Иллория: спасти королевство (общий файл)

— Вот, — он высыпал драгоценности перед генералом.

Вспоминая этот эпизод позже, дракон не мог удержаться от смеха — до того изменился человечишка. Из дрожащей, словно земля под ногами приземлившегося дракона, твари, он превратился в жаднейшего из жаднейших — глаза его загорелись, словно звезды самой темной ночью, рот открылся, колени подогнулись, и он буквально упал на гору блестяшек.

Дракон подождал, пока генерал насладится видом, а потом поднял его к глазам и выдохнул немного дыма, чтобы тот пришел в себя.

— Слушай внимательно, человек, дважды повторять не стану. Все, что я скажу, передашь королю слово в слово. Понял?

— Понял.

— Первое. Эта гора и все окрестные горы — мои. Сюда никто не должен приходить. Это ясно?

Генерал кивнул.

— Второе. Чтобы мы с вами жили мирно, организуйте мне личное стадо коров и овец, чтобы я мог прилетать, когда мне надо, и брать столько, сколько сочту необходимым. Тогда другие ваши стада я трогать не буду, и повод для конфликтов исчезнет. Сможешь сделать?

Человечишка обернулся на гору минералов и сглотнул.

— Сможешь. Очень хорошо. Теперь третье. Сокровища, которые ты видишь, лишь малая часть того, что у меня есть. Но, как я уже упоминал, никто не должен приближаться к моим горам. А чтобы не было соблазна, поясню: добраться до сокровищ все равно никто, кроме меня, не сможет, потому как вы, людишки, не умеете летать. А если кому-то придет в голову искать их в моих горах, — дракон выдохнул дым и коротко подытожил: — съем и не поморщусь.

Генералишка снова задрожал, и дракон уже миролюбивее продолжил:

— Какое там по счету? Неважно. Я не хочу видеть в моих горах не только охотников за сокровищами, но и охотников на драконов, и спокойствие это обеспечите мне вы. За каждого приведенного ко мне на съедение охотника на драконов, буду давать так любимые вам драгоценные камни. Ясно? Чем больше охотников приведете, тем больше камней получите. Запомнил? А теперь давай, рассовывай по карманам камушки, а остальное, так и быть, донесу прямо до дворца. Передашь королю. И камни и слова. Все ясно? И если вы мое предложение не примете, прилечу прямо в столицу и спалю все и вся. Потому как это моя территория, а если соседи мне будут мешать и не захотят договариваться, то от них проще избавиться, чем терпеть.

Дракон и сейчас улыбался, вспоминая, как на следующий день, пролетая над владениями, на отдаленном лугу заметил стадо коров, между которыми паслись и овцы. Пастух — дрожащий тощий паренек — держал над головой огромный (по человеческим меркам, по драконьим — просто малюсенький) плакат с неуклюжим изображением дракона.

Сейчас плакат уже убрали, потому что дракон привык прилетать на один и тот же луг к своему стаду и чужих коров не трогал. Тем не менее, он не перестал развлекаться — иногда пугал пастухов и стада, иногда приземлялся посреди какой-нибудь деревеньки и выпускал из ноздрей дым, отчего людишки впадали в панику, а иногда просто бросал тут и там несколько драгоценных камней и наблюдал, как человечишки награждают друг друга тумаками. Больше развлечений у дракона не было, а потому с каждым годом ему становилось все тоскливее и тоскливее. Но он не терял надежду, что когда-нибудь появятся люди, которые не будут его бояться и с которыми можно будет поговорить. Драконий ум нуждался в тренировках, а ничто не тренирует лучше, чем беседа с умным драконом или, на худой конец, человеком.

Дракон взмыл в небо и полетел над торговым трактом, высматривая, не появился ли на горизонте тот, кто хотя бы на время скрасит его одиночество.

* * *

Заперев дочь в башне, Ольгест поспешно спустился вниз и вернулся к гостям. Ему было необыкновенно стыдно за поведение Лияны, а еще он сильно разозлился. Он потакал всем прихотям девчонки, полагая, что в свое время она подчинится ему из благодарности и потому, что она все же была хорошей девушкой. Однако получилось иначе. Лияну избаловали, не нужно было позволять ей встречаться с сыном Кусуса-Вкусуса.

Ольгест нацепил на лицо дружелюбную улыбку, стараясь не слишком сильно обнажать зубы, чтобы не нервировать и без того нервничающих гостей, и сел на место.

Наследный принц Зандии был взволнован. Он, несомненно, понимал, что произошло, и теперь наверняка что-то для себя решил. Его наставник пришел в себя, и его лицо приняло прежний цвет, а дама, Ольгест не обратил внимания на ее чин и имя, все так же неподвижно сидела по левую руку от Морыша.

— Прошу простить меня и мою дочь, — развел руками король. — Ее высочество перенервничала и повела себя как капризная девчонка. Уверяю вас, это не от плохого воспитания. Молодость.

Его величество развел руками, приглашая гостей улыбнуться, но реакции не последовало.

— Что ж, теперь перейти делу, — сухо с небольшим акцентом произнес бородач. — Мы взрослые люди и называть вещи своим имя. У вас товар, у нас купец, у вас огромный территория, который вы использовать под пастбища, у нас катастрофический нехватка земли, у вас любовь к драгоценные камни, у нас деньги...

Ольгест позволил себе легкую улыбку. Наставник наследного принца Зандии имел неплохое представление о положении Северной Радории и не только пересказал все очень точно и очень кратно, но и тактически очень верно для того, кто приехал на переговоры. Были озвучены сильные и слабые стороны обоих королевств, таким образом Рандория и Зандия как бы уравновесились в правах. Но Ольгесту все равно было немного обидно, что заморские гости считают все всего лишь равноценным обменом, а это было не так. Ведь у Рандории есть преимущество.

— Насчет драгоценностей, — кашлянул Ольгест. — Мы любим камни, это верно, но в ваших деньгах не нуждаемся. К концу года у нас будут собственные рудники.

Это заявление стало для бородача неприятным сюрпризом, а вот наследный принц не повел и бровью, будто это не его сейчас пытались продать под видом свадьбы.

— Вы хотеть сказать, — произнес бородач, покосившись поочередно на королеву и занятых негромким разговором первых людей королевства, сидящих за столом, — что свадьба вам не выгодна?

— Выгодна, — успокоил гостя его величество. — Но на наших условиях.

— Вы диктовать условий? Я думать, это будет честный свадьба. Вы нам земли, мы вам деньги на драгоценный камни.

— Ваше высочество, — обратился Ольгест к Морышу. — Вы ведь планировали увести невесту в Зандию?

Толстяк важно кивнул.

— С расчетом в будущем?..

— Пока мы не иметь расчета.

— Пока?

Морыш снова кивнул и с не менее важным видом ответил:

— Не думать же вы, будто мы не получить от этого союза выгода? Как приданое вы давать часть земель.

— Обязательно, — кивнул Ольгест. — Только вот с учетом того, что теперь ваши деньги нам не нужны, предлагаю вам переехать в Зандию и править моим королевством. Лияна — моя единственная наследница и выдать ее замуж на сторону все равно, что лишить Рандорию короля.

Вот теперь принц побледнел. С минуту он не произносил ни слова, а потом покачал головой:

— Ваша дочь есть не подарок. Она питаться кровью. Есть опасность для жизни.

— Она пошутила, — настойчиво произнес Ольгест. — Мы очень терпимо относимся к людям, да и сами не так уж от них отличаемся.

— А потомство? Каким стать наши дети?

— Пятьдесят на пятьдесят. Может родиться человек, а может вампир. Вас это не должно волновать.

— Да, но если я жить здесь... тут всюду вампир! Мы будем думать над ваше предложение. Сильно думать.

— Думайте, — вздохнул Ольгест.

Гости поднялись из-за стола. Его величество и ее величество тоже встали, за ними поднялись и все присутствующие.

— Вас проводят, — Ольгест сделал знак. — Отдыхайте.

Как только широкая спина Морыша скрылась за дверью, его величество тяжело опустился на скамью. Королева Сельгия положила руку на плечо мужа и тихонько шепнула:

— Не переживай. Они согласятся.

— Переживаю. Не согласятся. А если не согласятся, если не поверили в то, что нам нечего терять и их деньги нас не интересуют, значит, мы будем вынуждены согласиться на их условия. Мы не можем упустить удобный момент и не захватить Иллорские рудники, а значит, к осени нужно собрать армию, и только Зандия сможет обеспечить нас оружием. И если Морыш ответит отказом...

— Мы можем найти другого мужа для дочери.

— Другого? Кого? Принцев не так уж и много, да и из тех, что есть, мало кто согласится жениться на вампирше...

Сельгия вздохнула.

— Морыш — наш единственный вариант, — Ольгест понизил голос, чтобы не услышали придворные. — Или, может, ты предлагаешь выдать ее за поваренка?

Женщина опустила глаза.

— Тогда, по крайней мере, она осталась бы дома.

— И королевством будет править повар! Ты сошла с ума?! Никто, кроме Морыша, ей не подходит. Они уедут в Зандию, но я позабочусь о том, чтобы трон не остался без правителя.

— Как?

— Если мы захватим Иллорию, у нас будет достаточно сил, чтобы справиться и с Зандией.

Сельгия прикрыла глаза.

— Понимаю, тебе эти вопросы непонятны и не интересны. Но поверь, я знаю, что делаю. А ты поговори с Лияной. Попытайся убедить ее в том, что Морыш — лучшая партия. А не получится, объясни, что я убью ее поваренка.

Ольгест поднялся из-за стола и отправился в свои покои.

Он был прирожденным королем: жестким, предусмотрительным, сильным, готовым пожертвовать всем, ради блага королевства. И Ольгесту было обидно, что его собственная дочь этого не понимала и ставила палки ему в колеса, а ведь она должна была пойти в него, стать такой же сильной и дальновидной. Обхаживала бы Морыша, ведя свою линию, убеждала бы его во взаимной выгоде их союза и, глядишь, сумела бы найти слабую струнку его высочества. И тогда Ольгест получил бы все, о чем мечтал.

Но пока у него были лишь заботы: трон, дочь и война.

* * *

Наверное впервые в жизни Ивор чувствовал себя абсолютно счастливым: они находились далеко от монастыря святого Палтуса, далеко от королевского замка, далеко от Кливра, далеко от Иллории и были в относительной безопасности. Рядом с ними были друзья, но самое главное Ирия полностью и абсолютно выздоровела, избавилась от недуга и теперь могла говорить.

При первых словах, произнесенных девушкой, Ивор замер, а потом бросился обниматься, на что тут же получил резонный ответ:

— Может хватит уже вести себя как девчонка? Куда пойдем?

Старый Явор перенес Ивора, Ирию, Бьорна и Верею в Северную Рандорию, и хоть никто из них до сего дня не был нигде, кроме Иллории, у них не возникло и тени сомнения, что они находятся очень и очень далеко от дома.

— Смотрите, здесь все совсем по-другому! И трава уже вылезла, и листья на деревьях, и, кажется, я вижу цветущий плавник!

Верея бросилась к траве, а Бьорн предупредил:

— Давайте не будем разделяться. Мы ведь не знаем, кто здесь живет.

Ивор улыбался. Может, оттого, что он был счастлив, все здесь казалось ему сказочным и прекрасным: и высокие деревья, и трава, и цветы, и пыльная дорога, ведущая вдоль леса, и домики с соломенными крышами в отдалении.

— Либо здесь теплее, — Бьорн снял куртку, — либо путешествие длилось дольше, чем нам показалось. Если бы мы были в Иллории, я бы сказал, что сейчас май, но никак не март. А Рандория не южнее, а севернее Иллории.

— Надо обязательно выяснить, какой сейчас месяц, — согласилась Ирия. — Ведь волшебник дал нам срок до сентября, а за это время нам нужно найти и убить дракона...

— И найти печатку, — кивнул Бьорн. — Мы идем за бродячими артистами. Если не заберем у них королевскую печатку, значит, наше путешествие сюда бесполезно.

— Ты хочешь сказать, мы разделимся? — спросил Ивор.

— Нет! Ни в коем случае! — топнула ногой Ирия. — Мы поможем вам найти печатку, а вы поможете нам убить дракона.

— Мы и не думали отлынивать от работы, — вступилась за Бьорна Верея. — Половина дракона наша, если вы понимаете, о чем я. Нам нужно было в Рандорию, вот мы сюда и попали, поэтому ничуть не меньше вашего обязаны Явору.

— И повязаны договором, — Ивор снял рубашку и посмотрел на дракона на груди при свете дня.

На солнце он уже не казался таким уж красным, но четко выделялся на коже, как комариный укус, если бы молодого человека покусали комары-художники, нарисовавшие на его груди очертания дикого зверя.

— Злой, — поежилась Верея.

— Но нам придется его убить, — кивнула Ирия, — хотим мы этого или нет. Ивор, где твоя игла?

Только сейчас Ивор вспомнил, что сумасшедший волшебник дал ему серебряную иглу, с помощью которой и нужно было убить дракона. Он осторожно открыл сумку и заглянул внутрь.

— Пожалуй, я вырежу для нее деревянный чехол. Как ножны, только для иглы. Тогда ее можно будет нести, не опасаясь умереть от нечаянного укола.

— Тебе подойдет липа, — посоветовала Верея. — У нее самая мягкая древесина. Я срежу тебе подходящую ветку.

— Спасибо.

Ивор улыбнулся травнице и, прищурившись, посмотрел в сторону домиков.

— Пойдем в деревню? Спросим, не проходили ли мимо них бродячие артисты. А когда покончим с поисками и заберем вашу печатку, займемся драконом.

— Давайте, — согласился Бьорн. — Заодно в деревне можно и про дракона узнать.

Итак, все разрешилось быстро и легко. Вчетвером они бодро шагали по дороге вдоль леса и переговаривались. Верея не уставала восхищаться травой, что в изобилии росла повсюду, изредка она ненадолго отставала, заинтересовавшись очередным цветком, а потом догоняла остальных и рассказывала, что здесь попадаются такие растения, какие в Иллории никогда не росли.

Ирия шла рядом с Бьорном и рассказывала о монастыре. Ивор видел, какими глазами молодой человек смотрит на Ирию и немного ревновал. Раньше все внимание девушки доставалось только ему, а теперь у него появился "соперник", и хоть намерения у него, судя по всему, были самые добрые, иногда Ивору становилось не по себе. Но он не собирался вмешиваться.

Внезапно Ирия остановилась:

— Я что-то слышу. Здесь, рядом кто-то есть.

Ивор достал из-за пояса кинжал, который ему подарил Бьорн, и увидел, что молодой человек тоже вооружился — тем самым ножом с голубым лезвием, который для него оказался дороже кинжала с серебряной рукоятью.

Ивор прижал палец к губам, пригнулся и направился в лес.

— Левее, — шепнула Ирия.

Бьорн шел рядом.

— Вот он! Хватай!

В двадцати шагах от них в кустах притаился незнакомец — худощавый блондинистый бледный мужичок с хищным блеском в светлых, почти белых глазах. В руках он держал небольшой самодельный лук.

Ивор бросился на незнакомца и повалил на землю, но почувствовал, что его "жертва" сдаваться не собирается — незнакомец оказался довольно сильным. Он выбил кинжал, сжал руки на горле Ивора и сдавил.

Бьорн поспешил на помощь, но тоже лишился оружия — блондин очень ловко орудовал не только руками, но и ногами. Оставшись без ножа, Бьорн не растерялся — схватил незнакомца за руки. Блондин ослабил хватку, и Ивор смог вдохнуть. Мужик между тем перекатился на живот, придавив Ивора к земле, и замахнулся. Бьорн прыгнул на незнакомца, и все трое покатились по траве.