Orki

-Эльфийские стрелы смертельны и для эльфов, — бесстрастно сказала, поднимаясь с колен Лориэна. — Тариэль умер. Он погиб из-за тебя, ради тебя, — эльфийка посмотрела на Мэна. В голосе ее не слышалось ни ненависти, ни боли, но почему-то было понятно, какого труда ей стоит сдерживать чувства. — Он сказал свои последние слова.

-Что он сказал? — жадно спросил полуэльф.

-То же самое, что и тогда, — ответила Лориэна. — "Его нельзя...".

Она задумчиво повертела в пальцах покрытый белым оперением кончик смертельной стрелы:

-Вернуть ничего нельзя. Тариэль погиб. Но я знаю, кто его убил. Это стрела Адиля. На ней знак Клеманса. А ведь он мне обещал, клялся... Где он? — женщина обратилась к оставшимся на поляне светлым эльфам.

-Бежал, — тихо ответил кто-то из эльфов. — Он не хотел, ... просто ошибся.

-Он пожалеет о своей ошибке. Пойдемте отсюда, братья. — Лориэна прощально махнула рукой. Несколько эльфов подхватили на руки погибшего сородича, и нападавшие неслышно скрылись в лесу, как будто унося с собой все кошмары прошедшей ночи. Вслед им задумчиво смотрели оставшиеся.

-У нас есть хорошие разведчики? — увидев подошедшего Гуррхха, поинтересовался Севка.

До него, наконец, дошло , что на орков практически одновременно напало два отряда эльфийских стрелков, похоже, никак не связанных между собой. И если целью светлых, Нобилей, явно был только Мэн, то эльфы Волчьего Лога без всякого сомнения охотились на него, Севастьяна. И опять же, если от светлых, кажется, удалось на какое-то время избавиться, то темные все еще представляли собой нешуточную угрозу. А значит, их нужно было выследить и, по возможности, обезвредить.

-Разведчики? — старый вояка наморщил покатый лоб, потом сообразил. — Ага. Мефх и Узуар — здесь. Лучшие.

-Пусть ребята пошарят в Лощине и постараются вынюхать и догнать эльфов. Нужно узнать, откуда они сюда пришли, — Севка кивнул подошедшим бойцам, и двое разведчиков, не дожидаясь дальнейших объяснений, исчезли в лесу.

-Хороший воин, молодец! — обойдя отряд и подсчитав потери, в общем-то, совсем незначительные — трое погибших часовых и несколько раненых среди остальных, — бодрый Гуррхх одобрительно похлопал Мэна по плечу. Полуэльф вымученно улыбнулся. Сразу построжевший и повзрослевший, он сидел у костра, не сводя взгляда с места, где только что лежал умирающий Тариэль. Сидел так неподвижно, как будто был обращен в безжизненную статую злым волшебником.

-Он прикрыл тебя собой, почему? О чем ты говорил с ним днем? — спросил Севка, не особо рассчитывая на ответ, просто надеясь вывести парня из несвойственной ему отрешенности.

-О ерунде. Всего-навсего посватался к дочке Вэлиэна, — тихо отозвался Мэн, чуть шевельнувшись и сразу перестав походить на ледяную статую.

-Но ведь Ксеренетиль уже замужем? — искренне удивился Севка.

-У владыки Лонгов есть еще и младшая дочь, — объяснил полуэльф. — Это выгодный союз. Тариэль даже сразу отправил двоюродному брату вестника.

Выгодный? Севка не сразу сообразил, о чем идет речь. Хотя да, конечно, ведь парню нужны союзники в борьбе за власть на Кьяре.

-Если ты хочешь стать владыкой, то должен привыкать к тому, что за тебя будут погибать другие, — не зная, что еще сказать, ляпнул Мясоедов.

-Видишь ли, я к этому привык, — с неожиданной откровенностью ответил Мэн. — У меня с детства были телохранители. И кое-кто из них даже погибал. Но ведь Тариэль не обязан был этого делать. Почему?

Полуэльф в очередной раз разрушил все стереотипы. Сейчас можно было только с усмешкой вспоминать о прежних домыслах об одиноком мальчишке в большом городе. Не парень, а сплошная загадка.

Мясоедов мысленно ругнулся — у него в голове тоже никак не укладывались нелепая смерть Тариэля — пусть не друга, но уже доброго союзника. Поражала бессмысленная жестокость короткой стычки. Не было слез, не было даже слов утешения — наверное, из-за чувства дикой нереальности происходящего.

-И я не знаю. Не понимаю, как так может быть! — вслух возмутился Севка. — Чертовы эльфы! Пришли, постреляли, народ покалечили, человека убили, а потом убрались спокойно в лес, словно ничего и не случилось, брянские, блин, партизаны! И Лориэна с ними ушла, как лучшая подруга. А ведь он ей был не чужой.

Мэн, не отвечая, поднялся и ушел в лес, к часовым. Полуорк проводил его сочувствующим взглядом. Наверное, не слишком хорошо было отпускать парня одного после всего, что случилось, но, хотелось надеяться, что худшее, что могло произойти этой ночью, уже осталось позади.

-Ты все еще ничего не понимаешь. Это начинает действовать магия, — невесело усмехнулся подошедший волшебник. На его плечах появился короткий синий плащ, прикрывший лохмотья, но ничуть не изменивший запаха. Полуорк брезгливо поморщился, хотя Марк сейчас выглядел внушительным и грозным. И к словам его стоило прислушаться.

-Те эльфы, что напали на тебя в Волчьей лощине, были Тиссы. А эти, проклятые из Зеленой Долины — Нобили. Они попали под действие маны и опомнились, — волшебник заговорил тише, как будто только для Севки. — Эльфы освободились от проклятия — если ты знаешь, о чем я говорю. Это случилось немного поздно, но все же случилось. Будь иначе, все вы пали бы сегодня от эльфийских стрел — конечно, если бы я не вмешался. Но без магии и я был бы бессилен.

-Ладно, я все понял, — кивнул Севка. — Почти. Значит, магия пришла, светлые эльфы подошли к ней слишком близко и теперь стали паиньками. Оставим в стороне вопрос о стреле, убившей Тариэля. Но кто мне теперь скажет, где мой брат? Где Влак?

-Ну, не такими уже и паиньками, — возразил волшебник. — Они только перестали поддаваться древнему проклятию. При этом опомнились только воины, которых накрыл поток маны. И кстати, тот, кто был подонком безо всякого проклятия, им и остался. Доказательство — смерть твоего эльфийского друга. Я не ошибся? А кроме того, не забывай, что изменились только воины, попавшие под удар магии. Немало ты ее сюда нагнал. Да и то, куда ты думаешь, они сейчас ушли?

-Домой. К маме! — угрюмо огрызнулся Севка. В гробу он видал все эти запутанные эльфийские дела. Единственное существо с эльфийской кровью, которое его еще интересовало, было полноправным членом оркской орды, и Севка не сомневался, что и с ним еще немало намучается.

-Если бы домой, — Марк печально вздохнул. — Уверен, что они снова отправились на войну. Вот только знать бы еще с кем.

-Не знаю, и не хочу знать, — ответил Севка. — В данный момент меня интересует только одно. Где искать мальчишку? Что с моим братом?

-Извини, — в разговор, обращаясь к Марку, неожиданно вмешался огр — наблюдатель. — Если я правильно понял, ты — настоящий волшебник, и ты считаешь, что на Кьяру пришла магия?

Марк молча кивнул. Нюф озабоченно нахмурился. Особой радости от появления магии на его лице Севка не заметил. Нетрудно было угадать обуревавшие его совсем иные чувства: тревогу, страх, даже отчаяние.

-Прости, оркский вождь, — сказал огрский наблюдатель, — но мне придется тебя покинуть. Конечно, жаль, что я не смогу выполнить возложенные на меня судом обязательства, но у меня есть более важный долг — перед народами Кьяры. Мне есть, что сообщить Совету. И сведения эти слишком важны, чтобы я мог отложить сообщение на потом. Я должен вернуться в Авалон. Я оставлю тебе немного припасов, и, — огр протянул полуорку небольшой полотняный мешочек, — немного денег. В ближайшем городке, неподалеку, ты сможешь купить на них самое необходимое. Удачи.

-Спасибо, — Севка пережил сегодня слишком многое, чтобы беспокоиться еще и из-за поспешного отъезда наблюдателя. Он даже радоваться этому не мог.

-Может быть, еще свидимся, — грустно сказал на прощанье Нюф. — Я как-нибудь навещу вас в Восточных горах. Передавай привет брату!

Полуорк безразлично кивнул. Сейчас его интересовал только пропавший Влак. На сегодня с него было достаточно потерь. Наблюдатель ушел к спурсам, и Севка вновь обратился к Марку: — Итак? Скажи, волшебник, где мальчишка?

-Я не могу его обнаружить магически, — недовольно ответил тот на вопросительный взгляд полуорка. — И это может означать только одно...

-Что именно? — встревоженно спросил Севка. — Он что, погиб? Этого не может быть, ведь пророчество говорит, — музыкант запнулся, поймав себя на том, что несет такую же чушь, что и все остальные. Безумие оказалось заразным. Вот он уже и во всемогущих магов поверил, и в Великого отца. Еще чуть— чуть, и на полном серьезе возьмется исполнять пророчество. Следующие слова Марка подтвердили его мысль:

-Почему погиб? Я же сказал, что это может означать только одно: его взял в заложники какой-то волшебник, который приходил с эльфами. Видимо, мальчишка сейчас находится под магическим колпаком. Скорее всего, его будут использовать как заложника, чтобы требовать от тебя маны. Чего и следовало ожидать! Думаю, в ближайшем городке, в Хране, мы получим о нем известия.

И маг самодовольно посмотрел на полуорка, как будто ожидая похвалы за свое не слишком приятное предсказание.

-В заложники, говоришь, — угрюмо протянул музыкант. — В ближайшем городке. И сделать ты ничего не можешь?

Маг отрицательно помотал головой.

-Тогда, вместо того, чтобы бесполезные тряпки на себя вешать, — поморщившись, сказал Севка, кивнув на голубой плащ, — сходил бы ты, пожалуй, помылся. Наблюдателей у нас больше не осталось, а значит, завтра, когда доберемся до Храна, мы сможем вместе пойти в город, найти волшебника и отобрать Влака. Ручей — там. И давай побыстрее. А то несет от тебя, — он попытался подобрать подходящее сравнение, — похуже, чем от орка.

Сообразив, как обычно слишком поздно, с кем и как говорит, Мясоедов замер, ожидая враждебной реплики или даже угрозы, но Марк отреагировал на замечание поразительно мирно.

-Правда? — удивился волшебник, — я и не замечал. Тряпки! Где ты тут видишь тряпки, чудак? Скажешь тоже. Простая иллюзия. А что? Пойду и помоюсь. Подумаешь, Мойдодыр тут выискался, — проворчал Марк, направляясь к ручью.

— Что ты сказал? Мойдодыр? — удивился Севка. — Ты что, тоже с Земли? А как же триста лет? Магия?

-С Буяна я, — сердито буркнул волшебник, не оборачиваясь. — А книжку эту, про Мойдодыра, в детстве читал. Не ты один грамотный. А ты бы лучше поинтересовался, кто в тебя у Волчьего Лога из бластера пальнул.

-В меня? Из бластера? — Севка поразился теперь уже не столько тому, что Марку известно подобное слово, сколько самому предположению. Хотя... Он вспомнил электрическую вспышку с противоположного края обрыва. — Ты думаешь, что ...?

-Кто бы там ни был, он тебя, наверняка, до сих пор ждет, — уверенно отозвался Марк. — Смотри, потеряет терпение, ты пожалеешь.

-Чушь какая-то, откуда тут бластер! Может быть, там еще в кустах и космический корабль припрятан? — Мясоедов не чувствовал себя убежденным, но решил, что большой беды не будет, если он ненадолго сбегает к Волчьему Логу.

Его действительно ждали. Никакого корабля в лесу не было, однако приглушенный желтоватый свет от переносного электрического фонаря недвусмысленно указывал место встречи.

Увидев полуорка, высокий парень в серебристом комбинезоне выскользнул из зарослей и рванулся навстречу, пытаясь достать Севку ударом в челюсть. От неожиданности Мясоедов едва не пропустил удар. Он с трудом успел отклониться, и ответил ударом ноги. Однако противник оказался быстрее, предупредив удар и отшвырнув нападающего. Легкость движений выдавала в нем опытного каратиста. Черный пояс, не меньше, — определил Севка, поднимаясь с земли, — и постоянные тренировки. Шансов против мастера у него не было. Но тот неожиданно отскочил, прекращая драку, и сердито заговорил — на чистейшем русском языке. Причем, на вполне современном, а не на руянской мешанине наречий.

-Неплохо дерешься, — признал он. — Приемчики только надо подработать.

-В последнее время как-то не до того было, — объяснил Севка, польщенный похвалой, пусть и не совсем заслуженной. Но незнакомец сразу резко сменил тон:

-Ты чего тут творишь? — с возмущением спросил он.

Не слишком выразительное лицо с классически правильными чертами казалось приятным и располагающим, но видно было, что парень очень рассержен. На вид чужаку было лет двадцать пять-тридцать, но что-то в нем выдавало человека, привыкшего отдавать приказы. Военный? Офицер?

-А что я такого сделал? — огрызнулся Севка, не понимая, в чем собственно его обвиняет такой неуместный здесь, в мире эльфов и орков, "космонавт" — каратист.

-Что такого? — насмешливо переспросил чужак. — А хотя бы то, что ты гонишь ману в зоне безмагии! Вторую Аркону решил устроить? Еще вопрос, как ты вообще сумел нарушить запрет!

-Ну, так это, Великий отец же, — растерянно пробормотал Мясоедов, надеясь, что ссылка на высшие силы, как обычно, сработает. Ему не хотелось ссориться с загадочным незнакомцем, которому он с удовольствием задал бы сейчас пару тысяч вопросов. Но "космонавту" объяснение показалось недостаточно убедительным.

-Великий отец? Ты хочешь сказать, Владыка Неба? — недоверчиво переспросил незнакомец. — Сам Богодан дал добро на магию? Не могу поверить!

На это Севке нечего было ответить, и он, слегка пожав плечами, осторожно поинтересовался:

-А сам-то ты кто будешь?

-Я-то китежанин, старший патрульный. Никита, Ник Сыромятин, — парень протянул руку, которую Севка с удовольствием пожал. Страшно хотелось спросить, что означает "китежанин" и чем именно занимается на Кьяре патрульный, однако музыкант надеялся косвенным путем разузнать больше, пока не выяснилось недоразумение. Сыромятин явно еще не сообразил, что собеседник вовсе не тот, за кого его принимают.

-А я Мясоедов, Севастьян Мясоедов, — представился полуорк, сам не зная почему, назвавшись настоящим именем. Быть может потому, что неизвестный пока мир Никиты Сыромятина был для него намного ближе и желаннее, чем мир волшебника Марка.

-Сам-то ты откуда? — уже добродушнее спросил китежанин.

-С Земли, — совершенно честно ответил Севка.

-Так ты опер? — заметив недоумение собеседника, Ник поправился. — Ну, полевой агент? И тебе Богодан разрешил использовать магию на Кьяре? — в его голосе вновь зазвучало недоумение, потом гнев: — Ты сказал, Великий отец? Так ты человек Миклоша? Ах, ты ж! — в правой руке Сыромятина появилась блестящая металлическая трубка. Бластер!

Севка ничего не успел возразить. Рядом с чужаком разлилось синеватое сияние. Из ниоткуда за спиной Никиты появилась невысокая металлическая пирамидка, больше всего похожая на миниатюрный космический корабль. Что-то щелкнуло, и из корабля выскользнула еще одна фигура в серебристом комбинезоне. Почти такой же высокий и гибкий как Ник, больше всего новоприбывший был похож на огромного двуногого черного кота. Лицо его было человеческим, но полностью покрытым шерстью. Еще один "китежанин", — понял Мясоедов.

-Успокойся, старик, не делай глупостей, — бросил Сыромятину "кот". — Это местный, абориген.

-Как местный? — не поверил старший патрульный. — Ты что несешь, Жарко! Он сам мне признался, что прибыл с Земли.