— Я не подчиняюсь приказам. Депа здесь по собственной просьбе.
— Неужели?
— Она пришла попрощаться.
— Я никуда не собираюсь.
Ответом Вэстора стала безмолвная скалящаяся усмешка всеми его не почеловечески острыми зубами. Он махнул рукой, и кольцо акков и людей расступилось перед ним.
— Я же говорил: он убьет нас! — прошипел Ник. — Я говорил тебе! Блин, ненавижу быть правым.
— Как я уже говорил, воспринимай Вэстора как. ди-кого акка. Он не убьет нас до тех пор, пока у него остаются иные пути получить то, что он хочет.
— Неужто? И чего же он хочет?
— Того же, чего хотят все акк-псы: утвердить свое превосходство. Защитить территорию. И стаю.
— И ты думаешь, он не убьет нас за то, что мы забрали тех пленников?
Мейс пожал плечами.
— В любом случае, тебя не убьет. Ты подчиненный, ты, в общем-то, не в счет.
— О да, конечно. Спасибо огромное… — Ник прервался на середине своей саркастической фразы и задумался. — А знаешь? Пожалуй, я действительно благодарен.
— Не за что.
Вэстор повел шестом с крюком, и анккокс двинулся в сторону Мейса и Ника, угрожающе размахивая хвостовой булавой.
— И что же? — Ник с трудом умудрялся дышать ровно. — Ты думаешь, он просто выбросит тебя отсюда? «У тебя есть время до заката, чтобы убраться с моей планеты»?
— Что-то вроде.
— Что насчет того заложника, о котором ты говорил?
— Мы еще увидим, потребуется ли он нам.
— Хм, но это ведь не я, правда? Потому что, ты знаешь, если уж говорить откровенно, я не думаю, что я так уж нравлюсь Депе… В смысле, вообще нравлюсь. Хоть чуть-чуть.
— Тихо.
Анккокс остановился. Клювоподобное искривление брони на конце черепа, который размерами мог сравниться со спидером, опустилось на землю у ног Мейса. Оранжевые с золотом глаза животного размером не меньше головы Мейса смотрели изпод брони с меланхоличным спокойствием рептилии.
Вэстор спрыгнул на землю.
— Прощайтесь. Затем ты уйдешь.
— Хороший песик… — произнес Ник, с трудом выдавливая из себя улыбку, — славный…
Мощная левая рука Вэстора взметнулась в сторону Ника в ослепительной пощечине, что сняла бы голову ему с плеч еще до того, как он бы успел моргнуть. Но эту массивную руку остановил край раскрытой ладони Мейса. Пальцы Мейса моментально сомкнулись вокруг запястья Вэстора.
— Он со мной, — сказал Мейс, и до того, как лор пи-лек успел среагировать, джедай отпустил Вэстора и сбил Ника с ног тыльной стороной ладони.
Ник упал на листву и оглушенно, с удивлением воззрился на Мейса. Через нить, связывающую их в Силе, Мейс послал ему импульс подбадривания: он словно бы подмигнул, но при этом его лицо осталось неподвижным
Ник подыграл:
— За что?
Мастер-джедай ткнул пальцем в лицо коруна.
— Ты офицер Великой армии Республики. Поступай так, как должен поступать офицер.
— А как он должен поступать? Мейс повернулся обратно к Вэстору.
— Я приношу извинения за него. Вэстор прорычал:
— Его матери следует извиняться.
— Если у тебя есть к нему какие-то претензии, ты приходишь с ними ко мне, — Мейсу пришлось наклонить голову назад, чтобы смотреть в глаза возвышающемуся лор пилеку. — Я ранее ударил одного из твоих людей. За это я также приношу извинения, — он с ленцой встретил взгляд Вэстора. — Ударить мне следовало тебя.
— Ты мастер Депы и мой дошало, и я не желаю тебе вреда, — рычание Вэстора стало более глубоким и вкрадчивым. — Не прикасайся больше ко мне.
Мейс вздохнул, по-прежнему выглядя скучающим.
— Не вставай, — сказал он Нику, а огибая лор пиле-ка и поднимаясь на спинной панцирь анккокса, обратился к Вэстору:. — Позволь.
Никто не помешал ему подумать о том, обманула ли хоть кого-то его притворная самоуверенность.
* * *
Мейс посмотрел на хауду, стоящую буквально в паре шагов. Во рту у джедая пересохло.
Он по-прежнему не чувствовал ее.
Даже на столь близком расстоянии какое бы то ни было ее присутствие в Силе полностью растворялось в ночи джунглей вокруг них.
И вновь в его груди возникла болезненная тяжесть: та, что впервые проявила себя несколько недель назад в кабинете Палпатина. Та, что стала еще тяжелее в Пи-лек-Боу и что почти сломила его прошлой ночью в бункере поселения. По какимто причинам вес этот отсутствовал весь прошедший день: возможно, потому, что Мейс был уверен, что его поступки верны.
Единственно возможны.
А теперь лишь метр отделял его от того, чтобы увидеть ее, своего падавана, свою протеже, женщину, ради блага которой он покинул Корускант, Храм дже-даев и простые абстракции стратегической войны. Ради блага которой он погрузился с головой в эти джунгли. Встретился с суровой, сложной, упрямой реальностью за гранью стратегий, что казались такими простыми и чистыми там, в сияющих стерильностью комнатах Совета.
И он вновь осознал, что не знает, что ему делать.
Даже простое созерцание ее тени на занавесках ослабило его контроль над понятиями правильности и неправильности.
Слова Палпатина вновь зазвучали в его голове:
— Депа Биллаба была вашим падаваном. И, возможно, она до сих пор ваш самый близкий друг, не так ли?
— Так ли? — подумал Мейс. — Если бы я только знал-,
— Если ее надо будет убить, уверены ли вы в том, что сможете нанести удар?
Прямо сейчас он не был до конца уверен, что сможет хотя бы посмотреть на нее.
Он боялся того, что может увидеть.
«… я стала тьмой джунглей»…
Тонкая коричневая рука коснулась занавесок. Длинные, но сильные пальцы: ногти сломаны и черны от грязи; форма ладони, нечеткая, переливающаяся текстура вен, сухожилий и костей — он знал их не хуже своих собственных; а занавески были подернуты плесенью и пятнами, заштопаны черными нитками, что виделись шрамами на тряпочках; и они обхватили ее ладонь, когда она начала медленно отодвигать их в сторону; и сердце Мейса колотилось, и он чуть не отвернулся; потому что должен был понять еще раньше, что он не встретит ее на рассвете, в начале дня, даже посреди огненного ливня, льющегося из пушек ТВК; он должен был понять, что это было лишь успокоение, посланное Силой в ответ на его мысленное желание; он должен был понять, что они встретятся вновь лишь в тенях заката…
Но страх ведет к темной стороне.
Мейс подумал: «Я уже встречал тьму джунглей. Я уже чувствовал ее в собственном сердце. Я сражался с ней рука об руку и разум к разуму. Почему мне следует бояться увидеть ее лицо?»
Узел в желудке расплелся сам собой.
Беспокойство покинуло его полностью. Вся его тьма улетучилась. Он стоял пустой, в нем не осталось ничего кроме усталости, боли истерзанной плоти и спокойного джедайского ожидания: он был готов принять любой поворот Силы, вне зависимости от того, что тот принесет.
Она отвела занавески в сторону.
Она сидела на краю длинного мягкого шезлонга, Поверх грубой одежды коруна из джунглей на ней болтались остатки джедайской робы. Волосы ее были такими, как он увидел их в поселении: сальными, неровными, накоротко обрубленными, словно она изрезала их ножом, без зеркала. Лицо ее было истончившимся ровно так, как он уже видел: скулы острые, подбородок выдается вперед. И ожог. Ожог шел также от краешка плотно сжатых губ к центру подбородка…
Но не было повязки поверх глаз. Вместо этого грязная тряпка на лбу скрывала Великий знак просвещения.
Или шрам, что остался после него…
Малый Знак по-прежнему поблескивал золотом на переносице. И глаза… Несмотря на то что они все были в красных прожилках и несмотря на невероятную боль в них, взгляд ее оставался чистым, возвышенным и, в конце концов, она все еще была Депой Биллабой.
Несмотря на то что случилось с ней. Несмотря на то что она видела или сделала.
Она все еще была Депой.
С усилием, что чуть не разбило сердце Мейсу, она искривила губы в улыбку и вытянула слегка дрожащую руку, которую Мейс подхватил. Она казалась столь хрупкой в его ладони, кости ее были тонкими, как у птицы, но пожатие было сильным и теплым.
— Мейс, — медленно проговорила она. И лишь одна слезинка, словно драгоценность, блестела в ее глазу. — Мейс… Мастер Винду.
— Здравствуй, Депа, — он распахнул куртку и достал ее световой меч. — Я сохранил его для тебя.
Пока она тянулась за ним, ее рука дрожала еще больше.
— Спасибо, мастер, — медленно, измотано проговорила она формальным тоном. — Честь для меня получить его из твоих рук.
Улыбка ее стала чуточку более искренней. Она опустила взгляд на световой меч, начала крутить его в руках, словно не совсем четко помнила, для чего он нужен. Она опустила голову, и он более не мог видеть ее глаз.
— О Мейс… Как ты мог?
— Депа?
— Как ты мог быть таким высокомерным? Таким глупым? Таким слепым? — хотя слова ее были гневными, в голосе была лишь усталость. — Я хотела… Тебе следовало прийти ко мне, Мейс. Прямо ко мне. Эти люди… Они не стоят того. Не стоят того, чтобы ты не знал. Тебе следовало расспросить меня… Я могла бы рассказать тебе…
— … почему невинным детям приходится умирать? Ее голова опустилась еще ниже.
— Всем нам приходится умирать, Мейс,
— Я здесь не для того, чтобы спорить с тобой, Депа. Я здесь для того, чтобы забрать тебя домой.
— Домой… — повторила она и вновь подняла голову. Взгляд ее был устремлен в никуда: глаза были бесконечно глубоки и бесконечно темны. — Ты произносишь это слово так, словно оно имеет какой-то смысл.
— Для меня — имеет.
— Но на самом деле не имеет. Уже нет. Даже для тебя. Ты просто еще этого не понял, — она тихо, горько хмыкнула, и смешок ее был наполнен тьмой, равной тьме в ее глазах. Затем она обвела своей дрожащей рукой джунгли вокруг них. — Вот где дом. Такой же дом, как и любое другое место. Для кого угодно из нас. Для всех нас. Я привела тебя сюда, чтобы ты понял это, Мейс. Но теперь ты все перемешал. Все разваливается и разлетается в разные стороны. Все происходит неправильно и слишком поздно. И мне следовало предугадать, что все так и будет, мне следовало понять, что ты слишком высокомерен, чтобы заниматься только своим делом — голос ее поднялся до уровня визга, и капля крови проявилась из трещинки на ее нижней губе.
— Ты мое дело здесь.
— Именно. Именно! — она схватила его за запястье и заставила наклониться к себе с неожиданной силой. — Я была твоим делом здесь. Эти люди не имели к тебе никакого отношения. Как и ты к ним. Но ты не можешь перестать быть джедаем, — грустно сказала она. — Несмотря ни на что. Ты не смог перестать исполнять роль героя из передач ГолоНета, даже когда все существование Ордена джедаев являлось ставкой. Теперь твое дело здесь разрушено. Уничтожено. Все пропало. Слишком поздно. Слишком поздно для всех нас. Тебе придется уехать отсюда, Мейс. Тебе придется уехать отсюда прямо сейчас, или Кар убьет тебя.
— Я так и собирался, — согласился Мейс. — И ты едешь со мной.
— О-о, — сказала она. Огонь внутри нее исчез, и ее сила вместе с ним. Ее ладонь повисла на руке Мейса. — О-о… ты думаешь… ты думаешь, я могу просто уйти…
— Ты обязана уйти, Депа. Не знаю что, как тебе кажется, держит тебя здесь.. .
— Ты не понимаешь. Да и как тебе понять? Ты не видел… я не показала тебе. .. у тебя не было возможности понять…
Мейс вспомнил о галлюцинации в поселении.
— Я понимаю, — медленно проговорил он, — все, что нужно понимать. И теперь верю в это.
— Ты понимаешь, что я здесь ничем не заправляю? Мейс пожал плечами:
— Разве здесь хоть кто-то заправляет?
— Именно, — сказала она. — Именно. Мастер Йода… Мастер Йода сказал бы: «Ты видишь, но ты не видишь».
— Депа…
— Прямо сейчас ты жив лишь потому, что Кар не желает расстраивать меня. Это единственная причина. Не потому, что я могу приказать ему. Сделать хоть что-то. Лишь потому, что я попросила его. Я попросила его дать тебе шанс убежать. Потому что Кару… Кару я нравлюсь…
Мейс обернулся и посмотрел на людей и акков. посреди джунглей. Темнело все сильнее, и светящиеся лозы начинали постепенно пульсировать. Акки нервно переминались, и из их мощных грудных клеток доносился тихий рык. Ник сидел на земле, притянув колени и обхватив их руками. Он четко смотрел вниз, тщательно избегая взглядов в сторону Вэстора. Лор пилек расхаживал взад-вперед перед головой анккокса, словно голодная лозная кошка, бросая взгляды на Мейса и Депу и вновь отводя взгляд, будто не хотел, чтобы его заметили подглядывающим.
— Вэстор заправляет ОФВ?..
— Дд не существует никакого ОФВ! — прошипела Депа. — ОФВ — лишь слова. Я выдумала их Освободительный фронт высокогорья — сказочка, на который можно свалить любой рейд, засаду, воровство, акцию саботажа и я даже не знаю, что еще. Ополчение с ума сходит, безуспешно пытаясь понять принцип наших ударов. Пытаясь определить нашу стратегию. Потому что нет принципа. Нет стратегий. Нет ОФВ. Есть лишь этот клан, эта семья и еще пара банд тут и там. И все. Грязные, оборванные корунайские бандиты и убийцы.
— Твои доклады…
— Доклады, — казалось, она хотела схватить Мейса, встряхнуть и не сделала этого лишь потому, что была слишком уставшей. — Что мне следовало говорить тебе? На тот момент ты видел так мало Харуун-Кэла. Что мне следовало говорить тебе, чтобы ты понял?'
— Тебе незачем заставлять меня понимать. Тебе лишь следует поехать со мной.
— Мейс, послушай меня: я не могу, — она обмякла и закрыла ладонями лицо. — Кар готов отпустить тебя лишь потому, что я остаюсь. Чтобы удержать тебя подальше от меня. Если я уйду с тобой… Поход сквозь джунгли, Мейс, подумай об этом. Пешком или на траво-давах. Или даже на паровом краулере. Обратно в Пи-лекБоу? Неужели ты не достаточно видел его сегодня в действии, чтобы понять, что нигде в джунглях ты не будешь в безопасности?
Тяжесть в груди Мейса отступила, буквально чуть-чуть. Он сглотнул и понял, что ему стало легче дышать.
Она боялась за него. Она еще не пала столь глубоко, чтобы ей стало все равно.
Это уже была какая-то его победа.
— Мы не пойдем, через джунгли, — сказал он. — У меня есть наготове корабль с батальоном солдат. Мой передатчик поврежден, иначе мы бы уже возвращались назад. Ник говорит, у вас есть субкосм в пещерах перевала Лор-шан. Мы можем выбраться из этой системы через день после того, как доберемся туда,
Она вновь подняла голову, и в ее глазах по-прежнему не было надежды.
— Нам потребуется два дня, чтобы добраться туда. Если ты пробудешь здесь еще хотя бы два часа, Кар убьет тебя. Даже две минуты,
— Оставь Вэстора мне, — Мейс наклонился вперед, оперевшись предплечьями на полированные перила ха-уды. — Я не уйду без тебя.
— Ты должен.
— Давай я объясню это иначе, — Мейс сделал глубокий вдох. — Мастер Депа Биллаба, своей властью, как старшего члена Совета джедяев и генерала Великой армии Республики, я освобождаю Вас от командования республиканскими силами на Харуун-Кэле, как официальными, так и нерегулярными. Вы отстраняетесь от всех обязанностей и ответственности по отношению к данной планете. Вы исключаетесь из Совета джедаев до окончания расследования вашей деятельности на Хару-ун-Кэле и Вам приказано проследовать с максимальной скоростью на Корускант, где вы предстанете перед лицом Совета для суда.
