Генри, ты - Охотник!

— Ты связалась с Охотником? — с мягким укором переспросил мужчина. Когда Реджина кивнула, он вздохнул, — И теперь его надо куда-то пристроить учиться, — получив ещё один кивок и уловив на лице Реджины чувство вины он закатил глаза и строго ответил, — Нет.

— Наставник! — Реджина сразу вскинулась, шагнула вперёд и замерла под строгим осуждающим взглядом.

— Тебе стоит научиться ответственности.

— У меня всё ещё есть Тереза.

— И забота о ней наполовину лежит на всех друзьях твоих отцов.

Реджина поджала губы и опустила голову. Она выглядела юной, такой, какой на самом деле и была, и какой никто не мог её воспринимать. Наблюдающий за ней сквозь зеркало мужчина устало вздохнул, прикрыл рукой глаза и укорил себя, но всё же сказал:

— Я подумаю.

— Спасибо, Наставник!

— Ты взамен будешь пропускать студентов брать книги!

Реджина скривилась, но кивнула.

========== 21. ==========

Генри немного приходит в себя, когда А-Соль уходит, чтобы принести воды. Блэку в голову приходит мысль о том, что он забыл Кларента перед библиотекой и он подрывается, вскакивает на ноги, оглядывает не свой номер и замирает, не понимая где он находится. В дверях появляется А-Соль, у неё в руках графин с водой и бокал. Генри растерянно смотрит на неё, выдаёт вялую улыбку и эльфийка вздыхает в ответ. Мимо её ног проходит пушистый чёрно-белый кот, он важно приближается к Генри и, достигнув его, трётся об ноги

Блэк опускает глаза вниз, чтобы посмотреть на кота и, отступив, садиться на кресло, в котором и до этого находился. Кот запрыгивает к нему на колени и важно урчит, топчется на месте и заглядывает в глаза мужчины. Генри растерянно погладил кота по спине и перевёл взгляд на А-Соль:

— Как его зовут?

— Михайло Потапыч.

Она подошла и присела на корточки перед ним:

— Как ты себя чувствуешь?

Генри задумчиво смотрит на кота, слегка хмурит брови, размышляет, ища ответ. Он не чувствует ничего особенного. Немного любопытства, недовольство и остатки страха. В его эмоциях жуткая мешанина и сам он с трудом улавливает, что нервничает, что не понимает ничего. Странное существо с не ясными мотивами — просто деталь в пазл того, что происходит с его жизнью. Он поднял глаза на А-Соль:

— Что за фигня это была?

— Попобава. Он монстр.

— Это я как-то заметил, — фыркнул Блэк, — Что ему надо было?

— Ну, он похож на чупакабру. Только не ест... он по другой теме.

Генри непонимающе нахмурился, глядя на А-Соль и та, едва позеленев смущённо, — Генри не заметил — произнесла:

— Насилует он. Сугубо мужчин.

Генри ошалело моргнул, потом раскрыл рот и широко распахнул глаза и попытался выдавить хоть слово. До А-Соль дошло, что постоялец и правда, не понял, что происходило, это немного успокоило её касательно его состояния и последствий.

Эльфийка улыбнулась:

— Я рада, что ты не сильно пострадал.

Генри немного заторможено кивнул, теперь переживая о случившемся с полным осознанием. Если бы не невероятность всего с ним происходящего, то он был бы по натоящему травмирован произошедшим, но слишком резко перевернувшийся мир уберёг его от потрясения. Генри уже был потрясён до самых сокровенных глубин души, сильней уже было некуда, если б только его и правда изнасиловали, но всё прошло мимо и он никогда не узнает о том, как сложилась бы его жизнь дальше.

Нельзя сказать, что та, другая, судьба лучше или проще, но нельзя так же было бы сказать, что сильно страшней. Эта судьба была бы Темнее. Он сблизился бы с Терезой, и в итоге изменилось бы его мировоззрение. Лилит бы и дальше была его напарником, и в этом смысле не изменилось бы ничего, кроме её отношения. И они смогли бы помочь ему, он ходил бы на групповые сеансы, на которые ходит Тереза и там встретил бы совершенно других людей. И он участвовал бы во многих приключениях, которые теперь пройдут без него.

Но он поучаствует в других.

Он, быть может, не встретил бы вовсе некоторых людей, которых полюбит в этом своём пути. Всё могло сложиться иначе, но уже не сложится.

Но сейчас Генри сидел глядя перед собой и пытался осознать произошедшее, единственное в чём он себя винил — в том, что расслабился. Но потом и в этом не станет. Будучи хорошим полицейским он знал — жертва никогда не виновна. Если бы Генри не был шокирован миром, если бы ещё многое — возможно его бы травмировало произошедшее, но накал событий, их резкая смена и последствия с которыми необходимо справляться — сохранят Генри.

За Кларентом Генри отправляется ночью. Он не может успокоиться, переживает и накручивает себя. А-Соль отправляется вместе с ним, чтобы убедиться, что Генри доберётся до Библиотеки без каких-то проблем. Она решительно собирается сократить через заброшенную стройку, когда Генри замирает, потому что срабатывает интуиция и чутьё. Он стоит несколько минут, оглядывается вокруг, прислушивается и своим поведением напоминает собаку.

Оглядываясь по сторонам — он медленно идёт в направлении лестницы, хмурится и щурится. Иногда Генри встряхивает по-собачьи головой. А-Соль разглядывает его широко распахнув глаза и не понимает, но не трогает, приглдяывается.

Генри двигается медленно и поэтому ей не приходится спешить никуда. А-Соль идёт следом не сразу, приходит в себя и пробегает по залу с колоннами, поднимая облака пыли. Они взвиваются под её ступнями в балетках, расходятся в сторон и за её спиной — словно поднимается буря. Генри быстро взбегает по лестнице, перемахивает через несколько ступенек за раз, почти запрыгивает на площадку и влетает в длинный коридор, с множеством дверей.

Он судорожно оглядывается, цепляется за стену, когда кружится голова, морщится снова и А-Соль за его спиной — обеспокоенно тянет к нему руки, чтобы поймать и выяснить что с ним. Генри бросается в право по коридору, А-Соли не хватило пары сантиметров чтобы уцепиться за него и поймать. Блэк бежит до первой двери, с силой её толкает и замирает в дверях. Скользит взглядом по строительному мусору и заколоченным оконным проёмам куда так и не вставили стёкл. Он отступает, глубоко вдыхает поджав губы и начинает кашлять, вдохнув пыль. А-Соль тут же бросается к нему, но когда она кладёт руку на его плечо — он уже в норме, смотрит сквозь неё и медленно дышит.

Генри разворачивается, спешит к следующей двери и распахивает её так же не аккуратно, поднимает тучи пыли, бегло осматривает комнату и бежит дальше. Он распахивает дверь за дверью. А-Соль бежит следом за ним, никуда не заглядывает и не понимает, что происходит и что ей делать.

Генри замирает почти в конце коридора. Дверь открывается с трудом, что-то внутри ей мешает. Глаза Блэка распахиваются так широко, словно женское тело никогда раньше не было им видено.

На его лице появляется скорбное выражение, уголки губ опущены, брови сведены к переносице.

— Опоздали.

Генри отступает от полуоткрытой двери, которую не давало открыть дальше тело и прислонившись к стене — скатывается по ней вниз. Его вело сюда чутьё, о котором ему рассказали и которым пользоваться он до сих пор не умел. Теперь Блэка отпустило и он замер обессиленно, прикрыл глаза собираясь.

А-Соль хмуро покосилась на тело другой эльфийки, прикусила губу и, развернувшись, пошла на улицу. Она шла не торопясь, и не думая об оставленном в одиночестве Генри. Того поглотило чувство вины и разочарование.

Выйдя на улицу А-Соль поймала первого прохожего. Тот изумлённо крякнул хватке эльфийки и воззрился на неё в удивлении. Девушка хмуро велела:

— Капитана полиции приведи сюда.

Отпустив мужчину А-Соль оглянулась и вцепилась в руку идущего мимо Сландермена. Тот удивлённо опустил голову, чтобы встретиться с решительным взглядом А-Соли.

— Сможешь Лилит разыскать?

Сландермен осуждающе посмотрел на девушку и той хватило совести выглядеть виноватой. Качнув головой он выдохнул:

— Будешь должна.

— За долгом к Эльзе Бэр!

Сландермен кивнул и растаял.

А-Соль вздохнула и принялась ждать.

Тёплый ночной ветер кружил вокруг и играл с лепестками принесённых от поля перед маяком цветов. А-Соль с интересом наблюдала за тем, как воздушные потоки выкручивают разноцветные лепестки, как те медленно кружатся, падая в низ, как ветер подхватывает их у земли и снова поднимает, закручивает в своих потоках. А-Соль придержала рукой юбку, которую попытался игриво поднять ветер, погрозила тому пальцем и подняв голову к небу — принялась рассматривать проплывающие мимо медузы. Судя по тому, что можно было рассмотреть, как за ними плавно двигаются щупальца — Кит проплывал через особенно крупное скопление медуз. А-Соль, распахнув глаза, старалась рассмотреть хоть одну, когда она была маленькой — Лилит рассказывала, что если получится — полностью рассмотреть медузу — узор на ней, её щупальца и расцветку, — то можно загадать желание и оно точно сбудется. У А-Соль не было никаких особенных желаний, но очень сильно хотелось, просто чтобы было, чтобы рассказать об этом другим. А-Соль мечтала рассмотреть медузу в небе.

Сколько эльфийка простояла так — задрав голову к небу и водя глазами со звезды на звезду — она не знает, просто вокруг внезапно прекратило быть тихо. Медузы были слишком далеко, и А-Соль опустила голову, чтобы оглядеться вокруг, в поисках источника шума.

Улица внезапно ожила, наполнилась людьми, ветер был выдворен с неё, чтобы не мешался и не отвлекал. А-Соль не ожидала, что кроме Эльзы Бэр и Лилит кто-то появится.

Однако нелюдей было много, они шушукались между собой, переговаривались и активно что-то обсуждали. А-Соль не заметила, но кто-то уже вывел из здания раздосадованного и, наконец-то, впавшего в шок Генри. Вокруг него кружилась Лилит. А-Соль в лёгком недоумении подняла брови, и не она одна удивилась, — Лилит вела себя так, словно Генри был одним из её детей. Она мягко гладила его, укачивала и баюкала в своих руках, а он, неожиданность — похоже не видел в ней ничего сексуального. А-Соль слегка нахмурилась, а не понятно, что делающий здесь, Лен — заметно усмехался, глядя на это. Рядом с Роджерсом была Пенелопа, она ещё не успела увидеть — где её брат. По стечению обстоятельств они как раз шли к Теремку и теперь замерли тут. Лен, найдя глазами А-Соль — направился к ней. Появился Анубис, которого не понятно кто позвал, возможно, что он пришёл сам. Вместе с ним шёл и Ворон и можно предполагать, что он-то бога-проводника и позвал. Почему он не предусмотрел, что Эльза тоже приведёт проводника, Легбу, было пока не известно.

Улица ожила, в здание быстрым шагом входили нелюди. Генри с трудом объяснил — где находится тело, хотя Лилит тихо бурчала, что тут два проводника душ и сам свидетель убийства — могли бы их спрашивать. Её мальчик — просто нашёл тело. Анубис закатывал на неё глаза, тихо хмыкал, но ничего не говорил и всё происходило так быстро, что каждый из присутствующих не успевал что-нибудь понять и заметить.

Сландермен, соткавшись из сгустившегося тёмного воздуха, оглядевшись, возвышаясь на метр над каждым, растаял снова, даже не пытаясь предъявить счёт. Эльза была сильно не в духе, взрыкивала на любое лишнее движение и, единственная, замечала вообще всё. Поймавший её не довольный взгляд Лен — расплылся в улыбке, подхватил Пенелопу под локоток и оттянул в сторону вышедшего, почему-то без Лилит, из дома Генри. Пенни заняла почётное место няньки при брате и Лен, вздохнув, кивнул А-Соли и покинул присутствующих. Какая-то пара жирафов достала где-то оградительную ленту и теперь развлекалась, натягивая её и перегораживая улицу для прохожих. Как будто кого-то волнует, что тут место преступления.

Всё быстро и не согласовано, это раздражает Эльзу, которой приходится тратить время на то, чтобы отлавливать окружающих и опрашивать — что они усели найти. Ответ, впрочем, у всех один. Пусто.

Анубис и Легба оба одинаково сердиты. Убийцы отправили душу несчастного нелюдя в крестианскую преисподнюю и теперь, кому-то придётся за ней идти. Оба думают — что это не их дело, говорят мысленно это себе с того момента, как поняли, что ни один не может вызвать душу. Каждый понимает — самообман. Покрутившись на месте убийства ещё немного — Легба вежливо качнул головой, на прощание, Эльзе и, распахнув, приставленную к стене дверь, ушёл. Ворон, никогда не видевший его фокусов, изумлённо моргнул, подошёл за хлопнувшейся за богом дверью и открыл её, посмотрел на стену и пыль, осторожно прикрыл дверь назад, отошёл в сторону.

Заметившая его действия Лилит — коротко засмеялась, прикрыв рот ладонью и отвернулась. Ворон медленно обошёл тело, присел рядом и принялся проверять карманы погибшей. К нему присоединилась Эльза. Лилит качнув головой вышла, чтобы не наблюдать. На её лице застыла скорбная хмурая маска, пока она спускалась по лестнице вниз, чтобы снова выйти на улицу — Лилит пыталась справиться с эмоциями, которых было слишком много. У погибшей где-то, наверняка, была мать, думала женщина, спускаясь по лестнице. Она крепко хваталась за перила, высокие каблуки глухо опускались в пыль, почти беззвучно, едва слышно. А Лилит думала о бедной матери, что потеряла своего ребёнка. Если бы она могла — она навсегда убрала бы смерть, чтобы матери не теряли детей.

Лилит вышла на улицу, глубоко вздохнула ночной воздух, полный запаха масла, горящего в фонарях, морской соли и мягких цветочных нот. Пенелопа сидела на бардюре и смотрела на уже пришедшего в себя брата. Генри наматывал круги, ходил взад-вперёд перед сестрой, глубоко погружённый в свои думы.

Он хмурил свой лоб, тонкие брови сводил к переносице и лихорадочно блестел глазами. Лилит поймала его за плечи, заставила поднять на себя глаза, и хмуро, чуть слышно и сипло сказала:

— Давай же!

Генри растерянно замер, моргнул, прекращая хмуриться, приоткрыл рот, но не нашёл что ответить — кивнул. Пенелопа поджала губы, увидев Лилит, зажмурилась, рассчитывая, что та исчезнет, а открыв глаза — разочарованно выдохнула. Желание не сбылось.

Лилит всё ещё улыбалась, немного натянуто и откровенно устало. Оба Блэка видели её такой впервые, а Пенни могла похвастаться регулярным общением — дед снова и снова из кожи вон лез ради того, чтобы Пенни не отталкивала её.

Генри же снова закружил вокруг, перебирая собственные мысли и воспоминания, ища в них подсказку. Комната в его памяти была вся целиком, с ещё не потоптанными уликами. Даже погружённый в пучины собственного разума, оглушённый и шокированный — он запомнил и заметил всё. Лилит с сомнением рассматривала его, ища причины того, почему найденное тело девушки привело Генри в такой ступор. Если до неё когда-то дойдёт причины — то возможно у одноглазого извращенца который и так сильно ей не нравился — станет уже ноль глаз. Лилит осторожно присела на поребрик рядом с Пенелопой. Та, поджимая губы, опять, покосилась на неё, но промолчала.

Генри замер посреди шага, запнулся, широко распахнул глаза и побежал назад к зданию, искать Эльзу. Лилит тихо фыркнула ему вслед, внутренне изо всех сил гордясь.