Затем он стал возвеличивать префекта Ма'Шрэйд, и Данни поняла смысл этого несколькими минутами позже, когда низкая вибрация дрожью отозвалась в ее теле, и все как один отвернулись от йаммоска и Да'Гары и посмотрели наверх. В воздушный пузырь опустилась громадная труба, точная копия той, что пронизывалаледяную толщу и вела в первый «летающий мир», и край ее оказался в паре метров от дна.
Из полого червя посыпались воины со второго корабля и сразу же стали выстраиваться рядами. Они прибывали сотня за сотней, и вскоре их было намного больше, чем собрал Да'Гара. Они двигались в ногу, четким строем, воины обоих полов, покрытые татуировками и шрамами, с атлетическим телосложением и играющими под кожей мускулами. Пустые лица горели одним фанатичным огнем. Последней появилась женщина в красном одеянии. Ее несли на руках в паланкине четыре мощных йуужань-вонга, пока их братья по оружию выстраивались в общий строй с воинами Да'Гары, паланкин поднесли к каменному пьедесталу перед йаммоском, и Ма'Шрэйд заняла место рядом с Да'Гарой.
Он сразу предоставил ей слово, и она первым делом вознесла молитвы многочисленным богам, затем пустилась в бесконечные рассуждения о славе и долге, о чести служить праэторит-вонгу, о той славе, которая ждет их всех, особенно тех, кому посчастливится пасть в битве с неверными.
Это продолжалось несколько часов, но Данни не заметила, чтобы кто-нибудь клевал носом или зевал от скуки. Такая преданность поразила ее. Среди ее народа вряд ли можно было увидеть столь сильное желание служить Родине.
Наконец, ораторша завершила свою речь и Да'Гара вновь обратился к йаммоску. Данни почувствовала, как ее тело содрогнулось от сильной вибрации. Энергия, которая обрушилась на нее, была настолько сильна, что Данни испугалась, что может просто взорваться.
Словно в ответ на прокатившуюся волну вибрации, появился второй паланкин, но не из трубы, а из-за скал-трибун. Этот паланкин был закрыт занавесями, и того, кто в нем находился, не было видно.
Но Данни знала, кто там.
Четыре воина остановились у левого фланга строя в две шеренги, в доброй сотне метров от Да'Гары и Ма'Шрэйд.
Занавеси упали. Там стоял Мико Реглиа, привязанный к столбу.
Снова всех, в том числе и Данни, пронзила мощная вибрация. Девушка почувствовала сильную волну отчаяния и беспомощности. Хотя эти чувства исходили от йаммоска, они предназначались для Мико. Он сразу поник и безвольно повесил голову. Данни с ужасом смотрела, как два длинных усика выползли из пасти йаммоска и направились мимо строя воинов к паланкину. Они схватили Мико и, оторвав его от столба, потащили к раскрытому рту йаммоска.
Джедай пытался сопротивляться, но вскоре он понял тщетность своих усилий и закрыл глаза — он снова погрузился в медитацию, как догадалась Данни.
Но вновь всех пронзила мощная волна мысленного воздействия йаммоска, направленная на то, чтобы сердце Мико дрогнуло и его сила воли была сломлена.
Данни поняла, что происходит. Эта мерзкая тварь хотела, чтобы джедай поддался чувству отчаяния и беспомощности.
— Борись с ним, Мико, — прошептала девушка. Ей было так жаль, что она не была джедаем и не могла мысленно обратиться к этому человеку и поделиться с ним силами, чтобы тот смог умереть достойно.
Мико старался смотреть вниз, в сторону, куда угодно, лишь бы не видеть йаммоска. Затем закрыл глаза и попытался мобилизовать все внутренние силы. Джедай приготовился встретить неминуемую смерть спокойно и с достоинством, но йаммоск не позволил ему сделать это. Мико знал, что это — конец, ужасная и болезненная смерть. Он увидел, как пасть открывается все шире и шире, увидел за огромным бивнем множество рядов мелких, но острых зубов, увидел даже широкий пищевод твари.
Как настоящий джедай, он никогда не боялся смерти, но происходящее настолько отличалось от всего, что когда-либо рисовалось в его воображении! Он был настолько подавлен и разбит, что почти ни о чем уже не мог думать. Логика подсказывала ему, что источником этих чувств был йаммоск, что все это были уловки твари-телепата, но как мало это значило по сравнению с волнами отчаяния и ужаса, по сравнению с тем, что дни его сочтены и жить осталось совсем недолго!
Ближе, ближе. Пасть открывалась и захлопывалась, словно уже жевала еще не поглощенную пищу.
Ближе, ближе.
15. В ожидании богини
— Кто-нибудь соизволит подать мне руку? — спросил Хэн и разочарованно вздохнул.
Анакин только что посадил «Тысячелетний сокол» на Сернпидаль. А это была задача не из легких, особенно учитывая тот факт, что планета не могла похвастаться новейшими посадочными доками. Попросту говоря, они сели на поле, обнесенное каменной стеной в центре раскинувшихся далеко во все стороны кварталов низких, домишек. Город весь бурлил, люди и представители других рас сновали туда-сюда, но все их перемещения были хаотичны, и никто и не думал обратить внимание на «Сокол» и помочь с разгрузкой.
Наконец, Хэн выскочил из ворот каменной стены дока и бросился наперерез двум местным жителям, белолицым мужчинам с красными глазами, одетым в традиционную одежду Сернпидаля: белые халаты в красную полоску с огромными капюшонами.
— Кто тут главный в порту? — спросил Хэн.
— Тоси-кару! — истошно завопил один мужчина, и оба поспешно рванули вперед.
— Ну и где я могу найти этого Тоси-кару? — не отставал от них Хэн, хотя ему приходилось бежать довольно быстро.
— Тоси-кару! — снова взвизгнул альбинос, воздев палец к небу, и когда Хэн поднял голову, он вырвался и проворно скрылся из виду.
— Тоси-кару! — взревел вслед ему Хэн. — Где?
— О, чтобы увидеть ее, боюсь, вам придется снова задрать голову, — раздался у него за спиной другой голос, спокойный и уравновешенный.
Хэн обернулся и увидел не альбиноса-сернпидальца, а престарелого мужчину, опирающегося на посох.
— Так она летает? — скептическим тоном спросил Хэн.
— По орбите, если быть точным, — ответил старик. — Хотя и сама по себе она тоже может летать, если местные легенды не врут.
— Богиня? — покачал головой Хэн. — Значит, нас угораздило прилететь сюда во время религиозного праздника?
— Не совсем.
Хэн посмотрел на необычайную суматоху, на несущихся куда-то местных жителей, и пробормотал:
— В таком случае, не хотел бы я оказаться здесь во время религиозного праздника.
Затем он повернулся к старику.
— Вы начальник порта?
— Я? — переспросил старик и рассмеялся. — Нет, я просто старый человек и пришел сюда, чтобы спокойно провести последние дни моей жизни.
— А где же начальник порта?
— Не уверен, что он вообще есть, — ответил старик. — У нас здесь движение не очень напряженное.
— Прекрасно, — пробормотал Хэн. — У нас тут полный корабль разных грузов…
— Сомневаюсь, что кто-нибудь поможет вам их разгрузить, — снова хихикнул старик.
* * *
— Вы должны остановиться и помочь нам, — сказал Анакин группе сернпидальцев у ворот противоположной стены дока. Он постарался сказать слово должны как можно настойчивее, одновременно задействовав Силу для пущего эффекта.
Сернпидальцы замедлили шаг и посмотрели на мальчика, словно на них подействовал призыв Анакина. Но вдруг один из них заорал Тоси-кару, и все они унеслись прочь.
Чуи взвыл.
— Что ты говоришь? — спросил у него Анакин. — У Люка лучше бы получилось? Да они тут все сумасшедшие!
Чуи издал громкий вой.
— Нет, это имеет значение.
Анакину не часто приходилось слышать хихиканье вуки, поэтому он был поражен, когда услышал этот звук, и взбешен, когда понял, что это относится к нему.
— Я займусь этим парнем, — решительно сказал он, кидаясь к спешащему куда-то сернпидальцу.
Огромная лапа Чубакки опустилась на грудь Анакину, отстраняя его. Затем вуки одним гигантским шагом нагнал сернпидальца, преградил ему дорогу и, когда альбинос пытался его обойти, заставил его замереть на месте, издав громогласный рев.
Но он пребывал в оцепенении лишь секунду, затем развернулся и задал стрекача.
— О, да! Ты был прав, — сухо заметил Анакин. — Это намного эффективнее.
Чуи угрожающе сузил глаза и двинулся на мальчика.
* * *
Хэн недоверчиво посмотрел на старика. — Какой он огромный, — сказал вдруг старик, округляя глаза, и Хэн услышал у себя за спиной рев Чуи. Соло обернулся и увидел Анакина с Чубаккой. Чуи что-то бубнил себе под нос, а Анакин удрученно качал головой.
— Они даже не хотят остановиться и послушать нас, — пожаловался Анакин. — Не уверен, что на этой планете вообще есть власти и порядок.
Хэн обдумал услышанное, затем посмотрел на старика и снова на Анакина.
— И что ты чувствуешь? — спросил он сына.
Анакин округлил глаза. Он поразился тому, что отец вдруг стал спрашивать его о Силе. Хэн был настолько же глух к Силе, насколько Анакин к ней восприимчив, и он редко интересовался возмущениями Силы во время различных событий, больше полагаясь на свои природные инстинкты и удачу.
Анакин надолго закрыл глаза.
— Страх, — ответил, наконец, он.
— О, все действительно до смерти напуганы, — подтвердил старик. — И как тут не испугаться?
— Но здесь еще что-то… — медленно произнес Анакин, затем уставился на отца. — Это больше, чем страх. Особенно у таких, — и он указал пальцем на группу местных жителей, несущихся по противоположной стороне улицы. Длинные полы их халатов волочились по земле и поднимали столбы пыли. -Это что-то почти…
— Религиозное? — подсказал старик, сипло расхохотавшись.
— Да, — ответил Анакин и, хотя Хэн смерил старика презрительным взглядом, продолжил, — духовное. Они боятся и надеются одновременно.
— Тоси-кару, — сказал старик и медленно побрел прочь.
— Тоси-кару? — переспросил Анакин. — То же самое вопил этот свихнутый у дверей.
— Эй! — крикнул Хэн, но старик, не оборачиваясь, шел своей дорогой, посмеиваясь и качая головой.
— Тоси-кару? — снова повторил Анакин.
— Какая-то богиня, — объяснил Люк. — Тут творится что-то странное. Не знаю, во что нас впутал Ландо, но у меня…
— Плохое предчувствие? — закончил за него Анакин и глуповато улыбнулся: он не дал отцу сказать коронную фразу.
— Много работы впереди, — обманул его ожидания Хэн. — Нужно разгрузиться и поскорее мотать отсюда.
Чуи издал громкий рев протеста: это действительно была большая работа.
— Что, сами будем разгружаться? — недоверчиво спросил Анакин.
— Нет, — с присущим ему сарказмом ответил Хэн. — Найдем помощников.
Не успел Анакин обреченно вздохнуть, как по улице прокатился громкий крик — тысячи голосов слились в один.
— Тоси-кару!!!
— Кажется, к нам летит богиня, — заметил Анакин.
— Ладно, пошли посмотрим, — решил Хэн. — Может, она тут за главного, пусть тогда нам поможет.
Они вышли на улицу и увидели, что у ворот дока сидит, сложив руки на посохе, их знакомый старик.
— А мы уж думали, что и в самом деле увидим богиню, — бросил ему Хэн.
— Сейчас увидите, даже идти никуда не придется, -ответил старик.
Хэн замер на месте и пристально посмотрел на старика.
— Ты, что ли?
В ответ старик громко расхохотался и поднял палец, указывая на восток, где из-за горизонта на голубом небе показалась луна.
И какая луна! Она была настолько огромной, что казалось настоящей планетой, размером не меньше Сернпидаля. Хэн напряг память, припоминая то, чему учил Анакина перед полетом. У Сернпидаля было два спутника. Один из них был внушительных размеров, примерно в пять раз меньше планеты, а второй — совсем крошечный, не более двадцати километров в диаметре.
Хэн, Анакин и Чубакка в изумлении смотрели на небо, где появился огромный, нет, исполинский серп луны, и вскоре он уже был у них над головой.
— Быстро как двигается, — пробормотал Хэн.
— И с каждым часом все быстрее, — подтвердил старик, и все трое вопросительно уставились на него.
— Какая это луна? — спросил Анакин, затем повернулся к Хэну, — Ведь не Добидо же!
— Нет, Добидо это меньшая, — ответил Хэн.
— А вот и нет, это и есть Добидо, — сказал старик.
Хэн с Анакином недоуменно переглянулись, и они вдруг одновременно вспомнили слова старика — и с каждым часом все быстрее. Чуи закрыл голову руками и жалобно завыл.
— Вы хотите Сказать, что Добидо падает? — перевел Хэн реакцию вуки.
— Все говорит об этом, — спокойно ответил старик. — Не думаю, что разговоры местных о том, что это пришествие Тоси-кару, вам покажутся более разумными.
Все задрали головы к небу и посмотрели на невероятно большую луну, которая уже начала клониться к западу.
— И долго… — прошептал Анакин, но не смог договорить.
Хэн попытался подсчитать, но слишком много данных нужно было знать, поэтому он просто махнул на это рукой. Поразмыслив еще немного, он принял единственно верное решение.
— Быстро на «Сокол»! — крикнул он и побежал обратно в док. Чубакка и Анакин бросились догонять его.
— Возможно, его уже разгрузили, — заметил невозмутимый старик и грустно рассмеялся.
Анакин остановился и вопросительно посмотрел на старика.
— Они избрали меня своим мэром, — сказал тот со вздохом. — Предполагается, что я должен защищать их.
— Не отставай! — крикнул Хэн Анакину, и голос его звучал почти отчаянно.
И в самом деле, когда они вернулись к «Тысячелетнему соколу», процесс разгрузки был в самом разгаре. Десятки людей различных рас столпились вокруг корабля и просто вышвыривали содержимое его грузовых отсеков на землю, причем некоторые из них не спешили и на месте проверяли содержимое коробок.
— Эй! Эй! Эй! — заорал Хэн, кидаясь в людскую гущу и размахивая руками.
Его просто-напросто не замечали, даже когда он хватал людей за грудки и отталкивал их в сторону.
— Убирайтесь с моего корабля! — выкрикивал Хэн, бросаясь то к одному, то к другому мародеру, но это было бесполезно. Пока он гонялся за одним, другой хватал коробку и быстро убегал.
Чубакка избрал способ попроще: он поднялся по посадочной рампе и издал свой любимый громоподобный рев. Это сработало, и даже те смельчаки, которые не убежали от страха, старались держаться от вуки подальше.
