| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
"Как бы их приучить и мне коньячку предлагать?!"...
Минут через двадцать приехал Коля Завадский, и мы приступили к составлению ближайших планов. А поскольку "планов громадье", то это мероприятие неожиданно занимает у нас более четырех часов. Зато все задачи обретают конкретные очертания и сроки, а мы вычленяем основные проблемы.
По сути, их для начала "всего" три! Первое — это переезд в Москву. Второе — музыкальная "крыша", под которой нам позволят создать свой "творческий коллектив". Третье — нам как воздух нужна СВОЯ звукозаписывающая студия. Ну, или можно ставить их в произвольном порядке... Любая из этих проблем первостепенно важна...
Когда закончили определять "фронт работ", во весь рост встало желание чем-то перекусить, поскольку, как говаривала моя покойная бабушка — "кишка кишке уже фигу кажет"!
Все стали собираться, а Клаймич принялся перечислять достоинства кухни ближайшего ресторана, в котором он уже познакомился с шеф-поваром.
Телефонный звонок остановил нас практически у дверей. Клаймич снял трубку стилизованного под "ретро" телефона:
— Да, добрый день еще раз! Конечно-конечно... Даже так?.. Хм... Что ж... Ну, дай бог... Это славное известие! Я определюсь с датой и перезвоню. Большое спасибо. Не прощаюсь...
Григорий Давыдович задумчиво повесил трубку, и развернулся к нам:
— Это Татьяна Геннадьевна звонила... Она утверждает, что нашла нам ТРЕТЬЮ солистку...
* * *
...Большие серые глаза, тонкие черты лица и припухлые губы... Осиная талия, еле заметная грудь и узкие плечи... Высокий, сильный голос, взгляд пугливой лани и пепельные волосы пониже попы... Ничего себе такая девка...
— Машенька приехала в Москву из Владимира, учится у нас на втором курсе... — Татьяна Геннадьевна продолжает знакомить нас со своей протеже.
Девушка стоит неподвижно и с каменным выражением лица.
Клаймич доброжелательно улыбается, и начинает расспрашивать "кандидатку" о ее опыте публичных выступлений, любимом репертуаре и предпочтениях в музыке.
Мне скучно. Эта "Машенька" петь в группе не будет. Без вариантов...
...Директор школы готова была согласиться на любые мамины условия, лишь бы замять происшедшее. Но решить вопрос с экстернатом самостоятельно она была бессильна. Для этого требовалось решение РайОНО.
Недовольно посмотрев на меня, мама добавила:
— Я сказала директору о подготовке твоих песен для правительственных концертов, и что экстернат тебе потребуется из-за большой загруженности в репетициях. Но необходимо, чтобы согласие дали сверху.
"Правительственных... О как! Помнится, в третьем классе мы писали "правительственную" контрольную. Я тогда очень старался — ведь сам Брежнев ее сочинял! О-хо-хо... ".
А вообще, конечно, всё это херня. Это ж сколько над учебниками сидеть! Но всё же лучше, чем каждый день за партой.
Ну и поскольку я официально всё ещё числился больным и в школу не ходил, то мама, скрепя сердце, всё-таки отпустила меня в Москву. Решающую роль сыграло то обстоятельство, что мы ехали вчетвером: Клаймич, я, Завадский и Леха.
Чувствовалось, что маме очень хотелось поехать с нами, но отпрашиваться с работы, только выйдя из "двойного" отпуска, было бы — как она сама сформулировала — "откровенным свинством".
В Москву мы добирались самолетом. В аэропортах Пулково и Шереметьево народа вроде и много, но все какие-то неторопливые, меры безопасности не строгие, шумный самолет с компоновкой мест по два кресла и отсутствием бизнес-класса... как класса! Впечатлений много... Мило и ностальгично.
В аэропорту нас встречала черная "Волга"...
— Эдик зарабатывает этим себе на жизнь, — рассказывал мне еще в самолете Клаймич, — он как бы персональный водитель напрокат. Клиентов не очень много, но все щедрые. Мы например его нанимали, когда приезжали в Москву на гастроли. Не поедет же Эдита в автобусе с... аппаратурой и костюмами...
"Характерная заминочка...".
-...а также с обычными музыкантами и подтанцовкой. — закончил я за Клаймича.
Тот только неопределенно улыбнулся, и перевел разговор на другую тему:
— Подтанцовку никто постоянно не содержит. Просто разово привлекают танцевальные коллективы — иначе артистов будет не прокормить!
— Ну а нам необходимо будет иметь постоянную танцевальную группу, Григорий Давыдович. Наш коллектив должен принести на эстраду не только песню, но и зрительный ряд! Очень тоскливо смотреть на статично стоящего певца в костюме, иногда делающего пару жестов руками.
— Это зависит от таланта... — не согласился со мной Клаймич, — Магомаев еще и в бабочке выходит на сцену — а какая внутренняя экспрессия, сила голоса и облика! И на концертах народу битком...
— Да, — я не стал отрицать очевидного, — но как бы там ни было, это вчерашний день... И если мы первыми совместим талантливых исполнителей с их незаурядными внешними данными, а также дополним динамикой подтанцовки на сцене, то мы станем банально ВЕЛИКИМИ. Не в стране... в мире...
Клаймич неопределенно покачал головой, и погрузился в раздумья.
Когда "Машенька" вышла из аудитории, повисло молчание.
— Татьяна Геннадьевна, вы свою дочь за что так не любите?! — с "обезоруживающей" улыбкой поинтересовался я.
— Почему не люблю?.. — растерялась Верина мама.
— А что общего у красавицы Веры и красавицы Альдоны с этой симпатичной деревенской курицей? — убрав улыбку с лица, жестко спросил я.
Клаймич встал с кресла, положил мне руку на плечо, заставляя замолчать, и мягко сказал:
— Танечка — Виктор просто хочет сказать, что Маша безусловно очень привлекательная девушка с прекрасным голосом, но... другого плана, нежели Вера и Альдона. Это будет всем бросаться в глаза...
— У нее прекрасное колоратурное сопрано, хорошая внешность, и очень приличное знание английского языка. — непонимающе развела руками Татьяна Геннадьевна.
"Нет сисек, деревенская зажатость, и вид ботана-заучки".
— А еще она закончила школу с золотой медалью... — добавил я, намереваясь продолжить "по крайней мере, внешне", но...
— Да, и золотая медаль в школе... Витя, а вы откуда знаете? Вы знакомы с Машей? — удивилась Верина мама.
— Нет. По ее внешнему виду догадался... — буркнул я.
Все слегка посмеялись.
— Витя, Гриша, тогда сформулируйте точно, какая девушка вам нужна — а то получается, что я вытащила вас четверых из Ленинграда впустую. И не ближний свет, и время, и деньги, и... всё без толку... — с досадой пожала плечами Татьяна Геннадьевна.
Пока Клаймич распинался, что ничего страшного не произошло и никто не рассчитывал сразу найти нужную девушку, и мы очень ценим помощь и т.п. — я пытался сформулировать задачу.
— Смотрите, — я встал, — внешность: девушка должна быть в диапазоне "от Веры до Альдоны". Рост, внешность, вес, формы... Цвет волос не должен быть ни белым, ни черным. Я предпочёл бы шатенку, но могу согласиться и на рыжую! Ха-ха... Или на необычный цвет — такой, как у Маши, пепельный. Но лучше что-то более распространенное, поскольку в случае ухода солистки, другую с пепельными волосами найти будет почти невозможно.
Я мерно вышагивал вдоль небольшой сцены, и погруженный в себя, перечислял "требования к товару":
— Английский язык, или, на худой конец, хорошее знание какого-либо другого иностранного языка — это само собой. Лучше москвичка — чтобы не смотрела на мир, раскрыв рот и вытаращив глаза. Голос... Голос должен быть такой же, как и все остальное: в диапазоне "от Альдоны до Веры". Они втроем должны смотреться абсолютно органично... Совершенно разные — но похожие, как сестры!
Я остановился и посмотрел Татьяну Геннадьевну. Та выглядела... несколько ошеломленной:
— Я вижу, ты этот вопрос продумывал тщательно...
— И это еще не все. — хмуро сообщил я. — Самое главное — образ... У нас есть мягкая романтичная красавица Вера, у нас есть неприступно-высокомерная красавица Альдона — нам не хватает в группе энергично-веселой, красивой "Зажигалки", как бы ее не звали!
— Короче: Луну с неба, и звезды с небес. — невесело пошутил Клаймич.
— Таня, постой... — раздался откуда-то из угла негромкий женский голос.
Я даже вздрогнул — совершенно забыл про ту невзрачную тетку, которую Верина мама представила при встрече, как свою "коллегу".
— Да, Полина?.. — сразу же откликнулась Татьяна Геннадьевна.
"Тетка" встала со стула и подошла из своего угла ближе к нам. Растянутая розовая кофта, серая бесформенная юбка, невзрачная внешность — типичная "серая мышь", но видимо, тоже преподаватель "консервы".
— На первом курсе есть одна... из новеньких... Ты еще не видела. Меццо... скорее, эстрадное... — в голосе послышалось легкое пренебрежение, — К нам по национальному набору, но русская. Точно знает английский — переводила девочке из Ливана... И такая... "зажигалка", как ОН сказал. — и с ничего не выражающим лицом, легонько кивнула в мою сторону...
— Зачем наживать себе ненужных врагов? — явно стараясь меня не задеть, добродушно вещал Клаймич, когда мы обедали в знаменитой на весь Союз "Праге", — Ведь у вас же, Витя, прекрасно получалось общаться с Николаем Анисимовичем и его очень непростой супругой. А здесь вы на ровном месте обидели лучшую подругу Татьяны Геннадьевны.
— Ну, с одной стороны — кто же знал... — вяло отбрехивался я, больше поглощенный мясом по-французски, чем разговором, — А с другой — она сама разве не видела, что девочка "не формат"?
— Человеческие отношения — сложная и многогранная субстанция. — нравоучительно покрутил вилкой Клаймич, — Полина — лучшая подруга Татьяны, а Машенька — дальняя родственница совершенно одинокой Полины. Тем более, что объективно Маша красива, английский знает, и обладает хорошим голосом. А то, что вы видите третью солистку другой — так на то ВЫ и создаете группу, а не Татьяна или Полина.
Григорий Давыдович сложил вилку с ножом на опустевшую тарелку, и продолжил:
— Нам еще повезло, что Полина сумела поставить интересы подруги выше собственной обиды за троюродную племянницу, и упомянула про студентку с первого курса. Скорее всего, та завтра нам тоже не подойдет, как и Маша — но оцените сам поступок...
Я тоже сложил нож с вилкой, и поднял руки:
— Ладно, признаю... был неправ. Каюсь. Постараюсь загладить... А что у нас с МОСКОВСКИМИ музыкантами? Мы ведь вроде решили, что ленинградских в Москву перевозить слишком накладно.
— Найдем... Тут на хороших музыкантов выбор богаче, чем у нас. — вступил в разговор Завадский, — Я сегодня с парочкой уже договорился встретиться, но все сразу спросят про аппаратуру и зарплату.
Мы уставились на Клаймича.
— Вопрос денег. — бывший "музрук Пьехи" философски пожал плечами, — И музыкальную, и звукозаписывающую аппаратуру проще достать у нас в Ленинграде. По крайней мере, мне проще... Бесспорно, музыкантов лучше подбирать в Москве... По зарплате нужно определяться параллельно с тем, от какой организации будем работать.
— Я всё же предлагаю как ударника принять кандидатуру Роберта... Он настоящий талант, я другого такого не знаю... — упрямо наклонил голову Николай, — Семьи у него нет, переехать в Москву ему ничего не мешает, и на деньгах он человек не зацикленный.
Я хорошо помнил, какое впечатление на меня произвело мастерство барабанщика из группы Завадского, и ничего против не имел. Леха тоже согласно закивал головой, не переставая поглощать свежайшую осетринку, украшеную зеленью.
— Я его не слышал — но доверяю вашему мнению, Николай. — спокойно согласился Клаймич.
— Профессиональных музыкантов у нас тут только двое — вы и Николай. — посчитал нужным встрять я, — Так что лучше принимать решения по факту, а не по "доверию". Вы, Григорий Давыдович, сначала игру Роберта "посмотрите" — а потом и решайте на пару с Николаем. Так будет правильней...
Обоих это решение удовлетворило, и мы перешли к следующему вопросу — квартирному. Поскольку в Москву ездить теперь придется часто, то съём квартиры представлялся вариантом оптимальным.
К счастью, у Клаймича в Москве был знакомый маклер, который, по уверению Григория Давыдовича, "Найдет и снимет всё что угодно... разве что, кроме Кремля... Да и то, не факт!".
Зависшим остается вопрос, от какой организации будет работать "наша группа", но тут я лично был бессилен. А чтобы обратиться за поддержкой к паре Чурбанов-Щелоков, нужно сначала "прозвучать" на весь Союз.
Что ж, песни для "правительственных" концертов готовы, а для записи новых "хитов" мы и организовываем группу и студию.
Жаль, что я так плохо разбираюсь в компьютерах. Уверен, что в интернете есть множество программ, которые в этом времени могли бы сделать меня "ГУРУ ЗВУКА". Ну, ещё не вечер... Помучаю Айфон — может, чего и вымучаю!
Остановились мы в гостинице "Россия" — через "Ленконцерт" Григорий Давыдович заказал нам два двухместных номера.
"Категорически неудобно... Всегда предпочитал спать один. В крайнем случае, с женщиной...".
Вечером в гостиницу к Клаймичу приехал тот самый "Великий маклер". Звали "фокусника жилплощадью" Яков Ефимович Эдель.
"Ну кто бы сомневался, азохн вей!".
Леха с Николаем пошли немного прогуляться по вечерней Москве, а я решил поучаствовать в "жилищной" беседе, проходившей в гостиничном буфете на нашем этаже.
— ...Нэ будем тянуть кота за все подробности — так шо я вас понял, за квартиру. — небольшой седовласый колобок с большим крючковатым носом и пухлыми румяными щечками, уже минут десять разыгрывал для меня комедию под названием "Беня Крик московского уезда".
Для меня — поскольку Кламич хоть и сдерживал улыбку, но почему-то этот балаган сам не пресекал. В этой встрече у меня был большой "личный" интерес, так что нужно было его реализовывать, и лучше до возвращения Завадского и Лехи.
"Ну держись, сионская грусть!".
— Яков Ефимович, шоб ви здохли — так ви мне нравитесь! Но давайте ужо поговорим за деньги...
"Колобок" поперхнулся посреди очередного "фольклора", а Клаймич сначала сдавленно хрюкнул... но не сдержался, и захохотал в голос!
...Когда "высокие договаривающиеся стороны" перешли на нормальный язык, то наши потребности были сформулированы предельно четко: для проживания артистов требовалась нормальная трехкомнатная квартира, а для "деловых встреч" — очень хорошая(!) "где-нибудь в Центре".
— Туда должно быть не стыдно пригласить высокопоставленных гостей и различных товарищей из творческих Союзов! — с умным видом сформулировал я.
В ответ, поморщив лоб и подергав себя за выдающийся нос, Яков Ефимович пообещал первые варианты предложить для просмотра уже завтра...
После этого я перешел к "гвоздю программы":
— Двухкомнатная квартира в Ленинграде, на Васильевском острове. Кирпичный пятиэтажный дом довоенной постройки, четвертый этаж, без лифта, изолированные комнаты — четырнадцать и шестнадцать метров, кухня — семь с половиной, телефон, балкон, паркет. Потолки — три семьдесят пять метра. Нужна равноценная или лучшая квартира в Москве.
Эдель с интересом глянул вначале на меня, а потом на Клаймича:
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
