"Замок на краю Бездны"

Убедившись, что все прошло успешно, Элька вынырнула в реальный мир, контролируя искина одним потоком мышления. Здесь прошло всего пять секунд, а для нее — добрых пять часов. Смоделировав для воспитателей картину псевдореальности, девушка отключила камеры наблюдения.

— Можешь не бояться, — сказала она, торжествующе улыбаясь. — Воспитатели нас больше не видят.

— Что? — растерялась семьдесят шестая.

— То, что слышишь.

Элька повернулась к голоэкранам, и те зажглись, подчиняясь ее мысленной команде. Начали распахиваться и захлопываться дверцы стенных шкафов, из стен выезжали и прятались какие-то агрегаты. Ти-76 смотрела на это широко распахнутыми глазами и ничего не понимала. Взяв себя в руки, она вслушалась и сразу уловила исходящие от сто двадцать третьей мысленные приказы, покорно исполняемые системой. Никогда еще система не исполняла приказов воспитанников! Значит?..

— Ты взломала искина? — недоверчиво спросила она.

— Угу, — довольно кивнула Элька.

— Но как?!

— А вот так! — развела руками девушка. — Через двенадцатимерность.

— Через двенадцатимерность? — тупо переспросила семьдесят шестая.

Элька немного постояла, с сочувствием глядя на понурую сто пятую — надо развеселить маленькую. Загадочно улыбнувшись, она достала из пространственного кармана свою гитару. Эх, как жаль, что она еще не полноценный Бард. Поглядела бы, что смогли бы сделать ди-эмпаты против контролирующего с эффектором в руках! Присев напротив девочки на корточки, Элька начала играть веселую детскую песенку о сбежавшем из дому деревянном человечке с длинным носом, сказку о котором ей как-то рассказал Дин.

Сто пятая недоверчиво уставилась на девушку, даже потрясла головой, но ничего не изменилось — в комнате звучала песенка. Совершенно невозможная вещь — в школе не признавали ни музыки, ни литературы, считая подобные занятия уделом полуживотных. На губах ребенка появилась неуверенная улыбка. На мгновение перестав играть, Элька легонько щелкнула малышку по носу. Та заулыбалась уже весело. Вскоре девочка хлопала в ладоши и смеялась.

— Жаль, нельзя больше, — вздохнула девушка, вернув гитару на место. — А то воспитатели при виде нее сразу неладное заподозрят.

— Это да, — согласилась семьдесят шестая. — Слушай, ты кто такая?

— О контролирующих слышала?

— Кто здесь о них не слышал?

— Я — ученица Безумного Барда, — усмехнулась Элька. — Попалась по-глупому, так воспитатели решили, что сумеют меня "перековать"...

Семьдесят шестая несколько мгновений недоверчиво смотрела на нее, затем рухнула на кровать и принялась хохотать, колотя руками по покрывалу.

— Идиоты... — простонала она, немного успокоившись. — Боже, какие идиоты...

— Увы, кое в чем они меня едва не убедили, — помрачнела Элька. — Пока малышку не увидела. Сволочи проклятые! Она же маленькая!

— Знаешь, сколько таких маленьких здесь из того же даана мертвыми вынули? — закусила губу семьдесят шестая, затем подхватила девочку на руки и принялась тетешкать, что ей давно уже хотелось сделать.

— Мертвыми? — сжала кулаки Элька. — Но зачем? Ведь дар ди-эмпата — редок!

— Редок. Но, по их мнению, лучше потерять воспитанника, чем позволить "полуживотному" овладеть искусством манипулирования реальностью.

— А как ты сумела себя сохранить-то?

— Как? — понурилась Ти-76. — Я еще дома умела сознание расщеплять. Не хотела маму с папой забывать. И не забыла!

— Тогда ты и имя свое помнишь? Меня, кстати, Элой зовут. Можно просто Элькой, я привыкла.

— Имя? — растерялась семьдесят шестая. — Ри... Нет, Ра... Рахель! Да, Рахель Коэн!

— Откуда ты?

— С Земли, из Израиля, — хмуро буркнула Рахель.

— Мой наставник тоже родом с Земли! — обрадовалась Элька. — Из США.

— Правда?!

— Ага! Я отсюда все равно сбегу. Если хочешь, вместе сбежим. А наставник поможет тебе домой вернуться.

— Еще бы я не хотела! — едва не подпрыгнула Рахель. — Знала бы ты, как я их ненавижу!

Она опустила голову, едва сдерживая слезы.

— Не плачь... — дотронулась до ее щеки сто пятая. — Сама говорила, что плакать нельзя...

— Конечно, маленькая, — сквозь слезы улыбнулась Рахель. — А как тебя мама называла?

— Зайкой... — надулась девочка, начав тереть кулачками глаза.

— Ты скоро увидишь маму, — твердо пообещала Элька. — Я не я буду, но я тебя, маленькая, домой верну. Только потерпи немного.

— Я потерплю... — жалобно сказала малышка.

Надолго задерживаться ей было нельзя, это понимал даже ребенок — даан не забывается, слишком страшная боль. Девочку умыли, чтобы скрыть слезы слез, и строго наказали вести себя спокойно. Да она и сама осознавала необходимость этого. Ушла сто пятая очень неохотно.

— Они нас еще не видят? — покосилась на потолок Рахель.

— Нет, — подтвердила Элька. — Искин моделирует наше обычное поведение на основании старых записей и подсовывает воспитателям эту модель.

— Я одного не могу понять... — задумчиво прищурилась землянка. — Раз ты ученица Барда, то почему ты еще здесь? Разве Барды бросают своих в беде?

— И сейчас ищут, — тяжело вздохнула Элька. — Я ощущаю трепетание Сети. Выйти бы в нее, да сообщить о себе, только я еще не умею. Ни разу в Сеть не выходила. А отыскать эту паскудную школу непросто — она в пространственно-временном кармане находится, в мини-вселенной. Поди найди ее...

— Ясно...

— Слушай, а какому конклаву принадлежит ди-школа? — поинтересовалась Элька. — Никак не могу понять. Иногда кажется, что Юои Жерг, иногда, что объединение Итеан, иногда, что Алхарак, иногда, что вообще Д'зе К'хо Л'ан. Ото всех взяли худшие черты.

— Не знаю, — вздохнула Рахель. — Только воспитатели здесь из очень разных народов и далеко не всегда люди. Я видела двух т'гаку и крихата<1>.

— Вот как? — прищурилась девушка. — Неужели объединение ди-эмпатов разных конклавов? Тогда дело куда хуже, чем я думала.

1. Крихаты — разумная раса, напоминающая безволосых одноглазых обезьян с четырьмя руками.

— А как ты бежать собралась? — спросила землянка.

— Еще не знаю, — пожала плечами Элька. — Но придумаю. Да и наши меня без помощи не оставят, я наставника знаю, он не успокоится, пока не найдет. А там ди-эмпатам можно будет только посочувствовать.

— Это точно! — рассмеялась Рахель. — Ты не представляешь, как воспитатели боятся контролирующих, с каким затаенным страхом говорят о них. Теперь понимаю, почему тебя в даан ни разу не отправляли.

— Дело не в этом, — помрачнела Элька. — О-тиэ со мной беседы долгие ведет, самые простые вещи так выворачивает, что я потом долго понять не могу, что к чему. Логикой меня решила задавить, заставила даже поверить кое во что. И я верила, пока девочку не увидела. А сейчас поняла, что любые слова и доказательства поступающих так с детьми — изначально фальшивы. Теперь мне на все логические построения о-тиэ плевать. Знаю, чего они стоят.

— И я всегда знала, — взгляд Рахель сделался жестким. — Притворяться научилась, да только с каждым днем все тошнее...

— Ничего, прорвемся, — заверила ее Элька. — Непросто будет, но прорвемся.

— Мне остается только надеяться, — грустно улыбнулась землянка.

— Ладно, давай спать — завтра нелегкий день.

Соседки разделись и легли, после чего Элька снова включила камеры наблюдения, скрыв следы своего вмешательства в операционную систему. Однако заснули они далеко не сразу, каждая думала о своем. Элька размышляла о возможности побега, пытаясь понять, как это можно провернуть. А Рахель вспоминала жизнь дома, в Израиле. Вспоминала маму, папу и младшего брата. Ему сейчас уже тринадцать, наверное...

В школе происходило что-то странное. Воспитанники тайком переглядывались, пытаясь понять, что случилось и почему воспитатели так встревожены. Почему они кучкуются, что-то с жаром обсуждая? Увы, никто ничего не понял, но тревожную атмосферу будущие ди-эмпаты ощущали четко.

Ничего не понимающая Элька тайно сканировала память искина, но ничего интересного там не нашла. Видимо, информацию о происшедшем еще не внесли в базы данных. Далеко не сразу до девушки дошло, что она, вообще-то, может и подслушивать разговоры воспитателей. Для начала Элька подключилась к камерам, установленным в кабинете и-риэ — здесь не доверяли никому, потому даже резиденция заведующей находилась под наблюдением. Там оказалось пусто, а сама и-риэ оказалась в кабинете старшей о-тиэ, надоевшей девушке за последнее время донельзя. Достала своими заумными разговорами, над которыми Элька больше не задумывалась — просто отметала. Что бы ни говорила женщина, способная издеваться над маленьким ребенком, все ее слова — ложь. Нет смысла думать над ними. А вот послушать беседу высших ди-эмпатов школы никак не помешает.

— Значит, подобных случаев еще не было? — хмуро спросила и-риэ.

— Увы, — подтвердила о-тиэ. — Чтобы человек в возрасте больше ста проявил способности ди-эмпата, да еще и столь сильные? Нет, прецедентов не зафиксировано.

— И кто он?

— Один из высших у-юэи эрганата, мастер изменений, о-ра предпоследней экспедиции зонирования.

— Странно... — прищурилась и-риэ. — Не вижу логики.

— Полностью с вами согласна. Но кем бы ни был разумный, после обнаружения у него дара он немедленно передается в распоряжение корпуса, теряя все прежние должности. Способности о-ра были случайно обнаружены ди-эмпатами экспедиции во время поиска Барда. Мастер изменений начал проводить ментальное сканирование поверхности планеты — неловкое, непрофессиональное, но все же сканирование. Во время допроса сообщил, что слишком хотел отыскать контролирующего. Чтение памяти подтвердило его слова. Вывод аналитиков: под влиянием перенапряжения проснулся латентный дар.

— Где он сейчас?

— Скоро прибывает сюда. Не исследовать данный феномен мы не имеем права.

— Вы правы, не имеем.

Презрительно фыркнув, Элька отключилась. Ее ничуть не интересовал надменный у-юэи, внезапно проявивший способности ди-эмпата. Зато его прибытие — интересно. Возможно, удастся узнать, как работает местная транспортная система. В памяти искина об этом ничего не было. Значит, в мини-вселенную проникают извне. Как? Корабли? Возможно. Или порталы. Придется внимательно отслеживать все происходящее, может, удастся уловить хоть приблизительные координаты перехода. Впрочем, они опять же не помогут — способность открывать порталы ее покинула, а по нити уйти за пределы кармана не получается.

Довольно долго все было тихо, а затем недалеко от командного центра станции из воздуха возникли несколько человек. Элька досадливо хлопнула по боку рукой, не сумев обнаружить портала. Как они здесь оказались, демон возьми?! Девушка задействовала все ресурсы мозга, но ничего не нашла. Никаких следов! Что это значит? Что-то, да значит. Ночью придется порыться в архиве, возможно, найдется информация о подобных перемещениях.

Вскоре воспитанников выстроили в очень редко используемом зале собраний. Элька скучающе поглядывала по сторонам, отслеживая ауры. Почти у каждого взрослого ди-эмпата они были наполовину серыми, вызывали омерзение на уровне подсознания. Что они с собой сделали? Зачем? Неужели не понимают, что Сеть просто не пускает их выше определенного уровня? Не пускает просто потому, что они такие.

— Представляю вам нового воспитанника, Ти-127, — вышла в центр зала и-риэ.

Элька перевела скучающий взгляд на невысокого крепкого мужчину лет сорока на вид и едва не упала. У-юэи, говорите? Да какой же это у-юэи, когда это воин Пути! Его ауру ни с чем не спутаешь. Палач прислал помощь! Слава тебе Владыка Небесный! Девушка тронула несколько ближайших нитей, заставив их вибрировать. Воин Пути сразу уловил вибрацию, нашел взглядом Эльку и на мгновение опустил веки, давая понять, что узнал ее. Девушка едва сдерживала истерический смех. Она не одна! Больше не одна!

VI.

Мелодия осознания.

Кена и-Ланисер, стипендиат фонда Развития.

Полотнище таможенного портала кратко вспыхнуло по краям красным, предупреждая о скором прибытии на досмотр пассажиров с лайнера "Нарг Хардин", пришвартовавшегося к одной из причальных мачт орбитального космопорта — корабли такого размера никогда не опускались на поверхность планет, только в случае катастрофы. Таможенники недовольно переглянулись — снова эти нищие эмигранты, возись тут с ними. И на кой ляд правительство позволяет жителям недавно присоединившихся к Оделану планет эмигрировать на более благополучные? Сидели бы в своем болоте, не мешали жить занятым людям, так нет же, лезут и лезут. Хорошо хоть, на сей раз — гуманоиды, а не двухголовые крокодилы, как в прошлый. Вот уж страху натерпелись, пока досматривали! Одна мысль была: чтобы на месте напополам не перекусили — огромные пасти, наполненные зубами, это вполне позволяли.

Прочитав появившийся в воздухе текст, эргин<1> Огоа-Ар несколько успокоился — не эмигранты, а вовсе даже стипендиаты фонда Развития, выискивающего на новых планетах талантливую молодежь и направляющего на учебу в метрополию. Это совсем иное дело, фонд платит студентам стипендию, которая повыше иных зарплат. Неудивительно — будущая элита общества. Правильная, если разобраться, политика интеграции — ввести наиболее талантливых и предприимчивых молодых аборигенов в высшие круги оделанского общества. Проходит два-три поколения, и новая планета оказывается буквально впаяна в состав империи. Эргин сам когда-то был стипендиатом фонда — его родной мир только вступил в век пара, когда с неба опустились оделанские корабли. С тех пор прошло больше ста лет, и офицер не желал себе иной судьбы. Не приди империя, он бы давно умер, дома и не слышали, что люди могут жить по тысяче с чем-то лет, а не жалкие семьдесят-восемьдесят. Сейчас, правда, там все иначе — обычная оделанская планета, не самая богатая, но и далеко не бедная.

1 Эргин — воинское звание, приблизительно равное капитану.

Снова бросив взгляд на продолжающее висеть в воздухе предписание, офицер приподнял брови — Ирел, как называлась планета, с которой прибыли стипендиаты, оказался довольно развитым миром, лет тридцать назад ирелийцы самостоятельно вышли в космос, хотя о межзвездных перелетах пока не помышляли — до разработки теории гиперпространства их ученым было далеко. Тем более, что ресурсы планеты постепенно истощались, а население увеличилось. Дело шло к междуусобной войне с применением ядерного оружия, и появление имперских кораблей стало для ирелийцев спасением. Оделан никогда не захватывал планеты силой, имперские социотехники не зря ели свой хлеб и умели формировать предложения, от которых невозможно отказаться. Вот и два самых крупных государства Ирела охотно согласились пойти под протекторат великой галактической империи, а мнения мелких никто не спрашивал — никуда не денутся.

Лениво проводя досмотр, эргин с любопытством рассматривал молодых ирелийцев. Люди как люди на вид, только непривычно белокожие, а не смуглые. Ничего, местное солнце быстро заставит их загореть. Кое-кто одет богато даже по имперским меркам, кое-кто нищенски — стипендиатов явно набирали из разных слоев общества. Да и известно ведь — для фонда Развития имели значение только способности кандидата, а не то, сколько у него денег.