В надежде спасти

Мы непроизвольно пододвинулись друг к другу. Есть где-то глубоко в человеческом(и не только) подсознании инстинктивный, первобытный страх перед грозой. Когда-то первые люди при звуках грома падали на колени и пытались забиться под камни, богам грозы приносили человеческие жертвы, лишь бы уберечься от случайной молнии. Конечно сейчас любой здравомыслящий человек знает, что шансов угодить под небесный разряд столь мало, что проще упасть с лестницы и сломать себе шею, но страх все равно остается. Он сидит внутри нас, вгрызаясь в душу стоит лишь услышать далекий грохот...

Однако в нашей ситуации имелись все основания бояться — какие явления произойдут в атмосфере сказать мог бы только бог. Ну или нормальный ученый маг. Вспышки засверкали как на дискотеке. С какой стороны они появляются разобрать было невозможно. А в моменты затишья наступала абсолютная тьма. Как будто на улице наступила глубокая ночь.

Вот так мы и сидели, "наслаждаясь" светомузыкой, когда после очередного светового удара нас тряхнуло и обдало жаром. В свете новых разрядов обнаружилось, что не хватает одной стены вместе с куском пола. Всего в нескольких метрах от нас возник обрыв и сразу за ним сплошная непроглядная пелена дождя. Впрочем, даже это увидеть можно было только в разрядах молний, в остальное же время весь мир как будто исчезал, оставляя заместо себя лишь звуковую завесу.

Пролом медленно зарастал, но мы не стали ждать, пока этот процесс завершиться и поспешили покинуть столь гостеприимный дом. На каком этаже располагалась уютная комната Деда вместе с нами понять было невозможно, поэтому пришлось воспользоваться левитацией, дабы замедлить падение. Впрочем этот ход оказался правильным — судя по субъективным временным ощущениям летели не меньше, чем с третьего этажа.

Огненную защиту пришлось снять, все равно толку от нее под таким дождем никакого, один только обжигающий пар. Вообще, ливень стоял столь мощный, что даже дышать было тяжело, приходилось наклонять голову вниз и закрываться плечами, чтобы перед лицом образовывалось хоть небольшое воздушное пространства. Складывалось ощущение, что все мы утонули и как тритоны шляемся теперь на дне морском. Можно было бы, защититься от воды магическим образом, но, во-первых, мы все равно промокли насквозь в первое же мгновение, а во-вторых, при таком количестве воды это не так-то просто. А вот постараться защититься от случайного удара молнией стоило. Вот только как? Ничто из того, на что я был способен не защитило бы от разряда такой силы.

Все эти мысли пролетели в моей малость запаниковавшей голове во время десятисекундного падения, но зато к моменту встречи с землей у меня уже был готов великолепный план — плюнуть на все и рвать когти, забив на какую бы то ни было защиту. Потому, в момент приземления, я схватил гормов за руки, дабы не растеряться во мгле, и дал деру. Впрочем они бегали существенно лучше меня, а страх подгонял еще сильнее, поэтому вскоре я заметил, что не успеваю опускать ноги — гормы меня тащат. То и дело в свете молний мелькали перекошенные лица эльфов, бедные аборигены носились куда-то то ли в панике, то ли с некой высшей целью. Впрочем, какая разница, главное на нас никто не обращал внимания. Не до отчаянных беглецов сейчас эльфам, что не может не радовать.

В какой-то момент перед нами вдруг выскочила стена, и мы от неожиданности чуть не врезались в нее. Но в последний миг гормы остановились и двинулись вдоль. Вскоре появился пролом, через который мы и поспешили убраться. Казалось, все уже позади, но тут свет ударил сильнее, чем обычно, и нас взрывной волной швырнуло в грязь. По всему корпусу, особенно по спине, пошли мурашки как после долгого сидения в неудобной позе. Ну это не страшно, главное все части тела на месте. Только вот грязи нахлебался. То, что находилось под ногами уже нельзя было назвать твердой землей — мутная жижа по колено, в которой плавали куски земли, травы, листья сбитые водой и ветром с деревьев и даже обломки самих деревьев. Завывал ураган перебиваемый лишь грохотом молний.

По правую руку послышался оглушительный треск и прямо на наших глазах рухнуло огромное дерево. Еще бы буквально метр и нас бы прихлопнуло. Все тело аж передернуло от мысли, что бежали бы мы чуть правее и все, конец приключению. И жизни...

Теперь на бегу приходилось всматриваться в раскачивающиеся громады и прислушиваться к их треску, что несколько раз позволило уйти с места падения очередных пораженных махин. Порой возникало чувство, что мы оказались под минометным обстрелом. Единственный способ защиты — убраться из зоны поражения, единственный шанс — Авось пронесет.

Но вот стихия вокруг нас начала успокаиваться, посветлело, ветер ослаб, жуткий ливень превратился в обычный дождь, молнии остались где-то позади. Уф... Кажется ушли... А за спиной все еще громыхало, но рассмотреть что-то было невозможно — над эльфийским городом вода все так же создавала непроницаемую для глаз завесу, да и мрачная тень опять же накрывала все селение.

Мы медленно брели вперед не разбирая дороги промокшие и продрогшие. Давно уже стоило остановиться, но ноги сами несли дальше, пусть и подгибаясь на каждом втором шаге. Да, не везет нам с аборигенами, уже во второй раз бежать от них приходиться, так можно и совсем самоуважение потерять. В какой-то момент мои ходилки окончательно подкосились и я рухнул лицом в грязь, даже не попытавшись подставить руки — уж слишком лень было шевелиться. Тоб хотел меня поднять, но вместо этого свалился рядом. А Тор оказался умнее — он доковылял до ближайшего дерева и уселся там со словами:

— Давайте ползите сюда, тут хоть посуше немного.

Мне уже было глубоко наплевать на все вокруг, хотелось одного — спать, но тут я почувствовал, что меня куда-то тянут и пришлось помогать. Совместными усилиями мое тело было размещено в самой маленькой луже под тополиной кроной, а в следующей миг или даже чуть раньше я уже спал беспробудным сном святого праведника.

Давно уже не вышвыривало ночью из тела мою многострадальную душу. Хоть первое время после перемещения с Земли этот процесс не поддавался контролю, однако, за прошедшие месяцы я успел приучить свой дух подчиняться сознанию и не своевольничать. Однако этой ночью я оказался настолько уставшим, что неожиданно сработали старые рефлексы и в какой-то момент я обнаружил, что стою над своим спящим телом. Впрочем в тех бесформенных кучах грязи, что предстали моему легко пронзающему тьму призрачному взгляду, живых существ можно было опознать только с очень большой натяжкой. Разве что особо нечистоплотных свиней, впрочем и они самостоятельно не смогли бы вымазаться до такой степени. Вода уже по большей части рассосалось обнажив остатки травы. Но даже этого непременного лесного атрибута осталось не так много — дождь вырывал куски дерна превратив его в подобие изрядно поеденного молью ковра.

Лес тоже заметно поредел. Упавшие деревья полностью разложились, увеличив концентрацию грязи в пространстве, но на их месте ничего не появилось, даже корявые пеньки все еще стояли. Походу эльфы пока со своим городом разбираются, даже любимым лесом заняться не успевают. Пожалуй, раз уж я тут болтаюсь в столь экстравагантном виде, стоит и вокруг осмотреться. Заодно и к приснопамятным длинноухим загляну.

Город впечатлял: стена восстановилась полностью, дворец тоже а вот простых домов пережила стихию едва ли половина. Вокруг остальных сейчас толпились ушастики, что-то распевали, махали руками. Мешать им я не стал, да, по правде говоря, и не мог в нынешнем прикиде. А вот узнать, как дела у деда стоит.

В это посещение дворец меня удивил гораздо сильнее, чем в прошлое. Стены для меня не являлись преградой и, попав внутрь, я обнаружил удивительную картину. Комнаты вовсе не прилегали друг к другу, как было бы логично, а коридоры и вовсе существовали только там, где по ним кто-то шел. Моему взору предстали несколько неимоверно массивных деревьев среди веток которых тут и там торчали кубообразные образования, из которых тои дело вырастали огромными змеями коридоры. И все это, будто колпаком, было прикрыто частью кроны образующей внешнюю стену. Вот почему коридоры казались такими кривыми — им приходилось огибать особо толстые ветви, а лестниц не имелось вовсе, потому, что проходы сразу вели туда, куда эльфы хотели попасть.

Все это, понятно, красиво и страшно увлекательно, но комнату деда мне тут ни в жисть не найти, разве что методом тыка. Впрочем можно попробовать. Однако в первой же комнате, я обнаружил активно скачущую на ушастом скакуне эльфийку, и поспешил убраться, дабы не чувствовать себя каким извращенцем. Весело, они тут живут, пожалуй... Чтоб я так жил...

На этой оптимистичной мысли я покинул дворец и направился смотреть, куда же лежит наш путь. Осмотр обрадовал — всего в дне пути тополиный лес обрывался и практически по всему фронту переходил в сосновый, однако в одном месте в Дедовы земли вторгался кусок совершенно чужеродного леса, который дальше расширялся и занимал собой место, по всей видимости, должное быть заполненным соснами. Не трудно было догадаться, что моему взору предстал искомый мертвый лес. Подробности различить оказалось сложно, ибо я хоть и видел в темноте. но не так чтобы очень уж хорошо, а подлетать ближе не хотелось, ибо так далеко отрываться от тела боязно, однако зрение и не требовалось — связь с Лесом никуда не делась, она говорила, что то, что предстало моему взору, является штукой совершенно чужеродной и местному духу чуждой.

Однако был и неприятный момент — мертвая зона имела в диаметре несколько дней пути, что не мало. Но и не много. Да, этого может хватить для переселения жителей небольшого города, и даже обеспечить их едой хватит. Но что есть один город в масштабе целого мира? Как ни неприятно это сознавать, но затея изначально была не слишком разумной... Ну установим мы здесь портал, ну найдем еще несколько таких же зон... Все равно, это будет ничтожно мало. А что если... От соснового леса все равно не много осталось, не факт вообще, что в нем есть какое-то население. Так может быть увеличить за его счет безэльфийскую территорию. Позвать Иска, узнать у него заклинание да и выжечь к чертовой тетеньке все лишнее.

Тут в моей призрачной голове возникла легкая боль и стала медленно, но неуклонно нарастать. Не трудно догадаться, что на самом деле она находится в самом теле, ибо призраки не болеют, нечему в них болеть. Рванув к телу, я обнаружил его все так же валяющимся в грязи и спокойно посапывающим, что совершенно не наталкивало на причину возникновения боли. Ну разве что, может, простуда начинается? Прислушавшись еще раз к себе, я с удивлением обнаружил под черепной коробкой возмущенный шелест. Черт! Я совсем забыл, что лес читает мысли и нужно их контролировать, а теперь он узнал, что я раздумываю не уничтожить ли его часть. На его месте тоже бы возмутился. Ну да плевать, сам по себе он особо ни на что не способен, а с болью мы справимся...

Прейдя на магическое зрение, я увидел, что к голове моего тела тянутся зеленые нити и оборвал их. Боль тут же прекратилась. Ха! Элементарно, Ватсон.

Утро мы единогласно решили начать с помывки. Во время своего бестелесного вояжа я углядел неподалеку ручеек и сейчас, не долго думая, направил наш героический отряд туда. Вода все еще оставалась жутко мутной, но не в нашей ситуации привередничать — грязь покрывала наши тела такой толстой коркой, что даже затрудняла движения, будто в низкокачественном бетоне искупались. Сначала залезли в прохладную воду не раздеваясь — огрубевшую одежду не так-то просто снять, но в скором времени она размякла и наконец-то удалось оголиться, дабы окончательно отдраить собственное тело.

Потом сушились у костра, перекусили картошкой(кто сказал, что картошка на деревьях не растет?). Впрочем получилась она мелкая и с гнильцой — ссора с лесом сказывалась. Утолив голод и немного понаслаждавшись блаженным бездельем, двинулись в дальнейший путь, очень надеясь, что никаких приключений сегодня на наши многострадальные ягодицы не найдется. Однако надеждам не суждено было сбыться.

Гормы обладали очень хорошей интуицией. Но что такое интуиция? Столько всего об этом написано и сказано на родимой Земле, что в представлении обывателя она превращается в нечто паранормальное, сверхъестественное, магическое. Однако, если отбросить шелуху, можно понять, что все на самом деле гораздо проще, чем кажется. Наше подсознание проделывает намного больше всякой фигни, чем мы воспринимаем, просто не перегружает сознание лишней информацией. Опять же получается это у него гораздо быстрее, чем у сознательного разума. От того порой оное подсознание делает умные выводы из, казалось бы, не связанных фактов еще до того, как в нашу гениальную голову придет мысль, что стоит начать думать. В результате мы получаем готовый логический вывод, не понимая хода собственных рассуждений, что и называем интуицией. Все это было бы просто великолепно, если бы не одно но: для получения каких бы то ни было, пусть и бессознательных, выводов, необходимо наличие пусть и бесполезных на первый взгляд фактов...

А эльфы, что не удивительно, умели прятаться в лесу, и никаких фактов, сообщающих о своем присутствии, рассказывать кому бы то ни было акромя самих себя не пожелали. Потому, о подстерегающих нас неприятностях, я догадался только обнаружив двигающую с изрядным проворством к моему носу стрелу. Что может быть проще чем увернуться от стрелы? Ну разве что подвинуть вдруг возжелавший тебя задавить трамвай. Аналогия может и не самая лучшая, но суть отражает верно — не нарывайся, и не придется мается дурью. Впрочем, все эти размышления пронеслись где-то в глубинах моего подсознания, не затрагивая поверхностных слоев ни в чем не повинного головного мозга. Зато на выходе оный мозг получил вполне четкое указание — трамвай, не трамвай, а уворачиваться надо. И, что удивительно, уйти от той стрелы, что летела в голову, мне вполне удалось. Однако еще три с шокирующей болью впились в левое плечо, правую ногу и вдобавок в левую же лопатку.

С счастью у моих друзей гормов интуиция оказалась действительно получше, да и рефлексы другие. Они не пытались от стрел уходить, а достали тесаки да и порубали на лету все посягнувшие на них деревяшки. После чего схватились за руки и, не переставая отмахиваться свободными руками, намагичили вокруг нас троих завесу вращающегося воздуха с землей, что великолепно справилась со стрелковой атакой.

В силу великого чуда или удачного(хотя как посмотреть) стечения обстоятельств никакие жизненно важные органы задеты не были. По крайней мере к такому выводу можно было прийти, исходя из того, что мое сердце все еще билось. Впрочем, дух его(нет, не сердце) все же покинул, хотя, я надеюсь, и не на совсем. Болевым шоком меня выкинуло из тела. И теперь я болтался в воздухе, как результат длительного процесса жизнедеятельности в прорубе. Сознание(равно как и подсознание) соображать не желало, и делало вид, что пошло прогуляться, впрочем я пока неплохо обходился и без него. Хорошо хоть боль уже перешла тот предел, за которым она перестает чувствоваться. И вот я, как последний идиот, наблюдал за склонившимися над моим телом соратниками, не в силах волевым усилием сподвигнуть себя на поиски выхода.