что не хотелось? — а энергия? Ну то есть... — она смутилась, как-то это неправильно звучало, словно думает только о том, чтобы подпитаться. — Ведь разные бывают ситуации... и может понадобиться...

— Решай сама, — пожал он плечами.

— Ты... есть хочешь? Тоже отдал немало сил.

— Потерплю до утра, — снова повёл он плечами.

Сил спорить у Сафиры не осталось, спать хотелось почти непереносимо. Последние куски проглотила, буквально заставляя себя не заснуть. Лунар ещё что-то говорил о двери, которую нужно запереть изнутри, хотелось спросить, кого это он высматривает в окне — но все мысли разлетелись, растворились, покидая сознание.

Казалось, не прошло и мгновения, как кто-то тронул её за плечо. Сафира приоткрыла глаза, с трудом соображая, где находится. За окнами еле брезжил рассвет.

— Извини, — тихо произнёс Лунар. — Их долго нет. Не знаешь, всё в порядке? Я прошёлся вокруг, никого не нашёл.

Сафира села в кровати, потрясла головой, пытаясь понять, о чём речь.

— Лежи... просто проверь, вдруг... что.

Предводительница кивнула, настроилась на фитарель Кадима.

— Они где-то недалеко. Кажется, что-то рассматривают... ни с кем не сражаются.

— Спасибо. Досыпай.

— А ты?

— Вздремнул немного.

Сафира легла, раздумывая, указать ли направление, где она чувствовала марага. Но Лунар об этом не спросил, а ей очень не хотелось, чтобы он уходил.

В следующий раз предводительница проснулась от приглушённого разговора. Она не знала, должна ли понимать его, поэтому постаралась не выдать пробуждения, прислушиваясь.

— ... имеет смысл сходить глянуть, в темноте мы не очень рассмотрели.

— Сафира проснётся — сходим.

— Ты и так просидел с ней всю ночь. Не можешь оставить на часок?

— Снова набегут просители, придётся ещё задерживаться.

— Ничего, поделишься энергией, покувыркаетесь в кровати, и всё пройдёт, — голос Китильи звучал непривычно язвительно. Лунар промолчал — Сафире показалось, она чувствует на себе взгляд.

Китилья не удержалась, добавила:

— А дальше что? Захочешь домой свозить, шрам там убрать, с друзьями познакомить? Многие будут рады посмотреть, в чьём подчинении ты ходил.

— У тебя фантазия разыгралась, — ответ Лунара был спокойным, но без обычных бархатных оттенков, скорее немного глухим.

— Извини, — произнесла Китилья совсем другим тоном. — Может, всё-таки пойдём поговорим?

— Я сказал, что не хочу — ты всё равно продолжаешь разговор.

— Будешь по-прежнему утверждать, что всё под контролем?

— Что это мои проблемы. По-моему, Сафира проснулась.

Поняв, что обнаружена, предводительница предпочла не хитрить, чтобы в следующий раз не решили проверять её сон.

— Уже утро? — спросила, в окно действительно светило солнце, наверное, пара часов до полудня.

— Отдыхай. Идём, Китилья. Она потратила много сил, пускай восстанавливается.

— Так лучше поучилась бы рассчитывать силы, чем целоваться, — предводительница заметила, как Китилья прикоснулась к амулету, прознося насмешливые слова.

— Я привыкла слушать силы Закона Масти и доверять им, — откликнулась она.

— Слушать — это хорошо, но ты сама хотела этого. Волосы откликнулись на твои желания.

Сафира нахмурилась. Зачем Китилья так говорит, да ещё с абсолютной уверенностью? Хочет, чтобы Лунар думал, что предводительница может управлять проявлениями сил?

— Конечно, я хотела исцелить несчастных, и эта хворь... Ей вообще не место в мире. Но чтобы волосы откликнулись, одного желания не хватит.

Китилья пристально всмотрелась Сафире в глаза, произнесла:

— Тебе не помешало бы научиться разбираться в проявлениях собственных сил. А что касается хвори... мы нашли одно странное место, только Лунар не соглашался идти, пока ты не проснулась. Отпустишь его?

Мрачная тень скользнула по обманчиво-спокойному лицу Лунара. Сафире казалось, она научилась замечать даже самые малые оттенки его эмоций. Или, может, ощущать?

— С вами пойду.

— Кто бы сомневался, — хмыкнула Китилья. — Кстати, ход с Кадимом был хорош, я оценила.

— Ход? — растерялась Сафира. Китилья развернулась, вышла из комнаты.

— Как самочувствие? — поинтересовался Лунар. — Идти сможешь?

Девушка неуверенно кивнула.

— Хорошо, приводи себя в порядок, пойду еду закажу. Лестница налево.

Воин тоже вышел, плотно прикрыв за собой дверь. Предводительница огляделась, нашла таз с водой, умылась. Обнаружила вычищенную и проветренную одежду.

В дневном свете всё выглядело совсем иначе. Окно комнаты выходило на дорогу — видимо, ночью Лунар пытался высмотреть Китилью, решила Сафира. Мысль оказалась неприятной. Из коридора просматривался закрытый внутренний дворик. Лестница тоже обнаружилась довольно легко.

В зале корчмы было пусто, только толстяк-хозяин стоял за стойкой, да подавальщица собирала на стол. На лавке, где вчера Сафира лечила людей, лежала гора каких-то вещей, продуктов, множество мешочков.

— Здравствуйте, госпожа лекарка! — с радостной улыбкой вышел навстречу хозяин. — А это всё вам, с раннего утра несут, я тревожить вас не дал, сказал сюда складывать. Никто не посмеет взять отдарок за исцеление, можете быть уверены, всё в целости!

— Мне? — растерялась Сафира. Хозяин чуть замешкался — она вспомнила, что говорить на местном языке так и не научилась. Вчера как-то не нужно было, в редких случаях Лунар переводил.

— Почитай, ни одного семейства не осталось, в каждом кому-нибудь да помогли...

Сафира приблизилась, опустилась на край лавки, рассматривая. Одежда, угощения, множество мешочков с тем, что Лунар называл деньгами, неумело вырезанные детскими руками деревянные фигурки. Перебирала всё, удивлённо рассматривала.

— Может, останетесь? — продолжал хозяин. — Выделю лучшие комнаты, плату брать не стану, со всей округи к вам съезжаться будут, даже не сомневайтесь!

— Девушка спешит домой, — раздался от двери голос Лунара.

— А далеко живёте-то? Ежели вдруг что...

— Далеко, — отозвался Лунар. — И к тому же, она не знает вашего языка.

— Ммм... — замялся хозяин, с удивлением глядя на Сафиру. Не нашёлся, что сказать, поинтересовался: — Приказать отнести всё наверх?

— Прикажи, — согласился Лунар, направляясь к накрытому столу. Бросил взгляд на Сафиру: — Так ты теперь у нас богачка, — усмехнулся.