Когда вооруженный карабином, с болтающимся на поясе охотничьим тесаком Барон ворвался в сауну, она уже была в том состоянии подпития, когда душа и задница просят приключений и появлению своего хозяина даже обрадовалась.
— Барон, милый, это ты? А я уже соскучилась.. — томно поведя ножками пьяно замурлыкала Гепара.
Глядя на роскошные формы женщины, Барон сглотнул. Похоть вновь ударила ему в голову. Ни слова не говоря, он отбросил ненужное оружие, сорвал пояс и бросился на Гепару, моментально подмяв её под себя. Та в ответ лишь хмельно захихикала.
Наутро злой, с раскалывающейся головой, дебаффом к бодрости, Барон выполз из спальни, куда они с Гепарой потом переместились после короткого и яростного секса в мини-сауне. Сколько он вчера выпил он не помнил, но под ногами катались несколько бутылок из-под виски, бренди, джинна. Неизвестный хозяин кабинета знал толк в алкогольных отравлениях.
Похмеляться не стал, внутренне чутье подсказывало, что будет только хуже. Поэтому, потянувшуюся за бутылкой из открытого бара, руку отдернул и вышел в коридор. И правильно сделал. То, что внутреннее чутье не ошиблось, подтвердил интерфейс, мигнувший сообщением о получении +1 к параметру "интуиция".
На улице он почувствовал себя зябко, хотя было тепло и солнышки активно нагревали земную поверхность. Видимо сказывались всё те же последствия вчерашнего отравления организма алкоголем. Нарисовавшийся непонятно откуда Залепуха, завистливо унюхавший перегар, терся рядом, но спросить "а чо, есть чо выпить?" не решался. Выдрессировался.
— Ну как тут вообще? Ночью никто не ломился? — Барон, свирепо прищурившись, уставился на Залепуху. — Остальные где? Где Севан, где колобки эти?
— Севан с мелкими один из домов занял, хозяин. Колобки эти тоже. Насрывали овощей, фруктов, ягод и в дом. Я им кричу — хозяин-то вам разрешил? А они — занят хозяин, не до нас ему, а мы жрать хотим. Надо их наказать, хозяин, а то как это, тут же всё твое, а они давай срывать без разрешения. Не дело это.
— Накажем, Залепуха, всех накажем. Сам-то что делал? Тоже небось фруктов каких-то нажрался и спать завалился? Кто на воротах дежурил, падла?
— Обижаешь, хозяин. Фрукты пробовал, отпираться не стану. Но я их зачем пробовал? А затем, чтобы проверить можно их есть или нет. Чтобы вы, хозяин, не отравились. И знаете что? Фрукты-то тут интересные, оказывается. Есть которые бодрость дают, сразу на 150% повышают, да и ловкость дополнительно на 5 единиц. Есть которые силу в 2 раза увеличивают. Только недолго, конечно, на несколько часов, в зависимости от того сколько съешь.
Информация о фруктах, повышающих бодрость, всерьез заинтересовала Барона, всё ещё страдающего от алкогольного дебаффа, и он велел Залепухе "метнуться кабанчиком" и притащить их сюда как можно больше.
Наевшись фруктов, Барон почувствовал себя намного лучше, здоровее и сильнее. Сразу захотелось сделать что-нибудь значительное, удалое, например, схватить какого-нибудь колобка и метнуть его повыше и подальше. Пусть, гад, авиаразведку местности проведет. Мужички, словно почуяв его мысли, не показывались. Зато нарисовался Севан, причем вооруженный автоматическим ружьем 12-го калибра.
С его слов выходило, что сей автоматический дробовик он нашел в сейфе дома в котором вместе с детьми расположился на ночлег. По всей видимости, это штатное оружие, которое полагалось каждому поселковому домохозяйству, чтобы в случае чрезвычайной ситуации в течении минуты весь поселок мог стать "под ружье" и оперативно среагировать на неприятность. Новость эта, вместо того, чтобы обрадовать, встревожила Барона, ведь мужички, по словам Залепухи, тоже залезли в один из домов. А вдруг они там тоже нашли автоматический дробовик, вооружились им, и теперь сидят, и думают, как бы его, Барона, подстрелить и самим владеть всем нехилым поселковым имуществом. Ведь раб, пока ему специальным образом не промыли мозги, получив в руки оружие, волей-неволей начинает задумываться, а не применить ли его против хозяина. Засри же ему мозги и даже будь у раба в руках атомный крейсер, восстать он не посмеет, даже сама мысль об этом будет внушать ему ужас. Барон степень засранности мозгов Осилича и Колобка не знал и поэтому переживал.
Но Севан его успокоил, сообщив, что, едва обнаружив автоматический дробовик, и сообразив, что и в других домах его может ждать аналогичная находка, он прошелся по ним рейдом, изъяв остальные стволы. Ни одного не пропустил. Так что мужички, если и мечтали втайне поднять восстание, то теперь их планы оказались нарушены. Всё найденное оружие и прилагающиеся к нему боеприпасы Севан складировал и запер в занятом им доме. Услышав это Барон с благодарностью и уважением посмотрел на соратника.
— Что с оружием делать будем? — Севан потряс дробовиком. — Я гляжу, ты себе тоже кое-что нашел. Карабинчик неплохой. Единичный экземпляр или там склад целый есть?
— Склад. Всё найденное тобой оружие тоже туда перенесем. То, что ты его собрал это здорово, ты правильно поступил. Но теперь пусть всё в одном месте хранится. Так оно и надежнее, и удобнее, и безопаснее. И ты тоже давай ко мне переселяйся. Держаться нам надо вместе, спину друг другу прикрывать, а то вдруг чего случиться, а мы в разных концах поселках. Поодиночке выкарабкиваться будем? Нет, так дело не пойдет. Сейчас оружие перенесем и выберешь себе номер, где поселишься. Детей тоже можешь с собой взять.
— Да я спорю разве. — улыбнулся Севан. — Я думал, ты мне это вчера предложишь, но ты как скрылся в этом двухэтажном здании, так больше из него и не выходил. Тревожить не стал, думал, может каким важным делом занят.
Услышав про "важное дело", Барон почувствовал себя уязвленным, но виду не подал, лишь хитро подмигнул Севану и дал понять, что, мол, хватит болтать, пошли оружие переносить.
Автоматический дробовик Барону понравился. Прост в управлении. Магазин на 10 патронов располагался за курком, что делало оружие сбалансированным и легким в применении. Снаряжался патронами 12-го калибра с картечью, а такого добра в арсенале было навалом. Так что в плане боеприпасов это был отличный вариант. Не удержавшись, Барон попробовал его в действии и, пальнув в частокол, был шокирован — толстенное бревно было пробито на половину. Любовное поглаживая ствол, он подумал, что с таким оружием им не страшен практически никто.
На звук выстрела появились мужички, вернее их притащил Залепуха, который после того как Барон в порыве чувств, в благодарность за фрукты, вручил ему охотничий нож, стал держаться заносчиво и самоуверенно. Размахивая ножом и, придавая ускорение пинками, он пригнал мужичков на площадь под светлые очи Барона.
— Где шлялись прохвосты? — Барон шутливо наставил ствол дробовика на Колобка. Тот шутки не понял и трусливо скукожился, сжался и стал похож на побитую собаку, с обреченностью ожидающей, когда её начнут пинать ногами и запинают до смерти.
Барон заржал.
— Не ссы, мужичье. Амнистия. На первых порах прощаю, что вы тут без разрешения по моим домам шарились. А сейчас карманы наружу вытащили, хочу посмотреть, что вы там натырили.
Карманы у мужичков оказались практическими пустыми. Были там только ягоды, несколько зажигалок, какая-то мелочь типа канцелярских скрепок. Зачем они это собирали, мужички и сами ответить не могли. Наверное, сработал какой-то хомячий рефлекс, набивай "за щеку" всё, что увидишь, авось потом как-нибудь пригодится. Прощать такое было нельзя, но и как-то жестоко наказывать провинившихся Барон тоже не собирался, велев Залепухе отвесить каждому по смачному пинку под жопу.
Тут вдруг откуда-то раздались слабые, приглушенные расстоянием крики. Кричали откуда с севера, из-за стены. К поселку явно пришли гости. Подхватив оружие, Севан и Барон бросились к северным воротам. Залепуха ринулся за ними, а мужички на всякий случай пристроились следом, а то мало ли что, сейчас не побежишь, а потом хозяин расстреляет за дезертирство.
Взлетев, спасибо увеличивающим ловкость фруктам, на стоящую у ворот сторожевую вышку, Барон свесился вниз. Возле ворот стояли двое. Черноволосая, похожая на индианку симпатичная смугловатая девчонка и здоровенный парень с широкой и немного туповатой мордой. Парень, заметив Барона и автоматический дробовик в его руках, заметно вздрогнул, как-то перекосился, промямлил "здрасьте" и встал столобом. Девчонка, толи внутренне смелая, толи не видавшая жизни, напротив, улыбнулась, приветливо махнула рукой и закричала.
— Извините! Мы заблудились! Дорога нас привела сюда. Скажите, здесь можно получить какую-нибудь помощь? Меня Лютиция зовут, а его — она ткнула пальцем в широкомордого — Дормидонт. Помогите нам, пожалуйста, а то мы со вчерашнего дня ничего не ели.
Барон крикнул Залепухе, открывать ворота, и сам стал спускаться с вышки, привечать гостей.
Парочка, несмотря на открытые ворота, войти внутрь не решалась. Ждала приглашения. Барон, встав посередине и уложив дробовик на скрещенные на груди руки, пытливо разглядывал неожиданных гостей. Простенькая одежда и котомки из стартпакета, в руках нет даже простенькой палки. Молодые люди, видимо, так и не поняли в какой мир они попали.
— В общем так, Дормидонт. Вижу, парень ты ничего, здоровый, крепкий. Приму тебя к себе, пожрать дам, место под крышей, оружие какое-нибудь подберу. Но всё за верную службу. Уж не обессудь. Здесь халява, конечно, есть. Но её искать надо. Кто первый встал — того и тапки. Девчонку я забираю в качестве платы за право поселиться у меня. Понятно тебе?
Лютиция возмущенно захлопала длинными ресницами и удивленно уставилась на парня, который мелкотравчато залыбился, виновато развел руками и ответил.
— Да чего непонятного-то. Всё понятно. Забирайте раз уж решили. Я то чё? Я ничё. Надо так надо.
Девчонка, потерявшая, от возмущения подлостью своего спутника, дар речи, сжимала и разжимала кулаки и широко открытыми глазами, в которых читались и страх, и боль от предательства, смотрела то на Барона, то на Дормидонта, то на Залепуху. Автоматический дробовик, за доли секунды сменивший позицию, агрессивно гавкнул и выплюнул порцию картечи. На льняной рубашке обладателя широкой морды расползлось сначала чёрное, а потом красное пятно. Затем он как-то посинел-побелел, став похожим на ледяную статую, и тут же распался на пиксели, отправившись на перезагрузку.
— За что? — удивился Севан с недоумением и некоторым недовольством наблюдавший всю эту сцену.
— Трус. Сразу обосрался и жопу подставил. За обещания сладкой жизни девчонку продал. А ведь она его, небось, другом считала. Зачем такой нужен?
— Это всё понятно, но стрелять-то зачем? Сказал бы, что проверку не прошел, да и прогнал. Места тут много, где-нибудь он бы себя и нашел потом. Наверное.
— Скажу тебе, друг Севан, одну вещь, а ты её запомни хорошенько, чтобы больше не удивляться. В мире, который я строю, трусость и малодушие пусть пахнут смертью, тогда тяга к жизни будет требовать отчаянной смелости и величия духа. Там, откуда мы пришли, была такая штука как мораль. Важничанье обезьяны перед Богом. Чем ничтожней человек, чем он мелочней, подлей, слабей тем большую заботу и признание получал он от общества, пестовавшего и взращивающего такого "маленького человека". И всё это почиталось как добродетель. Ха! Услада для толпы. Но там, где толпа ест и пьёт, даже где она поклоняется, — там обыкновенно воняет. Я же хочу дышать чистым воздухом свободы, свобода же требует превознестись над собой.
Запомни это, друг Севан, не в неге и комфорте, несмотря на ниспосланные нам дары, будет мы нежить свои задницы. Но в подвигах и славе яростных сражениях. А мелких людей изводить под корень, чтобы не засоряли дивный новый мир.
Произвела патетическая речь Барона на Севана впечатление или нет, виду он не подал. Подхватив очумевшую Лютицию под руку, он потащил её в поселок, успокоив, что ничего плохого с ней не случится. Барон же остался у ворот. Велев Залепухе собрать оставшиеся от Дормидонта вещи, он внимательно осматривал окрестности.
Лес начинался в метрах 300 от стен, до этого всё прилегающее пространство представляло из себя относительно ровную полянку с редкими кустиками и недохолмиками. Дорога, по которой пришли гости, была не дорогой, а скорее широкой тропинкой и, чем ближе к лесу, тем эта тропинка становилась у?же и у?же. Кто и зачем по ней мог ходить Барон решительно не понимал. Разве только если по грибы, да ягоды охотники были.
Дав Осиличу и Колобку задание безвылазно сидеть на вышках возле южных и северных ворот, предупреждая о появлении любых незнакомцев громкими криками, и разрешив за это набрать столько фруктов и ягод сколько смогут унести, Барон уверенным шагом направился к административному центру поселка, который он про себя прозвал "дворцом". В планах у него было сделать вылазку, поискать других людей, желательно способных держать в руках ружье и умеющих им пользоваться. Как ни крути, но подвали к поселку какая-нибудь банда, а Барон не сомневался, что такие в скором времени образуются, то удержать его силами двух, пусть даже трёх человек будет весьма затруднительно. Баронскую дружину нужно было увеличить хотя бы до десятка стволов. Тогда это будет серьезный аргумент в общении с внешней реальностью.
Поймав у дворца Севана Барон объявил ему о своих планах.
— Пойду на север. Там на пристани у нас суда какие-то есть. На одном из них и поплыву. С собой возьму Залепуху и Югана. Тебя оставляю за старшего. Смотри чтоб колобки не филонили и за окрестностями следили зорко. А бабы пусть чего-нить пожрать приготовят, жрать одни овощи и фрукты сырыми желания нет. На первом этаже, вроде, какой-то продуктовый склад был. Пусть пошарятся в нём, сварят чего-нибудь или пожарят.
— Югана зачем берешь? — напрягся Севан. Догадался, что мальчишка будет заложником, чтобы он, Севан, случайно не задурил. — Вдруг в поездке случится чего, зачем его жизнью рисковать?
— Не боись. — Барон ухмыльнулся и хлопнул товарища по плечу. — Схоронится за нашими спинами. Да и не думаю я, что в ближайшее время нам хоть кто-то конкуренцию составит в плане огнестрела.
Быстро переодевшись в примеченный в кабинете бывшего хозяина поселка (если он, конечно, был) модный охотничий костюм, Барон набил сумку боеприпасами, прицепил на пояс два ножа, перебросил за спину дробовик и карабин, и отправился на пристань, где его ждали болтающиеся на воде моторные лодки невиданного дизайна.
29
Лодка была быстрой. Несмотря на электрический мотор, способна она была разгоняться до 170 километров в час. Большая часть её поверхности представляла из себя сплошную солнечную батарею, что превращало лодку в автономное плавсредство сверхдальнего (а фактически бесконечного) радиуса действия. Подзарядка прямо на ходу, плыви куда душе угодно, главное, чтобы солнца светили.
Кабина и грузопассажирский отсек представляли из себя одно целое и прикрывались сверху непонятно каким образом разъезжающейся и съезжающейся крышей — ни швов, ни стыков Барон, как ни всматривался, не заметил. Вместить лодка могла 7-8 человек, что делало из неё идеальный разведывательно-диверсионный десантный бот.
