Сноровисто они распеленали меня, удерживая освобожденные руки, ухватоподобными щипцами. Затем упаковали конечности в колодки, каждый коготь аккуратно одели в закругленный чехольчик, а лицо одели в плотный роговой намордник, который впрочем не мешал мне дышать. Затем достали банки, и облили мои раны пастой унявшей зуд. Потом вынесли из ближайшего склисса большое полотнище и плотно подогнали к моей закованной фигуре. Подрезали где надо, где надо склеили и через несколько минут я оказался упакован в теплый комбинезон. Затем меня скованного разместили под деревом, в ожидании чего-то и расселись сами, неподалеку.

Я теперь себе напоминал буйного сумасшедшего, и осталось ожидать только кормления с ложечки. От нечего делать я стал рассматривать своих "санитаров". Я видел их бронированные спины , и время от времени их забрала когда они поворачивались отконтролировать мое состояние.

Как я вычитал в "библиотеке", броня в этом мире самая дорогостоящая часть воинского снаряжения. И не от того что дорог материал или сами заклинания которыми напитывают её. Дорога работа ремесленника который подгоняет броню под конкретную фигуру. И совершенно ясно что броню с убитого воина, или вышедшего в отставку, никак не наденешь на другого. Каждый раз приходится ковать и сочленять заново. Конечно оружейники, как смогли, приспособили броню к массовому производству путем создания модулей из которых можно собрать множество конфигураций. Но все равно при сборке приходилось собирать и подгонять не один день, кроме того сконфигурированная броня явно уступала инд.пошиву. Так вот на спинах обращенных ко мне глянцево чернела тщательно собранная броня индивидуального изготовления. И судя по обилию рун, змеившихся и мерцавших на пластинах, высшего качества! Так что меня, с ленцой оглядывая, охраняли лучшие воины мира.

Насколько я смог понять из книг мертвого города, только самые сильные кланы могли содержать пару десятков воинов такого разряда, а эпоху войны городов, таких воинов не видали на поле битвы. Там они были на острие подлых ударов, коварных убийств, и щитом владык. А на поле битвы основную массу составляли бывшие клутху, вооруженные грозно, но ничем не защищенные, разве что щитами. Под мертвым городом, как значилось в боевом журнале существует, так называемое "мясное поле". Там земля устлана была слоями гниющей плоти, и кое где металлическими горами высились разбитые боевые големы. Сей час то оно наверное проросло давно буйными джунглями, а вот тогда оно долго не могло очистится, яды убили все микроорганизмы, и долгие годы неразложившиеся тела усыхали в твердую корку палящим летом, и снова размокали по дождями.

Видел я места яростных схваток в городе, это, наверное, был его последний бой со своим ныне процветающим соседом. Здания растекались каменными слезами, кое-где от них оставалась колоссальная скорлупа, на дне которой светилась смертью жижа. Были места, где городские кварталы были разбрызганы громадными всплесками, на дне чудовищных воронок до сих пор курился пар, и багровели угли. Миллионы жителей города, видимо те кого не стоило забирать, в конце сражения спустились в нижние этажи зданий и теперь гуляя наверху по мостам иной раз можно было различить холмы и россыпи скелетов и окаменевших тел. По нашим земным масштабам в городе как будто разорвались десятки ядерных бомб, и лишь чудовищные габариты и прочность зданий сохранили его труп.

Нашел же я на трупе, то что в таком случае на трупах и находят. Немного истории его жизни, внутреннее его строение, историю его ран, и причину смерти. Однако я так и не нашел того что надеялся, как пустым я вошел в него, так пустым я видимо из него и уйду. Знание, которое, я из него извлек, относилось лишь к умению убивать, а в этом я не испытывал недостатка.

Прервав течение моих мрачных мыслей на полянку опустился ещё один склисс. По реакции моих охранников я понял что прилетел тот кого мы ждали.

Легко перелетев через борт на землю спрыгнул странный субъект. Его анатомия была верхом оригинальности в мире непостоянства форм. Верхняя часть его тела напоминала букву М, насколько я мог различить под одеянием. Из середины буквы свисала узкая треугольная голова, явно не сосредоточие разума. Два верхних угла буквы — были плечи с которых свисали плетеобразные руки. Нижняя часть тела продолжавшаяся из нижней части М как будто принадлежала ещё одному существу, по форме что то вроде Ж с отогнутыми вниз концами. Видимые под одеждой части тела, были серо-зеленоватые с выростами в виде шипов. Несмотря на столь сложное строение, субъект передвигался быстро и грациозно. Через мгновение он очутился в полуметре от меня. Ему поднесли сложного вида приспособление на которое он сел. Затем существо произнесло тихим и приятным голосом странную фразу:

— Я почти счастлив, увидеть тебя воочию, мой милый ученик.

Я несколько оторопел...

— Не имел чести быть вашим учеником — затем добавил на всякий случай — господин...

— Это поправимо, ведь ты уже жаждешь учиться. Я вижу в тебе хорошие задатки, но у тебя нет пока стиля, всего лишь прекрасная и талантливая любительщина.

— Собственно чего вы ко мне пристали, так назойливо? От вашего желания учить просто спасу нет!

— Как мне показалось ты достаточно умен, и вполне можешь сам разобраться, зачем ты нам нужен. Ты алмаз, в грязи, тебя надо огранить обучив, и оправить в подходящее снаряжение, и ты заблистаешь. Заблистаешь в кольце на моей руке, а рука будет править.

— Не чувствую я склонности к тому чему вы хотите меня огранить...

— О милый ученик это не проблема, немного старания и ты влюбишься в свой талант. Тебе сказочно повезло, что у тебя будет такой любящий учитель. Но, к сожалению как бы ни был приятен разговор с тобой на лоне природы нам придется поторопиться.

— О вы, мой самозваный учитель, я никуда не тороплюсь, стараниями Ваших воинов мне вполне удобно.

— Всего лишь вопрос разума, твоя маленькая подружка очень успешно лишает меня столь дорогих воинов, одного за другим. К тому же твой покровитель Сулла, весьма сообразителен, и не хочется давать ему лишние шансы.

Сулла? Причем здесь Сулла? Я признаться уже весьма основательно подзабыл о кровавом диктаторе. Оказывается он уже в игре. Следует это учесть.

— Предлагаю тебе, ученик, совершить путешествие, на моем личном склиссе, поверь, это самое безопасное транспортное средство. Тем более его заговаривали несколько лет подряд, впрочем, ты этого заметить никак не можешь, что очень хорошо.

Ко мне поднесли странное устройство, что-то вроде сложно изогнутой рамы. Меня прицепили за колодки к крюкам, затем пара особенно крепких воинов отнесла меня в склисс. Мой собеседник присел рядом со мной дружески полуобняв меня за плечи. Несколько воинов запрыгнули в склисс, они заняли позиции у легких молниеметов. Склисс был вооружен вчетверо больше чем любой мной виденный. Подняли за ручки броневые щиты, лишив меня возможности обозревать окрестности. Затем склисс мягко заурчал оторвавшись от земли. Как ни странно верхушки деревьев я видел поверх щитов, значит склисс практически тащился по земле брюхом. Вверху над нами поперек курса поднялся целый воздушный флот. Не меньше шести айсов, три десятка склиссов с кучей народу.

— Ничего себе, сколько за мной охотников!

— О нет это не за тобой, это для Бисх. Заставить их трижды подумать.

— Причем здесь Бисх?

— Сулла знает о тебе многое, и связать возню в этом районе с тобой не нужно много времени. Я думаю он уже на подлете.

— Как Вы меня нашли?

— Всего лишь разветвленная агентура и патрулирование, в среде ашиуров наделали много шума твои убийства магов. Следы болотохода сохраняются несколько дней, а громолов очень уж фонил во время пиршества, которое, ты ему подарил. Патрулю осталось лишь, отметить толпу горпов, которые, вообще-то ходят по одиночке, в качестве его меню. Поскольку вероятный район твоего нахождения был уже известен, то осталось созвать ближние патрульные группы, и вызвать меня с тенями из тотелма.

— Почему же флот не охраняет нас, если вы Бисх боитесь?

— Он слишком пострадал во время операции, признаюсь, ты который раз приносишь нам незапланированные потери. Поэтому мы опишем изрядный крюк, а эскадра отвлечет основные силы Бисх.

— Вы пожертвуете всеми, солдатами взамен меня? Не слишком ли расточительно?

— Ученик, ты правильно мыслишь. Нет, конечно, в моих глазах ты больше стоишь, чем все эти солдаты. Не беспокойся, они не будут вступать в бой, они лишь рассыплются заставив Суллу проверять каждый склисс. Он не будет убивать экипажи, ему лучше, как и мне, избегать открытого конфликта. Мы же, еще как бы союзники, и останемся ими, если без приключений доберемся до тотелма.

— Почему? Почему Вы так уверены в действиях Суллы? Вы что его хорошо знаете?

— Сулла, кровавая карта войны городов. Всякий мало-мальски знающий историю этой разрушительной войны, знает Суллу. А уж мне то, опасно не знать. Вот только не знал, что он ещё жив, его существование существенно меняет расстановку сил, правда не так сильно как твое.

— Вы воевали с Суллой?

— Я вижу, тебя очень интересует история? Похвально! Мне будет легче тебя учить. Что до твоего вопроса, то конечно нет. Меня еще не было в этом мире. Я пришел лет на двести позже, а вот глава нашего клана был как-то под его командованием. Впрочем, он с ним и тогда не общался, чином не вышел.

Склисс ощутимо ускорился, броневые щиты сняли, и пейзаж наконец стал доступным зрению. Под склиссом раскинулась вздыбленная переворошенная земля. То тут то там из под грунта как гнилые зубы торчали буро-фиолетовые скалы. Растительность стала приземистой, и узловато-искривленной. Кое глее деревья вовсе не отрывались от земли а так и лежали на ней скрюченными стволами. Ветер изменился, склисс раскачивало, и бросало. Из спутанных древесных крон в сторону склисса выплевывались длинные осклизлые щупальца.

— Куда мы летим, явно не в сторону города?

— Мы летим сторону большой плеши. Можно сказать прилетели. Мне нужно тебя подготовить к моменту возвращения в тотелм.

— Зачем для чего?

Он не ответил, лишь отвернулся и стал смотреть на горизонт. Через несколько минут болтанки, на горизонте показались странные сооружения. Когда подлетели ближе стало ясно что место к которому мы направляемся — останки разрушенного купола, проржавевшие фермы, и перекореженные куски покрытия. Склисс влетел в зияющее отверстии проваленной крыши, и мягко приземлился на арену в центре. Здесь стояло еще несколько склиссов, раскинут шатер. У дальней стены в тени возвышалась угловатая массивная фигура — боевой голем. Меня вынесли из склисса, и поставили в раме прямо в аккурат в центр арены.

Мой "учитель" прошел своей стелющейся походкой к скоплению фигур у шатра. Те ему отрапортовали:

— Все готово господин Атт, только подгоним по размеру.

— Приступайте!

Ко мне подбежали щуплые субъекты, с мерками и шаблонами, что во мне замерили, что отстегнули, чем то намазали. Я себе напоминал тяжелую добычу, а они муравьев которые тянут её домой. Через несколько минут копошения они удалились в шатер. Далее полчаса на меня никто внимания не обращал. Наконец толпа субъектов вывалились из шатра, и вынесла продукт своего труда. Он мне очень не понравился.

Это был ошейник.

Чем больше я его рассматривал тем больше он мне не нравился, во внутренней стороне его виднелись острые лезвия прикрепленные наподобие затвора у фотоаппарата. Подошел и мой "учитель", он взял ошейник из рук мастеровых и поднес к моему лицу.

— Вот, посмотри внимательно!

Он расстегнул застежку ошейника, лезвия звякнув сомкнулись превратив ошейник в диск.

— Если ты хоть как ни будь нарушишь целостность кольца, то ты не успеешь даже подумать. — опять выразительно щелкнул ошейником.

— Если ты не придешь ко мне в течении заданного времени то ты уже никуда не придешь. — Тут ошейник щелкнул сам.

— Если ты ослушаешься меня, я смогу тебя разделить на две части где бы ты ни был. — Тут он щелкнул пальцами, и ошейник лязгнул еще раз.

Затем он не дав мне обдумать и минутки, нацепил его на мою шею.

— И что бы, не потерять тебя из-за твоих возможных попыток освободится, объясню. Ошейник не содержит ни капли магии, чистая механика, но твои острые когти тебе не помогут. Малейшее нарушение целостности, и пластины притянутся друг к другу, а на их пути окажется твоя шея. Только прочность ошейника удерживает их от неминуемой встречи. Правда, что бы, он не развалился от случайного повреждения, нам пришлось сделать его из самого прочного материала, который, мы смогли найти — стенки разрядного тоннеля склисса. Так что, относись к нему как доспеху, твоя шея теперь надежно защищена. Освободите его!

Меня мгновенно отстегнули от рамы, сняли намордник, и помогли встать. Мне нечего было сказать, непроизвольно я погладил ошейник. Почему-то, у меня вырастала железная уверенность, что смерть я приму именно от него.

— Иди за мной мне кое-что надо тебе сказать.

Он направился в сторону пролома. Я невесело поплелся за ним.

Когда мы оказались под открытым небом, он присел на камень и жестом пригласил меня присесть напротив:

— Я уверен мой ученик, что мы с тобой будем очень близки!

— Я как раз уверен в обратном...

— Твой ошейник заведен на три часа, и тебе стоит горячо полюбить меня за этот не столь большой промежуток времени.

— Несколько странное утверждение, Вы столько гонялись за мной и тут не найдя взаимность вы убьете меня , ха ха! Да вы поставите таймер еще на пару часов, а затем ещё.

— Видишь ли, таймер смогу поставить только я, а предполагаю, что в течение этого времени умру. Ну а затем и ты...

— Почему? — Я довольно глупо вытаращился на этого сумасшедшего!

— Я тебя поймал, стреножил, принес на шкуре колаба. Теперь я стал опасен и не нужен, тогда как раньше, я был опасен, но нужен.

Я подумал, и спросил:

— Вы видимо, хотите предложить вариант? Огласите весь список, пожалуйста!

— Какой список? Вариант только один, и ты в нем играешь главную роль.

Почему-то, именно это я и подозревал.

Глава 25 Первый урок.

Склисс полого маневрировал между стен тотелмов в вечернем тумане. Под лучами ходовых огней возникали, то мокрый шпиль, то круглый шар чехла молниемета, то огороженные тускло светившимися столбиками посадочные площадки. Везде, в каждом тотелме, и старом облупленном, и в грозном новострое, на выступах стояли часовые. А неподвижные обычно, хроги, плавно катились вслед нам, стволами. В воздухе, в капельках тумана, и в темных ущельях улиц зависла напряженность. Прикрой только глаза и можешь не успеть увидеть взрыв, хлестанье молний, розовые инверсионные следы выстрелов хрогов, ядовитое шипение шок-копий. Кажется небольшая ошибка в нашей траектории, крошечный повод и взорвется все. Вцепившись в борт склисса и терзая металл колпачками когтей, я выносил ожидание.

За одним из пологих виражей, далеко внизу я увидел до боли знакомый росчерк переулка. Там где то в глубине в темной щели, сидит скорченный ктулху, в моей бывшей берлоге. За толстой глыбой составляющей ей потолок, замазанная пометом хффурга, в трещине, лежит величайшая ценность этого мира, лишний шанс на выживание, моя вторая искра.