Хранитель: первая война

Эларор не ответила. Вместо этого, она резко вскинула руку, едва не разбив при этом нос Иллигеасу. Они замерли. В этот момент из-за деревьев вышли лучники. По одежде они отличались от эльфов Наальдора. Другими были узоры, и луки чуть тоньше и звонче. Свои стрелы они направили и на мага, и на Эларор, на что та сурово нахмурилась.

— Разве ваш взор утерял ясность? Или не видите, кто перед вами стоит? — в ее голосе прозвучало недовольство.

— Не было вестника о твоем приезде? — спокойно ответил рослый эльф. — С какими целями ты пришла?

— Сделать предложение, — она искоса глянула на Иллигеаса. — Я хочу говорить с Раальдором, братом моего отца. Ведь он еще не забыл, что является младшим сыном Аргальмара? Проводите меня к нему, а моего спутника отведите в гостевую комнату. Он устал с дальней дороги.

— Позволь... — Иллигеас не успел договорить.

— Нет, я тут имею больше прав, чем ты, — оборвала она его.

Легкий толчок в спину мага, дал сигнал идти.

— Что ты задумала? — спросил он у Эларор. — Я думаю, ты нарушаешь планы своего отца!

— Разве ты знаешь планы моего отца? — та обернулась к нему с очень хитрым взглядом.

Оружие у нее отобрали, но она не сопротивлялась. В ее глазах бегали искорки, слишком хитрые. Больше она отвечать не стала, лишь отдала распоряжения насчет коней. Вела она себя, как хозяйка, уверенно и смело. Иллигеасу оставалось, только молча подмечать дорогу, что он и делал.

Город, который открывался им навстречу, был меньше и скромнее Белого Города, и все же имел свое великолепие. От его вида становилось теплее на сердце, да и эльфы, которые вели их в город, не были так холодны. Пройдя сквозь арки и ряды лучников, они вошли на мост, а после их пути разошлись.

Иллигеасу досталась просторная комната, с умывальней, кушетками и чашей с фруктами. Эларор же исчезла в башне. К магу приставили охрану. Двое лучников остались ждать у дверей, и один вошел с ним внутрь. Он тоже встал у дверей, так что уединиться Иллигеас смог только в умывальне. Холодной водой смыв всю дорожную пыль с лица и освежившись, он вышел в гостевую и сел на кушетку, устало откинувшись на жесткую спинку. Эльф стоял и наблюдал за ним.

— Я могу обратиться к тебе с вопросом? — осторожно заговорил с ним Иллигеас.

Лучник кивнул. На его лице не отражались ни злоба, ни презрение.

— Можешь, — отозвался он.

— Где расположены ваши земли?

— За срединным морем, — ответил эльф.

— Я не видел их на картах Халдрагара. Вероятно, сильная магия укрывает вас от взора... — предположил маг.

— Верно. На картах смертных ее нельзя увидеть. Так же, как и на картах магов, — его голос звучал спокойно и уверенно.

— Особая магия... — проговорил про себя Иллигеас. — Я полагал, у вас единый король...

— Нет, — страж указал ему на чашу с фруктами. — Тебе следует восстановить свои силы. Более я не буду с тобой разговаривать.

Маг вежливо ему кивнул, и устроившись удобнее на кушетке, взял ветку винограда. Волнение сменилось спокойствием, и он стал ждать. Из его окна виднелась королевская башня, и Иллигеас решил применить магию. Тонкая капелька силы появилась на его пальце. Прозрачный, невесомый шарик скатился в его ладонь и растаял, превратившись в легкий дымок. Взор мага затуманился, и вместе с дымком перенесся в башню, на верхний этаж.

Разговор ему слышался плохо, но происходящее он видел. В просторном зале с высоким куполом, стояла разгоряченная Эларор с хмурым взглядом. Напротив нее сидел король. Он был похож на Наальдора, только не так сильно, как ожидал Иллигеас. Эларор он слушал молча, с ледяным спокойствием,а потом поднял руку и заставил ее замолчать. Спустившись с трона, он указал ей на двери. Топнув ногой, эльфийка вылетела вон.

Иллигеас тут же торопливо прервал свою магическую слежку, и все же он оказался замечен. Раальдор повернулся, и с балкона глянул на окно его комнаты. Их взгляды встретились. Спустя некоторое время, в гостевую влетела Эларор.

— Довольно отдыхать! — бросила она на ходу. — Мы уезжаем!

— Чуть позже, — вдруг сказал эльф, охранявший комнату Иллигеаса. — Король желает говорить с магом.

Он кивнул ему, и тот встал.

— Возможно, мой разговор будет более удачлив, — сказал Иллигеас эльфийке, отчего та вспыхнула еще больше.

К королю его сопровождали двое лучников. Пройдя витыми лестницами, и широкими терассами, устланными алыми коврами, они вместе вошли в большой зал, который однако не был тронным. Его белые стены украшала позолота и багрянец. Посреди лежал тонкий ковер с узорами, а на нем стояли кресла в подушками. Увидев Иллигеаса, Раальдор сделал знак охране. Двери тут же закрылись, и маг остался наедине с королем. Он не торопился проходить, ожидая приглашения сесть, а король между тем изучал его. Серо-голубые глаза скользили по нему, и будто просвечивали насквозь. К тому времени Иллигеас заметил, что Раальдор не носил традиционной короны, только тонкий серебристо-золотой обруч, за который были убраны длинные белые волосы.

Наконец, король указал на кресло, напротив себя, и маг не торопливо опустился в него. Расцепив изящные пальцы, Раальдор положил руки на резные подлокотники, и принял более удобную позу.

— Твоя спутница сделала мне весьма ценное предложение, — начал он без приветствия, смотря Иллигеасу в лиловые глаза.

— Я не имею представления о ее делах, — ответил маг.

— Я знаю, что ты в долгу. Я слышал об обычаях их семьи, — сказал король. — У тебя выманили очень интересное обещание. Какое же сердце ты намерен отдать им?

Иллигеас не был удивлен осведомленностью Раальдора. Перед ним тоже сидел маг, причем сильный. Только мощью своей он не спешил разбрасываться.

— Я... — начал было Иллигеас, но король его прервал.

— Мучительное решение, не так ли? — опередил его он. — Как ты думаешь, следует ли мне отказаться от столь могущественного артефакта, как сердце дракона? Ведь добить раненного дракона с мечом Эларор не составит труда. Белого дракона...

Тут Иллигеаса окатил холод. Больших усилий ему стоило усидеть в кресле. Глаза Раальдора на это грустно усмехнулись.

— Меч Эларор...

— Да, твоя спутница коварна, — продолжил король.

— Я не позволю этого сделать, — сказал маг. — Я не позволю убить белого дракона!

— А твоя спутница могла бы это сделать, — Раальдор тяжело вздохнул. — Однако моим землям не требуются артефакты. Я ей отказал. А вот ты обрел в ее лице еще одного врага. Армия Наальдора конечно сильна, только битва у нее своя будет, если она будет. А сердце... Что скажешь, маг из Высшего Мира, если я помогу тебе в бою?

— Смотря, что ты за это потребуешь, — осмотрительно сказал Иллигеас.

— А ты усвоил урок, — довольно признался король. — Что же, считай, что твоего долга нет. Ты получишь поддержку моей армии, а взамен присоединишь мои земли к Высшему Миру, к единому царству Высших эльфов.

— Я не могу это сделать без Единого Совета, — ответил тот. — Ты сам выходец из Высшего Мира и знаешь правила.

— Тогда обещай благосклонность драконов, и возвращение моего народа в Высший Мир, — сказал Раальдор. — Это ты сделать в силах. В моих словах нет скрытой выгоды, и драться мы будем честно.

Иллигеас внимательно посмотрел в его глаза. Король и в самом деле говорил искренне. Он не таил выгоды и сердце его было чистым. Маг задумался. О возвращении в Высший Мир он даже не думал, уж слишком зыбкой казалась ему эта мысль. Раальдор же смотрел на него так, будто был уверен в его возвращении.

— Если я тебе дам это обещание, нет гарантии, что я смогу его исполнить, — честно сказал Иллигеас.

— А ты пообещай, и мы посмотрим, — ответил тот.

В его глазах таилась какая-то загадка, а потом Иллигеас вспомнил о слове. В Высшем Мире никто не давал кровавых клятв или расписок. Слово, которое давали, просто откладывалось в пространстве, это и являлось залогом. Раальдор помнил об этом, а вот Иллигеас уже стал забывать.

— Хорошо, я обещаю тебе благосклонность драконов и возвращение на родину, но не более. У вас там свой король, а драконы над ним не властны, — сказал маг.

— Тогда считай, что мы пришли к соглашению, — Раальдор протянул ему руку, и Иллигеас ее пожал.

— А как же Эларор?

— Она отправится одна, — сказал король. — А теперь возвращайся в гостевые покои. Тебе не стоит ее бояться, ведь мечи, способные разить драконов, есть не только в ее семье.

Последние слова насторожили Иллигеаса. Однако глаза Раальдора ничего коварного не предвещали, и он вернулся туда, где буйствовала Эларор. Сейчас она не походила на мудрую деву. Перед магом металась бестия, злая и кровожадная. Едва он появился в дверях, как она налетела на него с расспросами.

— О чем был разговор? — не спросила, а скорее потребовала Эларор.

— Я должен остаться тут. Дальше ты поедешь без меня, — сообщил ей Иллигеас.

Лицо эльфийки исказилось. Глаза вспыхнули, и маг мысленно поблагодарил стражу, которая отобрала у нее меч.

— Задумал ускользнуть и не исполнить долг? Или ты забыл о нем? — ее голос чем-то напомнил Элларддис, став таким же ядовитым и злобным.

— Об этом тебе лучше спросить у короля, — спокойно ответил маг.

— О чем вы говорили?! — Эларор подняла руку, и на кончиках ее тонких пальцев вспыхнул серебристый огонек, однако он тут же потух, и эльфийка поморщилась от боли.

— Я смотрю, ваши короли тут сохранили правила Высшего Мира, — довольно заметил Иллигеас. — Твоя злоба здесь причинит вред лишь тебе самой.

В этот момент в комнату вошла стража в доспехах и с длинными мечами в руках.

— По приказу короля Раальдора, ты должна покинуть наши земли. Твой спутник останется здесь, — сказал один из них.

Эларор лишь блеснула глазами.

— Смотри, Иллигеас, я помню наказ своего отца. Я ведь и сама могу завладеть сердцем твоего дракона на поле боя. Или ты забыл, какой у меня меч? — бросила она на прощание, и не дожидаясь ответа, вышла.

Иллигеас остался один. Эти обстоятельства показались ему слишком знакомыми, только земли были разными, да и их короли тоже.

За окном простирались золотые леса и множество башен, назначение которых он не знал. С балкона он увидел гораздо больше. Семья Раальдора, если ее так называть, была очень многочисленна, и эти эльфы стояли к Высшему Миру гораздо ближе, чем Наальдор.

Магия тут текла совсем другая, тихая и медленная. Иллигеасу оставалось лишь наблюдать, хотя его мысли неслись в другом направлении. Этим направлением для них служила Тира. Только вернуться к ней он не мог. Его радовало, что Эларор не чуяла ее, а с ним Тира станет очень хорошей мишенью. Поэтому маг ждал, как события развернуться дальше.

Глава семнадцатая

Раальдор наслаждался очень необычным и красивым видением. Он видел дракона, который реял над рассветными облаками.

— А Иллигеас хитрец... Скрыл такое сокровище от всего мира, — прошептал он сам себе.

Видение завораживало. Король любовался широкими крыльями и серебристо-белой чешуей, пока дракон не стал исчезать из виду. К его удивлению, дракон нырнул под пелену облаков, в липкий туман, и превратился в девушку с зелеными глазами. Острое сознание резануло по магии Раальдора. К этому примешалась еще одна сила. Лесной дух буквально выбросил его из своих владений и видение исчезло.

— Вот оно что... — он довольно отодвинулся от балконного бортика.

Видение оставило в нем противоречивые чувства. Скрестив длинные пальцы, Раальдор смотрел вдаль, на свои леса, и размышлял, пока его не прервал сам Иллигеас. Маг просто переместился из гостевых покоев, в зал к королю. В своих комнатах он уже провел несколько дней, и такое заточение ему надоело. Едва взглянув на лицо Раальдора, он все понял.

— Ты будешь не единственный, — коротко сказал он.

— Что? — Раальдор изумился, но пожалуй не сказанному, а тому что его гость позволил себе разгуливать по его башне.

— Я не смог сидеть более. Прости мне эту вольность, — принес извинения Иллигеас. — В этой борьбе за прекрасную драконицу ты будешь не единственным, король.

— Я знаю, — ответил он. — Только я пока не собираюсь бороться за кусок льда в ее сердце. Ты ее умело скрыл, но сердце... Такого холодного я еще не видел. Что же ты не вступил в борьбу за него?

— Не каждый достоит партии с драконом, — ответил маг. — Она просто моя ученица в этом мире. Мое первое задание в Братстве, которое пока еще не выполнил. Ты ведь должен об этом знать.

— Да, Братство Наблюдателей мне знакомо, — признался Раальдор. — Вершите судьбы миров. Почему ты выбрал этот мир? Что же ты тут увидел?

— Зерно. Этот мир особенный. Я многие видел, но этот...этот мир сделан очень искусно, — Иллигеас вздохнул от тяжелых дум.

— А ты прав. Он еще принесет свои неожиданности в Высший Мир, — сказал король.

По его лицу плыла незаметная улыбка.

— Может, отойдем от сердечных дел? Я вижу, ты не особо торопишься собирать войско, — маг разговаривал с ним на равных, ведь их силы были почти что равны.

— Мы придем последними, — неожиданно сказал тот.

— Последними?

— Да, — кивнул Раальдор. — Поверь, битва будет решаться не от наших сил. Но капелька свежих сил все же может помочь.

Иллигеас смотрел на него уже по-другому. Перед ним стоял не только маг и король, но и мудрец. Он знал истины другой магии, знал истины Высшего Мира. Только его словам о сердце он не поверил. Раальдор тайно наблюдал за Тирой, и боролся в этом с лесным хозяином.

~ ~ ~

За дальними, холодными туманами, дела сердечные и впрямь драконицу заботили мало. Несколько дней подряд она шла по болотам, а по утрам следила за охотниками. Днем и ночью, она и Тандрия беспрерывно бежали. Сил, конечно, оставалось уже мало, но вой за спиной гнал их вперед. Гнал, пока Тандрия не выдохлась окончательно. Она уже не поспевала за Тирой. К тому же, та совсем не заботилась о пище. Они почти не ели и не пили, а драконица и не думала останавливаться.

Когда под ногами оказалась твердая земля, без хлюпающих луж и жижи, Тандрия просто упала на нее.

— Все, довольно! — прохрипела она. — Мы не ели...сколько дней уже?

— Не знаю... — Тира дышала тяжело, однако держала свою усталость где-то далеко. — Мы почти дошли до леса... Идем.

Нехотя встав, Тандрия проковыляла еще немного и повалилась под корни раскидистого дерева. Тут был теплый мох, и не так сильно пахло болотом. Оставив все мысли, она провалилась в голодный сон. Рядом с ней устроилась Тира. Аккуратно заметав следы, она накрыла себя и эльфийку ветками. Глаза закрывались против ее воли, и драконица уснула.

~ ~ ~

Где-то, вдали от уставших Тандрии и Тиры, шла борьба. Охотники вышли не на тот след, но им это не помешало, и теперь была погоня. Забытый народ, созданный когда-то, как хранитель леса, теперь бежал, и бежали лишь те, кто смог уцелеть в жестоком бою. Никогда не знавшие войны, они даже не умели биться.

Мечи оставили на уцелевших глубокие и кровавые шрамы. Неведомым образом, этот народ все-таки сумел скрыться, и теперь именно их стрелы уперлись в грудь Тиры и разбудили ее с Тандрией. В воздухе пахло кровью, а на нее смотрели большие светло-серые глаза. Руки лучника дрожали. Усталым взглядом Тира скользнула по его бледному лицу и медленно встала.