| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Ну почему этим имперским ошибкам природы не пришло в голову нумеровать этажи? Было бы очень мило с их стороны. И маленькая приписка. Скажем, так: пятнадцатый уровень, ангары, арсенал, кафтерии… Ну что им стоило?
Обделенному имперцами «ледорубу» пришлось пользоваться другими признаками. Там, где кабинки останавливались чаще всего, металлические стены шахты были поцарапаны. Таких уровней следовало избегать.
Шестью этажами (или уровнями… то есть палубами, да кому какая разница!) ниже Кастин отыскал место, где следов практически не было. Хороший знак. Донн сунулся в технологическую коробку замка… и чуть было не улетел с воплем вниз, потому что скобу от изумления едва не отпустил.
Механизм был нестандартный. Собственно, это вообще был не замок, а модуль системы безопасности. Что означало?.. только то, что за этой дверью кроется нечто ценное.
Кастин уже привычно прижался к стене, пережидая очередную кабинку, на этот раз летевшую снизу вверх, затем вернулся к насущным проблемам. Соваться на этот уровень, наверняка, опасно. Зато любопытно. Кастин сунул руку в подсумок за инструментами.
Возни с замком получилось много больше, чем ожидалось, но Кастин с детства расщелкивал чужой «лед», так что с задачей он справился. Механизм замка там тоже имелся, только оснащенный множеством сенсоров, регистрирующих, открыта или закрыта дверь, была ли кабина турболифта вызвана отсюда, или на ней приехали, и все такое. Сведения передавались напрямую в центральный бортовой компьютер. Донн отсоединил сенсоры. Компьютерный кабель он трогать не стал, от него зависело разрешение на вход-выход. Веселенькая могла получиться история: кто-нибудь с правом доступа хочет попасть внутрь или выйти наружу, а не получается, потому что нет связи с компьютером.
Открыть дверь он мог без труда, но, как только она вновь закроется за его спиной, без взлома он не выберется. Время для импровизации. Кастин подключил в цепь деку, ввел две программы — отслеживать частоту комлинка и передать команду открыть дверь, когда будет передан специфический сигнал на той частоте. Должно сработать.
«Ледоруб» убрал инструменты в подсумок и снял с плеча лазерный карабин. Затем с замирающим сердцем нажал на клавишу.
В отличие от большинства своих сестер в других турболифтах дверь скользнула вверх абсолютно бесшумно. В полутемном коридоре никого видно не было. Кастин перепрыгнул с лесенки на пол, огляделся по сторонам. По-прежнему никого.
Если честно, это был не совсем коридор, а длинная галерея с большими окнами в одной из стен. И помещения по ту сторону были ярко освещены. Кастину это обстоятельство пришлось по душе; изнутри его никто не увидит, а ему видно все. «Ледоруб» сунул руку в шахту, нашарил тумблер, перещелкнул его и, памятуя о скорости здешнего оборудования, отскочил.
Терминал отыскался практически сразу, у самого турболифта, но Кастин забраковал его — небезопасно. Неторопливой походкой имперского штурмовика, который ищет заблудившегося напарника, Донн отправился вдоль галереи.
А по дороге, естественно, заглядывал в окна. Первое помещение было очень просторное, у дальней стены стояли то ли крупные клетки, то ли небольшие камеры в виде кубов из транспаристила, в каждом кто-нибудь сидел. Донн насчитал шестерых гаморреанцев, одного, наверное, членистоногою, затянувшего свое обиталище паутиной, и эвока, в кубе побольше, заполненном водой, жила диалога; при виде «ледоруба» она высунула единственный глаз на длинном стебельке и принялась следить. За столом со встроенной декой устроился лаборант, ноги он закинул на стол и что-то с безумным видом печатал на клавиатуре. Похоже, играл. На Кастина он даже не оглянулся.
Далеко впереди Донн, несмотря на сумрак, разглядел терминал и устремился к нему, хотя трудно было сказать, заканчивается там коридор или поворачивает.
Он миновал еще несколько окон, за одним располагался операционный театр, там шел оживленный процесс. Четверо человек в хирургических костюмах, масках и стерильных перчатках возились с рослым мохнатым существом, в котором Донн распознал тальца.
В голову несчастного существа были вживлены тонкие трубочки, по которым из прозрачных контейнеров поступала какая-то жидкость. Тальц был привязан к столу ремнями и — находился в сознании. Остолбеневший Кастин смотрел, как не-человек разинул пасть и взревел; звук через транспаристил не проникал. Тальц сжимал и разжимал когти, дергая ремни, и обеими парами красных глаз следил за врачами.
Кастин догадался: тальц ревел не от боли, а от ярости. Странно. Тальцы считаются миролюбивыми и тихими существами, не способными даже мошку обидеть.
Еще несколько шагов, и неприятное зрелище позади. Кастин уселся за компьютер и вновь раскрыл подсумок.
* * *
— На «Железный кулак»? Нет, не думаю, — Лара спокойно покачала головой. — На «Мон Ремонде» от меня больше прока.
— Спорное утверждение, — Россик не стал выходить из себя, с безмятежной, словно приклеенной к лицу улыбкой он смотрел в ночную тьму. — Мы получаем «крестокрылы» и вас в качестве премии — ваш анализ боевых действий и соображения о Разбойном эскадроне и Призраках. Вы — настоящее сокровище для военачальника Зсинжа.
— Я предпочитаю вернуться к себе в эскадрилью, — совершенно искренне сказала девушка.
— Никак невозможно. Поэтому давайте предположим, что ваш напарник наблюдает за нами. Начинайте отвлекать его оживленной беседой со что-то погрустневшим Тавином, пока я выхожу на позицию.
Лара вдруг сообразила, что именно ей придется сейчас сделать, и испугалась. А еще она поняла, что собирается взять в плен человека, которому известны все ее секреты, и что этими тайнами придется теперь поделиться с Веджем Антиллесом, а вот уж он…
— Спасибо. Что-то не хочется. Поднимите руки, вы арестованы именем Новой Республики.
Тавин извлек из-за пазухи бластер, и вовсе не для того, чтобы передать оружие «сестренке». Россик оглянулся на неожиданного соратника, выражение лица эмиссара можно было охарактеризовать как насмешливое. Но руку на кобуру блондинчик все-таки положил.
— Вы не в том положении, чтобы бросаться подобными требованиями, Петотель. Напарник ваш далеко. Возможно, он наблюдает за нами. А может, и нет. Комлинк ваш, я знаю, выключен. Не делайте удивленных глаз, вам только что сообщили о сканере в доме, забыли?
Лара посмотрела на бластер в руке Тавина и без возражений исполнила вежливую просьбу поднять руки вверх. То ли сдавалась, то ли потягивалась.
— Дам вам двоим еще один шанс, — сказала она, — Отдайте оружие добровольно.
Россик не обратил на ее слова никакого внимания.
— Забери бластер и не спускай с нее глаз, — распорядился он. — А я займусь тем, чем собирался. Вы пока любуйтесь звездами без лишних семейных скандалов.
— Да без труда, — хмыкнул Тавин.
— А ведь могли бы и сдаться, — вздохнула Лара, сжимая правый кулак.
С едва различимых в чернильной тьме холмов прилетел тонкий ослепительный луч и клюнул Тавина в живот. Красавчик завалился на спину, выронив оружие.
Россик повернулся и сделал шаг вперед. Лара выхватила из кобуры бластер. Блондин собирался броситься на землю, подальше от круга света, он уже прыгал, когда Лара подстрелила его. Эмиссар военачальника Зсинжа рухнул ничком и больше не шевелился.
Девушка поднялась и держала обоих мужчин под прицелом, пока Дойнос со всех ног сбегал вниз по склону холма. Нужды в том не было, оба были мертвы, никаких сомнений. Лара вовремя вспомнила, что нужно изобразить взвинченное состояние и растрепанные чувства, и удивилась, потому что играть не пришлось, ее трясло на самом деле. Губы исправно дрожали, зуб на зуб не попадал. Лара чуть не плакала — от облегчения, что секрет продержится еще немного.
— Ты как? — выдохнул запыхавшийся кореллианин. — Цела? С тобой все хорошо? Они тебя обидели?
Лара кивнула.
— Он-н-ни х-хотели…
Голос прервался без малейшего усилия с ее стороны.
— Они х-хотели отвезти меня на «Железный кулак»… И я бы даже не сумела наврать им о наших, я бы просто исчезла, и все… Я бы не выдержала…
Бластер, зажатый в кулаке, ходил ходуном.
Мин пихнул Россика носком ботинка; тело безвольно перекатилось на бок, глаза блондина были открыты, только ничего не видели. Дойнос наклонился и вынул из руки мертвеца оружие.
— Почему твой брат в тебя целился?
— Потому что я отказалась идти добровольно. Я сказала, что никуда не пойду с этим вот… с Россиком. Наверное, тогда бы Тавину не заплатили. Он лишался из-за меня денег, здорово рассердился.
— Какой любящий у тебя брат, — Мин исследовал тело Тавина, попутно конфисковав и его бластер, оглянулся через плечо. — Извини, сорвалось. Я бессердечная скотина, да? Не надо было так говорить.
— Брось, Мин, все нормально. Тавин, которого я знала и любила, перестал существовать очень давно, я тогда была еще маленькой девочкой. Он превратился вот в это. Я скучаю по брату, но застрелил ты не его.
— Надо бы удостовериться, что тут не прячется еще кто-нибудь. Давай заберем их документы, обыщем дом и вернемся к машинам. Я хочу убраться с этой планеты как можно быстрее.
* * *
Никак не удавалось отдаться любимому делу целиком, не отвлекаясь, — не идет ли кто по коридору. Поэтому рубить «лед», наросший вокруг бортового компьютера, приходилось с оглядкой. Пока что никто из ученых, медиков и лаборантов не выходил в коридор, но счастье, как любит повторять коммандер Антиллес, не длится вечно.
А защита у здешней машинки была на редкость хороша. Кто-то, кого Донн был почти готов признать равным себе, наложил многочисленные слои, поэтому врезать чужеродную программу не получалось. Да, конечно, безымянный умелец не такой умный, как Кастин, но располагал неделями, месяцами, а то и годами, чтобы усовершенствовать работу. У Донна были минуты. И ни хваленые способности, ни инструменты не помогали.
Кастин злился и нервничал. Так, что почти не мог сосредоточиться на деле.
Он почесал в затылке. Ерунда какая… Крепкий «лед» он воспринимал как вызов своему мастерству, а злость лишь обостряла талант. Так почему же он отвлекается? «Ледоруб» откинулся на спинку стула, отодвинувшись от экрана.
Даже желудок и ноги подводили его — что, в конце концов, и указало на источник проблем и бесплодных терзаний. Все дело в том, чему он оказался свидетелем несколько минут назад. Отсюда эмоции. Тальц на операционном столе, тишайшее мирное создание, которого сводили с ума химическими препаратами.
Чушь. Никогда его не трогала судьба какого-то там экзота. Это же не люди, не гуманоиды, тальцы даже особого следа в истории Галактики не оставили, и если ученые решили поэкспериментировать с ними, ему-то что? Ученым виднее.
Тошнота не проходила.
С тальцем все кончено. Даже если он каким-то волшебным образом вырвется из плена и вернется домой, его жизнь навсегда изменится из-за того, что с ним здесь сделали. Как он придет на родную планету, к семье и друзьям, зная, что отныне опасен для них? Есть ли для него вообще путь обратно? Кастин всерьез сомневался.
«Ледоруб» обругал себя. Нет у него времени пускать слезы над незнакомым экзотом. Какое ему дело до судьбы потенциального трупа, над которым Зсинж решил немного поэкспериментировать?
Картинка стояла перед глазами и не уходила, вытесняя последовательность команд, необходимых для рубки «льда».
Симпатия.
Сочувствие к волосатому вонючему антропоиду и другим, таким же, которые сидят в транспаристиловых клетках. Иного слова, чем «трагедия», Кастин придумать не смог.
Но даже затерявшись в раздумьях, он не пропустил шипение гидравлики далеко за спиной. Кастин отключил терминал, сгреб в охапку деку и шлем и метнулся за угол, откуда осторожно высунул нос.
По коридору шагало отделение штурмовиков — одинаковые, призрачно-белые фигуры в полумраке. Шли ребята неторопливо, никуда не спешили, остановились у одного из окон, и командир аккуратно постучал по транспаристилу. Видимо, сумев привлечь внимание того, кто находился внутри, солдат тем же жестом постучал себя по шлему. Наверное, давал сигнал включить комлинк и получить сообщение.
Проклятье! Наверняка это его ищут. Где он ошибся? Кастин мог держать пари, что замел все следы, когда влезал в компьютерную сеть корабля.
Нет, постойте! Копаясь в замке, он еще понятия не имел об уровне здешней секретности. А что, если там стоял еще один датчик на самой коробке замка? Простенький такой, на движение. И Кастин засветился, не подозревая об этом.
Донн попятился и воткнулся спиной в очередное окно; на этот раз за ним располагался тривиальный кабинет, на данный момент никем не занятый. На бронированной двери красовался замок и надпись «Введите пароль».
Вот только солдаты добрались до поворота раньше, чем Кастин вскрыл код.
Что же делать? Драться или блефовать? Обман, скорее всего, не пройдет и уж наверняка задержит его, а к штурмовикам тем временем подтянется подкрепление. Кастин снял карабин с предохранителя.
Первый солдат завернул за угол и застыл на месте.
— Что ты…
Кастин выстрелил, попал бедняге в живот; солдата отбросило к стене, где он и свалился.
«Ледоруб» решил не дожидаться товарищей покойного, выстрелил еще раз — в окно и в следующую секунду прыгнул в него, вместе с транспаристиловым крошевом ввалившись в кабинет.
Донн перекатился через спину, прицелился в дыру. Направив оружие туда, где его уже не было, из-за угла выскочили еще два солдата. Нарушитель спокойствия дважды нажал на спусковую скобу; первый выстрел достался тому, кто стоял ближе. Штурмовик схватился за кирасу. Второй солдат пригнулся и исчез из вида.
Взвыли сирены, мигнул свет.
Кастин огляделся. Из кабинета в коридор вела еще одна дверь, и, похоже, через нее можно было попасть к турболифтам, контрольная панель благожелательно подмигивала зеленым огоньком.
Дверь послушно открылась — в чулан, забитый жесткими щетками, швабрами, ведрами, ящиками, контейнерами для мусора. Никаких окошек на галерею, зато еще одна дверь, которая столь же охотно привела «ледоруба»…
…в операционную. Медтехи бросили подопытного и пялились сквозь транспаристил в коридор, где последний штурмовик как раз исчезал за поворотом.
Зато первый добрался до кабинета, так как над плечом Кастина с шипением прошел лазерный луч и зацепил одного из лаборантов. Донн замер на месте, не в силах отвести взгляда, медик с развороченным затылком повалился лицом вперед очень медленно, словно погружался в вязкое плотное масло. Вместо головы у него был черный спекшийся ком.
Остальные медтехи так же медленно поворачивались к «ледорубу». Кастину откровенно хотелось блевать.
Он крутанулся на каблуках, выстрелил раньше, чем увидел цель, хотя штурмовик в дверном проеме оказался великолепной мишенью. Луч задел его по колену, солдат вскрикнул, оступился и упал.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
